Глава 1
Сон Хильды
Взлет был быстрым и неожиданным. Крыло ветра мягко ударило по лицу и плечам, а руки распахнулись ему навстречу. Внизу было озеро. Хильда парила над ним, сопротивлялась всем телом, чтобы удержать себя в потоке воздуха – вода притягивала. Страшно не было. Время от времени она слышала чужой голос – низкий, с хрипотцой и неуловимо непривычными интонациями.
– Не напрягай руки, освободи спину, не бойся воды, ты не упадешь... А теперь перевернись. Да, да, через голову. Помнишь, как на пляже, в детстве? Умница. И представь, что ты ласточка с длинными крыльями. Вверх, Хильда, вверх... Быстрее, быстрее... А теперь крепко прижми крылья к спине и падай, свободно и весело.
Повиноваться его приказам было радостно; и всякий раз Хильду охватывало изумление и восхищение красотой и необычностью этого места. Ближние горы, обнимающие озерный мир, – зеленые, поросшие густым хвойным лесом, и дальние – со снежными вершинами.
– А теперь посмотри вниз, на берег озера. Просто поверни голову, а руки сами раздвинут воздух. Взгляни на скалистый обрыв и запомни кривую сосну.
Хильда ловко и мягко развернулась и засмеялась. Дом внизу был такой смешной. Толстая крыша из зеленого дерна. Трава на ней, как на весеннем лугу. И даже по углам крыши четыре крепенькие сосенки-малолетки. Как сторожевые башни. Оконные рамы окрашены в зеленый цвет, а в них видны желто-оранжевые занавески. Маленькое крыльцо, три ступени и от них крутая тропинка вниз, на берег озера.
А сосна на скале действительно кривая. Наклоненный в сторону озера ствол и параллельно скале три толстых изгибистых ветви. Искореженные, нервные, покрытые бледно-зеленым лишайником. Хвоя на концах веток торчит истрепанным посудным ершиком. Древняя дряхлость, скудость лохмотьев изношенной жизни. Корни вцепились в базальт небольшого скального выступа, на котором безмерно давно укоренилось сосновое семечко и стало жить свою жизнь дерева. И жизнь удалась!
И пусть восточный ветер искривил ствол. Это не мешало толстым шишкам каждый год созревать на ветках, а потом падать вниз. И со временем под скалой, на настоящей почве прибрежной террасы выросла сосновая роща. Каждое дерево было ребенком того первого семечка, которое ветер Судьбы занес на скальный уступ.
Хильда улыбнулась своим мыслям, раскинула руки еще шире, вытянулась всем телом в теплом воздушном потоке и вдруг поняла, что вода озера не притягивает ее и не нужно напрягаться, чтобы не упасть.
Теперь достаточно просто подумать – вот туда хочу... – и она оказывалась именно над тем местом, которое поймало ее любопытство. В какой-то момент Хильда увидела на бирюзовой зеркальной поверхности воды собственное отражение. Она расхохоталась, потому что выглядела точь-в-точь как тряпичная кукла с прямыми ровненькими руками и ногами и буйной рыжей шевелюрой.
Странный шум нарастал и напомнил о падающей воде. Хильда гибко развернулась и увидела над дальним берегом две высоких скалы с плоскими вершинами, а между ними мощный перелив водопада.Освобожденная из тесного русла река не скрывала своей ярости и торжества достижения цели. Под скалами ее встречали базальтовые защитники и хранители хрупкого зеленого мира озера – древние валуны. Они вбирали ярость воды и создавали из нее радужную искристую переменчивость.
Мир был насыщен красками и запахами. Хильда чувствовала даже брызги, острые, как льдинки. Она летала над озером, водопадом, горами. Наслаждение и полное счастье.
В тот миг, когда плотный шум водопада прочертила молния крика, Хильда проснулась и, откинув одеяло, села в постели. Сильно взлохматив волосы, она потрясла головой и огляделась. Осеннее грустное солнце застенчиво заглядывало в комнату. Через неплотно закрытую дверь лоджии пробрались последние струйки холодного ночного ветра и лизнули ее босые ноги. А перед глазами еще искрилась вода озера, шумел водопад, и длился странный тревожащий крик.
Она быстро вскочила, распахнула дверь на лоджию и подошла к большому открытому окну. Сиял золотом сентябрь, дети в ярких куртках несли в руках желтые, оранжевые и карминно-красные хризантемы.
На крыше школы сидела громоздкая, неуклюжая чайка странной окраски – одно крыло белое, другое угольно-черное. Она вдруг раскрыла клюв, развернула крылья и пронзительно крикнула. «Вот и понятно, что я слышала», – улыбнулась Хильда, и начался обычный день ее молодой и упругой жизни.