Иван Семёнович Погорелов. Человек из легенды.
Лично для меня открытием стала жизнь и судьба одного из легендарных людей нашего района – Ивана Семёновича Погорелова, уроженца хутора Патроновка. Листая старые подшивки газеты «Молот», я наткнулся на воспоминания нашего земляка. Я, человек читающий и интересующийся историей, даже не слышал об этом человеке.
Немногие в Тарасовском районе, да и на малой родине нашего героя, в хуторе Патроновка, знают об Иване Семёновиче Погорелове – человеке из легенды. Самое удивительное, что это не преувеличение и не громкие слова. О подвигах и бесстрашии этого человека в 20 годах прошлого века, в станице Митякинской и окрестных хуторах ходили легенды. Но прошли годы и о нём забыли… А было ему в то время всего 15 - 18 лет. Мальчишка … И тем не менее в свои 15 – 18 лет, он в одиночку, неоднократно вступал в бой с целыми отрядами, ставшими бандитами, белоказаков. И закалённые в боях 1 Мировой и Гражданских войн, казаки так и не смогли его взять и свести с ним счёты. Все мы смотрели приключенческий фильм «Неуловимые мстители», и восхищались его юными героями: бывшим гимназистом Валеркой, Яшкой-цыганом, а также деревенским парнишкой Данькой и его сестрой Ксанкой, оставшимися сиротами после расстрела их отца атаманом Сидором Лютым. Но все их приключения выдуманные, так как фильм снят по мотивам повести Павла Бляхина «Красные дьяволята». Все приключения и подвиги нашего героя реальные, а не написанные писателем и сценаристом. Фильм же о Иване Погорелове мог стать блокбастером и триллером по реальным событиям начала двадцатых годов. Когда в окрестностях станиц Луганской, Митякинской и Гундоровской началась борьба с бандитизмом, в которой принял самое непосредственное участие Иван Семёнович Погорелов.
Впрочем, герой нашего повествования вошёл в историю нашей страны и как человек спасший М. Шолохова от смерти. Сумев добиться личного приёма у Сталина, Иван Погорелов разоблачил спецоперацию сотрудников ростовского НКВД, сводивших с писателем личные счёты и собиравшихся его ликвидировать. В результате чего нечистые на руку сотрудники НКВД, во главе с их руководителем Ежовым были арестованы, а с Шолохова сняты все подозрения. Об Иване Семеновиче Погорелове как о соратнике и де факто спасителе Шолохова упоминалось однажды. Сам Погорелов в силу природной скромности нигде и никогда не давал интервью, не выступал в периодике, и лишь раз коротко описал события связанные с Шолоховым. К сожалению, ни кто из сценаристов не обратил своего внимания на эти мемуары, и не написал сценарий детектива, где все события и персонажи, не выдуманные писателем, а реальные.
Родился Иван Семенович Погорелов, в юрте станицы Митякинской, на хуторе Патроновка Тарасовского района Ростовской области 13 августа 1904 года. Он на год старше Михаила Александровича. Оба родились на Дону. В семь лет отец остался круглым сиротой, жил у бабушки в станице Митякинской, будучи своей бедной родне в тягость. Когда ему еще не исполнилось шестнадцать, отправился из станицы искать лучшей доли. Куда ехать вопросов не было. Луганск ближайший крупный город. Получив в сельсовете документ удостоверяющий личность, он сев в поезд, отправился в город. Это удостоверение личности сохранилось в семейном архиве Погореловых.
На пожелтевшем от времени, обветшавшем листке, в левом углу, вместо бланка, кто-то старательно вывел большими буквами слова: "РСФСР, сельсовет", стараясь придать буквам торжественность и официальность, подобающую любому документу. Текст его гласил: "Дано сие гражданину поселка хутора Патроновка Погорелову Ивану Семеновичу, что он действительно сын хлебороба, бедняка, имущественное положение: нет ничего. Что и удостоверяется".
Да, ничего у Ивана Погорелова не было и после трех лет боев, тяжелой службы, кроме ордена и трех ран. Из них одна – в ногу – мучила всю жизнь, лишив возможности нормально ходить и бегать.
Приехав в 15 лет Луганск, за лучшей долей, Ваня Погорелов приехал вне куда, не имея там ни родных, ни знакомых. На вокзале на него обратил внимание один из чекистов, пожалел бездомного паренька, привел в свою семью, присмотрелся к нему и… предложил работать там, где работал сам, – в ВЧК и бороться с бандитизмом. Что это такое, Иван хорошо знал и видел бандитские налёты на свой хутор, станицу Митякинскую, бессмысленную жестокость, убийства и грабежи. Недолго думая он согласился. Руководством луганского ВЧК Погорелова было решено внедрить в один из бандитских отрядов. Для этого он прошёл ускоренную подготовку, где опытные товарищи обучали его владению оружием, приёмам конспирации и тому подобным вещам.
Вскоре, как разведчика Ивана Погорелова "внедрили" в один из бандитских отрядов, который вел бои с регулярными войсками. Но и в красноармейских частях, белоказаки имели свою агентуру. Когда однажды в районе станицы Гундоровской банда захватила группу красноармейцев, один из "пленных", оказавшийся их тайным агентом, который опознал и выдал Ивана. Повели его вместе с захваченными красноармейцами на расстрел. Он не стал ждать, пока приговор приведут в исполнение. И в отчаянном прыжке Иван перепрыгнул яму, куда должны были сбросить расстрелянных и бросился бежать. Белоказаки открыли беспорядочную стрельбу и бросились в погоню. Но он ушел от погони, спрятавшись в шахте. А вот от пули уйти не смог. Пулю, раненый в ногу, унес с собой. Отсидевшись, Иван сумел добраться до станицы, где его перевязали и отправили в госпиталь. Стал с тех пор он действовать особенно осторожно. До начала боя, как разведчик, Иван, переодевался, ходил под видом «нищего» среди белобандитов, не вызывая у них ни какого подозрения. Они не могли предположить, что этот худой, грязный оборвыш, один из самых опытных и хладнокровных разведчиков-чекистов. Всё разведав, Иван возвращался в отряд и скрытно проводил его к расположению неприятеля. Всё остальное было делом техники.
В сохранившемся военном билете Ивана Семёновича можно увидеть короткую, но ёмкую запись: «10.1.20–12.1922 г. Уполномоченный по борьбе с бандитизмом и командир особого назначения отряда. В боях с белобандами в 1920 – 21 г. три ранения».
Про одно ранение нам известно. Другие получены при столь же чрезвычайных обстоятельствах. Смерть много раз в юности пыталась его настичь, но он каждый раз уходил от нее, как тогда, перед расстрелом. После гражданской войны в ростовском журнале "На подъеме" в июньском номере 1928 года появился очерк Вс. Воскресенского под названием "Миллерово". Из него явствует, что Ивана Погорелова белоказаки называли "красным дьяволенком", а в станице Митякинской он был первым донским казаком-комсомольцем. В очерке утверждалось и то, что он "сражался в одиночку". По этому поводу сам Иван Семёнович Погорелов заметил: "Неправда, был у меня отряд".
Правда была в том, что в расположении врага, на людях Иван появлялся один, связной находился поодаль. Отряд, хорошо замаскировавшись, располагался в укрытии. Так было и в тот раз, когда он два часа отбивался один от множества нападавших опытных в боях белоказаков (как в последствии выяснилось, в этом отряде было 40 человек, нескольких из них Погорелов убил или ранил). Помогло то, что Иван умело, выбирал огневую позицию – канаву возле дороги. А также то, что он всегда ходил, обремененный оружием и боеприпасами. У него было два маузера, два нагана, четыре гранаты, карабин, большой запас патронов. Вот это, плюс умение метко стрелять из всех положений, позволило одному сдерживать многих опытных и видавших виды неприятелей. Прибывший к месту перестрелки отряд не ожидал увидеть в живых своего командира. Спешили, чтобы отомстить. Спасли раненого, но живого.
Белоказаки были в ярости. Они теряли десятки опытных, прошедших две войны бойцов, а «красный дьяволёнок» раз за разом, не просто уходил от них, а продолжал наносить серьёзные потери. За ним охотились, он же верил в предчувствия. Очень был чуток ко всему, что происходило вокруг. Попав в засаду в курене своей тети, сумел невредимым вырваться из огненного кольца, забросав бандитов гранатами, и пока те не пришли в себя, ушёл.
Третью рану получил, выследив и пленив в хуторе Камышнов бывшего полковника царской армии, некоего Федорова, возглавлявшего одну из самых крупных банд. Раз за разом нападая на советских и партийных работников, обозы, полковник Фёдоров, обладавшим чутьём на опасность, уходил от погони. Иван в одеянии нищего выглядел чумазым подростком, умел разыгрывать сироту, попавшего в беду, вызывая у сердобольных казачек слезы. Таким образом, от одной проникшейся к нему жалостью старухи выведал, в каком курене прячется неуловимый полковник. Поговорил с ним и поспешил к своим. Вот тогда и вступил в дело отряд. Началась перестрелка. Пришлось курень поджечь. Федорову ничего не оставалось, как спасаться через чердак, откуда он попал в руки "сироты". Но глаза в той перестрелке командиру отряда обожгло. Вот почему на снимке двадцатых годов Иван Погорелов в очках. За тот бой награжден орденом Красного Знамени за № 3848. Более высокой орденской награды тогда у республики не было.
Сохранилось удостоверение. В нем сказано: "Предъявитель сего тов. Погорелов Иван Семенович действительно награжден орденом "Красное Знамя" за № 3848 по личному составу армии, что подписью и приложением печати удостоверяется".
Тем временем, его боевая деятельность продолжается. Погорелов выслеживает в хуторе Елань и в хуторе Можаевка отряды белоказаков, противников советской власти, сообщает об их местоположении и подступах к ним в Луганское ВЧК. Эти отряды, при его содействии были вскоре, так же был уничтожены. После этих событий на И. Погорелова, в станице Митякинской, совершается несколько покушений. Во время этих перестрелок он оказывается хладнокровней и метче своих противников, и убивает ещё четырёх белоказаков. Это были люди, которые активно боролись против советской власти и стремились свести с ним счёты. Так же он помогает частям ЧК ликвидировать отряд белоказаков, противников советской власти, в х. Грачики.
Однако три полученных ранения не обошлись даром для нашего героя. Пришлось расстаться с военной службой. Тяжёлое ранение ноги даёт о себе знать всё больше, и решением медицинской комиссии чекист Погорелов был комиссован и уволен в запас, став персональным пенсионером в конце двадцатых годов, совсем ещё молодым человеком.
Редакция по изданию альбома героев Гражданской войны обратилась в двадцатые годы к Ивану Семеновичу с просьбой поделиться воспоминаниями, рассказать о себе, причем подробно и ярко, "дабы описание подвига было приближенно к жизни и не было сухим приказным перечислением фактов". Просьбы этой Иван Погорелов, к нашему сожалению не исполнил. Не успел осуществить свое желание написать книгу и автор очерка о нем – Вс. Воскресенский. Жизнь, однако, готовила обладателю ордена Красного Знамени за № 3848 новое, еще более серьезное испытание, из которого не каждый признанный герой Гражданской войны выходил с честью и не сломался …
Ивану хотелось учиться. И наш герой, сумев подготовиться, поступил в Новочеркасский индустриальный институт, на факультет, готовивший инженеров электриков. Специальность по тем годам престижная и даже романтическая, так как по всей стране шла полная электрификация городов и сёл. Хотелось и ему, искреннему коммунисту, быстрее, по "завету Ленина", электрифицировать страну. В институте пришлось не только учиться. Его, студента, избрали секретарем парткома института.
Даже когда Иван Погорелов учился, война для него не кончилась. Слишком многие белоказаки предъявить ему счёт. Однажды от пули спасла его дочь. Ей было тогда два года. Она первой увидела в окне "дядю", который целился в отца. Иван Погорелов и на этот раз опередил выстрел, с дочерью в руках рухнул на пол. Террорист промахнулся. Приходилось Погорелову, как бывшему чекисту, иногда участвовать в операциях по разработке и захвату лиц ведущих подрывную деятельность, изымать хранившееся незаконно оружияе.
В 1937 году Новочеркасский индустриальный институт выдвинул Михаила Шолохова кандидатом в депутаты Верховного Совета СССР. По-видимому, именно тогда как секретарь парткома Иван Погорелов, занимаясь выборами, устраивал встречи кандидата в депутаты с избирателями и познакомился с писателем. Хотя секретарь Вёшенского райкома партии П. Луговой, в своих воспоминаниях пишет, что И. С. Погорелов занимался электрификацией ст. Вёшенской, где и познакомился с М. А. Шолоховым.
Избранный в Верховный Совет СССР, Михаил Шолохов получил депутатскую неприкосновенность. Местные власти не могли решить его судьбу без Москвы. А расправиться с Михаилом Шолоховым сотрудники областного НКВД намеревались по простой причине. Так как не раз писатель восставал против беззакония, репрессий, преступных "хлебозаготовок", грабежа казаков, злоупотребления властью, невзирая на лица, и у себя в районе, и в Азово-Черноморском крае.
Первое письмо Михаила Шолохова о таких делах, посланное Е. Г. Левицкой, как нам известно, попало в Кремль, к самому вождю, еще в 1929 году, а спустя четыре года состоялся обмен письмами между Михаилом Шолоховым и Сталиным. Снова речь шла о преступлениях на Дону совершаемыми некоторыми партработниками и сотрудниками НКВД.
Далее, в 1937 году, Михаил Шолохов встал горой за невинно пострадавших руководителей своего Вешенского района, сидевших в тюрьме на Лубянке. Снова обратился (через головы руководителей края) в Москву. Добился того, что вопрос решался в кабинете Сталина.
Провокация против Шолохова замышлялась как на месте, на Дону, так и в Москве, в частности, в наркомате внутренних дел, где Михаилу Шолохову не могли простить некоторые страницы из "Тихого Дона". В них обвинялись в "расказачивании" некоторые влиятельные в то время сотрудники, среди которых был выведенный в романе под своей фамилией небезызвестный в годы гражданской войны комиссар Малкин. Но не только бывший комиссар Малкин видел в романе Михаила Шолохова «клевету» на органы ВЧК в годы Гражданской войны. Были противники куда более серьёзные и безжалостные.
Однажды на квартире Максима Горького глава карательных органов, тогда им был Генрих Ягода, заметил:
– Миша, а все-таки вы контрик! Ваш "Тихий Дон" белым ближе, чем нам!
Сменивший Ягоду Ежов, так же имел те же самые причины ненавидеть Шолохова, так как благодаря писателю, свыше 1300 человек арестованных и отданных по суд, было освобождено и реабилитировано. Первый секретарь вновь образованной Ростовской области Евдокимов, так же, будучи на приёме у Сталина требовал ареста Шолохова, обвиняя того в ведении бесед с бывшими белогвардейцами. Однако Сталин оба раза отказал, заявив, что писатель должен знать о ком он пишет.
После этого было решено провести спецоперацию по дискредитации Шолохова. Разработка её было поручена Ростовскому НКВД. Но местные сотрудники НКВД просчитались, решив привлечь к этому делу бывшего сотрудника ВЧК Ивана Погорелова.
Его тоже готовили загодя и весьма основательно: сняли с работы, исключили из партии, обвинив его в недостаточной активности по разоблачению «врагов народа». Тем более, что сам Погорелов отказывался верить в подрывную и шпионскую деятельность арестованных коммунистов и требовал их реабилитации и освобождения.
Ему не двусмысленно намекали, что и он пойдет он под суд как «враг народа». Когда показалось, что Погорелов сломлен, ему было решено предложить «искупить вину» разоблачением Шолохова, который, дескать, замышляет против советской власти восстание донских, терских и кубанских казаков.
В сентябре 1938 года И. С. Погорелова вызывают в Ростов, в НКВД, где он получает задание войти в доверие к М. А. Шолохову и узнать все его связи, которые якобы были направлены против советской власти. Так как М. А. Шолохову Ростовский НКВД вменял подготовку восстания казаков на Дону.
– Что делать? – рассказывал И. С. Погорелов друзьям. Его воспоминания не раз слышала дочь. – Откажусь – значит изолируют.
Нужно было обязательно оставаться на свободе. Он поставил свои условия. Нужен был документ, что такое задание получено. Ему разрешили поселиться в гостинице. Дали адрес служебной квартиры. При этом Иван Погорелов попросил того, кто давал "задание", записать этот адрес, что хозяин кабинета с готовностью и выполнил на листке, вырванном из служебного блокнота, собственноручно. Это была большая удача бывшего разведчика, понимавшего, что получил неопровержимое вещественное доказательство, которое пригодится в будущем при разбирательстве "дела", от участия в котором вдохновители его начнут открещиваться.
И. С. Погорелов, понимая, что сотрудники областного НКВД хотят с его помощью ликвидировать М. Шолохова, а потом и его. Он честно об этом всём рассказывает писателю и просит его немедленно выехать в Москву на приём к Сталину и там искать защиты. Сам же Погорелов, после девяти дней подпольной отсидки на Займище под Ростовом, через Украину, выезжает в Москву.
В Москве Погорелову не удается добиться встречи с партийными руководителями и тогда он пишет письмо самому Сталину, в котором раскрывает замыслы по убийству Шолохова. Понимая, что ему самому угрожает смерть, Погорелов, после поездки в Москву, скрывается в родных местах. Он скрывается в хуторе Патроновка, у своих друзей. Ночевал в сарае на сене, а днём уходил в густой лес и там находился до наступления темноты.
Но постоянно Погорелов испытывал тревогу за свою жену, которая осталась в Новочеркасске. Тревожась за свою семью, он решил покинуть станицу и уехать к своей семье. В Новочеркасске И. С. Погорелова, уже искали по приказу Сталина. К нему на квартиру несколько раз приходили партработники, расспрашивая его жену, о том, где он находиться. Убедившись, что разыскивают его не сотрудники НКВД, он встречается с секретарём горкома Данилюком. Секретарь горкома связался со столицей и доложил, что Иван Погорелов находится у него в кабинете. Из Москвы поступило указание – срочно направить Погорелова в столицу, обеспечив при этом его безопасность. Затем секретарь горкома передал телефонную трубку Ивану Семеновичу, предупредив:
– С тобой будет говорить Поскребышев.
Взяв трубку, Погорелов услышал, что Михаил Шолохов живет в "Национале", куда и ему следует явиться.
– Товарищ Поскребышев, у меня денег нет на дорогу, – признался Погорелов, сердце которого стало наполняться надеждой.
Вопрос с деньгами тут де разрешился. Из Новочеркасска в столицу Иван Погорелов поехал кружным путем, не без оснований опасаясь местных сотрудников НКВД, которые предпочли бы его видеть мёртвым. Сначала на попутной машине он выехал в Луганск, где его мало кто не знал. Там сел в поезд и благополучно приехал в Москву, поспешил в гостиницу "Националь".
Вот тут и пришлось Михаилу Шолохову и Ивану Погорелову поволноваться, пока их не вызвали в Кремль. Случилось это 4 ноября 1938 года.
– Сталин, – рассказывал И.С. Погорелов, – поздоровался со мной и с Шолоховым. Он долго молча читал мое личное дело, отходил от стола, расхаживал по кабинету, снова, подойдя к столу, читал характеристики, мое заявление.
По просьбе Шолохова первым получил слово Погорелов, что придало ему уверенности. Сталин выслушал его, не перебивая, внимательно. Потом подошел к ростовскому работнику НКВД и спросил:
– Погорелов прав?
– Погорелов провокатор. Я первый раз его вижу…
– Что вы на это скажете? – обратился хозяин кабинета к Погорелову
Вот тут-то пригодился бывшему разведчику листок, которым он так предусмотрительно обзавелся в Ростове, где рукой того, кто его "первый раз видел", был записан адрес служебной квартиры, куда надлежало Ивану Погорелову являться и докладывать о ходе "операции".
Тут же последовало задание – проверить, есть ли в природе такой адрес. Проверили быстро, за несколько минут.
– Все ясно, – сказал Сталин после этого, обращаясь к ростовским руководителям. Вас – много, у вас не получилось. Он – один, у него получилось… По глазам вижу, правду говорит Погорелов! Не финтите, Коган, – тихо и внешне спокойно проговорил Сталин, глядя в глаза сотруднику НКВД который не выдержал взгляда, выдавив из себя, словно под гипнозом, признание:
– Погорелов прав…
Вскоре после этой встречи в кабинете Сталина, последовали оргвыводы. Первыми арестовали руководство Ростовского НКВД, затем пришла очередь первого секретаря Ростовского обкома партии Ефима Евдокимова и наркома НКВД Ежова. В 1956 году, на волне разоблачения культа личности, Евдокимов был реабилитирован, как «жертва сталинского террора», не смотря на то, что на нём лежит личная ответственность за арест и уничтожение 20 тыс. жителей Ростовской области, в большинстве своём, людей ни в чём не виновных.
К сожалению, более подробные сведения об Иване Семёновиче Погорелове найти не удалось. Два запроса в ФСБ, в Москву и Ростов, ситуации не прояснили. Чиновники от ФСБ отделались отписками, что ни какой информации о таком сотруднике ВЧК они не располагают.
Умер И.С. Погорелов в 1975 году, в городе Москве и похоронен на Новодевичьем кладбище.