У некоторых, кто следят за моим творчеством, может возникнуть ощущение, что у Вишни просто запредельная для нормального человека работоспособность и дикая эрудиция. В действительности это далеко не так.
Да, действительно выработка в год у меня порядка 0,7-0,8 млн. знаков и за время работы над «Грэем» (примерно 10 месяцев) я написал ещё порядка 200 мелких заметок, статей или миниатюр из «Жутиков». Но это объясняется не изначальными данными, а именно правильным распределением сил и тренировкой.
Изначальные данные у меня весьма посредственные и очень даже обыкновенные. Чтобы добиться высокого уровня фактажа в «Грэе», мне пришлось проделать огромную работу по сбору информации по всем темам, что прозвучали в романе: школа, раскопки, магия, психические отклонения, карательная психиатрия, готы и их мир, криминальная среда… В базе данных, относящихся к роману порядка 200 файлов. Вплоть до того, чтобы описать тренировки балерин, пришлось просмотреть несколько часов записей этих тренировок, войти в саму атмосферу, которая, кстати, по отзывам неплохо передана. Изучить балетную терминологию, чтобы написать «танец феи», который исполняет Анна. А еще пересмотреть фильмы «Анна Павлова» и «Черный лебедь». Все ключевые предметы в тексте имеют также графическое отображение. Чтобы написать сцену, в которой Грэй дает подсказку Анне, как его зовут в восьмой главе, пришлось перебрать несколько вариантов с маститыми картежниками, пока не остановился на варианте «мизер» (было еще три варианта этой игры). Изучить, как гадают на Таро и изучить как играют в преферанс. Проще было с уникальными языками и терминологиями. Копатели говорят на языке копателей, бандиты на языке бандитов, медики на языке медиков. Ни с одним из представителей этих социальных групп мне не пришлось контактировать в ходе работы. Все лексиконы взяты из интернета. Чтобы понять мир готов, пришлось мысленно окунуться в их среду. Чтобы продумать маршрут Ани мне пришлось посмотреть в гугле Санкт-Петербург. Я написал весь роман, находясь в Екатеринбурге и не выезжая из него. Теперь, думаю, что этот прием можно использовать для любого текста.
Теперь о самой работе.
У меня, как у автора туча недостатков:
1) Слабая грамотность. Много грамматических ошибок и косноязычий. Долгое время это оставалось самой серьезной проблемой.
2) Довольно средний словарный запас и склонность к повторам, склонность к канцелярскому языку. Огромное число «слов-паразитов».
3) Избыточность и беглость в описательной части. Недостаток в деталировке.
4) Склонность к «достоевщине», избыточному обмусоливанию одного и того же, кружению по одному месту.
5) У меня, кстати, далеко не феноменальная память, а самая обычная. В работе над историческими произведениями это приводит к путанице имен и дат, потере последовательности событий. Как это удалось преодолеть в предыдущей заметке (составление базы данных под каждую статью, написание тезисного эскиза и так далее). А в работе над романом посредственная память создает сложность в запоминании имен персонажей и самой хронологии их поступков.
6) Очень долго проблемой всех моих работ был фактаж!
Как удалось победить этого «шестиглавого дракона»?
1) Грамотность! Любая грамотность тренируется только одним способом – непрерывной работой и большим объемом набранного текста. Только так! Когда я снова вышел в интернет, у меня обычно было 2-3 опечатки на одно предложение. Благодаря тренажу удалось уменьшить это число до 1-2 на 10-15 предложений при самой беглой слепой печати. Сложные или непростые слова – ищешь в интернете! Во время работы над «Грэем» мне приходилось обращаться за помощью в интернет примерно 5-6 раз в час. Когда много печатаешь, возникает, наконец, контакт с текстом, контакт с языком, которого не было в начале. Потом пунктуация – прорабатываешь ее. Запоминаешь простые правила и предельно сокращаешь сложность самих предложений. Чем проще конструкция предложения тем меньше опасности допустить пунктуационную ошибку.
2) Склонность к повторам лечится одним хорошим способом через «найти» и «заменить» в ворде. Выбираешь слово, которое часто повторяется и проходишь весь текст, заменяя на подходящие по смыслу слова, синонимы, или просто убираешь это слово, если оно четко работает как «паразит». У меня такими словами оказались «её», «наконец», «совершенно» и еще несколько подобных. К слову, в ходе работы по вычищению языка мне пришлось заменить порядка 250 «наконец», столько же «совершенно» и около 1000 «её». Осталось намного меньше. Сложнее было с канцелярским языком и тут пришлось серьезно поработать над черновым вариантом. Самое типичное: «он должен был пойти прогуляться и подумать» - замена на «он просто вышел прогуляться, подумать». «Был» - чудовищный паразит! Слова «был» (была) в тексте не должно быть! Это ужасное слово. «Был», «сделал», «должен». Ещё. Прямые глаголы-действия – жуткий паразит текста! «Увидел», «пошел», «сказал» и еще тысячи таких нужно заменять убирать за кадр смысла, чтобы читатель понимал слово, не прочитав его. «Давид увидел в окне дома напротив Рашида и его черную бороду» - заменяется на: «В окне дома напротив Рашид погладил черную бороду и кивнул Давиду». Вообще правка стилистики – это страшная вещь! Самая сложная при редактуре текста! Тут можно написать отдельную статью и не одну как над этим работать.
3) Страшной проблемой оказалась деталировка в описательной части. Пришлось продумывать каждую сцену с указанием всей обстановки и при этом стараться минимизировать сам объем текста. Детали нужно выкладывать ТОЧНО так, как их видит персонаж произведения в точной последовательности:
«…Она примерно минут пятнадцать набирала воду, а Антон в это время осматривал гостиную. Двухкомнатная квартира Звягинцевых, была отделана в брутальном стиле «позднего совка». Дремучая советская мебель, «чешский гарнитур» 90-ых годов, три шкафа с книгами, сервант... На противоположной стене часы с кукушкой, а чуть ниже фото родителей Ани, сделанное где-то на море: мать - улыбающаяся светловолосая молодая женщина, а рядом отец - такой крупный веселый коротко постриженный человек лет сорока. Чуть ниже фотография где самая маленькая Звягинцева в красной курточке с букетом хризантем и гладиолусов в руке, идет в первый класс. Павлинский задумался и перевел взгляд на сервант, а там увидел снова фото отца в форме подполковника милиции, а рядом ещё фотографию голенькой Ани, меньше годика, лежащей на животике, улыбающейся и таинственно смотрящей на зрителя. Антон не решился достать фотографию девушки из-за стекла, однако присмотрелся и заметил сделанную наискосок красным фломастером надпись: «спасибо тебе, пап!». Юноша почему-то вздрогнул, прочтя это, потом огляделся вокруг…»
В этом фрагменте объемом в 1100 знаков порядка 40 деталей, описывающих обстановку в комнате, людей, их характеры (все заочно!), с передачей настроения и определенной атмосферности. Все они даны точно в той последовательности, в которой юноша осматривает стены. Обратите внимание, что изображения родителей Ани даются словом «фото», а самой Ани словом «фотография». Так акцентируется внимание на главном персонаже. Имена-фамилии всегда нужно цепочно чередовать: «Антон-Павлинский-Антон-юноша», «Аня-Звягинцева-Аня-девушка». Только так! Цепочное чередование – аксиома подачи имен! Постоянно наблюдаю в чужих текстах конструкции типа: «Антон-Антон-Антон-Антон» или «Аня-Аня-Аня-Аня». Передано подтекстом, что отец Ани умер и что он имел огромное значение для девушки, был своего рода «богом». Работа над описательной частью требует огромной подготовки для автора и даже больше – она намного сложнее, чем фантазирование и диалоги! Пока мне еще не удалось достигнуть совершенства, но работа идет.
4) Склонность к достоевщине – это самая тяжелая проблема для любого начинающего автора и даже для профессионала. В случае, если проблема не решена текст выглядит тяжелым, муторным и слабо воспринимаемым читателем. Незахватывающим. Алгоритм преодоления ее только один – повышение сюжетности и событийности. Приведу прекрасный пример из романа «Грех», глава «Шесть сигарет и так далее» замечательного автора, Захара Прилепина. Начинается фрагмент с описания того, как в бар входит «плохой посетитель», который хамит бармену, а вышибала рассматривает его и думает, как с ним поступить. «…По рукам догадался: он не противник мне. И сразу расслабился. Он вошёл шумно, бренькая ключами на пальце, позёр…». Потом эта сцена повторяется несколько раз, словно кружась на одном месте: посетитель хамит, бармен выслушивает, вышибала его разглядывает. Но «кружение» нейтрализуется любопытным способом: с каждым новым кругом добавляются новые детали и новое событие. «…Позёр несколько секунд не прикуривал, глядя на Вадика…», потом: «Я очень убеждён, что таких людей стоит убивать немедленно…», потом следующее действие: «…Я зашнуровал ботинки и вышел, присел на табуретку у барной стойки, возле позёра…». То есть персонаж начинает общаться с «нехорошим», попутно идет анализ подобных «клиентов». И наконец, переход на: «…Здесь вообще надо работать предельно быстро и агрессивно. Драка начинается с резкого шума…» - так в результате нам незаметно передается вся атмосфера, царящая в подобных увеселительных заведениях, отношения между людьми там и их типичные характеры, а также содержание работы бармена, вышибалы и хозяина заведения. Множество мелких деталей поданы точно в том порядке, как их видит главный персонаж. Все это передано точным и предельно лаконичным языком, четко совпадающим с персонажем. ЕГО языком! И только так! Если описание события идет от первого лица, то язык, которым оно дается, всегда точно тот язык, на котором говорит сам персонаж, а не язык самого автора произведения! Это тоже аксиома! Образцами в этом плане являются романы Стругацких «Пикник на обочине» и «Парень из преисподни». Там настолько безупречно дается описание мира глазами персонажей, от имени которых идет само действие, что усомнится просто невозможно! Все видишь как своими глазами. То есть вывод: если вас закружило на одном месте, то выйти из этого можно двумя способами:
А) снести к черту все это «кружение» и удалить повторяющиеся описания или события.
Б) последовательно дополнять каждый круг новыми деталями, описывающими атмосферу и саму обстановку.
Пример у Захара Прилепина я считаю образцовым решением по методу «б». Если вас «закружило», то просто пересмотрите текст и начинайте его трансформацию с изменением каждого круга в сторону дальнейшего раскрытия темы произведения.
5) Этот пункт был решен с помощью таблиц. Классическая схема: «главная таблица» с кратким содержанием каждой главы, «таблица» персонажей», «хронологическая таблица». В «Грэе» порядка 100 персонажей и более 200 событий. Ошибок в хронологической последовательности или именах-фамилиях нет. Перегрузки именами или событиями по славам читателей не ощущается. «Таблицы» - универсальное средство работы с крупными произведениями. Ну, подробно об этом писал в заметке «таблицы». Механизм простой и весьма эффективный, буквально как автомат Калашникова. Даже если у вас будет 500 персонажей, как в эпопее «Война и мир», если они будут сведены в одну «таблицу» – вы в них не запутаетесь! Для меня лично «таблицы» стали спасением. У меня средненькая память и раньше я выходил из этой проблемы только одним способом – сокращал число персонажей до предела. В «Грэе» есть еще и цепное появление персонажей (прием весьма эффектный и используется многими профессиональными авторами): человек проявляется в одной главе, потом спустя 5-6 глав, потом упоминается в ином контексте в 15-ой или 20-ой, потом происходит возвращение к нему снова в совершенно ином контексте, раскрывается его роль в событиях. Пример: «маленькая Оля на остановке» в прологе – Ольга (Агнесса) гот в 11-ой главе – Ольга, лучшая подруга Ани в 16-ой главе – Ольга, «та самая маленькая Оля, с которой когда-то контактировал Грэй» в 24-ой главе. Персонаж совершил полный круг. Еще одна проблема это «потерянные» и «слитые» персонажи. Жуткое проклятие «Игры престолов»! Чтобы не было «потерянных» персонажей – нужно каждого персонажа давать в тексте минимум два, а то и три раза в разных главах. Иначе это будет пустой, «потерянный» автором персонаж. Чтобы не было «слитых» персонажей, нужно каждый уход персонажа делать предельно драматичным на максимуме возможного. То есть если он умирает, то умирает в такой ситуации, в которой выжить невозможно по определению. Это не как Джон Сноу тыкнул ножиком, и нет вам королевы драконов. Полная лажа! Или Арья прыгнула, и нет вам Короля ночи. Такие повороты шокируют зрителя (читателя), решительно убивают доверие к тексту и к его создателям. «Сливы» - адское проклятие гениальных текстов! Схема тут простая. Чем важнее для текста персонаж, тем мучительней и безапелляционней должна стать его кончина. Можно сказать так: иерархия ухода персонажей должна быть полностью идентична иерархии важности персонажей в романе. Второстепенные умирают легко и быстро, а чем важнее персонаж, тем подробней и безальтернативней должна быть описана его смерть. И от «правильности» самих персонажей это никак не зависит. «Хорошие» должны умирать также страшно, как и «плохие». В «Грэе» максимально подробно описана смерть Рашида (главного антагониста), потом самого Грэя, потом Ромова (его врага), потом всех остальных в точном соответствии с их положением в романе. Во всех случаях – выжить было невозможно. Ну, тут стоит заметить, что читатели не поверили мне, что такой сильный маг, как Грэй позволил так легко убить себя бандитами. Мне пришлось давать объяснение этому по тексту в следующих главах, а потом даже вставить историю с состриганием волос и лишением «колдовской силы». Иначе – не верили «падлы» (шутка).
6) Шестой пункт очень простой: по любой теме, в которой не разбираешься – собирай весь вспомогательный материал и складывай его в папку «вспомогательные». Собирай информацию, любую, какую только сможешь! Статьи, изображения, материалы, специфический лексикон. Вплоть до того, что пришлось изучить иерархию наград Третьего рейха, для описания «находок Ани на раскопках», анализировать эту иерархию, чтобы не допустить ошибки, а также инструментов, которыми могла пользоваться Аня и так далее, вплоть до конструкции бани, в которой мылись герои там же на раскопках. Именно благодаря работе над фатажом удалось описать Питер, находясь в Екатеринбурге, причем даже немножко передать его атмосферу.
Все эти приемы весьма простые и не требуют особой тренировки. Это просто как набить руку. Один раз получится – второй уже делается на автоматизме. Допустим, если ты впервые поклеил обои, то у тебя вполне может получиться вкривь, вкось и с большими пузырями. Но если ты отрабатывал «технологию клейки обоев» много раз и сделал ремонт в десятках квартир, то у тебя уже автоматически будет получаться ровно, качественно, безупречно с точки зрения заказчика и без единого пузыря. А производительность нарастает просто правильным распределением сил и ускоренной тренировкой. Тут если в первый раз пробежал километр – потом тяжело дышишь, можешь свалиться с ног от усталости или голова начнет кружиться. Но если каждый день бегаешь по километру – то перестаешь это ощущать как нагрузку и просто не замечаешь «работы» как таковой.
И последнее: экономьте свое время! Старайтесь даже черновой вариант писать предельно на «чистовую». Чем меньше ошибок будет допущено в черновом варианте, тем больше будет сэкономлено времени для других текстов. Не спешите в работе, даже, если трудитесь над статьей или книгой под заказ с четким сроком выполнения. Допустите ошибки – замучаетесь их править! А бывает еще, начинаешь править, и текст меняется по содержанию и фрагмент выпадает из произведения. Вот это просто ужас! Еще более страшная проблема – потеря атмосферности, присутствовавшей в черновом варианте. Если фрагмент в черновом варианте вышел зрелищным и атмосферным по отзывам читателей – лучше его не править вообще! Это у меня было два рассказа «Сон Валерии Авербах» и «Что случилось в машине?». Я так замаялся с правками их, что потом потерял изначальную атмосферность полностью и целиком. В итоге мне пришлось отменить все правки, кроме чистой грамматики и оставить тексты точно в таком виде, в каком они были изначально. Вся редактура была обнулена. Те тексты, в которых уже удалось добиться сильного воздействия на читателя - править НЕЛЬЗЯ!
ЗЫ: Я - Демосфен, а не Цицерон! У меня средние данные, кроме одного - сюжетности, фантазии и умения легко подать яркий образ. А всего остального, в том числе грамотности и работоспособности, я добился именно тренировками.