Пошел дождь. Стена оставалась на месте. И это было уже не отчаяние. Безразличие. Я начала думать в который раз, что я сама все придумала. Что там, за ней, ничего нет. И что вообще, все были правы – она защищает, а не ограничивает. Хотелось плакать. Дождь добавлял драматичность, но внутри как будто все пересохло. Какой-то странный контраст, дождь только усилил засуху внутри, выделил ее, акцентировал на ней внимание. Я лежала на спине и смотрела в небо. Вот бы крылья. Что делать? Я устала придумывать варианты спасения себя, я все никак не спасаюсь. Может быть, я не хочу? Ну да, я боюсь. Если я спасусь, нужно будет менять всю жизнь. Для этого нужно желание, в первую очередь. Пройдет первая радость триумфа и победы. И начнется обычная человеческая жизнь. Придется оставить все это позади. Это немыслимо. Оно так дорого для меня. Каждая рисочка на этой стене, отпечаток, шероховатость – это все то из чего получилась я, это и есть я. Меня пугает то, что я раньше хотела убежать (как и всегда) и не верила в это, а сейчас, что я уже и не особо хочу бежать, но… Но, не знаю. Что-то носится в воздухе. Может быть, конечно, это от одиночества, от того, что я варюсь в собственном соку – я придумываю это себе – ну что что-то носится в воздухе, какие-то перемены. А может быть и нет, может быть, накроется это все такое дорогое, любимое, родное – медным тазом.
Капля дождя попала в глаз и я вздрогнула. Я приподнялась и села.
Меня настораживает то, что у меня не осталось злости. Раньше она накатывала волной и заполняла меня всю. Это было прекрасным переживанием. Я чувствовала себя энергичной, я подкапывала стену, я пела, я приводила сюда других людей и мы здесь куражились, плевали в нее, совокуплялись около нее, самоутверждались за ее счет. А она просто стояла. Неподвижная, огромная, равнодушная. Потом злости поубавилось, а теперь ее совсем нет. Я иногда могу вызвать укол злости, подразнить себя, рассказать себе, что из-за этой стены я света белого не вижу. Но это как искра. Она испаряется даже не долетев до земли.
Что же там может быть, за стеной? Ну ладно, я знаю. Там море. Да, все совершенно банально и предсказуемо. И я хочу туда. Я боюсь, что если я туда попаду, то. То, я умру. Умру от счастья. Не выдержу красоты. Боюсь, что оно меня поглотит. Боюсь и хочу этого. Боюсь, что я буду до краев счастлива. Невыносимо прекрасное – не вынесу, не выдержу, не сдюжу. Хочу так, что аж зубы сводит (как от ледяной воды), но и боюсь. Что умру.
Ненавижу себя поэтому. За эти хождения по кругу. За то, что не могу сделать выбор. Потому что он не очевиден. Несмотря на. Он неочевиден. Я понимаю, что должно быть что-то, что подтолкнет меня. Но что это? Я не представляю. Что же будет этим триггером, который позволит мне сделать выбор?
А если там еще одна стена? Ну вот есть море там, да. Но и еще одна стена? Или что-то другое. Новое. Новое – это всегда страшно. Ну да, ну да. Я не хочу разбивать ее сама. Господи, как же хочется спихнуть на кого-нибудь ответственность. Это было бы просто идеально. Приходит кто-то, разбивает стену, забирает меня отсюда. А потом я могу ныть, что ты мне все жизнь испортил, лучшие годы жизни забрал, а мне было так хорошо с моей железобетонной стеночкой, а ты пришел и все порушил. Уничтожил все, всю мою старую жизнь (спасибо, только тссс).
Ну да, ты получше этой стены. Теплый. Пахнешь так …ну блин, да, да, да – пьяняще. Но пойми, я же не могу говорить это тебе вот просто так. Не положено. Нужно ныть, что и так было неплохо, и не очень-то и хотелось. И вообще, приперся, а я тут делами занятая, а ты меня отвлек. Украл. Наглый, смелый, аморальный тип.
Было уже такое. Нифига не сработало. Не то, что бы плохо вышло, нет. Как раз было невыносимо прекрасно, но вот как-то нежизнеспособно. И? И ничего. Тоже надоело, несмотря на то, что это было чистейшее воплощение тех самых дождливых мечт. Сама же к стене по кускам и вернулась, поставила ее как было обратно и начала проводить воспитательную работу с этими самыми кусками. А что им? Ты же хотела? Вот и получила. Это же было даже лучше, чем ты себе могла представить. Дорого? Ну да, дорого. Но ведь пьяняще, не так ли?
Ага, вот это и мешает теперь. Опыт, как клеймо, выжженное каленым железом. Так как насчет ответственности? Не знаю, просто поделить, в крайнем случае. 50\50. А что с пьяняще? Тоже не знаю. Хочется. Отличное переживание. Но в долгосрочной перспективе какое-то говно получается. Но ведь совсем без пьяняще тоже не очень. Может просто слово заменить? Хм. Там просто степень накала была очень высокой… Так какое слово? Давай еще раз пройдемся по эпитетам. Наглый? В каком-то роде. Не могу сказать, что я прям могу все это отринуть и сказать «нет». Мне нравится наглость естественная, инстинктивная. И это возможно и не наглость даже, а что-то другое. Невозможно вербально это передать. Ладно, это именно смелость, может быть смелость с налетом наглости, но больше смелость. Аморальность? Ну это я так – для красного словца. Вообще никаких ассоциаций. Разве Ретт Батлер, но как раз это «невыносимо прекрасно, но нежизнеспособно».
Смелый. Еще. Просто смелый с налетом наглости – это совсем как-то размыто. Как пахнет? Эээ, извини, ты сейчас меня стукнешь – надежно. Надежно и устойчиво. И еще что-то есть, какая-то пряность, не могу разобрать. Это что-то совсем новое. Короче, он тяжелый. В смысле, что это не то, что влекло тебя раньше. Это вообще шкаф. Да, точно. Запах древесины, смешанный с запахом постиранной одежды, духов, мыла. Что с тобой происходит? Шкаф, устойчивый? Ты предаешь свою легкомысленность? Ты собираешься перестать прожигать жизнь?! Я тебя теряю, ау! А как же обещания? Клятвы?
Хах. Не было клятв, как раз из-за легкомысленности (показала язык). Ничего тебе не обещала. Пока было хорошо (нет, не так – пока не было сил уйти) – была с тобой, а теперь. А теперь я пойду. Ну честно, спасибо. Я ж тут о многом думала, я ж тут другой стала. Но что-то мне надоело ждать и надоела ты. Пойду я просто погуляю. Не думаю, что со стеной что-то станет. Пусть стоит.