* * *
«...и скоро, скоро вокруг уже шуршали пески и шумели водопады милой моему сердцу Внутренней Монголии...»
«Здесь-то и начинается самое интересное. Если какой-нибудь из этих комочков воска считает, что он – форма, которую он принял, то он смертен, потому что форма разрушится. Но если он понимает, что он – это воск, то что с ним может случиться? – Ничего, – ответил я.»
(c) Виктор Пелевин "Чапаев и Пустота"
* * *
Теряешь людей, и рушатся все замки из песка, все воздушные замки, которые строили вместе. Уходят под землю все ваши твои города, и все ваши твои острова уходят под воду. Падают самолёты, корабли терпят бедствие, и сходят с рельс поезда. И сходят с рельс все твои цивилизации.
Одна цивилизация. Вторая. Третья.
Привыкаешь к их гибели. Привыкаешь терять.
В перерывах между катастрофами учишься заново улыбаться. Теперь ты живая иллюстрация к улыбке Моны Лизы по Бредбери, ты знаешь о ней всё. Хотя лучше бы эта твоя улыбка досталась тебе от да Винчи, а не от Бредбери. Кто читал его рассказ «Улыбка», поймёт, о чём я.
Что' пошло не так, где' ты не заметил, как случайно нажал на кнопку, с которой всё такое живое и тёплое взлетает в воздух, разбиваясь в неисчисляемое ни в атомах, ни в молекулах крошево из них?
И была ли кнопка? Что, что было не так?
«Что-то было не так. Что-то не так. Что-то...» — шелестит над тобой непроходящий дождь из рассыпанных в воздухе атомов и молекул потерянного.
Откуда это чувство вины, если точно знаешь, что нет её, твоей вины?
Как же трудно любить вас, люди! Я не про всех. Всех, и правда, любить невозможно, да и не нужно. Но самых-то, самых! Твоих самых, тех, с которыми срастаешься так, что отдирать больно и больнее некуда. Вот с ними трудно. Быть с ними значит постоянно бояться что-то выразить словами не так, что-то сделать не так или чего-то не сделать. Не услышать, даже если тебе не сказали вслух. Не сказали, но ждут, что услышишь!
Иногда это чувство вины сменяется вдруг ощущением, что тобой манипулируют... этот мир всего лишь одна большая игра... одна пагубная страсть... нажимать на чужие кнопки...
А ещё язык! Ведь все мы говорим на самом деле на разных языках, даже если говорим на одном. Слова так многозначны, и к каждому у всех свои ассоциации, своё наполнение, свой эмоциональный окрас... знать бы, какие у вас... да-да, и у тебя, моя золотая девочка, и у тебя, такой хороший, пусть и обиженный на весь мир, человек... знать бы, что за картинки у вас в голове, когда я произношу вот это слово, и это, и то...
Как же трудно понять вас, люди! Легче любить, не понимая.
А потом терять, неизбежно терять.
Привыкать, улыбаться.
И сначала, странно смеясь тебе в ответ, рушится мир, рушится всё вокруг тебя.
А потом рушишься ты сам.
...Ещё улыбаешься, но твоя внутренняя атомная станция, которая когда-то могла бы вырабатывать столько тепла, что хватило бы обогреть планету... однажды... когда снова появляется тот, кому всё равно, на какие кнопки нажимать... однажды эта станция превращается в твой внутренний Чернобыль.
Знаете, что такое Чернобыль сегодня? Это настоящий заповедник. Там лес растёт до небес, прямо в само'м брошенном — всего-то чуть больше трёх десятков лет! — городе, и, по слухам, столько дикого зверья, сколько даже в оберегаемых людьми заповедниках не водится. Там маленький рай для животных и птиц, которых давно занесли в Красную книгу. Там, в зоне отчуждения, по-своему выживает, чем и бесконечно удивляет, красота, ускользающая от всех наших цивилизаций. Вот что значит быть местом, куда почти не ступает нога человека.
Туристы, сталкеры, учёные со своими исследованиями не в счёт. Жить полноценно там никто из людей не сможет, говорят, ещё двадцать четыре тысячи лет.
А всё остальное — живёт.
* * *
Будет ласковый дождь, будет запах земли,
Щебет юрких стрижей от зари до зари,
И ночные рулады лягушек в прудах,
И цветение слив в белопенных садах.
Огнегрудый комочек слетит на забор,
И малиновки трель выткет звонкий узор.
И никто, и никто не вспомянет войну —
Пережито-забыто, ворошить ни к чему.
И ни птица, ни ива слезы не прольёт,
Если сгинет с земли человеческий род.
И весна… и весна встретит новый рассвет,
Не заметив, что нас уже нет.*
...........................................
* стихотворение Сары Тисдейл /в переводе Льва Жданова/