Пролог
В небольшой комнате, куда не проникал свет солнечных лучей, спрятанных за тяжелыми шторами некогда сизого, а теперь неясного пыльно - пепельного цвета с синим оттенком, стоял смешанный букет запахов воска, вина, и тот специфический отпечаток затхлости, смешанный с плесенью, свойственный всем домам, в которых долго не убирались, не проветривали и находились эти дома во влажном климате южных городов.
Молодая женщина сидела раскачиваясь на самом полу. Подрагивающие пальцы жили своей собственной жизнью - судорожно сжимали подол платья, накручивали спутанные, «в колтунах» длинные локоны черных, в прошлом спадавших, подобно водопаду до самого пояса шелковых при прикосновении волос, возвращались к лицу, касаясь дрожащими крыльями бабочки линии щек, спускались к подбородку и возвращались к губам. Эти пальцы являли собой всю степень и глубину душевной надломленности женщины. Потерянности, ведь подобно дрожащим, блуждающим в хаотичном порядке рукам, мысли её не могли собраться для верного решения. Попав в ловушку ситуации, она никак не могла абстрагироваться и посмотреть на свои обстоятельства со стороны, понять, всю закономерность случившегося, которую разглядел бы любой верующий человек, под небом Единого. Пустой взгляд, устремленный только внутрь себя, делал глубокого чайного цвета глаза похожими на стеклянные бусины взгляда неживых кукол, однотипных и безликих, которых местные мастера продавали за три медяка на городском рынке.
В таком состоянии женщина могла пробыть еще очень долго. Она позволяла сестре, приходящей утром и вечером, оставляющей дома своего шестимесячного сына только из любви и заботы о ней, накормить себя. И не более. Купаться она не могла, не желала, ей казалось невозможным думать о теле, покуда в душе ее царил хаос. Да и принимать пищу она соглашалась для поддержания работоспособности сердца одной крохотной жизни внутри себя. Сердца которое было связано с собственным, той особенной невидимой нитью материнства. Но даже чудо жизни не могло достать молодую женщину из безумия и хаоса демонов, что разрывали на части все ее существо.
- Лжец! - иногда срывалось с пересохшихся и потрескавшихся губ. Временами на весь дом раздавался нечеловеческий, волчий вой, наполненный всей скопившейся болью. Ведь казалось, что обычная человеческая гортань не способна издавать подобного, пропитанного трагедией и горем протяжного рёва.
Так продолжалось две недели. Пока однажды ночью, уже обезумевшие глаза, не наполнились решимостью и твердостью. Кое-как заставив ослабевшее тело двигать дальше того минимума, что ограничило ей горе, она вышла за пределы своих покоев. Фамильный дом ее матери в два этажа был довольно простым - построенный из ракушняка утепленный смесью глины, земли и соломы с обеих сторон, выкрашенный белой известью. На втором этаже, по обыкновению всех подобных домов, располагались спальни - одна для матери и две для дочерей. В каждой спальне имелся небольшой санузел,для полноценных ванных комнат их семья была не настолько обеспечена, но минимальный комфорт мать - одиночка смогла им обеспечить. На первом этаже располагалась кухня, гостиная и небольшой кабинет покойной, куда предпочитали не заходить. Не привыкшие к гостям, они не имели гостевых комнат, и общей ванной на первом этаже. Но у них имелась небольшая банька во дворе и колодец с ключевой водой. Конечно, в доме имелся водопровод, но наличие колодца создавало особенные воспоминание. И сам колодец, являл собой олицетворение воспоминаний о временах, до того как Пресветлый правитель выкупил право на использование чертежей по водопроводу у горных народов. Тогда наличие колодца было везением или статусом. В то время, когда большинство не столь благополучного населения довольствовались реками ( благо их проходило три этой местности).
А между тем молодая женщина спустилась на первый этаж. Слабость в теле давала о себе знать дрожью и потемнением в глазах. Но она упорно двигалась в сторону закрытой комнаты материнского "кабинета". Так мать называла его, а дочки и не лезли. Мать работает, значит так надо. Когда они подросли, стали прислушиваться к слухам и понимать. Местные считали мать ведьмой. Стало понятным посещения людьми их дома после захода солнца ( упаси Пресветлый, Единный заметит, что чадо направилось к отродью темному. А с заходом солнца, как всем известно, Единный отправлялся в свои Небесные покои, к Великой Матери, чтобы с новым восходом солнца вновь наблюдать за своими детьми и оберегать их). Когда они только стали входить в пору рассвета, их мать погибла. Старшая сестра, опасаясь, что люди и к ним начнут относится не то чтобы плохо, но для юных девушек было б лучше иметь положительные слухи о себе. Так вот, после трагически - нелепой смерти матери ( во время похода за травами поскользнулась на влажной земле и во время падения виском напоролась на острую корягу, так им сказали ) запретила заходить в ее комнату и кабинет. В первую очередь нужно было дойти до книжного шкафа, на самый верх Лорен убрала ключ от кабинета. Для ослабевшего тела эта была непростая задача - пришлось тащить стул, останавливаясь каждые пару- тройку минут «продышаться», чтоб из глаз ушло потемнение и голова перестала кружиться, потом забираться на стул, и медленно, очень медленно подниматься, держась за боковую стенку шкафа, потом шарить вслепую, снова периодически останавливаясь на " подышать", а найдя ключ, также медленно спускаться.
Ключ ходил очень тяжело. Дверью давно не пользовались, все скрипело и скрежетало. Больше всего, она боялась, что он сломается, выламывать дверь в своем нынешнем состоянии она была неспособна. А время не ждет. Легкий щелчок и, наконец-то, замок поддался. Теперь толчок за толчком, она стала открывать дверь. Всю комнату заполнили облака поднявшейся пыли, было даже трудно дышать. Ей предстояли долгие поиски. Если мать была ведьмой, то должна быть и Книга. Особая Книга, об этом знает каждый ребенок...
И она найдет её, и осуществит задуманное или она не Брида дэр Хост, дочь Ведьмы.
Глава 1
15 лет спустя...
Элисэн, на границе земель Пресветлого Королевства Хальм
и Эльдом, Царства Владычицы Священного Древа.
- Айрис!!! Айрис!!! Вот несносная девчонка! Чтоб долго не сидели!!! Я буду ждать твоего возвращения!!! И упаси тебя Свет, вернуться после полуночи! Отхожу ремнем и не посмотрю, что девушка уже! - Кричала эльфа неизвестного возраста.
Нет, нам всем, конечно, известно, что внешне, после поры цветения, эльфы очень медленно менялись. Будучи долгожителями, они не беспокоились по поводу пролетающих лет. Другое дело полукровки. Их срок жизни был равен людским магам. А значит, не успеют волосы цвета темного шоколада наполниться серебром, как Энтина переживет свою драгоценно-любимую внучку Айрис. Как и все женщины детей леса, вопреки распространенному среди людей не встречавшихся с эльфами мнению, она была невысокого роста, утонченного телосложения с прекрасными длинными, стелющимися по земле волосами, в которых появилась проседь после гибели единственного ребенка, ныне же убранными в удобную "гулю". Одетая в простое синее платье, обвязанное бежевым передником в цветочек, она вытирала руки о полотенце, перекинутое через плечо. Сегодня ее ожидало еще множество дел по дому, нужно было приготовить ужин - запечь овощи с травами, салаты и приготовить любимый пирог Рисочки - черничный. Сейчас самое время, ягода пошла. А эта девчонка опять убежала к друзьям. Вот что ей делать, во имя Светлой Владычицы! После смерти дочери и ее мужа, единственной заботой этой сердобольной эльфийки была внучка, столь похожая на нее саму - темно-каштановые, слегка вьющиеся волосы до пояса, медово-ореховые миндалевидные глаза, маленький аккуратный рот, в вечной улыбке заставлял показаться ямочки на щечках - весь облик внучки был пропитан юностью, и особыми очарованием молодости. Унаследовав утонченное и гибкое телосложение матери эльфийки, её выдавали лишь слишком мелкие для эльфа, заостренные уши. Сама же внучка именовала их " кошачьи". Тяжелый вздох сорвался с ее губ, как каждый раз, стоило ей вспомнить об этом " кошачьи!" . Снова вздохнув своим мыслям, эльфа прошла в дом. Закатное солнце окрасило окна приятными всполохами теплого алого, оранжево и желтого. Запах америи ( похожего на всем знакомую любезному читателю сирень, растению, но с красными цветками) приятно разносился по вечернему саду.
Тем временем, юная Айрис бежала по тропе ведущей из их маленького городка, к тайному месту встречи друзей. Несколько прядей выбилось из высокого хвоста и теперь больно ударялись о кожу. Одета юная полукровка была в простые коричневые штаны, такого же цвета сапоги из легкой кожи, и теплую, длинной до колен, вязанную кофту горчичного цвета, с капюшоном и рукавами подобно перчаткам без пальцев охватывающим руку. Ну и куда без, спасибо Ба, теплого шарфа, треугольником спадающим на грудь. ( недавно Лисса показала такой способ завязывать шарфы, и Айрис была в восторге. Только поэтому и согласилась без боя одеть его). Нужно было успеть, потому что больше времени им удастся провести вместе. Да и скорее всего, Ба не дождется её. Айрис точно знала, что бабушка очень устает за день и к полуночи уже вовсю спит, блуждая во сне по лесам Светлой! А это значит, они смогут сидеть почти до утра! Если мама Нэсси и Лиссы сегодня работает. Труднее всего было достать вино, и несколько кусочков сыра. Ба, будто догадывалась, следила за ней последние пару дней. Пришлось спрятать бутылку в саду, за америей, у стенки забора, хорошо присыпав травой и землей. Сыр из холодильника стащить тоже было не просто, под бдительным присмотром. Как вот объяснить куда делись три куска сыра? Один она стащила под предлогом испортившегося, и якобы выбросив его. Еще два "пустила на бутерброды". Это было сложно! Какое-то время пришлось сидеть на хлебе с маслом, сыр то ведь сберегла на вечер с девчонками. Не то чтобы бабушка следила за запасами, но если б резко исчезло три куска сыра перед встречей с друзьями, она легко бы догадалась, что они собираются не просто посидеть у костра и попеть песни и вернуться до полуночи ( а значит не очень то и проголодаются), но еще и выпить. А Ба была, как и все порядочные эльфы сторонницей здорового питания, образа жизни и мыслей.
Вот уже и городская черта осталась позади. Стражники проводили любопытным взглядом силуэт бегущей по своим срочным делам эльфоподобной девушки ( конечно, ведь ушей то им не видно с такого расстояния). Они должны были встретиться недалеко от рощи у большого дуба. Обычно в дни солнцестояния люди, эльфы, полукровки, маги, гномы и все жители обеих королевств, оказавшихся в это время в Элисэне устраивали празднования именно недалеко от этого дуба. К нему очень удобно было прицепить нити с красочными флагами, расположив их на манер шатра. Или украсить древо и местность фонариками с небесными светлячками, которых, конечно выпускали на следующий день - эльфам было чуждо любое проявление неволи и насилия над живым существом, особенно над детьми леса. Река же по соседству делало это место и вовсе уникальным, ведь и можно было и венки спустить на воду как в День Памяти, так и в Папоротниковую Ночь.
Но сегодня был самый обычный, не праздничный, будний день. По этому, они договорились встретиться у "своего" места. Для душевного спокойствия девушки именовали его тайным. В чем-то они были даже правы, ведь их родные не знали, где именно встречаются подруги., предполагая, что те по обыкновению среди молодежи сидят в таверне и слушают местных бардов.
Сумка приятно тяжелела, ударяясь при беге о бедро девушки. Айрис не волновалась, что что-то случиться с вином, так как удобно обмотала тяжелую двух с половиной литровую глиняную бутыль пледом. Если у Ба и возникли вопросы по поводу не очень маленькой для прогулки сумки внучки, она их оставила при себе. Да и Айрис всегда любила большие объемные, безразмерные баулы.
Увидев два знакомых силуэта, девушка перестала бежать, поправила выбившиеся пряди, убрав их за уши и размеренным, все еще быстрым шагом направилась прямо к Нэсси и Лиссе, а это были именно они. Неизменно похожие друг на друга, близняшки предпочитали абсолютно разный стиль в одежде. Вкусы их отличались во многом, кроме музыки и любви к экстремальным вещам. Будь то прокол пупка в тайне от матери ( Айрис тогда долго уговаривала знакомую сделать все в секрете от родителей, иначе досталось бы всем троим и Мастеру до кучи) , или поездка в соседний город, на выступление любимого менестреля Кристабэля, великолепного арфиста, исполняющие так полюбившиеся девушкам баллады о старых временах, о Великой войне ( тогда горный народ ушёл под землю, оставив свои территории людям. И еще очень долгое время не шел на контакт. Удивительно, что они стали торговать с другими расами, в том числе и своими изобретениями, на подобии того же водопровода и канализации. ) и конечно же знаменитые любовные баллады в которых пел о любви драконов, эльфов или людей, о истинной любви и жертвенности.
Обе полукровки стояли полуобернувшись к Айрис. Они взяли больше человеческого, что удивительно, ведь при матери-полукровке доля человеческой крови была всего в четверть - а вот их фигура наоборот, при таком же не высоком росте была более округлой в области бедер и груди. В этом Айрис по - доброму завидовала девушкам, с ее узким, " детским" тазом она бы много отдала за ту женственность и чувственность, которыми был наполнен облик близняшек. Лисса, как обычно предпочитала удобный стиль в одежде и оделась очень похоже, за исключение верха - на ней был теплый нефритово- зеленый свитер простой вязки, коричневый кардиган и яркий небесный шарф обмотанный в художественно - экстравагантном стиле - на бок с узлом-цветком. Свои пшеничные волосы она собрала в две гули по бокам при прямом проборе. Добрые зеленые глаза светились предвкушением и радостью в столь любимой юными особами, ожидании первой " взрослой" попойки! Нэсса наоборот выглядела женственно. Распущенные волосы, синее платье ниже колен, обтянутая внешним корсетом из кожи итак довольно тонкая талия,удобные сапоги и утепленный мехом у шеи, теплый плащ черничного цвета. Светлая Дева, Ба же обещала приготовить черничный пирог! Айрис облизнула губы, своим мыслям. На плече у Лиссы тоже висела объемная сумка!!! Ха, значит мама точно сегодня работает! Айрис не знала наверняка смены старшей из Ар Фарэн, она была лекарем в местной больнице, поэтому часто график рабочих дней менялся.
Девушки сели на траву и завели тихую беседу. Высоко в небе на востоке появился серебряный пояс ночного владыки, яркий и приветливо сияющий, к поляне с реки решил медленно выплыть туман, загорелась ярким сапфиром Уна, первая звезда появляющаяся на небосклоне следом за Айрсом, небесным светилом эльфов. Всем известно, как эльфы предпочитают ночное сияние звезд, ведь можно часами наблюдать за небом, а не щурить глаза, будучи ослепленными агрессивным светом Ринии. И полукровки в этом больше походили на родственников по «Старшей крови» . Потом ветер, сменив направление, подхватил слой тумана, сдвинул его и прогнал, будто старого сатира, пытающегося подсмотреть за юными дриадами.
Не откладывая все в долгий ящик, девушки расстелили плед, разложили на аккуратно расстеленных полотенцах сыр, хлеб, немного яблок и виноград. Рядом поставили бутылку вина. При отсутствии бокалов, было решено пить из горла по очереди! Насчет костра сомневались, но спустя время решили таки развести не большой, для атмосферы.
- Ну, что ж ! Все готово, полянку мы пледом накрыли, все устроили, костер кто зажжет? - спросила Лисса, уже усаживаясь по удобнее и любовно поглаживая бок бутыля с вином.
- Ох, давай я! Все-таки, как чувствовала, взяла с собой огниво! А вы говорили, и при свете звезд посидим, Светлая согреет! - ворчала Айрис.
Тут под деревом алым пламенем вспыхнул небольшой костер. — Идите к нам! — позвали языки пламени, весело перетрескиваясь — Сюда! Пришло время беседы и веселья!
- Не Светлая, а красное плодово-ягодное прекрасное вино! Кстати, какой там вкус тебе сказали? - спросила Нэсси
- Ежевичка! - облизнулась Айрис - вот и все! Уф, хорошо то как!!! Ну что, пробуем?
Аккуратно сняв сургуч, вынули пробку. Пришлось повозится. Дружное "Будем" прозвучало на поляне и бутылку по очереди пригубили.
- Чё-т не чувствуется ежевика. Но не так противно горько! Описывали- то, описывали, что гадость алкоголь неимоверная! - заключила Лисса, задумчивая потирая подбородок. Она удобно устроилась, облокотившись о мощный ствол древа, вторая рука была закинута за голову, для удобства.
- Ага, ты побольше еще слушай, тебе дети небесного и не такое скажут! - Нэсси не очень дружила с чистокровными девушками из школы.
Айрис с Лиссой считали, что ей просто завидовали, Женственная, с утонченными манерами, взглядом-поволокой, вошедшая в пору цветения Нэсси обладала приятным, слегка вибрирующим голосом, проникающим под кожу. Многие парни из школы и не только уже давно засматривались на миниатюрную искусительницу, и наверняка представляли уже какова на ощупь нежная бархатная кожа и чувственные губы бантиком. Если у Лиссы взгляд был всегда дерзкий, прямой, наполненный озорными искрами, то у Несси взгляд был с поволокой из-под полуопущенных век. Конечно же Несси знала, какое впечатление стала производить на противоположный пол. Но из всех троих, поклонником пока обзавелась только Лисса! И она пока единственная из девушек уже целовалась!
К тому времени, как бутылка подошла к половине, они уже успели изрядно охмелеть! Лисса пела песни своим чарующим голосом, а Айрис с Нэсс как могли, подпевали. Самое время для Кристабэля и песне о драконах. Айрс уже продвинулся довольно высоко на звездном небе, время близилось к полуночи.
- Лисс, а Лисс! - хитро бросила взгляд на девушку сестра. Нэсс полулежала на покрывали, периодически пощипывая виноград, и маленькие кусочки сыра, отправляла их себе в рот, слегка останавливаясь у губ, будто в нерешительности, но после твердым движением указательного пальца, «прихлопывала» в себя еду.
- Чего ? У меня предчувствие не очень хорошее чего - то! - хмыкнула девушка.
- А как там у вас с Равеном, расскажи? Ты чего в последнее время о нем даже не упоминаешь? Поругались? - спросила Нэсс. Около месяца сестра постоянно рассказывала о парне, с котором начала встречаться. Красивый, высокий для человека, жилистый, с копной черных, вьющихся волос до плеч, он был способен произвести впечатление на девушек. Многие вздыхали о нем, и провожали глазами. Конечно, сестра много и часто говорила о нем, Равен то, Равен сё! Ах, как он играет на лютне, а недавно Равен повел меня на выступление своих друзей в таверну к дядюшке Мо! Ах, Равен подарил цветы, какой он потрясающий, внимательный! Ах , Равен подарил мне книгу моего любимого писателя! Запомнил ведь! А в последнее время тишина, и сестра все отнекивалась от расспросов. А тут всё так и кричи - Спроси! Самое время!
- Ну, можно и так сказать! Представляете, пошли на прошлой неделе вечером гулять после выступления наших местных, ну вы помните. Позвал он меня в сторону реки. И что думаете? Начал приставать.- и многозначительно посмотрела на подруг, пригубив из бутыля, который девушкам пока еще приходилось держать обеими руками. Но постепенно он легчал.
- Делов -то, будто вы итак уже не целовались!! - удивилась Айрис, отщипывая новую сочную ягоду.
-Не, вы не поняли, я не о поцелуях сейчас говорю!
- Ах он подлец!!!!
- Вот негодяй!!! Как он посмел!!!?
Дружно раздалось над поляной. Дальнейший час девушки обсуждали мужское коварство, а в особенности негодяя Равена, посмевшего заикнуться о подобном! Наверняка он извращенец! И Правильно, что все высказала и дала пощечину! Ишь ты каков подле-е-ец!!!
- А вы думали о том каким представляете свои будущие отношения? - поинтересовалась Лисса. Усаживаясь поудобнее, она стала кутаться плотнее в свой шарф.
- Ну, мне представляется высокий юноша, с голубыми глазами и длинными волосами! - сказала Айрис, они сидела у края пледа, запустив ступни в траву, одна рука лежала на коленях, второй же она эту самую подножную лужайку ощипывала. Одну травинку она закусила между зубов на манер трубки, позволив горкому соку спровоцировать слюноотделение. Можно сказать, «распустила слюни» в действии - Мне очень нравятся длинноволосые! И чтоб музыкант!
-Да, да! - Согласилась Нэсси - Мне тоже нравятся такие, и чтоб жилистые руки! И такой весь роковой облик, ну вы понимаете! - мечтательно закатила свои изумрудные глаза.
Над поляной дружно вздохнули и посмеялись. Ночь во всю вошла в свои права. На мгновение повеяло холодом, и будто потемнело. Но девушки решили, что им показалось. Огонь их небольшого костерка, все-также весело потрескивал, а вино еще не было допито.
- Какие планы после школы? - спросила Нэсси.
- Я поступать буду, в Северную Магическую Академию хочу. Земля и Свет. Даже не знаю, может на Целителя попробовать. Говорят, в Сантаре есть даже Коллегия Бардов! Значит и парни там должны быть такие..ммм... может встречу свою любовь? - весело и хмельно рассмеялась Айрис,накручивая пшеничную прядь волос Нэсс себе на указательный палец .- а у Вас какие?
- Еще два года ведь! Точно не знаю. Думаю в столицу. Мы хотели пойти в Академию Искусств. Между столицей и Сантаром, говорят недавно телепорт настроили! Помните, он же сколько не работал! Сможем ездить друг другу в гости! Нечасто, но все-таки. Светлый Дар, Светлым Даром, а нам все-равно хочется заняться творчеством, да Лисс? - поглядела в сторону сестры, задумчиво рассматривающей небосвод.
- Ага.
Помолчали. Скоро должно начать светать, а значит оставалось посидеть совсем немного и по домам. Вино окрасило ночь волшебством, и темнота улиц уже не пугала, не мерещились волки за каждым кустом и разбойники-насильники у каждого поворота. До городских стен добрались вместе, а там каждый в свою сторону, жили они в разных районах.
Только сонный стражник проводил удивленным взглядом троицу девушек, возвращающихся в город в то самое время когда неясно ночь ли еще, ведь скоро начнет светать. Без сопровождения парней, что удивило его больше всего. Он привык к воркующим, бредущим в обнимку, хмельным от любви и вина парочкам. Неужели, даже провожать своих дам не стали?
Девушкам было все-равно на мысли стражи. Им казалось, что вся Вселенная идет им навстречу и они слышат голос Мечты.
Глава 2
В прежнее положение по времени. Элисэн. Дом Сессилии дэр Хост.
Хальм, Королевство Пресветлого.
Руки снова охватила дрожь. Но в этот раз не зябнущая, глубоко под кожей надломленность, сопровождающая горе и отдающая привкусом безумия смешанного с безысходностью, а то трепещущее, исходящее из глубины души, сжимающее и переворачивающее все внутри , как если бы она попала в воздушную яму, чувство нетерпения при желании созидать. Грязные,с обломанными ногтями пальцы рук лихорадочно листали толстый пыльный фолиант, в поисках необходимой информации.
Если у Творческих людей, музыкантов и художников подобное ощущение предвкушения и трепета было наполнено светлой магией Единного, который в порыве глубокой любви к своим детям, подарил им чудо Божественного Вдохновения и наполненности, дара уверенности, что ты создаешь что-то прекрасное и несущее в себе Благо, то у Бриды свербящая внутри жажда действий несла характер надломленный, с терпкими нотами отчаяния, ненависти, жажды мести и тьмы поселившейся в её осиротевшей груди, в которой когда-то билось любящее сердце.
Глаза девушки заволокло багровой пеленой воспоминаний. Она в очередной раз переживала момент роковой, встречи, изменившей всю ее жизнь — в тот день, когда молодая девушка шла за покупками в город, и возле лавки травника столкнулась со своим эльфом. Своим... когда-то она называла его именно так. Она так торопилась, что не заметила молодого господина, выходящего из лавки, впечатавшись прямо в его твердую грудь, на какое-то мгновение ей даже почудилось, что по ощущениями, господин носит металлический нагрудник под одеждой. Бред, конечно, но столкновение было болезненным.
Она подняла глаза, оторвав их от черной рубашки, с шелковым шейным платком, повязанным по последней моде. Высокий, волосы подобные пшеницы, нежные, волнистыми локонами спадали до самого пояса, пронзающий взгляд зеленых глаз казалось обжигал её. Утонченные кисти рук, с длинными музыкальными пальцами были затянуты черными перчатками. Весь образ мужчины, одетого на первый взгляд скромно, но подчеркнуто элегантно, был пропитан какой-то особенной магией, заставившей сердце невинной девушки остановиться и потом затрепетать с такой силой, что было не вздохнуть. Безупречный черный костюм не стеснял своего владельца, все его движения были наполнены утонченной грацией движений, к которой человеческие мужчины, сколько бы не стремились, не смогли бы добиться подобных результатов.
Она не могла представить человека, способного также изящно отстраниться, заправить прядь ее выбившихся из-под платка волос за ухо, слегка приподнять за подбородок, проникновенно посмотрев в глаза. Умеренность и кажущаяся простота его облика, запах свежести, мяты и можжевелиса навсегда отпечатались в сердце и памяти. Если и существовало где-то олицетворение искусства и искушения, то для Бриды это был Он.
- Вы в порядке, юная леди? - бархатный голос соответствовал всему облику мужчины, взявшего её за руку. Её казалось, что она ощущает тепло его кожи, несмотря на ткань.
- А...Я... кхм.. Да, все в порядке. Спасибо. - свой голос звучал для нее противно надтреснуто, после его обволакивающего баритона.
- Что ж.. Тогда доброго пути, леди. Будьте более осмотрительны в следующий раз, так можно и упасть.
Бриде казалось, что остановилось время, когда он слегка коснулся губами её руки, изящно распрямился, приложил к груди руку, затем, легко взмахнув рукой, развернулся и пошел дальше по своим делам. Его друзья, по всей видимости ожидали его дальше по улице, возле остановленного магического экипажа.
Брида растеряно и задумчиво направилась дальше по своим делам - нужно было купить продуктов для сестры, живот был уже достаточно большой и той было тяжело передвигаться на большие расстояния, давала о себе знать и тошнота, сопровождавшая в этот период всех женщин. Нужно было спешить.
Разумеется она не услышала, как в компании мужчин посмеялись над привычками молодого эльфа. Как они мимолетно они пошутили о разбитых девичьих сердцах и о серых мышках Единного.
Она стала искать его каждый раз при выходе в город. К концу месяца, она выучила примерный распорядок мест в которых появлялся её зеленоглазый ангел — по вечерам он имел обыкновение встречаться с друзьями в игорных домах, по утрам раз в пару-тройку дней заходил в лавку к травнику, скорее всего для отваров от похмелья, решила Брида. Примерно раз в неделю он с друзьями посещал вечера танцев « у Госпожи Белладоны», куда пускали только по приглашению.
В один из таких дней, следуя за объектом своих мечтаний, стойло ей услышать мимоходом подслушанную в его разговоре с друзьями фразу о том, что он "предпочитал порочных", как это изменило все, что казалось составляло ее суть. Домашняя, добрая, мечтающая девушка, по воскресеньям посещающая дом Единного. Она забыла об этом. Больше она не посещала по выходным проповеди. Часть вещей перекрасила в черный и перекроила ( в этом она была настоящая мастерица), купила пару новых, насыщенно красных нарядов, потратив изрядную долю накоплений. Брида занималась кройкой и шитьем в коммерческих целях. И этого было достаточно, ей хватало на жизнь, и даже удавалось иметь сбережения.
Спустя пару месяцев, весь ее облик изменился- красная помада, и долго отрепетированный перед зеркалом, зазывающий взгляд, из-под полуопущенных век. Она буквально лепила себя заново. Какое значения имели ее прошлые идеалы, если в его настоящем им не было место. Некогда заплетенные в тугую косу и спрятанные под платком, как у каждой незамужней дочери Единного волосы, ныне спадали шелковым ручьем по нежным плечам, до самого пояса. Она отрепетировала и походку, часами перед зеркалом, до боли в ногах и спине, она шла, нет плыла. Весь ее облик кричал - Обрати на меня внимание! Я дикая роза, мои лепестки нежны, сладок мой аромат, а мои поцелуи приоткроют перед тобой врата Единного в царство вечной Неги и Блаженства.
Сестра понимала, чем могли быть вызваны подобные изменения. С одной стороны, Лорен была рада, что её младшая сестренка влюбилась. Но с другой, её смущали подобные перемены. Единственное, что ей оставалось, молиться, чтоб все закончилось благополучно. Хоть она и догадывалась, что это приведет лишь к несчастному разбитому сердцу. И у Лорен была несчастная первая любовь, с соседским сыном. Все мы проходили сквозь бастионы первой любви с потерями, так или иначе. И в выигрыше оставалась те немногие счастливчики,кто терял только свободу, попадая в плен семейных уз.
Когда она была готова, то стала часто появляться в местах, где любил бывать он. Ведь будучи неприметной для его взгляда, она успела изучить их очень хорошо. Нет, она не появлялась внутри, но она внимательно смотрела, и засекала время. Изучала. Чтоб потом воплотить все задуманное.
В один из вечеров, в здании Дома Искусств проходил бал - маскарад в честь дня схождения духов в мир живых. Осень уже давно вошла в свои права. Листва опавшая с деревьев, ржавым ковром укрывала землю, утепляя и готовя Великую Мать холодным ветрам зимы. В Элисоне, как любом южном городе, снег был редкостью. А вот, холодные, пронизывающее насквозь ветра были частыми гостями. Как и стелющийся, глубокий туман, придававший их небольшому городу немного мистический и, как ей казалось, зловещий вид.
Окруженный небольшой каменной стеной, в городе имелись Северные и Южные ворота. Еще у западной лесопилки, что располагалась на берегу быстрой реки, тоже отсутствовала часть укреплений, что очень облегчало поставку древесины в местные мастерские. От главных южных ворот шла широкая основная дорога с восточной стороны которой уютно раскинулся большой парк до самой площади, которая вплотную подступала к самому дому Градоправителя, рядом с которым располагались казармы, оружейная и плац. Почти у самых северных ворот стоял дом кузнеца Бренна, на прилагающейся довольно обширной территории было отдано под идеальное рабочее место - кузница, в которой присутствуют плавильня, наковальня, верстак, точильный камень и дубильный станок. Бренна уважали в городе и любили. Большинство зданий было обложены таким же суровым серым камнем, как и городские ворота, что казалось бы было странно для южной местности. С западной же стороны от главной улицы города располагались торговые ряды — сначала вдоль шли выложенные кирпичом буквой П прилавки, с тяжелыми дубовыми столешницами, на которых местные фермеры и мастеровые выкладывали свои товары.
Исключением были, идущие за открытым рынком, добротно построенные, серые и безликие снаружи, но уютные и теплые, пахнущие сосной внутри лавки. «Отвары и Эликсиры» лекаря-травника, мастерская швеи Элизабет Карбс « Дом Маргариток», лавка «Тысяча мелочей» господина Бернанрда и его чудесной сестры Люсинды, в которой можно было найти, все от маленьких фарфоровых подарочных пар из чашки и чайника « для одного», до всяческих корзин из лозы и прочих мелочей, которым местные мастера не занимались, артефактория « Золотой дракон», в которой можно было найти нужные вещи на разный карман — сохраняющие тепло или ёмкости для готовых блюд, бутыли для вина, сохраняющие напиток прохладным, переговорные, согревающие, поисковые и многие многие прочие артефакты самой разной направленности.
Возле центральной площади, которая находилась перед домом градоправителя и, где проводилось большинство местных городских развлечений,Возле центральной площади, которая находилась перед домом градоправителя и, где проводилось большинство местных городских развлечений, располагались единственная городская Школа, таверна господина Мо, которую полюбили барды и менестрели округи и Дом Искусств, где проводились банкеты и балы для всех элисэнцев и гостей города. За таверной Мо, шла дорога к лесопилке. А севернее ее располагалось увеселительное заведение « у Госпожи Белладоны», на территории которого также имелись свои купальни. За торговым районом и до реки шел обширный жилой квартал людей.
В самом центре которого располагалось самое высокого в городе здание Лекарского корпуса в три этажа. Люди должны быть уверенны, что лекарь появиться быстро, что с время пути до желанной помощи минимизировано ( с любой части квартала, можно было добраться до лечебницы в пределах 15 минут) Те немногочисленные эльфийские семьи, что имелись в городе предпочитали селиться с восточной стороны города, поближе к лесу. И, мало подверженные болезням, лечиться они предпочитали своими травами.
К празднику Схождения Духов город приготовился заранее. Деревья можжевелиса, растущие вдоль главной улицы и в парке украсили круглыми фонарями, отбрасывающими теплый свет на вечнозеленых великанов. На ветки же деревьев потерявших листву, жители навесили вырезанные силуэты летучих мышей. Смотрелось очень атмосферно, особенное учитывая присутствие такого частого гостя, как туман. На лестнице у входа в Дом искусств расположи вырезанные из тыквы головы духов.
Брида тщательно собиралась к празднику, надела красное бархатное платье, с глубоким декольте, затянутая в тугой корсет, ее талия создавала ощущения того, что девушка легко может сломаться пополам, особенно при контрасте с округлыми бедрами, обтянутые бархатными нижними "юбками". Многослойность производила именно такое ощущение. Рукава три четверти - показывали молочно- белые руки, нежные, подобные лепесткам роз при касании. Она специально решила придти попозже, так вероятность того, что Он её заметит возрастала. Завитые в тугие локоны шелковые пряди игриво спадали ниже плеч, привлекая внимание к груди. Ложбинку, едва заметным поцелуев коснулась крышка духов, букет запаха которых был наполнен ароматом жасмина, цитрусовых и красной розы , а после проложила дорогу таких же легких поцелуев за ушком, с внутренней стороны запястья, и первого позвонка у самой линии роста волос.
Сегодня все должно случиться. Он не может не заметить её. Черная бархатная маска скрыла верхнюю часть лица, акцентируя внимание на покрытых глубокого вишневого цвета помадой нежных губах, умолявших о поцелуях.
Брида была готова.