О Прохоровке, Зое Космодемьянской и русском менталитете.
На днях, всвязи с 76-летием прохоровского сражения на Курской Дуге, корреспондент газеты «Die Welt» заявил, что мемориал на Прохоровском поле надо снести, потому что сражение под Прохоровкой явилась на самом деле поражением Красной армии, так как в нём наши понесли потери, в десятки раз превосходящие немецкие.
Судя по тому, что я читал в последние годы, и по тому, что мне рассказывали участники войны, так, на первый взгляд, оно примерно и было: в бою на Прохоровском плацдарме 12 июля 1943 года 5-я танковая армия, хоть и взяла в итоге посёлок Октябрьский, потеряла 2/3 техники и личного состава, в то время, как потери немцев в том эпизоде были незначительные.
Тогда почему же Прохоровское поле стало символом стойкости советского народа в Великой Отечественной войне, подобно тому, как Бородинское поле стало символом героизма русского народа в войне с Наполеоном? Почему не Обоянь, где в то же самое время куда успешнее действовала против немцев 1-я танковая армия Катукова?
По той же причине, по которой символом героизма советского народа в Великой Отечественной войне стала Зоя Космодемьянская.
Потому что мученическая смерть Зои не получила вознаграждения в виде военного успеха.
Казалось бы, должно быть наоборот, как и у всех «цивилизованных» народов. Герой тот, кто перед смертью весь такой крутой на крутой технике «мочил» пачками врагов долго и успешно, потом погиб, да, но перед этим одержал кучу побед и покрыл себя неувядаемой славой. А у нас – не так.
Потому что этика и ценностная система советского человека (даже если он атеист или антикоммунист) формируется под действием одновременно двух традиций: советской коммунистической и русской православной. А, согласно православной этике, тот герой, конечно, кто победил много врагов, но вдвойне герой тот, кто погиб в муках от рук врага, даже не причинив врагу вреда, потому что тот намного сильнее, но не сдавшись, не покорившись и не отрекшись от своей веры, до последнего вздоха, без надежды на победу и успех, и даже на сохранение своей жизни, говоря вражескому злу: «Нет».
Потому что легко, сидя в тёплом офисе, попивая кофе и нажимая на сенсоры, сносить под ноль непокорные, но заведомо слабые страны, не подчиняющиеся «установленным правилам», а ты попробуй, выйди против «MG-34» с «трёхлинейкой», против «Тигра» на «Гайке», против «Меркавы» на «Т-55», с милицейской «сучкой» против танков Евневича, с прадедовской "дегтяревкой" против современной регулярной армии "небратьев", или на «Мономахе» в океан, зная, что каждое движение твоей лодки у пиндосов как на ладони.
Под Прохоровкой 12 июля была фактически уничтожена главная ударная сила нашего стратегического резерва, причем с минимальными потерями для самих немцев. Так почему же гениальный полководец Манштейн сразу после этого не рванул вперёд, на Прохоровку с её армейскими складами, а затем дальше на север, на соединение с Моделем, что обеспечило бы захват инициативы немцами на всем Восточном фронте, а для нас означало бы вторую Ржевско-вяземскую катастрофу? Ведь сколько раз в 42-м он проделывал подобные вещи и в Крыму, и под Харьковом!
По той же причине, по которой за 130 лет до этого Наполеон под Бородино не решился в решающий момент бросить в бой свою гвардию.
Манштейн увидел, с какой самоотверженностью русские идут на смерть, увидел, что их не сломили поражения ни в 41-м, ни в 42-м году. Он знал, что может прорвать эту, уже пятую линию обороны, но за ней уже готовы 6-я, 7-я, строится уже и 8-я, а потом ещё и ещё. Да, он разгромил сегодня сильнейшую армию русского резерва, но (и он знал это из сообщений разведки) в тылу у русских формируется другая, а потом ещё, ещё и ещё. А потери немцев, незначительные в отдельных эпизодах, постепенно накапливаются, и боеспособной техники для прорыва становится всё меньше. А «Тигры» и «Пантеры», такие грозные в бою, имеют, как оказалось, массу «детских болезней», и всё чаще, так и не вступив в бой, застревают на дороге бесполезными грудами металла…
А не северном фасе Курской дуги наступление Моделя идет не столь успешно, а с запада над флангом прорвавшихся на юге немецких войск нависает 1-я танковая Катукова, который уж точно таких ошибок, как Ротмистров не допустит, а партизаны в тылу ведут «рельсовую войну», и всё труднее подводить резервы. А тут ещё началось наступление русских на Донбассе, и придётся часть таких дефицитных резервов направить туда… А союзники высадились в Сицилии, поэтому резервов из Германии будет ещё меньше. А из русских тылов на фронт непрерывным потоком идут войска, а образовавшийся «язык» прорыва слишком уязвим с флангов, а второго «Сталинграда» вермахт уже не перенесёт.
И надо приберечь самые боеспособные части Рейха, потому что, если их потерять, военная катастрофа Германии неизбежна.
Прохоровское сражение 1943 года, как и Бородинская битва 1812-го, были для нас «техническим поражением». Но это была одновременно наша моральная победа, это был переломный момент в войне, потому что именно тогда враг окончательно понял, что ему нас не одолеть, и с этого момента помышлял уже не о победе над нами, а о том, как бы ему проиграть войну попозже и с меньшими потерями.
Русские никогда не умели воевать. Александр Невский, Суворов, Борис Годунов в битве у Донского монастыря – исключения из правил. Если приходилось воевать, брали лихостью, отвагой, самопожертвованием, числом. Только неумение воевать – это не «-» русским, а «+».
Потому что воинское искусство – это чёрное мастерство, это умение убивать людей. То, что русские не умели воевать, говорит прежде всего о том, что войны они не хотели. И оружие у нас всегда было хуже, потому что страна наша технически отсталая, так уж сложилось исторически.
Враги России это прекрасно знали, и, как все силы зла (на тех, кто заведомо их сильнее, силы зла по определению не нападут), нападали на Россию-СССР как на заведомо слабую, ожидая лёгкой победы. «Они слабы, отсталые, воевать не умеют, воевать некому, да и нечем, разобьём их легко, захватим их землю и ресурсы, а самих или сделаем рабами, или загоним в гетто и резервации, где они сами передохнут». А Россия, поначалу прогнувшись, каждый раз находила в себе силы разбить врагов, а затем и проводить их до дома. Да, поскольку не умели воевать, за победу приходилось платить куда большими людскими потерями, чем нёс поверженный Россией враг, но если бы Россия не была способна на такое, её бы уже давно не было. Тем больше слава России. Легко победить слабого, а ты попробуй, не склонись перед сильным!
Немцы в 1943 году были сильнее нас. Что толку в том, что у нас танков и самолётов было в три раза больше, если даже средние немецкие танки Т-3 и Т-4 пробивали броню Т-34 образца 1942 года («Гайку») в лоб с километра, а «Гайка» «Тройку» и «Четвёрку» - только в борт. Против «Тигров» и «Пантер» шансы «Гайки» были вообще призрачные. Да и в воздухе у немцев в 43-ем ещё было преимущество. Американцы, французы, англичане в такой ситуации просто не пошли бы в бой. А наши пошли и победили. Вечная им слава и светлая память!
Я не оговорился, когда сказал: «победили». Да, сражение на Прохоровском поле было по формальным признакам проиграно. Но Курскую битву в целом Красная армия выиграла. Потому что победа или поражение определяется тем, достигнута в итоге поставленная цель, или нет.
Да, наши потеряли в 5 раз больше. Конечно, нанесение нам потерь была одной из целей немцев, но главной целью было окружение наших войск на Курской дуге. Была эта цель достигнута? Нет, значит, немцы в этой битве потерпели поражение.
Какова была наша цель в Курской битве? Отразить немецкое наступление, а потом самим перейти в наступление. Были эти две цели достигнуты? Да, были: Курск немцы не взяли, а наши затем перешли в наступление и освободили Орёл, Белгород, а затем и Харьков. Значит, в битве на Курской дуге Красная армия одержала победу, и слава ей за это великая.
А памятник на Прохоровском поле стоит правильно. Это не памятник военной победе, но это памятник силе духа советского солдата и советского народа, который не склонился даже перед подавляющей вражьей силой.
(СВ 2019)
PS. Я не хотел этой статьей сказать, что у людей Запада такой этики не может быть.
В фильме "Вавилон-5" полковник Шеридан рассуждает так, что порой кажется, что его устами говорит русский, советский и коммунист: готовность до последнего стоять за правду, даже наверняка зная, что его ждет неизбежное поражение, а его имя будет оболгано, проклято и забыто (что и произошло в итоге).
На Западе такие люди есть, но они там находятся на положении маргиналов, и, если слишком громко заявляют о себе, с ними расправляются, как с Ассанджем.
Отказ от социалистического строя и коммунистической идеологии в России привел к тому, что и у нас такие люди теперь тоже на положении маргиналов. Это значит, что в неизбежном противостоянии с Западом (см.мою статью на "Прозе..." "О конфронтации Россия-Запад") у нас не будет Космодемьянских, Матросовых, панфиловцев и катуковцев.
Капиталистический строй (в любом варианте, и либеральном, и государственно-патриотическом) абсолютно гибелен для России, и если в ближайшие десятилетия не произойдет новой социалистической революции, Россия исчезнет даже как географическое понятие. Пусть простят меня русские патриоты, которым я сочувствую в их противостоянии с либералами-западниками, но я уверен, что это так. Есть слабая надежда на чудо, вроде того, что произошло в 2014 году на Донбассе, когда два города мастеров выстояли против американоидной агрессии, но такие чудеса не случаются часто...