Тьма бухты нежно озарялась
Каемкой собственной души.
Пурпурным пледом укрывалась
Финальность видимой зари.
Душа без грусти улыбалась,
Предчувствуя небытие от бытия.
Она счастливой притворялась,
Хладея в окончаниях себя.
И мысль постжизненным игралась
В уже бескрайней белизне листа –
«Спасибо, милая, что ты не притворялась!
Что не любила именно меня...»
Конверт заклеен. Солнце опускалось.
Он дверь забил избушки-зимовья.
И тень его в тумане растворялась.
Он вышел в горы. В навсегда.