Пружинисто качался подо мной берег, покрытый мхом. Такие берега на Боровском, на Кагатрином озёрах. Жмётся к берегам морошка и клюква. Кто знает, идут с осторожностью за ягодой. Качает, но, если ступишь не в след, можешь провалиться так, что еле вытащишь ногу. Так было со мной на Семенькином болоте. Спокойно собирали ягоды на сухом месте, шли на его окраек. Два человека прошли, а я провалилась. Ногу вытянула без сапога.
- Осторожно! – сказал Академик.
И я отошла подальше. Взглядом поймала во мху знакомые нити с мелкими листочками. Они бегут невидимо и плетутся под ногами. А в конце сентября вынырнут изо мха вишнёвыми бусинами ожерелья. Осыплют мохнатые седые кочки, трухлявые пеньки, покроют зелёный и красный мох драгоценной ягодой.
Будет ли клюква?
Нам не надо мешками и баулами, а только для морса. Мы не будем черпать её ковшами- граблями. А соберём руками с благодарностью. Мы не сдадим её перекупщикам. Возьмём столько, сколько сможем унести в семилитровом ведёрке. С берестяными пестерями ходили до нас. Эта ягода не заменима в жару.
Проснулась как-то и в полузабытье пошла на кухню, интуитивно достала из холодильника пригоршню твердой, обмётанной морозом ягоды, растолкла ей с песком, залила кипятком и по глотку выпила. Жар спал, и я провалилась в сон.
Обратная дорога к нашей лодке. Вдоль дороги букет синих колокольчиков.
К ним не равнодушны и мужчины.
- А это что за цветы? У нас их называли Татарским мылом.
Нежные продолговатые лепестки розового цвета закручивались и были удивительно изящны.
- Это Царские кудри, - пояснил Академик.
Каким поэтичным именем одарили крестьянки этот цветок.
Так вот вы какие, Царские кудри!
А вот название высокого, почти в два метра цветка, который поднимает на своём стержне тёмно-синие туфельки, мне неизвестно. Гигантские листья внизу, там может спрятаться хоть кто из лесного царства. И жёлтые скользкие грузди мостами, и рыжики.
Лодка на месте. Рюкзак и мой пакет на месте. Направление на противоположный конец Пертозера, к устью реки Пустой, что впадает в большое озеро Воже.
Его я никогда не видела, только слышала о нём. Плывут к нему с разных сторон по рекам и речкам на лодках. Простор неоглядный. И есть на этом озере остров Спас.
Когда небо ясное, то Спас парит над водой, заблудившись в кудрявых облаках. Когда ночь ясная, то плывёт он среди звёзд в отражении лун.
И ведут к этому острову камни, по которым монахи могли выйти на берег в мирскую жизнь.
Осталась легенда. Молодой монах полюбил девушку и ночами ходил к ней на свидание. Но однажды вода поднялась, камни скрылись. И не мог вернуться грешник ни на остров, ни к девушке.
Солнце играло серебряными бликами на глади озера.
Медленно проплывали берега.
Берёзы стояли по колено в камыше, лилии сбились в хороводы.
Зелёные их листья сверкали глянцем.
Стрекозы не замечали нашего вторжения.
Лодка замедляла ход и входила в Пустую, касаясь зарослей подводного хвоща. Под бортами кудрявились подводные растения, золотые мальки шустро мелькали стайками.
И ощущение первозданности этого затерянного мира касалось и нас. Лечило душу. Бобры запрудили речку повыше. Там вода бурлит с их плотины.
А здесь покой и тишина.
Медленно и осторожно разворачивается лодка, и мы опять уходим в большое водное пространство.
Направление на Остров.
фото автора