В 1837 году Кубинская провинция была одной из самых густонаселенных на Кавказе. Здесь насчитывалось около 300 сёл и хуторов. Население, как сообщает Ф.А. Шнитников, еще в 1832 году составляло свыше 82 тысячи человек. Провинция была разделена на несколько магалов: Аныхдаринский (Анагдаринский), Бармакский, Будугский, Мюшкюрский (Мишкурский), Сыртский, Типский (Тяпской), Шабранский, Шишпаринский, Хиналугский и Юхарибашский. Кроме того, в Кубинскую провинцию входили Ахтынское, Докуспаринское (Докузпаринское), Алтыпаринское и Тагирджальское общества. В 1837 году в Кубинской провинции проживало более 93 тысяч человек.
В начале 1830 года Кубинская провинция производила 2 млн. 392500 пудов пшеницы, 930 тысяч пудов ячменя, 196 тысяч пудов риса, 7500 пудов проса, 2500 пудов хлопка, 100 пудов марены, 200 пудов пеньки. Здесь имелось 27 тысяч лошадей, 40 тысяч коров, 50 тысяч быков, 20 тысяч буйволов, 250 тысяч овец. От продажи фруктов провинция имела доход до 1500 червонцев в золоте. Здесь производилось около 200 пудов шёлка, имелось 15 тысяч пчелиных семейств, от которых бралось до 3200 пудов мёда, и 300 пудов воска. Вывоз из провинции составлял 266 тысяч рублей серебром, а ввоз — 136 тысяч рублей. Более подробные сведения об экономическом состоянии Кубинской провинции, населенной в основном лезгинами, приведены в монографии А.С. Сумбатзаде (1907–1992) «Кубинское восстание 1837 года» (1961).
Кубинское восстание началось весной 1837 года. Поводом для него послужило требование российского правительства о наборе рекрутов в Варшавский конно-мусульманский полк (Закавказский конно-мусульманский дивизион). Весть об этом распространил наиб Юхарибашского магала Касум-бек. Вскоре наибы Юхарибашского, Сыртского, Аныхдаринского магалов съехались в лезгинское селение Яргун (лезг. Йаргун), а потом в селение Кирик (лезг. Киригар) для совета. К ним примкнул старшина Ахтынского общества. Собравшиеся составили прошение на имя генерала И.А. Реутта (1786–1855), находившегося тогда в г. Куба (г. Кубба) с тем, чтобы лезгин освободили от воинской повинности. И.А. Реутт отклонил это прошение, мотивируя тем, что найдутся добровольцы. В ответ на это возмущенные жители собрались в большом числе в селении Гюндюзкала (лезг. ГуьндуьзкІеле). Сюда прибыли и посланцы из Кюринского ханства (лезг. Куьредин шарвал). Было решено, что представители от разных обществ поедут в суд, находившийся тогда в Худате (лезг. ЦIуру-Худат, ранее крепость Худат, букв. «Старый, разрушенный Худат») и в случае получения отрицательного ответа, отправятся к генералу И.А. Реутту.
Посланный к повстанцам от военной администрации майор царской службы наиб Типского магала Иса-бек ал-Хасан-эфенди оглы объявил собравшимся, что виновниками создавшейся ситуации являются Мухаммад-хан ал-Алпанви из сел. Алпан Кубинской провинции и Джа’фар-Кули-ага Бакиханов (1793–1867), брат известного писателя и царского чиновника ‘Аббас-Кули-ага Бакиханова (1794–1847). Крестьяне потребовали их изгнания из Кубинской провинции. Однако вслед за Иса-беком И.А. Реутт послал к повстанцам кубинского коменданта полковника Гимбута для усмирения толпы. Но люди не разошлись до тех пор, пока их требование не удовлетворили. Оставалось только пойти навстречу крестьянам в их просьбе об укрупнении магалов и уменьшении налогов. С этой целью руководитель восстания ал-Хаджжи Мухаммад ал-Хулухви (ум. ок. 1838) из селения Хулух (лезг. Хуьлуьхъ) отправился в г. Кубу к И.А. Реутту. Но тот в резкой форме отказался вести какие-либо переговоры.
В свою очередь, наместник на Кавказе барон Г.В. Розен (1782–1841) посоветовал окружному начальнику ген.-м. И.А. Реутту не собирать их под предлогом, что на сей раз в них уже нет надобности, что нужное число всадников собрано из других провинций. А в письме военному министру России графу А.И. Чернышёву (1785–1857) клятвенно пообещал, что «по прошествии же некоторого времени, по совершенном прекращении между кубинцами неблагонамеренных толков, распространившихся от стороны горных магалов, я сделаю распоряжение о сборе с сей провинции предназначенного числа охотников в число 300-х сотен, кои и будут отправлены в Варшаву отдельной командой». По другой версии, причиной Кубинского восстания послужило не «усиление социального гнета и произвола царских властей», впервые такое мнение было высказано А.С. Сумбатзаде (ум. 1992) в книге «Кубинское восстание», изданной в далеком 1961 году, а «по настоянию имама Шамиля ал-Гимрави (1797–1871)».
Известно, что имам Шамиль обратился к старшине селения ал-Хаджжи Мухаммад ал-Хулухви, который во время апрельских волнений был избран главой мятежников, сначала через Мухаммад Мирза-хана (1815–1838) Кюринского и Казикумухского. Хан, пригласил ал-Хаджжи Мухаммада к себе в гости и предложил от своего имени и от имени Имама организовать новое вооруженное выступление и пообещал «сильную помощь войсками», а также пообещал с началом восстания лично присоединиться к ним или прислать своих братьев Харун-бека и Йусуф-бека. Однако ал-Хаджжи Мухаммад не поверил Мухаммад Мирза-хану и отверг его предложение. Но вслед за тем пришло письмо от имама Шамиля, которое гласило:
«Вы собрали народ, и распустили, думая, что вам Русские дали бумагу на освобождение от всадников, то на семь и конец, — не верьте, это пустой обман, видите меня, я воюю, сражаюсь и побеждаю везде Русских, а вы сидите спокойно. Не в том Ваша выгода, возьмитесь за оружие, восстаньте против неприятеля веры и обычаев наших, в том указываю вам выгоду. Русские не в состоянии от меня ничего требовать, ибо я, сражаясь с ними день и ночь, удостоверил наконец, что сила наша превосходна; не верьте пустым обещаниям и бумагам, — молчание для вас пагубнее».
Таким образом имам Шамиль призывал к вооруженному сопротивлению. К тому же, в эти тревожные дни состоялась ещё и свадьба дочери ал-Хаджжи Мухаммад ал-Хулухви. В сел. Хулух прибыли многочисленные гости «до 200 человек с Мискенджов, Керекюре, Юхарибашского, Анагдаринского и Сиртского магалов». На этой свадьбе он и ознакомил старшин с письмом имама Шамиля. Было решено собрать старшин всех магалов и обществ в селении Джибирь и обсудить вопрос на общем совете. В селении Джибирь собралось около 400 человек, прибыли и старшины из вольных обществ, во главе которых в то время был ахтынец «Хасбулат», здесь было постановлено восстание начать, собрать отряды в селе Ахбил (лезгинское село в Кубинской провинции, ныне это деревня и муниципалитет в Кубинском районе Азербайджана), оттуда «приблизиться к городу, и по прибытии войск Магомед-Мирзы-хана им обещанных, ударить на оный…».
С самого начала восстания бросается в глаза полное пренебрежение повстанцами маскировкой, скрытностью. Прибывающие отряды рыскают по Кубинской провинции в поисках неприятеля. Их добычей становятся мелкие группировки царских войск. В августе 1837 года повстанцы во главе с Уста-‘Усманом ал-Хурелви ал-Кубали, Йар-‘Али ал-Хиливи и его сыном Раджабом обезоружили и взяли в плен царских казаков, находившихся на Гильских сенокосах — 50 казаков, заготавливающих сено и урядник посланный к ним, оказываются в плену, еще одна казачья команда, партия рекрутеров в 68 человек с одним офицером и еще один офицер с 37 нижними чинами захвачены на худатском посту. Все они находились в плену и за все время мятежа к ним, за исключением казненного шпиона прапорщика ‘Али-Паша-ага Бакиханова (ум. 1837), который приходился двоюродным братом и шурином упомянутого выше ‘Аббас-Кули-Ага Бакиханова (ум. 1847), ни разу не применялось насилие. Узнав об этом Мухаммад Мирза-хан, ещё когда мятежники находились в селении Ахбил, присылает к ним своего человека, который потребовал разъяснений «почему не убиты, в противность его приказаний по настоящее время все Русские, взятые в плен, а содержатся как бы наши единоверцы». В ответ ханскому посланнику ал-Хаджжи Мухаммад заявляет, что убивать пленных не его дело, если же хан хочет их убить, то пусть присылает своих братьев Харун-бека и Йусуф-бека, «которые могут распоряжаться по своему усмотрению».
После посоветовавшись с остальными старшинами, написали также письма к хану и к имаму Шамилю о том, «что слава Богу мы стоим твердо и имеем в сборе значительную силу, взяли много в плен, и надеемся скоро взять город; однако же убивать пленных без них не станем». Руководители магалов стали собирать крестьян в лезгинском селении Чпир (лезгинское село в Кубинской провинции, ныне село в Кусарском районе Азербайджана). Был составлен подробный план похода на г. Кубу. Восставшие прибыли из сел. Чпир в селение Гиль (лезг. Хьил), где с пламенной речью выступил благородный разбойник Йар-‘Али ал-Хиливи. Вдохновленные его речью, повстанцы осадили селение ЦIуру-Худат, выбили оттуда царский гарнизон двинулись к г. Куба. Точные даты изложенных событий нигде не указаны, известно лишь что действия разворачивались, начиная со второй половины августа.
30 августа восставшие окружили г. Куба, их количество уже достигало 6 тысяч человек. Дальнейшую неторопливость восставших можно объяснить желанием разоблачить двуличность Кюринско-Казикумухского хана. Еще в первый день блокады города один из прибывших в лагерь кубинских жителей по имени Хан-Магомед попросил у ал-Хаджжи Мухаммада всего 400 человек, уверяя, что он с этой силой сам возьмет город, этот Хан-Магомед еще до прибытия восставших распорядился отведением канавы, обеспечивающей город водой. Но осаждавшие решили дождаться «сильной помощи хана», а она пока что заключалась в сотне людей, направленных с магарамкентским Махмуд-эфенди. Хотя кюринцы прибывали ежедневно, это были добровольцы, приходившие по своей воле, независимо от хана. Более эффективной была помощь от Карчагского Ибрахим-бека, который говорил карчагцам «дабы они не смотрели на него, и когда Кюринцы и Кубинцы восстали, то не отставали бы от общего дела, и кто желает, следовал бы к скопищу».
С прибытием помощи от вольных обществ силы повстанцев возросли до 12 тысяч человек. К сожалению, ни в одном документе мы не нашли ни численности кубинского гарнизона на этот период, ни количество артиллерии, равно как и не смогли установить сколько военных нукеров было в городе и сколько милиции из числа жителей было мобилизовано. А гарнизон должен был быть немалым, ведь город Куба был не только центром Кубинской провинции, там еще находилась резиденция военно-окружного командования Дагестана.
Сам и. д. военно-окружного начальника генерал-майор И.А. Реутт моменту начала блокады случайно или нет оказался где-то в Северном Дагестане. Вместо отстраненного полковника Гимбута обязанности военного коменданта Кубинской провинции временно исполнял майор жандармерии Ищенко. Кроме мобилизации нукеров и милиции Ищенко укреплял стены, расставил везде посты, т. е. деятельно готовил город к обороне. Еще большую активность проявляли генерал И.А. Реутт и Наместник, Командующий Кавказским корпусом барон Г.В. Розен (ум. 1841).
Стараниями Г.В. Розена к г. Куба были направлены два батальона из четырех, находившихся в Аварии, которыми командовал генерал К.К. Фези (1795–1848), две роты из крепости Закаталы, еще по две роты из городов Шемахи и Баку, два эскадрона драгун, 4 орудия батарейной батареи 19-ой артиллерийской бригады и еще «два упряжные гарнизонные орудия из Закатал», кроме того приказал Мухаммад Мирза-хану и коменданту Ширвана собрать как можно больше милиции. А генерал И.А. Реутт, уже прибывший в г. Дербент, «составив отряд из 250-ти человек рядовых Грузинского линейного №10-го батальона и 300 человек милиции, при двух орудиях артиллерии, предпринял было движение к Кубе, но дойдя до р. Самура и известясь о большом сборе возмутителей, не решился продолжить движение к Кубе».
Генерал К.К. Фези получает приказ уже со всем личным составом в 3222 человек и 14 орудий прибыть в сел. Магарамкент (лезг. Мегьарамдхуьр) и поступить в распоряжение генерала И.А. Реутта. Тем временем восставшие, уничтожив все казенные учреждения, находящиеся вне города от лазарета до складов сена и фуража, решили штурмовать г. Куба, дальше ждать Мухаммад Мирза-хана не было смысла. Но перед штурмом они решили уточнить готовность кубинцев поддержать восстание; дело было в том, что прибывающие в лагерь гонцы из города, передавали, что горожане помогут им войти в город по крутому склону с северной стороны, которая в силу труднодоступности плохо охранялась. На военном совете решили обратиться к кубинцам с письмом «чтобы нас не опасались, ибо мы никого грабить не будем…что мы собрались для пользы веры, и что ежели общество хочет с нами действовать единодушно, то должно выгнать на другой день скот за город под предлогом пастьбы и сие будет знаком согласия». Письмо было передано в город. На следующий день скот вывели из города пастись. Это было сигналом готовности горожан помочь повстанцам.
Решено было разделиться на три части: 4 тыс. человек под командованием известного абрека Йар-‘Али ал-Хиливи из селения Гиль, шайха ‘Амир-‘Али ал-Джали (ок. 1790–1846) из сел. Тагирджала (лезг. Техерджал) Кубинского уезда и Мухаммад-эфенди ал-Ахты из сел. Ахты (лезг. Ахцагь, Ахцегь) должны были ворваться в город. Остальные участники штурма разделившись тоже по 4 тыс. человека должны были отвлечь осажденных с двух сторон. В три часа утра 5-го сентября с восточной стороны под командованием Исми-хан-бека Зизигского, Джа’фар-бека, старшин и мулл Типского магала, с юга под начальством брата Иса-бека — Байрам-‘Али и старшин разных магалов начался штурм города. А Йар-‘Али ал-Хиливи со своим отрядом незамеченным добрался до стены города и по спущенной горожанами лестнице проник в город. Есть разные данные о количестве успевших войти в город бойцов. В рапорте военного полицмейстера Закавказья полковника Гринберга говорится, что в город ворвалось около шестисот повстанцев, сам Йар-‘Али докладывал ал-Хаджжи Мухаммаду что с ним войти успели только двести человек.
Но к сожалению, осажденные знали о планах восставших, видимо письмо к горожанам читали не только сочувствующие восстанию. В городе ворвавшихся ждала засада, которую они в темноте поздно заметили — не доходя до центральной площади недалеко от здания суда улицу перекрывал отряд с одной пушкой во главе со штабс-капитаном Зарембским. Двигавшиеся гурьбой в тесной улице бойцы Йар-‘Али ал-Хиливи попали под кинжальный огонь и были вынуждены укрыться в здании суда и близлежащих домах. В это время другая группа солдат поспешила к городской стене, разогнала выстрелами горожан, помогающих восставшим войти в город, сбросила лестницы и перекрыла остальным наступающим путь в город. Конечно, открыто об этом ни в одном документе не говорится, что в городе была устроена засада, но спрашивается для чего в разгар боя, когда с двух сторон на город наступали превосходящие силы противника, Заместитель Военного Коменданта находился с бойцами и арторудием на центральной площади, загородив одну из улиц в центр города?
Несмотря на большую помощь со стороны горожан — около ста человек присоединились к штурмующим, многие приносили порох, еду, топоры для прорубания стен и плетней — Йар-‘Али ал-Хиливи и его бойцам ситуацией овладеть не удалось. После почти пятичасового боя пришлось с большими потерями уйти из города. А наступавшие снаружи, будучи уверены, что г. Куба если ещё не взята, то в скором времени будет взята изнутри, сильного натиска не сделали, хотя атаки продолжались до трёх часов дня. В этой ситуации трудно инкриминировать руководившему штурмом ал-Хаджжи Мухаммаду проявление слабости или иную вину, как это делают авторы некоторых публикаций. На следующий день, 6-го сентября решено было идти напролом и атаковали город с трех сторон, но огонь артиллерии отбил все атаки, г. Куба опять удалось отстоять. Седьмого числа была просто перестрелка, но на следующий день в лагерь восставших пришел посланец брата Кюринского хана Харун-бека «с вестью, что он собрал войско, но отнюдь не в помощь Русским, а мне…что он даёт мне два дня времени для решительного действования и взятия города, в противном случае приказывал распустить отряд и самому явиться к нему».
Мятежники, очень вежливо, передали через посланца брату хана приглашение с собранными силами присоединиться к отряду. Именно этим обстоятельством можно объяснить затишье в осаде города в последующие дни. Но 10-го русские сделали неожиданную дерзкую вылазку, дали снова в город воду и уничтожили отряд Ферз-‘Али-бека в 50 человек. Всё это время ни генералы И.А. Реутт и К.К. Фези, ни генерал Л.Я. Севарсемидзе, именно он командовал частями, прибывшими из Закавказья, не могли близко подойти к восставшим.
Исполняющий обязанности Военно-окружного начальника Дагестана генерал И.А. Реутт не выходил из г. Дербент, генерал К.К. Фези стоял под сел. Магарамкент, а генерал Л.Я. Севарсемидзе на границе Кубинской провинции, и никто из них ничем не мог помочь осажденным. «Неприятельские силы все росли, гарнизон же, измученный бессонными ночами, проводимыми под ружьем, видимо таял», писал военный историк А. Юров. Развязка была неожиданной. Вот как описывает исход осады г. Куба А. Юров:
«…десять сотен ширванской милиции, высланной ширванским комендантом, под командою прапорщиков Адиль-бека, Шир-‘Али-бека и Ширим-бека, вступили уже в Шабранский магал кубинской провинции. Этой милиции фактически выпала на долю честь освобождения Кубы от блокады, хотя она выполнила это доброе дело крайне оригинальным, никем не предвиденным, а тем более не одобренным и не предписанным властями способом; с первого же шага по мятежной провинции, ширванцы начали так неслыханно нагло грабить все попадавшееся им на пути, не разбирая ни правых, ни виноватых, что одинаково поразили ужасом и мирных и мятежных жителей.
Бесцеремонность ширванцев дошла до того, что даже кубинский плац адъютант, штабс-капитан Зарембский, после снятия блокады два раза командированный комендантом для обуздания их, оба раза был ограблен. Слухи о подвигах этих новых гуннов не замедлили дойти до скопища, блокировавшего Кубу. Как ни сочувствовали мятежники идеям и замыслам своих предводителей, но «своя рубаха ближе к телу», говорить пословица. Мал по малому скопище начало таять; все думали только о спасении своих семейств, имущества и домов, и вот, наконец, 11-го сентября, к большой радости истомленного гарнизона, скопище сняло блокаду, скрылось из вида и рассеялось».
«Рассеянию мятежников много содействовал нападение ширванцев на Шабранский и вторжение в Будугский магал 800 человек высланных ширванским комендантом для обороны крепости Кубы» нехотя подтверждает и главный жандарм Закавказья. Итак 11-го сентября осаждающие разошлись, точнее разбежались спасать свои дома и имущество от милиционеров из Ширвана, но осадное положение в Кубе продолжалось, потому что «движение это могло быть обманчиво…тем более что по полученным им сведениям 1000 человек из партии мятежников присягнули непременно ворваться в город». Но 12-го прискакали ханские братья Йусуф, и Харун-бек с Кюринско-Казикумухской милицией и объявили кубинцев спасёнными, а себя спасителями г. Куба. На этом кубинское восстание закончилось. Все пленные солдаты и офицеры были отпущены. Существенную помощь осажденному гарнизону оказал и шемахинский комендант полковник фон Ашенберг, направивший против повстанцев сильный отряд во главе с прапорщиками Ширин-беком и Адиль-беком. К царским войскам примкнул и илисуйский султан Данийал-бек ал-Илисуви (ум. 1870), находившийся тогда на царской службе.
Под натиском превосходящих сил смельчаки во главе с Йар-‘Али ал-Хиливи были вынуждены покинуть город. Известие об этом сильно снизило боевой дух повстанцев, которые уже почти не были способны сражаться. Вскоре восстание было подавлено с большой жестокостью. После его подавления начались аресты. Ал-Хаджжи Мухаммад ал-Хулухви распустил всех по домам, а сам направился в родное село. Здесь он забрал жену, двух дочерей, юного сына и направился во владения кюринского хана, надеясь найти у него пристанище. Семью он оставил в агульское селении Тпиг (агул. Типагъ), а сам с сыном отправился к хану Мухаммаду-Мирзе. Тот велел немедленно их арестовать и переправить в г Дербент с найденными при нём компрометирующими бумагами. Отсюда их отправили в Бакинскую тюрьму, где ал-Хаджжи Мухаммад ал-Хулухви казнили в следующем году, а сын умер в тюремном лазарете от лихорадки. Также был пойман негласный руководитель восстания Иса-бек, считавшийся главным виновником мятежа. Военному суду предали 43 человека. При подавлении этого восстания ‘Усман ал-Хурелви и Йар-‘Али ал-Хиливи, удалось скрыться от царских карателей, и они продолжали борьбу в 1838 году. Прочие руководители и участники восстания были высланы в различные северные губернии России, а также в Сибирь. Кубинское восстание считается самым крупным массовым выступлением трудящихся против эксплуататоров.
Советский историк-востоковед А.С. Сумбатзаде (ум. 1992) дал руководителю восстания ал-Хаджжи Мухаммад ал-Хулухви из лезгинского сел. Хулух следующую характеристику:
«Гаджи-Магомед, человек незаурядных способностей, он сумел организовать в максимально короткий срок почти все силы крестьянства Кубинской провинции, направить эту силу против царского гарнизона Кубы и бекских её защитников, возглавить борьбу за взятие города и самоотверженно оставался на поле битвы до последней возможности. Любовь к справедливости, готовность вести борьбу против угнетателей Гаджи-Магомед унаследовал от своих свободолюбивых предков». Более энергичен был руководитель кубинских крестьян — Йар-‘Али ал-Хиливи из лезгинского сел. Гиль, «отчаянный человек, бравший в плен казаков, врывавшийся в город и почти в самом центре ведший рукопашную схватку с городским гарнизоном. Он, увидев неизбежность поражения, ускользнул от царского суда, а потом принял активное участие во всех военных действиях следующего года в верхних магалах Кубинской провинции, в Южном Дагестане и в Шекинской провинции».
Отдельные этапы Кубинского восстания происходили в Самурской долине. Царская администрация обвиняла население края в том, что они с 1837 года предпринимали «все усилия, дабы склонить дагестанцев и соседственным провинции к совместному против царизма восстанию». В Джарской области был сформирован отряд из 4-х батальонов и 250 милиционеров при 4-х горных единорогах. Под начальством генерал-майора Л.Я. Севарсемидзе, отряд собрался к 10 мая у аула Мухах для наступления на вольные общества Самура.
У села Микрах (лезг. Муграгъ) собрались объединённые силы горцев Самурской долины. По причине недостаточности сил, было решено вступить в переговоры с русскими. Генерал-майор К.К. Фези (ум. 1848) предложил самурцам условия, при которых они лишались независимости. Требования были отвергнуты, после чего генерал Фези начал Самурский поход. Одновременно с восстанием в Кубе произошло выступление в Шекинской провинции. Под предводительством Ага-бека ар-Ратули (ок. 1810–1846) из сел. Рутул (рут. Мых;а), отряд численностью около 5000 человек, к которому примкнули многие жители Хачмазского магала Шекинской провинции, и поддерживаемый местными жителями, направился в город Шеки, который был почти полностью захвачен восставшими. Происходили столкновения между восставшими и царскими войсками. Но прибывшие подкрепления царских войск рассеяли повстанцев.
Под подозрения в причастности к Кубинскому восстанию пал и мусульманский учёный-просветитель ‘Аббас-Кули-ага Бакиханов, что ему даже пришлось писать специальное «Объяснение». Это «Объяснение» было подано ‘Аббас-Кули-ага Бакихановым полковнику И.И. Васильчикову (1805–1862), производившему «по высочайшему велению» следствие по делу Кубинского восстания 1837 г. Ниже приводим документ полностью:
«Родной брат мой подпоручик Джа’фар-Кули удален из Кубы за выставку всадников для отправления в Варшаву, по требованию некоторых возмутителей, именем будто народа, о том им не доверявшего. Я сам же вызван в Тифлис по приказанию главноуправляющего для некоторых важных объяснений, но, проживая несколько месяцев в Тифлисе за несколькими обещаниями главноуправляющего, ни в чем не был я спрошен, и в чем состояли важные объяснения, не ведаю.
По возобновлению же в Кубе возмущения в истекшем сентябре месяце сего года главноуправляющий предложил мне ехать как можно скорее в Кубу и быть там полезным службе влиянием своим. Каковое предложение исполнить я не мог по той причине, что благонамеренные в Кубе люди одни удалены, а другие лишены доверенности начальства. Назначение меня в Кубу во время мятежа, вызов брата моего Джа’фар-Кули в Тифлис в числе депутатов для представления государю императору, усердное старание наше о выставке всадников, негодование к нам мятежников, наконец, убиение ими двоюродного брата и шурина моего прапорщика ‘Али-Пашу, покушение на жизнь другого брата моего прапорщика Джавад-аги и ревностное действие остальных членов нашего дома доказывают ясно, что не только не были мы причастны к бывшим в Кубе беспорядкам, но всячески старались препятствовать оным. Поэтому злонамеренные люди разными поисками успели удалить нас из Кубы, дабы удобнее производить беспорядки, что и доказало последнее в Кубе возмущение. Главная причина к беспорядкам, как должно полагать, были разные интриги злонамеренных людей. В Кубинской провинции введено было фальшивое соотношение между кубинским комендантом полковником Гимбутом и майором Иса-беком Хасан-эфенди оглы, наибом Типского магала. Изобличая они друг друга в злоупотреблениях пред главным начальством, пользовались в одно и тоже время знаками отличия и особого доверия главного начальства, а Иса-беку дозволено было сноситься о своих делах прямо с главноуправляющим, мимо коменданта провинции, которая при сем случае неминуемо должна была разделиться на партии: коменданта и противника его Иса-бека.
В начале текущего года, неизвестно для какой надобности, Иса-бек находился в Тифлисе и также неизвестно, по какому внушению позволил себе он предсказать при множестве свидетелей, в числе коих находились, как я слышал, помощник командира конно-мусульманского полка подполковник Хасан-ага и прапорщик Насиб-эфенди, главноуправляющему, что он и другие кубинцы не дадут всадников, каковы слова его, Иса-бека, переданные народу им самим или сообщниками его или посторонними лицами, могли быть приняты слабоумными людьми за настоящую волю главноуправляющего, коего доверием окредитовал Иса-бек всякое свое действие. При требовании же в Кубе сбора всадников наместник и брат Иса-бека Мехти, управляющий тогда Типским магалом и назначенный затем скоро главным кубинским кадием, равнодушно собрал народ при святом месте Ахбил, допустил его к присяге на отказ в наряде всадников; потом к его магалу присоединились магалы Юхарыбаш, Сырт, Аныкдаре и другие. Хотя преданные правительству беки кубинские для отвращения предвидимых смут в несколько дней выставили на свой счёт требуемое число всадников, но дом Хасан-эфенди, уклонявшись явно от выставки всадников, взволновал народ не токмо кубинский, но и табасаранский, которым уже внушена была ложная мысль о предстоящем будто бы рекрутском наборе.
Тогда толпа черни, частью насильно собранной, подвинулась к Кубе, а Иса-бек, приняв на себя роль посредника между правительством и народом, привел к генерал-майору Реутту и назначенному по сему делу от главноуправляющего чиновнику Потоцкому несколько человек вооруженных возмутителей, в том числе ал-Хаджжи Мухаммад, названного уже ханом кубинским, которые именем народа, им не доверявшего, настойчиво требовали смены коменданта, распущения вольнонаемных всадников, удаления беков, более способствовавших к выставке всадников, и возврата денег, на разные повинности собранных. Во исполнение сего готовые уже к отправлению всадники тотчас были распущены, комендант полковник Гимбут был сменен, поручик Мухаммед-хан-бек и подпоручик Джа’фар-Кули-ага были удалены в Шемаху и Баку, где доныне находятся, о возврате же денег обещано было представить главноуправляющему. Такой поступок слабоумной черни и возмутителей, получив в трёх первых требованиях немедленное удовлетворение, не оставил производить в умах по сие время сильное и разнородное волнение, особливо при очищении провинции от преданных правительству беков и оставлении народа под вредным влиянием недоброжелателей, о действиях которых новый комендант Ищенков не минул делать многократные представления сопровождением даже оправдательного представления народа, на которые, подобно как на наказание виновников первого возмущения, усмирение черни и нужды народа, не было обращено надлежащее внимание, чтоб могло предупредить последнее возмущение. В назначении всадников из дагестанских владений встречались разные препятствия. За усердную выставку всадников штабс-капитан Ибрагим-бек Карчагский потерпел неудовольствие, кубинский Иса-бек во время бытности своей в апреле месяце с подполковником Мирза-Джаном Мадатовым у Мухаммед-хана казикумухского старался вооружить племянников Ибрахим-бека и возмутить табасаранский народ против него. Поручик Джамов-бек Кайтагский, выставивший всадников, взят был под арест в Тифлисе, чрез что всадники его разбежались с дороги. Иса-кади Табасаранский, хотя сам выставил всадников, но перехваченные его письма штабс-капитанами Куткашенским и Оленичем показывают возмутительное его действие. Дербентские и бакинские всадники, несмотря на противодействие подпоручика Касим-бека в Баке, выставлены народом и отправлены в Варшаву. Вообще не поощрение служащих, умножение разбоев, медленное течение дел и непомерные повинности и налоги также немало затрудняли назначение всадников в провинциях».
К слову, пострадал и отстранённый кубинский комендант полковник Гимбут, который по приказу Николая I «за важные упущения по должности во время управления им Кубинской провинцией был отставлен от службы».
Автор: ‘Али Албанви
ИМЕННОЙ СПРАВОЧНИК
АЛ-ДЖАЛИ, (ИМИРАЛИ) АЛ-ХАДЖЖИ ‘АМИР-‘АЛИ (ок. 1790–1846) — поэт, учёный-арабист, воин и активный участник народно-освободительного движения на Кавказе, ученик шайха Мухаммада ал-Йараги (ум. 1838), близкий друг и соратник имама Шамиля ал-Гимрави (ум. 1871). Был женат на племяннице (дочери брата) ал-Йараги — Маймунат, у них родился сын Мухаммад. Впоследствии ‘Амир-‘Али стал муэдзином в сел. Касумкент (С.-Стальский р-он, Южный Дагестан), в одном из селений Кюры. Затем он отправился в ал-хаджж, во время которого он скончался. Нисба ал-Джали произошла от названия сел. Тагирджал Кубинского уезда (сел. Техерджал, ныне село в Кусарском р-оне, в Северном Азербайджане). ‘Амир-‘Али из сел. Тагирджала является автором целого ряда вполне соответствующих серьёзному поэтическому уровню стихов. Поэт ‘Амир-‘Али приходится дальним предком современного дагестано-азербайджанского учёного, дешифровщика кавказско-албанской письменности профессора Я.А. Яралиева (род. 1941).
БАЙРАМ-‘АЛИ — брат майора царской службы, наиба Типского магала Иса-бека ал-Хасан-эфенди оглы.
БАКИХАНОВ, ‘АЛИ-ПАША-АГА (ум. 1837) — прапорщик, представитель царской администрации в г. Куба (ныне город в Азербайджане). Приходился двоюродным братом и шурином поэта ‘Аббас-Кули-Ага Бакиханова. Казнён лезгинскими повстанцами во время Кубинских волнений 1837 года.
БАКИХАНОВ, ‘АББАС-КУЛИ-АГА ИБН МИРЗА МУХАММАД АЛ-БАКУВИ АЛ-ХИЛАВИ (1794–1847) — мусульманский учёный-просветитель, поэт и писатель. Родился в сел. Хиля (отсюда нисба «ал-Хилави») Бакинской губернии (ныне п. г. т. Амираджаны, г. Баку). Учился у кубинских и азербайджанских арабистов (персидский и арабский языки). В 1819 году был приглашён генералом А.П. Ермоловым (ум. 1861) в г. Тифлис (Грузия) и назначен переводчиком восточных языков. Здесь он изучал русскую литературу, науки в разных областях. Находился на российской военной и дипломатической службе. В г. Санкт-Петербурге познакомился с А.С. Пушкиным (ум. 1837). В 1846 г. совершил паломничество в Мекку (ал-Макка), на обратном пути тяжело заболел и в 1847 г. скончался. По некоторым данным Его предки (по матери) принадлежали известному майсумскому (богатому) роду табасаранцев, переселившихся из Табасарана в Ширван в конце ХVI века.
БАКИХАНОВ, ДЖА’ФАР-КУЛИ-АГА (1793–1867) — российский военный деятель дагестанского происхождения, генерал-лейтенант (1864), участник Кавказских походов, младший брат учёного и писателя ‘Аббас-Кули-Ага Бакиханова (ум. 1847).
ВАСИЛЬЧИКОВ, ИЛЛАРИОН ИЛЛАРИОНОВИЧ (1805–1862) — князь, генерал-лейтенант, генерал-адъютант, губернатор костромской (1847), волынский (1848), киевский генерал-губернатор в 1852–1862 гг., одновременно с 1861 член Государственного совета Российской империи.
ГИМБУТ — полковник, комендант г. Куба. По приказу Николая I «за важные упущения по должности во время управления им Кубинской провинцией был отставлен от службы».
ИСА-БЕК АЛ-ХАСАН-ЭФЕНДИ ОГЛЫ – майор царской службы, наиб Типского магала. Негласный руководитель Кубинского восстания 1837 года.
АЛ-ИЛИСУВИ, ДАНИЙАЛ-БЕК (ум. 1870) — последний владетель Илисуйского султаната (1831–1844), наиб Шамиля (с июня 1844 г.), российский военный деятель; мудир (правитель нескольких на’ибств) имама Шамиля (ум. 1871), был тестем его сына Гази-Мухаммада ал-Гимрави (ум. 1902). В 1839 г. — активный участник приведения к покорности «вольных обществ» Самурской долины.
КАРЧАГСКИЙ, ИБРАХИМ-БЕК — подполковник (ст. 4.06.1842 г.), полковник «За отличие в делах против горцев» (Выс. пр. и ст. 1.07.1849 г.). Состоял по кавалерии (до 30.11.1848 г. – после 1.07.1849 г.), правитель Южной Табарасани (до 30.11.1848 г. – после 1.07.1849 г.). Награды: С2 (Выс. пр. 1840), пенсион по 550 руб. сер. в год вместо жалования в 450 руб. сер. (Выс. пр. 1842), А2 (Выс. пр. 1846). Был выходцем из сел. Корчаг (ныне С.-Стальского района Дагестана).
КАЙТАГСКИЙ, ДЖАМОВ-БЕК — поручик.
МАДАТОВ, МИРЗАДЖАН-БЕК (1797–1851) — полковник русской армии армянского происхождения. Мирзаджан-бек Мадатов родился в армянском селе Чанахчи Варандинского магала, вблизи Шуши в Карабахе. В 1816 году переезжает в Тифлис. Здесь, пользуясь своими связями, дядя Бедрус Мадатов смог устроить Мирзаджан-бека Мадатова на службу в канцелярию главного управляющего гражданской части на Кавказе, генерал от инфантерии Н. Ф. Ртищева в должности помощника переводчика восточных языков. К тому времени он владел арабским, персидским, турецким и немного русским языками. Он служил переводчиком при А. П. Ермолове. Сопровождал его в военных экспедициях. Упоминался в 1821 г. в хрониках в чине капитана русских войск. А в 1827 год — в чине майора. 23 апреля 1841 года произведен в подполковники. Усадьба, которой владел помещик Мадатов, называлось Хирхан и Сус. Мирзаджан-бек Мадатов скончался в 1851 году в Шуше. Был женат на Мина-ханум. От неё у него был сын Васак-бек, и дочери Сафия.
МЕХТИ – наиба Типского магала, кади г. Куба. Брат майора царской службы, наиба Типского магала Иса-бек ал-Хасан-эфенди оглы.
МУХАММАД МИРЗА-ХАН ИБН АСЛАН (1815–1838) — правитель Гази-Кумуха, брат Нуцал Ага-хана (1810–1836).
РЕУТТ, ИОСИФ АНТОНОВИЧ (1786–1855) — русский генерал, участник Кавказской войны, начальник гражданского Управления Закавказского края.
РОЗЕН, ГРИГОРИЙ ВЛАДИМИРОВИЧ (1782–1841) — барон, русский военный деятель и администратор из эстляндского рода Розенов, генерал от инфантерии (1826), генерал-адъютант (1818). Отличился в Польской кампании 1831 года, после чего был назначен командиром Отдельного Кавказского корпуса. В 1831–1837 годах главноуправляющий гражданской частью и пограничными делами Грузии, Армянской области, Астраханской губернии и Кавказской области. Брат генерал-майора А.В. Розена.
АР-РАТУЛИ, АГА-БЕК (ок. 1810–1846) — предводитель жителей Рутульского бекства в Кубинском восстании. По национальности рутулец, принадлежал к ханскому роду. Приходился двоюродным братом правителю Рутульского бекства — ал-Хасан-хану.
СУМБАТЗАДЕ, ‘АЛИ СОЙБАТ (1907–1992) — советский историк-востоковед, академик Академии наук Азербайджанской ССР (1958), Заслуженный деятель науки Азербайджанской ССР, директор Института народов Среднего и Ближнего Востока Академии наук Азербайджанской ССР (с 1968 г.). Один из зачинателей изучения истории экономической мысли в Азербайджане. Автор книги «Кубинское восстание 1837» (1961).
ФЕЗИ, КАРЛ КАРЛОВИЧ (1795–1848) — швейцарец на русской службе, генерал-лейтенант, участник покорения Кавказа.
АЛ-ХИЛИВИ, ЙАР-‘АЛИ — один из руководителей Кубинского восстания 1837 года. Нисба ал-Хиливи происходит от его родного села Гиль (ныне село в Кусарском районе Азербайджана. До 1934 года являлось административным центром Гильского района. Расположено в 12 км. от г. Кусары). Имел сына по имени Раджаб, который также участвовал в восстании.
АЛ-ХУЛУХВИ, АЛ-ХАДЖЖИ МУХАММАД (ум. ок. 1838) — старшина сел. Хулуг Сыртского магала, один из руководителей Кубинского восстания 1837 года. Родился в лезгинском селе Хулух (Хулуг, ныне Кусарский р-он, Республика Азербайджан). После подавления восстания ал-Хаджжи Мухаммад ал-Хулухви распустил всех по домам, а сам направился в родное село. Здесь он забрал жену, двух дочерей, юного сына и направился во владения кюринского хана, надеясь найти у него пристанище. Семью он оставил в агульское селении Тпиг (агул. Типагъ), а сам с сыном отправился к хану Мухаммад-Мирзе. Тот велел немедленно их арестовать и переправить в г Дербент. Отсюда их отправили в Бакинскую тюрьму, где ал-Хаджжи Мухаммад ал-Хулухви казнили (был расстрелян), а сын умер в тюремном лазарете г. Баку от лихорадки.
АЛ-ХУРЕЛВИ, ‘УСМАН АЛ-КУБАЛИ — один из руководителей Кубинского восстания 1837 года. Родился в лезгинском селе сел. Хурель Кубинской провинции (ныне, сел. Хурель — Кусарский район Азербайджана). Имел почётное прозвище «Уста», что означает «искусный мастер», он был высококлассным мастеровым человеком, снискавшим авторитет соплеменников. Будучи муридом имама Шамиля ал-Гимрави являлся одним из главных и отважных участников крестьянского восстания 1837 года под руководством ал-Хаджжи Мухаммада ал-Хулухви (ум. ок. 1837).
ЧЕРНЫШЁВ, АЛЕКСАНДР ИВАНОВИЧ (1785–1857) — деятель русской разведки и армии (генерал-адъютант, генерал от кавалерии). Граф (1826), светлейший князь (с 1841). Накануне Отечественной войны 1812 года — военно-дипломатический агент русского правительства при дворе Наполеона I. В продолжение всего правления Николая I исполнял обязанности военного министра.
ГЕОГРАФИЧЕСКИЙ СПРАВОЧНИК
АЛПАН (азерб. Alpan) — крупное лезгинское село и центр одноименного муниципалитета Кубинского района Азербайджанской республики.
АХБИЛ (азерб. A;bil) — лезгинское село в Кубинской провинции, ныне это деревня Ахбил и муниципалитет в Кубинском районе Азербайджана. Население составляет 959 человек.
АХТЫ (лезг. Ахцагь, Ахцегь) — лезгинское село в Южном Дагестане, административный центр Ахтынского района и сельского поселения «Сельсовет Ахтынский». Один из главных историко-культурных центров Дагестана.
ГИЛЬ (лезг. Хьил; азерб. Hil) — лезгинское село в Кубинской провинции, ныне село в Кусарском районе Азербайджана. До 1934 года являлось административным центром Гильского района. Расположено в 12 км. от г. Кусары.
ГЮНДЮЗКАЛА (лезг. ГуьндуьзкІеле, Гуьндузкъала; азерб. G;nd;zqala) — лезгинское село в Кубинской провинции, ныне село в Кусарском районе Азербайджана.
КИРИК (лезг. Киригар; азерб. Kirik) — лезгинское село в Кубинской провинции (ныне село в Кусарском районе Азербайджана).
КУБИНСКОЕ ХАНСТВО (лезг. Къубадин шарвал; 1680–1810) — одно из самых сильных феодальных государств, располагавшихся на северных территориях Азербайджана и юга Дагестана. В 1765 году в состав было включёно Дербентское ханство. На западе граничило с Шекинским ханством и дагестанскими феодальным образованиями, на юге с Бакинским и Шемахинским ханствами. Центр — город Худат, с 1735 года — город Кубба.
КУБИНСКАЯ ПРОВИНЦИЯ (до 1840 года) — в 1837 году Кубинская провинция была одной из самых густонаселенных на Кавказе. Здесь насчитывалось около 300 сёл и хуторов. Население, как сообщает Ф.А. Шнитников, еще в 1832 году составляло свыше 82 тысячи человек (82148 чел.). Провинция была разделена на несколько магалов: Аныхдаринский (Анагдаринский — 9 сёл), Бармакский (26 сёл), Будугский (19 сёл), Мюшкюрский (Мишкурский — 52 села), Сыртский (18 сёл), Типский (Тяпской — сёл), Шабранский (81 село), Шишпаринский (26 сёл), Хиналугский (6 сёл) и Юхарибашский (18 сёл). Итого 292 села. Кроме того, в Кубинскую провинцию входили Ахтынское (сёла: Фей, Маза, Ахты, Кулули, Эпармо, Пупазлю, Умурлю, Капулю, Подинлю, Мачаглю, Суманаклю, Кулюлю, Зенкенлю), Докуспаринское (сёла: Мескинжи, Джиг-Джиг, Ихор, Елджиг, Харахли, Ших-Кенды, Филзах, Изил, Балладжи, Джаба), Алтыпаринское (сёла: Мага, Кара-Кюра, Мингар, Каладжуг, Тапье-Шихи или Пирикент, Куруш) и Тагирджальское общества (село Таржал). Итого 32 села (4456 семей). В 1837 году в Кубинской провинции проживало более 93 тысяч человек. Город Куба есть главное место провинции, которая разделяется на десять магалов с присоединением к ней четырех обществ вольных народов. Кубинская провинция определяется к северу от Кюринского ханства /Казикумухского владения/ рекою Самуром, к югу от Ширвана Кавказским хребтом и урочищем, называемым Курт-Булак, от Бакинской провинции рекою Ямгайт, к востоку берегами Каспийского моря, к западу Кавказским хребтом. Самое большое протяжение от севера к югу Кубинской провинции, т.е. от реки Самура до Хозыр-Зиндак-Кале, простирается до 172 1/2 верст, а от востока к западу от 100 до 120 верст /число верст показано здесь по агачам, из коих каждый положен в одну немецкую милю. Агачь есть то же, что персидский фарсанг, и содержит в себе около 7 верст, или час конной езды/. Кубинская провинция разделена натурою на две половины: первая нагорная, а другая лежит по долинам от гор до самого моря.
КУБИНСКИЙ УЕЗД (1840–1929) — административная единица в составе Каспийской области, Дербентской губернии, Бакинской губернии Российской империи (1840–1918), Азербайджанской Демократической Республики (1918–1920) и Азербайджанской ССР (1920–1929). Центр — город Куба. Кубинский уезд был образован в 1840 году в составе Каспийской области. В 1846 году был отнесён к Дербентской губернии, в 1860 — к Бакинской. 1 мая 1918 года войска Бакинского Совета установили контроль над городом Куба. С 3 августа — под контролем войск Азербайджанской Демократической Республики. В 1920 году Кубинский уезд стал частью Азербайджанской ССР. Упразднён в 1929 году.
КЮРИНСКОЕ ХАНСТВО (лезг. Куьредин шарвал) — государственное образование, существовавшее с 1812 по 1864 годы в Южном Дагестане.
КЮРИНСКИЙ ОКРУГ — административная единица в составе Дагестанской области и Дагестанской АССР, существовавшая в 1862–1928 годах. Центр — село Касумкент. Кюринский округ в составе Дагестанской области был образован из Кюринского ханства в 1862 (по другим данным — 1866) году. В 1921 году вошёл в состав Дагестанской АССР. В ноябре 1928 года в Дагестанской АССР было введено кантонное деление и все округа были упразднены. В 1905 г. из Кюринского округа разными скупщиками было вывезено ковров и паласов на сумму 279 945 руб. Округ делился на наибства, которые в 1899 году были преобразованы в участки. Участки подразделялись на общества. Кюринский округ подразделялся на наибства: 1) Гюнейское (центр — сел. Касумкент), 2) Курахское (центр — сел. Курах), 3) Кутур-Кюринское (центр — сел. Вакаляр), 4) Южно-Табасаранское (центр — сел. Зизик) и 5) приставство Улусский магал (центр — сел. Куллар). В конце 1864 г. к округу присоединен южный Табасаран, а в 1883 г. Улусский магал, входивший прежде в состав Дербентского градоначальства. К 1926 году округ делился на 6 участков: Агульский (центр — сел. Тпиг), Гюнейский (центр — сел. Касумкент), Курахский, Кутур-Кюринский (центр — сел. Ичин), Улусский (центр — сел. Заграб-Кент), Южно-Табасаранский (центр — сел. Зильдиг).
МАГАРАМКЕНТ (лезг. Мегьарамдхуьр) — лезгинское село в республике Дагестан. Административный центр Магарамкентского района и сельского поселения Сельсовет Магарамкентский.
МИКРАХ (лезг. Муграгъ) — лезгинское село в Докузпаринском районе Южного Дагестана. Является административным центром Микрахского сельсовета.
РУТУЛ (рут. Мых;а) — высокогорное рутульское село в Дагестане, административный центр Рутульского района и сельского поселения Сельсовет Рутульский. Историко-культурный центр рутульского народа. Рутул наряду с Лучеком — политический центр рутульских исторических государственных образований.
САМУРСКАЯ ДОЛИНА — историко-географическая область на юге Дагестана, населённая преимущественно лезгиноязычными народами — лезгины, рутульцы, цахуры. Также проживают лакцы (сёла Аракул, Верхний Катрух), аварцы (сел. Кусур) и азербайджанцы (сел. Нижний Катрух). В старых грузинских источниках, территория Самурской долины называлась Лекети.
ТАГИРДЖАЛ (лезг. Тигьиржал; азер. Tahircal) — лезгинское село, ныне в Азербайджане несколько населённых пунктов с таким названием — сел. Новый Тагирджал (лезг. ЦIийи Тигьиржал; азер. Yeni Tahircal) и Вини Тигьиржал (азер. Yuxar; Tahircal) Кусарского района Азербайджана.
ТПИГ (агул. Типагъ) — село в Южном Дагестане, административный центр Агульского района. Образует сельское поселение село Тпиг как единственный населённый пункт в его составе.
ЦIУРУ-ХУДАТ — лезгинское село (ранее крепость Худат, букв. «Старый, разрушенный Худат»), ныне город в Хачмазском районе Азербайджана, на севере страны, близ побережья Каспийского моря, в 184 км от г. Баку. Расположен в Самур-Дивичинской низменности. Необходимо также отметить, что в Азербайджане существуют несколько населённых пунктов с таким названием: сел. Кёхне-Худат (лезг. ЦIуру Худат, ЦIурухта; азер. K;hn; Xudat), и Кёхне-Худат Казмаляр (лезг. ЦIуру Худатдин Къазмаяр; азерб. K;hn; Xudat Qazmalar) — в Кусарском районе; сел. Кёхне-Худат (лезг. ЦIуру Худат) и город Худат (лезг. Худат; азерб. Xudat) в Хачмазском районе, а также сел. Калайхудат (лезг. КIелетIхудат; азерб. Qalayxudat) в Кубинском районе.
ЧПИР (азер. Jibir) — лезгинское село в Кубинской провинции (ныне село в Кусарском районе Азербайджана).
ХУЛУХ (лезг. Хуьлуьхъ; азер. Xuluq) — лезгинское село в Кубинской провинции (ныне село в Кусарском р-оне, Республика Азербайджан).
ХУРЕЛЬ (лезг. Хуьрел; азер. X;r;l) — лезгинское село в Кубинской провинции (ныне, сел. Хурель — Кусарский район Азербайджана).
ЯРГУН (лезг. Йаргун) — лезгинское село в Кубинской провинции, ныне село Хазра (ранее Хазры; азерб. H;zr;; лезг. Гьезре) в Кусарском районе Азербайджана, расположенное на правом берегу реки Самур, на высоте около 660 м над уровнем моря, в 17 км к северо-западу от города Кусар, близ государственной границы с Россией.
ЛИТЕРАТУРА
1. Агабалаев И.А. Традиционное горское воспитание в произведениях классиков русской литературы // Вестник социально-педагогического института. Выпуск №4 (12), 2014. С. 6.
2. Объяснение по поводу возмущения населения Кубинской провинции во время набора всадников в конно-мусульманский полк в Варшаву (усл) [Электронный ресурс] Режим доступа: https://vk.cc/9xOuKm, свободный. — Загл. с экрана (дата обращения: 21.06.2019). — Яз. рус.
3. Ризванов З., Ризванов Р. Восстание кубинских лезгин 1837 г. [Электронный ресурс] Режим доступа: https://vk.cc/9xOuSR, свободный. — Загл. с экрана (дата обращения: 21.06.2019). — Яз. рус.
4. Ризванов З., Ризванов Р. История лезгин. — Махачкала, Общество книголюбов 1990. [Электронный ресурс] Загл. с тит. экрана. Электрон. версия печ. публикации. —Систем. требования: Adobe Reader. URL: https://vk.cc/9xOuYn (дата обращения: 21.06.2019).
5. Сумбатзаде А.С. Уста-Усман Кубинский, славный сын Дагестана [Электронный ресурс] Режим доступа: https://vk.cc/9xOv4v, свободный. — Загл. с экрана (дата обращения: 21.06.2019). — Яз. рус.
6. Шнитников Ф.А. Описание кубинской провинции [Электронный ресурс] Режим доступа: https://vk.cc/9xOv9Y, свободный. — Загл. с экрана (дата обращения: 21.06.2019). — Яз. рус.
7. Эскендеров Б. Еще раз о восстании кубинских лезгин [Электронный ресурс] Режим доступа: https://vk.cc/9xOviw, свободный. — Загл. с экрана (дата обращения: 21.06.2019). — Яз. рус.
8. Эскендеров Б. Кавказская война. Восстание кубинских лезгин [Электронный ресурс] Режим доступа: https://vk.cc/9xOvoC, свободный. — Загл. с экрана (дата обращения: 21.06.2019). — Яз. рус.