Крохотные искорки мерцают повсюду: на ласковой тонкой траве, на спокойных причудливых ветках деревьев и кое-где – на узенькой тропинке, по которой легко, но уверенно к дальнему-дальнему полю спешит Пелагея.
– Лунные капли! - весело рассмеялась она. – Я подарю ему лунные капли…
– Лунные капли… – звонко повторило эхо.
– Лунные капли… – нежно затрепетала ива.
– Лунные капли… – игриво зажурчал ручей.
И молодая девушка, ни капельки ни в чём не сомневаясь, осторожно стала собирать цветы, в заснувших чашечках которых притаились хрупкие мерцающие искорки – лунные капли, стекающие с огромной ярко-белой полной Луны на бескрайние леса и поля…
Лунные капли, прозрачными хрусталиками трепещущие на жёлтых лентах бесконечных дорог.
Лунные капли – ни с чем не сравнимое желание Пелагеи – искреннее желание счастья любимому.
– Счастья тебе! – слышит тихая речка.
– Счастья тебе! – удивляются длинные тревожные тени.
– Счастья тебе! – волнуясь за девушку, повторяет лёгкий ветерок.
И как оно повелось исстари, следом за ноченькой наступает утро, а следом за помолвкой играют свадьбу.
Покорной поступью, словно по той самой ночной тропке, подходит Пелагея к молодой невесте да отдаёт ей руками недрогнувшими цветы, в чашечках которых ещё чуть искрятся лунные капли, и звонко, будто тою же ночью, говорит:
– Ровной и долгой дороженьки вам, милые!