"Путь от головы к перу намного длиннее и труднее, нежели путь от головы к языку."
Франц Кафка
Плох тот беллетрист, кто не хочет стать лауреатом премии Букера. Иному писателю требуется "разгон", необходимость "расписаться". Кому нужна бутылка, чтобы "въехал" прямиком в сюжет и на похмелье - мучительная шлифовка текста. Весьма важен писательский инструментарий и обстановка. Одному нужен столик с мраморной столешницей, аромат cafe creme и удача, другому маленькая пишущая машинка Olivetti Lettera 32. На чемоданах, положив их на колени, писал Набоков. "Лолиту" писал на "Глоб-Троттере" с долговечной фиброй, а "Весну в Фиальте" на "Римове". А кто-то не жалел слов, черкал, вымарывал, как Толстой - чемпион по количеству слов и предложений, длиною в километры.
У нашего героя было все для написания детективного романа. У него даже было кресло, на спинке которого был мастерски выжжен пистолет. Сидя на таком стуле, из-под его пера непременно должно было выйти захватывающее произведение. Читатель проглотит его в миг, забросив все дела, и будет ждать новой истории. Он готов был нырнуть в пучину своих идей. Поймать за хвост золотую рыбку детективной истории, выплыть весь счастливый и фыркающий, брызжущий готовыми абзацами и речевыми оборотами с цветистым слогом, словно "васильки во ржи". А где надо - кровавыми маками запятнать страницы будущего рассказа, искать преступника в камышовых зарослях в болоте версий и находок.
Его писательский стол с принадлежностями и атрибутами творца был идеален. Отточенные перья и чернила, механические карандаши Ротринг Рапид Про с шестиугольным телом в металлическом корпусе с точечной амортизацией для равновесия в талантливой руке. Элегантный Фабер-Кастелл - это удобное сцепление с бумагой, вельветовый ход, бархатные строчки и шедевр обеспечен! Ну и "бугатти вейрон" в мире карандашей - великолепный Каран Д'аш Графит из кедровой древесины с ультратонким стержнем (отсюда происходит слово карандаш). Россыпью лежали слоистые угольки высшего сорта из женевских мастерских и стопки тетрадей, блокнотов в лайковых переплетах.
У него не было боязни белого чистого листа, когда не знаешь, каким будет первое слово. Но он знал точно, что именно первой фразой нужно заарканить читателя и накинуть лассо цепкого сюжета. Он не был прокрастинатором, он писал по наитию. Без программы, графика, пафоса, порядка, но в ударном темпе. Непринужденный ироничный фрирайтинг с чудесными озарениями! Он перепробовал много литературных жанров, но покоя не давал приличный детектив!
Все располагало к полету фантазии, невероятным сюжетам и драматическим развязкам. Несмотря на писательский антураж придумать в высшей степени оригинальный сюжет наяву не получалось. Никак не фортунило! В такие моменты он цитировал поэта:"Проклинаю чернильницу и чернильницы мать!”
Не сразу, но все же он придумал имя своему герою. Делавэр Жандр! Хотя минуту назад он был Ником Борзовичем. Сперва он хотел придать ему черты Ната Пинкертона, тонкого психолога и мастера перевоплощений, но затем передумал и решил что сыщик будет более скромен, но не менее умен.
Может быть начать рассказ таким образом: “От налетевшего теплого летнего ветерка заволновалось белье на соседской веревке. Шнур, бичева, шпагат, проволока, кабель, леска - сколько ими свито петель, узлов, сколько совершено преступлений!” А может лучше так: “По луже дрейфовала смятая записка, выброшенная из окна. Она устремилась к водостоку, но его каблук оказался проворнее.” Нет - все не то!
Под вечер его светлый лоб осенила догадка. Сюжет самый запутанный, самый неожиданный непременно привидится ему во сне. Уверившись в этой мысли, он раскрыл блокнот и написал на первой странице: "Дело господина Баладура” и затем преспокойненько отправился спать. Едва наш будущий детективщик сомкнул веки, как им овладел глубокий сон с творческим посылом. Причем с места в карьер.
Привиделся ему герой, мерно поедающий за ужином теплый салат с куриной печенью в компании своей жены. Она все беспокоилась, что половинки винограда с косточками. Вдруг зазвонил телефон. На другом конце провода раздался знакомый голос приятеля, практикующего доктора. Тот просил немедленно приехать к нему в офис. Подробности на месте. Проглотив последний кусочек хорошо обжаренной печени, наш любитель сыска заторопился. Экипаж лихо домчал его до набережной, где находился особняк приятеля.
Взволнованный доктор поведал ему следующую историю. Вчера посреди ночи его разбудил громкий стук в дверь. Открыв он увидел на пороге темноволосого иностранца, поддерживающего за локти слабеющую белокурую женщину в пальто из дорогого сукна. Пока доктор осторожно расстегивал огромные пуговицы, иностранец рассказал, что он гулял по набережной, впереди шла женщина, как вдруг около нее внезапно остановился автомобиль, из окна высунулась волосатая рукa с револьвером и произвела два выстрела. Один высек из парапета искру, а второй задел женщину. Затем, взвизгнув покрышками машина умчалась вдаль в облаке сизого дыма. Иностранец, подхватив незнакомку, увидел на стене дома табличку доктора и поспешил за помощью.
Аккуратно сняв пальто с потерпевшей доктор разглядел пятно крови на платье соломенного цвета в районе третьего/четвертого ребра. Поколдовал, вынул пулю калибра 6.35, сделал перевязку, показывая чудеса наложения крестообразной повязки, попросил посетителей записать имена на бумаге, но пока он ходил за дополнительными бинтами, странной парочки и след простыл. Доктор выбежал на улицу, но успел лишь увидеть резко взявшую с места красную альфа-ромео.
Странная история, подумал комиссар и решил свериться в полиции, не случились ли за ночь иные необычные происшествия. В участке сообщили, что ночью был убит известный коллекционер восточной наружности, наверное марокканец, по фамилии Баладур. Служанка поутру натолкнулась на хозяина, у которого был расколот череп. В результате поиска были найдены какие-то списки со столбиками цифр, браунинг и гильотина для обрезки сигар. Комбинации цифр были подозрительно похожи на случаи выпадения номеров в игре в рулетку. По билетам на поезд было установлено, что он последнее время проводил за зеленым сукном в Биаррице в заведении "Люсьен Баррьер". Комиссар успокоил друга и обещал во всем разобраться. На следующий день выяснилось, что у жертвы есть жена Агнес, бывшая королева красоты, голландка с глазами цвета голубого фарфора. Наличествовал также секретарь - мутный тип. У супруги - молодой друг Алваредо, который учил ее испанскому, ибо сам из Боготы. Погибший не ладил женой, подозревал в связи с секретарем, а затем и с учителем испанского. Несколько раз переписывал завещание. Как только в хронике появилась фотография супруги убитого, доктор признал в ней свою ночную посетительницу. Как лихо все закручивается! (легкая улыбка тронула губы спящего писателя). Возможно это месье Баладур стрелял из машины в жену. А его самого застрелил секретарь по уши влюбленный в Агнес. Отличная канва для детективной истории, добавить красок, сделать из центральной фигуры морского черта, придать коварности голландке, паучьих интриг секретарю и восторженности и наивности молодому колумбийцу.
Мирно тикали часы, в постели на подушках почивала будущая знаменитость в области детективного жанра, в небе слышался едва различимый шум самолета, уносящего Агнес в Антверпен. За окном брезжило скорым рассветом. Морфей постепенно стал выпускать из своих объятий автора.
Утром наш герой проснулся в прекрасном расположении духа. Самое главное, что он помнил свой сон в мельчайших деталях. Он не мог взять в толк, как ему запомнились детали, в частности шрам у героини длиной около двух сантиметров, идущий от левого глаза в направлении уха, имеющего форму гусиной лапки, и на молодом ее лице это выглядело довольно пикантно. Он потянулся к наушникам, лежащим рядом с любимой подушкой. Голос под мембраной был явно доволен окончанием длинного монолога. "Влюбленная пара больше не помышляла ехать в Боготу. Да и потом, разве после этого заседания суда отношения между Линой и Алваредо могли остаться прежними? «Дело Наура» вновь вернулось на первые страницы газет. Вечерние выпуски преподносили его уже как историю о любовном четырехугольнике".
Взгляд его упал на экран планшета и он увидел титры. Жорж Сименон. Мегрэ и дело Наура. Аудиокнига. Текст читал Вячеслав Герасимов. Продолжительность 6 часов, 20 минут. Он посмотрел на часы. Он спал ровно 6 часов и десять минут.