Журналист немецкой газеты Die Welt Свен Феликс Келлерхофф опубликовал статью под заголовком "Победа" Красной армии, которая в действительности была поражением". Ссылаясь на архивные документы, автор написал, что победы Красной армии в бое под Прохоровкой не было. В этой связи, по его мнению, установленный там памятник "вообще-то нужно бы сразу же снести".
Исторические события Второй мировой войны давно стали полем для информационных войн, суть которых - перечеркнуть решающий вклад России в победу над фашизмом, заявил РИА Новости в среду член международного комитета Совфеда Олег Морозов, комментируя призыв немецкого журналиста снести памятник павшим в бою под Прохоровкой.
"История давно превратилась в поле информационных войн. Мы недавно узнали, что войну с Гитлером выиграли смелые американцы и героические французы. Без шуток. В военном музее в Париже это представлено именно так. Россия в виде фотографии Иосифа Сталина появляется в последнем зале. Это уже Потсдам. А до этого только французские партизаны", - привел пример Морозов.
Так и Прохоровка. Общеизвестно: крупнейшее танковое сражение Второй мировой войны, отметил он. "Есть спор: каких танков сгорело больше. Но само сражение неоспоримо", - сказал Морозов.
О том, кто на самом деле выиграл Прохоровское сражение, сколько оно длилось, какие потери понесли советские и немецкие войска корреспонденту ТАСС рассказал ведущий научный сотрудник Юго-Западного государственного университета (ЮЗГУ, Курск) кандидат исторических наук, автор ряда монографий по Курской битве Валерий Замулин.
По словам Замулина, немецкий журналист никаких документов не опубликовал, а ссылается на статью в английском журнале и на немецкого военного историка полковника Хайнца Фризена. "Немецкий исследователь, которого я лично знаю, - профессионал своего дела, но он не специалист по Курской битве. У него нет ни одной книги, посвященной исследованию этой битвы", - отметил ведущий научный сотрудник ЮЗГУ.
Замулин уточнил, что Прохоровское сражение длилось семь суток – с 10 по 16 июля, а не только 12 июля, как считают западные эксперты. "12 июля – это только один из дней Прохоровского сражения, в ходе которого командование Красной армии попыталось сменить форму ведения оборонительной операции", - пояснил он.
Когда германскому командованию стало ясно, что прорыв до Курска невозможен, оно решило обезопасить свои фланги, рассказывает эксперт. Поэтому 9 июля командующий немецкой 4-й танковой армией отдал приказ о взятии Прохоровки и прилегающей к ней территории, так называемой "третьей армейской полосы". На следующий день немцы приступили к выполнению плана и пытались выполнить задачу до 16 июля. "В результате немцы не взяли Прохоровку и им не удалось разгромить нашу обороняющуюся группировку. Перспективы нет и они решили – надо отступать. В ночь на 17 июля они начали отводить свои танковые силы от Прохоровки на исходные позиции", - рассказал Замулин.
Как правило, оборонительная тактика такова - пехота сидит в траншеях, ей помогает защищаться артиллерия, а танки периодически проводят контратаки при поддержке авиации, отметил эксперт. Однако, 12 июля 1943 года все было иначе. Замулин сообщил, что советское командование решило осуществить контрудар – попытаться мощным танковым клином "рассечь" одно из самых активных соединений противника.
Историк уточнил, что перед тем, как провести контрудар 12 июля, начальник Генштаба Красной Армии Александр Василевский звонил Иосифу Сталину и спрашивал, что делать, ведь 5-я гвардейская танковая армия - это был резерв ставки. "Василевский говорил Сталину, что план, который сверстали, не сработает, потому что изменилась оперативная обстановка. Что делать? Будем проводить контрудар или не будем? Сталин сказал: "Будем". И решили действовать по старому плану, но в новой, резко изменившейся обстановке", - отметил Замулин.
А далее роковую ошибку совершил командующий Воронежским фронтом генерал Николай Ватутин, который сначала собирался ввести в бой 5-ю гвардейскую танковую армию в 10 часов утра 12 июля, но потом перенёс начало контрудара на 8:30.
Дело в том, что в 9:00 должно было начаться немецкое наступление! Если бы Пауль Хауссер (обергруппенфюрер СС, командующий 2-го танкового корпуса) начал первым, то немецким танкистам пришлось бы штурмовать советские окопы под огнём танков 5-й гв.ТА. А так 190 средних танков Т-34 и 120 лёгких танков Т-70 пошли в лобовую атаку на 50 изготовившихся к бою "Тигров" и длинноствольных Pz.IV дивизии "Лейб-штандарт Адольф Гитлер", которые расстреливали наступающие советские танки, как на полигоне.
Танк "Тигр" имел мощную лобовую броню - 100 мм, (борт и корму - 82 мм) и мощное вооружение - зенитную скорострельную пушку калибра 88 мм. "Тигр" был способен подбить наш лучший танк Т-34-76 с расстояния 2000 м (наш - только с расстояния 800 м). Бороться с "Тигром" можно было только в ближнем бою, организуя "ловушки" на позициях ПТР (противотанковых рубежей).
Танк Т-34-76 по толщине лобовой брони не уступал "Тигру" (т.к. броневой лист толщиной 45 мм устанавливался под углом 45 градусов, что вдвое увеличивало эквивалентную толщину) и имел короткоствольную пушку калибра 76 мм, обеспечивающую пробивную способность против "Тигра" на расстоянии не далее 800 м.
Несмотря на огромные потери, танки 5-й гв.ТА к полудню сумели прорваться к позициям немцев. И в этот самый момент по ним нанесли мощный удар немецкие пикировщики. Дело в том, что несмотря на превосходство в количестве самолётов, советским ВВС так и не удалось добиться превосходства в воздухе. Советские танкисты сражались геройски. Израсходовав боеприпасы, они таранили вражеские машины. Но что мог сделать средний или, ещё хуже, лёгкий танк тяжёлому "Тигру". Вот против Pz.II, Pz.III - это совсем другое дело.
Во второй половине дня 12 июля немцы сами пошли в наступление. Эсэсовская танковая дивизия "Тотенкопф" нанесла удар севернее Прохоровки. Здесь её встретили метким огнём 150 танков 5-й гв.ТА и артиллеристы-противотанкисты. Им удалось отразить натиск немцев. К вечеру сражение затихло.
Потери войск Красной армии в Прохоровском сражении были весьма существенными, большая часть жертв и выбывшей из строя техники пришлись именно на 12 июля из-за неудачной попытки контрудара. Замулин привел некоторые данные о потерях советских войск в Прохоровском сражении, в котором участвовали три армии - танковая и две общевойсковые.
Замулин приводит такие данные по потерям: "В период с 12 по 16 июля потери 5-й танковой армии таковы: 2440 человек убиты, 1157 – пропали без вести, 3510 – ранены, выбыли из строя 225 средних танков Т-34 и 180 легких танков Т-70, 25 самоходных орудий. В Прохоровском сражении также участвовала 5-я гвардейская общевойсковая армия. Ее потери в период с 12 по 16 июля составили 16119 человек, из которых 7577 человек убиты или пропали без вести. Кроме того, бои под Прохоровкой вел и один из корпусов 69-й общевойсковой армии. По состоянию на 10 июля 1943 года в нем числилось 38 тысяч 152 человека, к 16 июля осталось 23 тысячи 110 человек".
Замулин затруднился назвать точные потери немецких войск в Прохоровском сражении. Он привел данные, согласно которым немцы могли потерять 12 июля 1943 года от 80 до 100 танков, из них около 45 тяжелых машин вышло из строя в одной только дивизии СС "Мертвая голова" (воевала до 1945 года, пока не сдалась американским войскам – прим. ТАСС). "Немцы сами не знают, сколько они потеряли, потому что документов корпуса СС по потерям за 12 июля в природе нет. А потом рассказывают сказки: пять танков, два танка потеряли, это ерунда чистой воды", - отметил Замулин.
Огромные потери вызвали гнев Сталина. Ротмистрова даже собирались снять с командования армией и отдать под суд. Но за него вступился маршал Александр Василевский, представитель Ставки на Воронежском фронте. Да и немцы, понёсшие к тому времени немалые потери, приостановили наступление на Прохоровку.
Окончательно же похоронило операцию "Цитадель" наступление Центрального, Брянского и Западного фронтов на северном фасе Курской дуги. Для его отражения немцы демонстрировали ударные группировки, нацеленные на Курск, и пытались остановить советское наступление. Но уже было поздно. Под ударами Красной Армии немцы оставили Орёл, Белгород и Харьков. Курскую битву немцы проиграли вчистую.
Позднее Эрих фон Манштейн писал: "Мы, конечно, не ожидали от советской стороны таких больших организаторских способностей, которые она проявила в этом деле, а также в развёртывании своей военной промышленности. Мы встретили поистине гидру, у которой на месте одной отрубленной головы вырастали две новые".
Можно считать мнение проигравшего битву фельдмаршала субъективным, но многочисленные исследования германских военных архивов часто демонстрировали уважительное отношение немцев к цифрам. Поэтому, очевидно, и силы СССР на Курской дуге и потери были велики, и уж точно, они значительно превышали официальные статистические данные.
Победа была обеспечена полководческим искусством советского командования и мужеством советского солдата. При этом, конечно, признавали "значительные потери" со стороны как немецких, так и советских армий. Вот, например, данные и мнение фельдмаршала Манштейна: "... превосходство в силах на советской стороне в районе действий группы "Юг" было колоссальным уже к окончанию операции "Цитадель". По данным на 17 июля 1943 года, 29 пехотным и 13 танковым и мотодивизиям противостояли 109 советских стрелковых дивизий, 9 стрелковых бригад, 10 танковых корпусов; кроме того, 20 отдельных танковых бригад, 16 танковых полков и 8 противотанковых истребительных бригад... Соотношение сил было приблизительно 7:1 в пользу Советов. Это численное превосходство дало возможность советам наступать не только на одном, но часто и на многих участках одновременно, имея подавляющее превосходство в силах. Оно позволяло противнику удивительно быстро восполнять свои часто тяжёлые потери..."
С 23 июля фельдмаршалу Э.Манштейну пришлось отвести свои войска на рубежи до начала битвы.
Так что сражение под Прохоровкой, несмотря на огромные потери с нашей стороны, было предвестником великой победы на Курской дуге.
А что касательно памятников - так это наши памятники и никому не позволительно решать их судьбу.