Глава 8
-Александр Иванович! – Тот же мужик-провокатор. - Нужен обвинительный приговор.
-Проблемы?
-Да! Но у Вас.
Голос моего штатного провокатора был неуверенным.
Создавалось впечатление, что ему, лично, это поручение его руководства доставляло неудобство. Проблески совести, от которых он тщательно себя оберегал, проклюнулись для него почти неожиданно.
Так, наверно, бывает.
Человек, посвятивший себя «специальному» делу, да тому же подписавший документ, обязывающий «честно» и «безупречно» исполнять свой служебный долг, вдруг обнаруживает, что его понуждают исполнять этот самый долг, отнюдь не честно, а в угоду неизвестных ему конъюнктурных соображений.
А что делать, если у тебя возникли сомнения?
Все просто.
В лучшем случае, рапорт об увольнении… без последствий.
Но…
Могут быть последствия.
Ты Посвящен. А, следовательно, являешься носителем не очень благоприятной для твоего начальства информации.
А если она продублирована?....
Оставим эти размышления.
-Серьезный криминал?
-Полное отсутствие. Честно говоря,… впрочем, наше дело маленькое. Служба. Но, уж очень неприятный запашок. И задача у Вас деликатная.
В деле надумано обвинение для пущей убедительности по двум статьям. Мошенничество в особо крупном размере, которое нужно исключить из обвинения, так как им не пахнет даже для самой дрессированной собаки. Его даже за уши притянуть нельзя. И оно включено, чтобы Вы, позиционируя себя «независимым» судьей, исключили его из обвинения.
- И я должен отразить это оправдание в резолютивной части приговора в качестве оправдания?
- Ни в коем случае! Только в констатирующей части исключить из обвинения, как излишне предъявленное.
Обвинение в злоупотреблении служебными полномочиями? Тоже липовое. Задача – измазать человека говном, и исключить возможность его борьбы за свои права. Кто же с уркой говорить будет? В качестве наказания назначить максимум 1 год условно.
Но дело надо потянуть. К годовщине Победы он попадет под амнистию, и осужденный не будет мучиться посещениями для отметок к участковому.
- Однако, - с иронией отметил я, - вы очень благородные люди.
…………………………………………………………………………
Доставили дело. И завоняло оно с титульного листа.
Противно было читать.
Доказательная база строилась на показаниях заинтересованных свидетелей.
На титульном листе обвинительного заключения обозначена дата рождения обвиняемого. И прокурором оно было утверждено в день семидясителетия терпилы. Более того. Следачка расстаралась. Не поленилась. Лично доставила 108 страниц этого дерьма в тот же день на дом терпиле в качестве «подарка» и вручила его под роспись в 10 часов 42 минуты.
…………………………………………………………………………………………………………….
-Мучаешься? – Участливо поинтересовался Эдик. И подтвердил – мучаешься. В тот день, когда тебя шарахнуло, жертв было мало. Ты, по Его воле, попал под раздачу. Мы, ведь, с корешами только пердим, а на кого громы и молнии направлять решает Он. Слава Ему, в гроб тебя не загнал. Помочь вылечить мы еще можем, а воскрешать…. Только Он, Сам. И проделал он это чудо только один раз. Сыночка своего воскресил, но до того воскрешения помучил его, чтоб служба медом не казалась.
Эдик отхлебнул самогона. Мне не предложил. Я и не настаивал.
-В тот день шарахнуло троих. Выжил ты один. То ли не доглядел Он, или какой-то вид на тебя имел. Не ведаем. Но мы решили провести свое расследование. Это нашим Уставом не запрещено.
Эдик ещё хлебнул самогона. Поперхнулся.
-Не в то горло попало.
Прокашлялся, скромно проперделся, что внизу отразилось отдаленными звуками грома, не принесшего ни человекам, ни другим Божьим творениям, попросту тварям, никакого ущерба.
………………………………………………………………………………………………………….
- А ты мне так и не представился, - обратился я к своему провокатору. – Может для приличия мне тебя хотя бы Иваном Ивановичем называть?
- Николай. Можно без отчества.
- Секрет? Или ты меня в «друзья» записал?
- Нет. Не секрет. Петрович. А что касается «друзей», то время покажет
- Ну, и зачем ты все это проделал со мной?
- Да, ничего не было. Муляж. Подсунули вместо тебя мужика в твоей рубашке. Вроде, похож внешне. А при удобном случае, кто будет разбираться? Рубашка твоя? Рожа немного похожа. Вот тебе и компромат.
Вспомни. Со Скуратовым, бывшим генеральным прокурором подобным образом поступили. Отыскали похожего на него мужика, и фильму про него с двумя проститутками в бане сняли. Но, полагаю, что не проститутки это были. Наши это были барышни. Сцены были невыразительные. Ну, а потом по всем каналам ТВ эту фильму демонстрировали. Не угоден он был. Глубоко копнул.
- А что за мужики?
- Из твоей фильмы? Считай, профессионалы. С зоны позаимствовали.
Опять затошнило.
………………………………………………..
Подать в отставку? Стану нищебродом. Для получения пожизненного гособеспечения необходим совокупный стаж в правоохранительных органах в 25 лет, из которых 10 лет непосредственно в должности судьи. 20 лет службы в МВД, включая школу милиции, у меня есть. А стажа в должности судьи набралось к тому времени только 7 с половиной лет. Следовательно, гособеспечения не будет, а будет пенсия на общих основаниях.
Знал, что ничего успокаивающего не услышу, но пошел….
- Заходи, Александр Иванович, - тускло промычал председатель суда, показывая рукой на стул, - мучаешься? А что я могу?
На столе появилась бутылка Хеннесси.
- Всякого говна насмотрелся я за свою судейскую службу. Но так, чтобы заказать человеку срок, когда нет даже намека на преступление это….
Чего от тебя скрывать? Брал. Делился, - показывая пальцем вверх, - они тоже жрать хочут. Но, как-то все это было…, как бы это поудобнее выразиться…, было связано с «отмазками»…. Да! Строго говоря, преступников. Но не представляющих, как у нас принято говорить, социальную опасность. Совесть? Конечно, грызла. Да и сейчас грызет.
Коньяк разговорил председателя.
- Знаешь, Александр Иванович? Чем старше становлюсь, тем чаще в голову лезут воспоминания, от которых….
Ну, вот один эпизод. Было мне лет 10, и мне за какой-то надобностью понадобился рубль. С деньгами было туго. А я чуть ли не в истерике. Довел я свою матушку. И она мне швырнула последний трояк. А я взял. Хотел матушке вернуть два рубля, а она мне: «Подавись ты ими!». Казалось бы, мелочь, но как вспомню…, - председатель добавил себе коньяку, жестом предлагая мне сделать то же самое…, - давай матушку помянем.
- Вот так и дела всякие неприличные грызут. Надоело. Стаж необходимый у меня есть. До пенсии осталось полтора года. Подал я заявление об отставке. Полтора года протяну. Накопил немного. А там государство начнет меня содержать за мою «бескорыстную» службу.
Ещё выпили.
- Но твое дело…, - протяжно выразил свое недоумение председатель. - Я даже не знаю, что это. Какая-то невообразимая история из сумасшедшего дома.
Получив такую ободряющую поддержку, мне ничего не оставалось другого, как вылить в свой стакан остатки коньяка грамм двести, под сочувствующе одобрительный кивок председателя одним глотком выпить эти остатки и, не прощаясь удалиться. Закрывая за собой дверь, краем глаза увидел, как председатель демонстрировал в мой адрес прощальный жест.