Я проснулся утром уставший и с головной болью. Было какое-то каменное ощущение в затылочной области. Сумеречный сумбур в мыслях. Как будто я всю ночь занимался кипучей интеллектуальной деятельностью и был выжат как лимон. Видимо снилось что-то очень трудное. Я был измучен чем-то, но не помнил, чем. Какая-то чехарда событий, всё куда-то неслось, вращалось. Ничего конкретного.
Включил ноутбук посмотреть почту. Пришло письмо от какого-то, якобы, американского юриста, что его клиент (мой полный тёзка) изволил помереть. Известных родственников в Америке у него нет, но он может с моей помощью, выдав меня за дальнего родственника клиента, оттяпать через суд часть многомиллионного состояния почившего клиента, и в случае успеха, посулил мне процент от сделки. Я, естественно, мысленно послал его в известном направлении. Это как мне приходят постоянно письма от неких милых девушек с просьбой о знакомстве, шлют свои безупречные фотографии, а на самом деле, скорее всего на том конце сидит какая-нибудь пожилая карлица и… Стоп! Карлица! – Во сне присутствовала карлица! Из всего ночного сумбура всплывала личность некоей карлицы. И была ли она личностью в общепринятом понимании, или же она была просто событием, как природное явление? Но то, что было присутствие таинственной карлицы – это точно. Зловещая карлица приходила ко мне. Ух! А, собственно, почему: если карлица, то – сразу зловещая? Головой было больно двигать -видимо, продуло вчера. И в непроглядной тьме была зловещая карлица, окружённая сонмом козлищ, которые кружились вокруг неё в дьявольском танце. Или нет, не так. Ночью на стадионе был футбольный матч. Карлики играли моим сморщенным мозжечком в некрасивый футбол. И каждый их удар отдавал болью в затылке. А карлица в большущих чёрных ботинках была арбитром и показывала одному из карликов желтую карточку за злонамеренную и безобразную игру. И козлища с трибун зловеще свистели.
Ерунда какая-то в голову приходит. Надо что-нибудь поесть! Я открыл холодильник – там пусто. Наверное, ночью карлица приходила и всё втихаря умяла. Но в морозилке остались два куска индейки. О, - не нашла! – подумал я, - повезло. Я достал – это были две голени. Весьма жирные и увесистые голени, надо сказать. В нормальную кастрюлю они явно не поместятся. Я достал самую большую кастрюлю, положил в неё голени, залил водой и оставил оттаивать на какое-то время. Спустя час я слил воду, налил новой воды и поставил на газ. Голени всё равно целиком не помещались в кастрюлю и торчали на несколько сантиметров над кастрюлей, крышкой не закрыть. Я закурил. Голени индейки очень походили на человеческие, только без ступней. А где же ступни? Похожи на голени ребёнка, или нет – это же голени карлицы! Мощные развитые икроножные мышцы. Картина сложилась! Значит ночью я убил карлицу, расчленил её трупик, расфасовал по пакетам… Вынес пакеты на помойку, этот, видимо, не успел или забыл.
Я закрыл глаза и представил.
Сцена в студии.
Выходит ведущий. На нём розовый пиджак, жёлтая рубашка и синие брюки. В руках он держит микрофон. У него нет лица (он совершенно безликий). Зрители сидят рядами на трибунах с глупыми лицами, громко улюлюкают и радостно хлопают в ладоши, что бы не происходило в студии, по поводу и без повода.
Ведущий:
- Малахова в студию!
Два карлика в средневековых костюмах ведут связанного Малахова с кляпом во рту и, прилагая некоторые усилия, усаживают его на диван. Он тщетно пытается высвободить связанные за спиной руки, дёргается, вертит головой, что-то мычит, испуганно озирается на зрителей, потом замечает безликого ведущего и успокаивается.
Ведущий:
- Внимание на экран! Это было найдено в одном из ящиков его рабочего стола!
На экране в студии появляется цветная фотография в красной деревянной рамке, выполненной в форме сердца. С фотографии смотрит улыбающийся, изображённый по грудь Родченков, он в розовой тонкой рубашке с кружевным воротничком. Две верхние пуговицы расстёгнуты, и наружу выглядывают седые вьющиеся волоски. На обороте рамки было выведено:
"Родченков".
Ведущий:
- Ну, что ж, послушаем: кажется, он что-то хочет нам сказать.
Два карлика встают на цыпочки и вынимают кляп изо рта Малахова. Малахов вертится, ища поддержки сначала у ведущего, но не найдя оной, ввиду безликости последнего, ищет её у зрителей:
- А это?.. - Не я… Не моё это… Мне подбросили!
По сигналу Безликого карлики быстро подскакивают к Малахову и затыкают ему рот кляпом. Ведущий, пожимает плечами и обращается к зрителям:
- Вы сами всё видели. По-моему, ситуация на лицо! Я думаю, нам следует спросить у более сведущих людей. Правильно? Ну, правильно, народ мой? Правильно?
Зрители визжат, одобрительно улюлюкают и радостно хлопают в ладоши. Камера наезжает на ранее затемнённую трибуну, трибуна освещается ярким светом. На трибуне рядами в форме треугольника сидят сведущие люди. Все в строгих костюмах, мужчины неопределённого возраста. В центре треугольника сидит бард в вязанном свитере с поднятым воротником, на свитере неопределенного цвета изображена символика типа «Олимпиада-80». Сведущие люди молчат и, нахмурившись, грозят указательными пальцами прямо в камеру.
Ведущий даёт минуту на обсуждение и нажимает на кнопку таймера отсчёта. Таймер начинает тикать. Сведущие люди все склоняются к барду и начинается шушуканье. Звучит сигнал таймера об окончании совещания. Сведущие люди занимают свои места. Длинноногая помощница пробирается по рядам к бородатому всклокоченному барду, даёт ему микрофон. Он берёт микрофон, рассматривает его, закатывает глаза, потом обводит взглядом своих товарищей, улыбается в камеру, пожимает плечами, делается серьёзным и изрекает совершенно не сочетающимся с его брутальной внешностью высоким пронзительным голосом:
- ОТНЮДЬ! – Бард передаёт помощнице микрофон и бумагу. Помощница пробирается по рядам и передаёт её безликому Ведущему. Он внимательно изучает бумагу, поднимает глаза в камеру и выносит вердикт:
- И так! Согласно принятому решению, в избирательный бюллетень добавляется графа «Отнюдь» - специально для сведущих людей.
Далее следует взрыв аплодисментов и одобрительный визг зрителей, сопровождаемый вставанием.
Ведущий объявляет:
- Сегодня у нас в студии присутствует народный артист Михаил Ефремов! Поприветствуем нашего гостя. Мне сообщают, что у него родился экспромт. Попросим Михаила! – М. Ефремов выходит в центр студии к стойке микрофона. Общий свет в студии гаснет, прожекторы освещают только фигуру чтеца, он выдерживает долгую театральную паузу, поднимает правую руку и начинает:
- На всех не напасёшься карлиц, – соблюдает свою знаменитую паузу. Сверху на него сыплется дождь из красных лепестков роз. Он подставляет ладони, на них падают лепестки. Он сжимает лепестки в ладонях и прижимает кулаки к груди:
- Когда б не эти лепестки
Я б уважать себя заставил
Во имя Правды и Любви!
Гром аплодисментов, шум, гам. Свет гаснет. Занавес.
Я открыл глаза. Да, мою бы фантазию да в мирных целях! Между тем голени карлицы продолжали вариться. И куда делись её ступни? Почему карлица носила не по размеру большие тяжёлые чёрные ботинки? Я понял – у неё вместо ступней были две куриные лапы, и чтоб не шокировать окружающих, она летом и зимой вынуждена была прятать их в больших чёрных ботах. Бедная женщина! Но зато можно что-нибудь с пола поднять лапкой, наклоняться не надо. Должны же быть хоть какие-то радости в её не простой судьбе.
9 декабря 2017 г.