«Беспризорники» в этой почти детективной истории – это вовсе не дети, сбежавшие из дома и оставшиеся без присмотра родителей. Это - стая беспризорных собак во главе с весьма достопримечательной, но тоже беспризорной, личностью в нашей округе – человеком без определенного места жительства. «Беспризорники» перемещались совершенно свободно по нашему городку; для них не существовало запретных или недоступных мест, а таблички «Входа нет», «Закрыто», «Служебный вход» и особенно «Вход с собаками запрещен» ими совершенно игнорировались, как будто стая занимала особое привилегированное положение.
С так называемым человеческим «вожаком» собачьей стаи я «познакомилась» за несколько лет до весьма загадочного происшествия и при весьма нестандартных обстоятельствах.
Как-то, возвращаясь домой с работы на вечерней электричке, я услышала довольно странный разговор. Я сидела на предпоследней скамейке у окна лицом к раздвижным дверям и, как обычно, читала книгу. На последнем сиденье, спиной ко мне, расположился крупный мужчина в телогрейке и клетчатой кепке, надвинутой на лоб. Был он весьма подвижен: вертел головой во все стороны, даже оглядывался на меня, смотрел в окно и отчаянно жестикулировал.
Я сразу заметила что-то неладное в его поведении, пригляделась и поняла, что периоды активности у мужчины сменялись периодами обычного поведения, а те, в свою очередь – периодами «полного штиля»: плечи его опускались, вся фигура обмякала, а голова безвольно падала на грудь. При этом он постоянно негромко говорил. Я невольно прислушалась и поразилась - он говорил тремя разными голосами трех разных людей! И еще один факт буквально ввел меня в ступор – озвучка всего происходящего - шла также от него: только он воспроизводил не окружающие нас звуки, а шумы и даже музыку той ситуации, в которой находились и спорили три человека, изображаемые им.
- Сердце, тебе не хочется покоя! – пел он голосом Утесова.
- Сделай приемник потише, урод! – грубо сказал он себе же.
- Сейчас-сейчас, не сердись, милый, - отвечал певучий женский голос, - а ты ручку-то поверни, а то Степка – мужик серьезный!
- А-а, ну и сидите – кисните тут! – тоненько крикнул новым голосом мой сосед, затем изобразил скрип шагов и хлопанье закрывающейся «виртуальной» двери. Причем соответственно меняющемуся голосу, всякий раз изменялось и выражение лица говорящего.
Я уже не знала, что и подумать! Может - артист репетирует? Вроде не похоже! Но тут раздвинулись входные двери, и вошли контролер с охранником, который направился в конец вагона.
- Добрый вечер, предъявите Ваш билет! – обратилась женщина-контролер к «артисту».
Но он вместо того, чтобы протянуть ей билет – опять завел свой разговор между тремя собеседниками.
- Ну что, и где билет то? – взвизгнул один.
- А ты, урод, его купил? – рявкнул другой.
- Мальчики, ну что вы все собачитесь? – раздался примирительный женский голосок, - я сама купила и ему дала. Он его в верхний карман положил!
- Уф-ф, и правда! – облегченно вздохнул первый и вытащил билет из указанного кармана.
Пораженная контролерша, не глядя на билет, чиркнула там какую-то загогулину, с опаской протянула странному пассажиру, и, оглядываясь, пошла к ожидавшему ее охраннику. Пассажиры недоуменно спрятали приготовленные билеты, некоторые облегченно вздохнули. К сожалению, на следующей остановке наш герой бесследно исчез, но произошедшее долго не выходило у меня из головы. Как у дефектолога по базовому образованию, в моей памяти возник материал лекции по психологии о «расщеплении» личности, но я бы не поставила «артисту» с уверенностью диагноз «диссоциативное расстройство идентичности», поскольку у него все три личности общались друг с другом, а при данном диагнозе так быть не должно. Может он симулирует? Но зачем? В общем, я так и не нашла адекватное объяснение увиденному.
Через несколько лет, весной, на вокзале нашего городка я увидела знакомую фигуру в телогрейке и клетчатой, как у Олега Попова, кепке. В памяти тут же во всех подробностях всплыл тот давний случай.
Сейчас мужчина неторопливо поднимался по вокзальной лестнице, его беззубый, слегка перекошенный рот - то визгливо хохотал, то что-то злобно цедил сквозь губы, то уговаривал кого-то плачущим женским голосом. Но на этот раз «артист» был не один; его сопровождала целая стая беспризорных собак – душ семь, или восемь. Среди них особенно выделялся крупный и очень лохматый пес с чудной, похожей толи на медвежью, толи на козлиную физиономию, мордой. Его так и звали «Лохматый». Только он пользовался неоспоримым расположением хозяина. Тот постоянно гладил его, или обнимал, уткнувшись лицом в его грязную, песочного цвета шкуру.
Собаки ходили за ним повсюду, беззаветно любили его и охраняли от обидчиков. «Артист» был постоянно навеселе, но степень его опьянения совершенно не влияла на его заботу о братьях и сестрах меньших. Почти всю свою еду, будь то поданный кусок хлеба, или скудная закуска его собутыльников, или оставленные объедки в летнем кафе – он отдавал сопровождающим его собакам.
Мы жили где-то в километре от вокзала, рядом располагалось здание (бывший детский сад) милиции, а за ним был небольшой пруд. Берега прудика с одной стороны поросли густым ивняком, с другой - зеленели сочные лужайки. Все это представляло собой отличное место для прогулок с собаками, и мы с Карькой все время пользовались этой бесплатной площадкой. Однажды увидели там «артиста» с его свитой: любимым псом Лохматым, четырьмя взрослыми собаками и тремя подросшими щенками. Они живописно расположились на берегу прудика и с аппетитом закусывали кусками белого хлеба, подобранного где-то.
Рядом играли ребята, кидая в воду мелкие камешки – кто дальше бросит. Чуть подальше гуляла молодая полная женщина с коляской и трехлетним ребенком на детском велосипедике. У женщины, кроме ее детей, на поводке крутился молодой доберман-пинчер; ему очень хотелось побегать по берегу, но хозяйка не спускала его с привязи. Наконец, ребятам надоело бросать камни, они нашли палки и стали сражаться на них, как на шпагах. Доберману все-таки удалось вывернуться из ошейника, и он со всех ног побежал к мальчишкам; приблизившись к ним, он вцепился в палку мальчика поменьше, и стал, грозно рыча, вырывать ее. Второй мальчик, года на три постарше своего товарища, решил отвлечь собаку, размахнулся как следует своей палкой и забросил ее на середину пруда. В этом месте из-под земли били ключи - на поверхности образовался мощный водоворот, и палка закрутилась, как волчок!
Доберман бросился в воду и поплыл за палкой. Достигнув середины пруда, он также, как и палка, закрутился вокруг своей оси, безуспешно загребая лапами по воде. Хозяйка бросила коляску и бегала по берегу, истошно крича доберману, чтобы тот немедленно вернулся. Весь этот шум привлек внимание стаи вместе с ее «предводителем». Собаки стали бегать вдоль озера, оглушительно лая, но ни одна из них не спустилась к воде.
Лежащий на берегу собачий «предводитель» сел и внимательно посмотрел на источник шума; его жующий рот на мгновение остановился и издал душераздирающий вопль:
- Утонет, утонет ведь собачка, надо спасать!
- Да и черт с ней! Вон их сколько – кабысдохов твоих! – грубым голосом ответил он себе же.
- Федечка, жалко собачку, да ты ведь сам утонешь – водоворот там! – верещал женский голос изо рта бомжа.
Тут он, в чем был, с куском хлеба во рту, с шумом бросился в холодную воду и, тяжело гребя руками, поплыл к середине пруда. Все собаки тут же прыгнули за ним. Впереди, конечно же, Лохматый. Плывя, «артист» постоянно разговаривал сам с собой.
- Как подплывешь, хватай собачку за шею, и быстро назад, - участливо советовал женский голос.
- И пойдут ко дну оба! Тоже мне – советчица! – злобно хмыкнул второй голос.
- Да замолчите вы, не мешайте! – визгливо вскричал третий.
Доплыв до теряющей силы собаки, «артист» с силой вытолкнул ее из водоворота, и так, подталкивая добермана, поплыл к берегу. Его собаки крутились вокруг, тыча носами то в собаку, то в человека. Так, все вместе почти достигли берега. Но, внезапно силы оставили «артиста»: толи он запутался в прибрежных водорослях, толи тяжелая намокшая телогрейка тянула его вниз – но он остановился. Лохматый тут же подплыл к своему хозяину, тот вцепился в него, но делу этот маневр помог мало. Доберман же благополучно достиг берега, где его подхватила хозяйка и, взяв коляску и второго ребенка, спешно ретировалась.
Теперь уже собачий «предводитель» с любимым псом тщетно барахтались на одном месте; его подопечные плавали вокруг него, не в силах помочь. И все могло кончиться очень печально, но помощь пришла, как всегда, неожиданно! Грубый голос одного из «подселенцев» нашего героя посоветовал ему плыть на спине, тот послушно перевернулся и зашлепал по воде длинными руками. Потихоньку продвигаясь, он достиг берега, но подняться не смог – не было сил. Так минут десять он лежал наполовину в воде, а Лохматый и другие собаки крутились вокруг него, облизывая лицо и руки. Все, наблюдавшие эту сцену, боялись к нему приблизиться (грозная собачья охрана была настороже). Полежав, он встал, разделся до трусов и, подставляя бледное худое тело майскому солнышку, стал выжимать любимую телогрейку и другие части своего небогатого гардероба.
Мы с Карькой, будучи изумленными свидетелями этого происшествия, быстро побежали домой, где я предусмотрительно оставила ее. Взяв старую, но добротную куртку и ношенные теплые тренировочные штаны, а также прихватив спички и немного снеди – я отнесла все это промокшему «артисту». Он взял все, даже не взглянув на меня, облачился в принесенную одежду, немедленно разделил еду между всеми членами своей стаи, и… - вся их группа опять живописно расположилась на берегу прудика – как будто ничего и не было! Подходя к своему дому, я обернулась – за высоким милицейским забором, где располагался прудик, появился дымок. Видимо «артист» разжег костер, чтобы получше согреться.
Примерно через месяц после этой истории я повстречалась с «беспризорниками» в четвертый и последний раз. Был жаркий июнь, мы с Карькой, как всегда, пошли гулять на пруд. Моя псинка, вывалив от жары язык, побегала немного и, тяжело дыша, залегла в тенек под кустики, я присела рядом с ней. Вдруг у пруда появилась, покачиваясь от «принятого на грудь», небезызвестная личность вместе со своей четвероногой охраной, как обычно, споря сама с собой. На этот раз спор был особенно жарким! Даже собаки, привыкшие к постоянным странным разговорам, иногда с удивлением поглядывали на своего обожаемого хозяина.
Внезапно «артист» стал раздеваться, нервно разбрасывая одежду во все стороны. Я подумала, что он хочет искупаться в такую жару, и действительно - тот разбежался и с шумом плюхнулся в прохладную воду пруда. Все: и собаки-беспризорники, и мы с Карькой – спокойно наблюдали эту сцену и ждали, как далеко он вынырнет. Но время шло, а «артист» все не показывался! Спокойно лежащие до этого собаки во главе с Лохматым, вскочили и, бросившись в воду, поплыли к месту, где скрылся ныряльщик. Чувствуя напряженность момента, моя Карька вскочила и залаяла в сторону плавающих в безуспешных поисках своего хозяина собак. Поплавав, они вылезли на берег, шумно отряхнулись и легли на вещи своего «предводителя».
Я протерла глаза, не в силах поверить в такой безрадостный конец этой истории! Осмотревшись вокруг, я увидела женщину, стоявшую на лоджии, находящегося недалеко от прудика, девятиэтажного дома. Она тоже наблюдала за происходящим.
- Вы тоже видели, что он прыгнул? – спросила я у нее, - а потом – не вынырнул?
- Да-да! Он, наверное, утонул, какой ужас! – закричала она.
- У Вас есть телефон? Вызовите милицию и скорую помощь! – тоже крикнула я ей.
- Нет, у меня нет телефона! Что делать, какой ужас! – все приговаривала она.
Я где-то слышала, что когда тонет пьяный человек, то у него инстинктивно закрывается клапан в глотке, и в легкие вода поступает не сразу. Я решила бежать в милицию и по дороге соображала, как быстро, не теряя времени, рассказать о случившемся – это мне удалось, и через десять минут мы с дежурным милиционером были около прудика. Собаки встретили нас лаем, но близко не подходили. Милиционер, несмотря на мои упрашивания - как можно быстрее лезть в воду и спасать пострадавшего, начал осматривать место происшествия.
- Да, действительно, одежда есть, а человека нет! – констатировал он, вглядываясь в спокойную поверхность нашего пруда.
- Товарищ милиционер, время уходит, надо быстро нырять! – упрашивала его я, - а то сейчас сама за ним полезу, но с таким большим, боюсь мне не справиться!
- А вот шантажировать меня не надо! – недовольно проворчал милиционер, - ему сейчас уже никто не поможет, но поискать, наверное, нужно. И вообще, боюсь я в этот пруд лезть – пропадешь не за грош. Сейчас МЧС вызову!
Он долго пытался связаться с МЧС, а когда связался, те сказали, что они далеко и участвуют в какой-то спасательной операции, посему приехать сегодня не смогут.
- Так, все понятно, поиски откладываются. Теперь надо осмотреть его вещи, может документы какие найдем, ну и ждать несколько дней!
- Чего ждать? – не поняла я.
- Когда труп всплывет! Если он, конечно, был!
Я совсем сникла. Женщина с лоджии так и не спустилась, подтвердить мои слова было не кому, и у милиционера возникли вполне понятные подозрения. Собаки-«беспризорники» во главе с Лохматым, грозно рыча, так и не подпустили блюстителя порядка к вещам своего любимого хозяина.
- Ладно, попозже приду, а то там меня уже заждались, - сказал он, и, взяв у меня номер домашнего телефона, ушел.
Я посмотрела еще немного на пруд и, в конце концов, тоже пошла с Карькой домой.
Утром, перед работой, я сбегала на место вчерашнего происшествия. Ни одежды «артиста», ни Лохматого и других собак на пруду не было! Я добежала до милиции, чтобы поговорить со вчерашним дежурным, там мне сказали, что с сегодняшнего дня он в отпуске, но вчера еще раз ходил на пруд, а одежда бомжа вместе с собаками бесследно исчезла. И добавили, что если я увижу всплывший труп (конечно, если мне все это не померещилось), то ко мне – большая просьба – сразу сообщить им об этом.
Целый месяц после этого мы с Карькой обходили страшное место стороной. И никогда больше не видели «предводителя» с его четвероногой свитой! Правда, утопшего так и не нашли, может не было особого желания, а может не было его самого? Долго мне еще снились сны о том, как раздувшийся черный труп «артиста» всплывал и тихо покачивался на поверхности нашего «зловещего» прудика.