Я всегда подозревала, что со мной случится что–то подобное.
Стояла глубокая осень. Желтый огонь листьев устилал всё вокруг и душа снова, в очередной раз, медленно умирала с ушедшим летом.
Но жизнь вернулась.
Она подошла и спросила, как пройти в библиотеку. Хрусталь её глаз сковал меня, как паутина.
Почему?
Не знаю.
О чём–то говорили. Упомянули Маркеса, Кастанеду, Уайлдера…
Через два дня мы сидели в баре «Розовый фламинго».
Она стала моей любовницей. Мне двадцать восемь, ей двадцать три.
Через месяц мы работали на Охотном ряду помощниками депутата Госдумы. Депутат была нашего круга. Познакомились в «Розовом фламинго».
Работа заключалась в эскорте. Приходилось ложиться в постель, имитировать оргазм.
Я, вообще–то, бисексуальна. Мне было гораздо проще, чем моей подруге. Она же мужчин не выносила вообще.
Но от работы не уйти. Шла война в Иране, американцы пытались договориться с Россией. Мы были посредниками, в каком–то плане.
Когда в войну втянулось 14 стран, в Иране погибло 200 000 человек, а половина Израиля была в развалинах, мы выехали в Китай.
Китайская карта разыгрывалась в отношении Японии.
После атаки баллистическими ракетами Северной Кореи Японских островов, в войну включилась Австралия, Новая Зеландия, Канада и, естественно, Великобритания.
Мы выехали в Лондон.
Денди Альбиона были великолепны!
Для меня. Жанна продолжала беситься и скупала презервативы.
Наш шеф встретила в Лондоне новую любовницу. Красавицу кенийку. Фотомодель. Прелесть! Я бы с ней переспала, если бы не Жанна.
Когда США, при помощи системы GPS, нанесли высокоточный ракетный удар по командным пунктам и стартовым площадкам России, а русские уничтожили системой ПРО спутники GPS, мы находились в Бразилии. Местные мачо не уступали англосаксам. В моём понимании.
Жанна стала принимать транквилизаторы. Оргазм со мной у неё исчез. Я уговорила её перейти на текилу.
Когда американские и израильские БПЛА уничтожили российские мобильные ракетные комплексы, а субмарины России нанесли ядерный удар по ракетным шахтам и промышленным центрам США, мы находились по–прежнему в Бразилии.
В войну втянулись ещё 12 стран. На месте Израиля была почти пустыня. Половина Ирана исчезла, на её месте дымились радиоактивные развалины. Саудовская Аравия пылала горящими нефтяными скважинами. Персидский залив был переполнен затонувшими авианосцами и судами сопровождения. Япония испытала на себе китайские ядерные технологии. Токио превратился в груду металла, стекла и бетона. Космические группировки США и России сошли с орбиты и огненными метеорами врезались в Землю.
Мы пили джин в Новой Зеландии и следовали инструкциям своего шефа. Здесь снова нам встретились английские денди, и всё было хорошо. Но не Жанне. Она из Мексики привезла какой–то кактус и постоянно жевала его, уходя в свою реальность.
Я стала спать с шефом. Потом мы встретили английского журналиста и стали спать втроём.
Когда вся Европа превратилась в развалины, Северная Америка потеряла все промышленные центры и инфраструктуру, Россия ушла в Сибирь, Китай аннексировал Японию, Израиль окончательно исчез в радиоактивном огне ядерных боеголовок исламского джихада, Великобритания превратилась в одноэтажную провинцию с уровнем радиации 200 миллирентген/час, страны Персидского залива задыхались от дыма горящей нефти, Иран молился Всевышнему оставшимися 30% населения, мы с Жанной находились на острове Пасхи.
Но самое поразительное во всей этой истории то, что здесь тоже был бар «Розовый фламинго»!