Служба в армии, дело не из лёгких! Многие в силу слабости духа и неуверенности в себе косят по чёрному. Не траву конечно, от армии, от неё родимой откашивают.
В жизни, тех кто не служил, видно издалека. Они отличаются от служивых, как два берега одной реки друг от друга. Они элементарно не закалились холодом в продуваемой казарме, не спали вповалку возле тепловентилятора зерносушилки, не каблучили и не стеклили деревянный пол, не драили с танковой щёткой и хозяйственным мылом центральный проход, не подшивались ночью после отбоя. Их не стригли на пересылке деды тупыми машинками наголо. Да много ещё чего с ними не случилось. Они не обучены воинскому приветствию. Отданию чести как не правильно говорят на гражданке. Не служившие не знают как это выглядит со стороны.
Лето. Идёшь себе в увольнительной, ни кого не трогаешь, девушки практически без одежды опять же, а тут раз и команда, -Товарищ солдат! Вернутся на исходную и правильно приветствовать старшего по званию!- Оппа, -откуда он тут блин взялся то!- Толстый майор, в начищенных сапогах и с крупными каплями пота на низком лбу. - Как я этого слоника пропустил то?
Мысленно обнимая проходящую мимо блондинку, возвращаешься метров на пятнадцать назад и при подходе к образовавшемуся из ниоткуда офицеру переходишь на строевой шаг, бросаешь руку под козырёк и резко берёшь равнение в его сторону. Если у него были тёрки с руководством или жена нарезала ненавистных задач, он обязательно сделает так разика три, с женой то он уже на это не способен. И вот на глазах у красивых девушек с тобой делают то, что является желанием многих людей.
Удовлетворение! От секса или еды, от власти или свободы. От безнаказанности. Майор получает удовлетворение и уходит по своим делам, а ты униженный и оскорблённый, красный с лица, пытаешься вернуть душевный покой и равновесие.
Служил я на Дальнем востоке в лихие девяностые. Каких только у нас не было уникумов и оригиналов со всей нашей необъятной и могучей. Дело было в карауле. Стояла лютая зима с ветрами и метелями. Караулы были сложнейшим испытанием психики, нервов и физических сил. Два часа- периметр и вышка, два часа на изучение устава, два часа на отдых (опять же уставы и уборки). Сон в ночное время часа три в лучшем случае. Так сутки. И так через сутки.
Думаю что монахи отшельники, жившие в пустыне или удалённых местах и пещерах, по первому времени своего отшельничества, испытывают похожие чувства. Но они то служат с помощью Божьей! А в головах молодых, безголовых порой ребят, нет ни Веры, ни молитвы. Остаёшься один. Один со своими невесёлыми мыслями, с метелью и морозом, с автоматом Калашникова и в ожидании приказа о демобилизации. Все ждут дембеля, неизбежного как сама смерть, но ожидаемого как чуда чудесного.
Учебка. Ночь. Тяжеленный тулуп. Овальные сигареты, одна на нескольких человек. Сигареты были в те годы страшным дефицитом и курили их по кругу, докуривая на иголке под ноль. Благо что иголка с нитками была у каждого под козырьком зимней шапки. Ходила тогда поговорка- "кури дружок, я губы обжёг."
Питание было отвратительным. Страшно не хватало калорий, сна не хватало ещё больше. Солдат на посту два часа, морозная ночь, вышка оружейного склада. Кидает в сон. АК-47 тянет плечо. Время тянется невообразимо. Как резиновый кисель. - Ууух. Когда же смена?
Вспоминается гражданка. Проводы в армию. Родительский дом. Девушки. Так по кругу.
Глаза выискивают нарушителя. Вот он гад. -Стой кто идёт!. Предупредительный в воздух. Положил. Тревога. Задержание. ОТПУСК на десять суток!!!
Порыв ветра будит и бросает в чёрную действительность. Приснилось. Не нужно было прислонятся к борту вышки. Такой сладкий короткий сон и сразу жестокий облом. Соберись тряпка, до дембеля всего полтора осталось. ВСЕГО полтора! Ужас. Ещё целых полтора года.
Получив письмо от родителей или друзей, бережно прячешь его в нагрудный карман, чтобы после тяжёлых часов на посту, в тепле прочесть вести с гражданки. Обычно после ужина и горячего чая- такой желтоватый кипяток. Письмо вместо десерта было слаще сладкого и грело теплее шерстяного пуловера.
Нас было за столом человек пять или шесть, уже не вспомню точно. Армия потчует кашей. Геркулесовый клестер. Даже эта сопливая субстанция, подаваемая несколько раз в неделю, влетала с аппетитом, необузданным восторгом и энтузиазмом. После принятия пищи, как рекомендуют диетологи, должно остаться лёгкое чувство голода. Точно! Только чувство это, нельзя было назвать лёгким.
Мы взялись размышлять кто бы сейчас и чего покушал. Один бурят с острова Ольхон, хитро прищурившись, сказал,- сейчас бы баранины в большом количестве. Дымящейся на широком блюде. Мясо с костями и жилами, как есть и много. Чтобы хватило всем и ещё осталось! Крупными кусками. Отваренной с черным перцем и солью. Можно туда несколько луковиц. Острый, любимый нож в руку и вперёд. Потом бухлёр, крутой наваристый бульон, баранина, овощи. Ещё можно сагудай сделать. Свежий омуль с луком и перцем, немного растительного масла и огонь.
Я сказал что хотелось бы пельменей таз, чтоб тоже на всех хватило. Со сметаной и зеленью. С зелёным луком и чёрным перцем. Можно с лимонным соком, уксусом или майонезом. Вообщем каждому по вкусу. Вздох одобрения не заставил себя ждать.
Был среди нас товарищ с Украины, тогда ещё залэжной, но не менее родной и любимой. Конечно он сказал что шмат сала сейчас, это его мечта. Обязательно толстенное, с ладонь, с мясными прожилками. Резать крупными кусками и с чёрным хлебом. Он даже зажмурился от удовольствия. Мы спросили его, почему резать именно крупно нужно. Ответ немного рассмешил, -Большому куску, рот радуется-, сказал он и широко улыбнулся. Ещё говорит, если можно, жареной бульбы огромную сковороду хочу. Мы ему сказали -Конечно можно. Проси что угодно, всё равно получим все только одно. Шиш с маслом и повышенное слюноотделение.
В тот вечер был с нами и балагур из Питера, который обычно говорил с удовольствием и много. Остроумия и чувства юмора было в нём на десятерых. Но он почему то молчал. Все высказались и смотрели на него с интересом, ожидая какой нибудь анекдот в тему или интересную историю из жизни. Он помолчал немного по очереди осматривая нас, взяв паузу как хороший актёр театра.
После длинной паузы сказал -Я сейчас мысленно пью тёмное не фильтрованное пиво из высокого запотевшего пивного бокала. На короткой толстой ножке. Пиво такое холодное, что мёрзнет рука. Такое вкусное, что бокал нельзя поставить на стол пока не допьёшь до дна, хоть бы и рука отмёрзла. А на столе уже ждёт своей очереди блюдо, накрытое куполообразной, большой блестящей крышкой.- Мы торопили - ну что там, говори скорее, не томи!- Опять пауза. Кто их только учит этому? Или это талант такой. - Открывай скорее свою крышку, иначе мы сейчас сами это сделаем!-, кричали мы ему.
- Хорошо- говорит. Гад такой, и улыбается хитро!
Под крышкой обнаружилось нечто- АКУЛЬИ ПЛАВНИКИ В СОУСЕ АВОКАДО! Мы, все ребята из провинциальных небольших городов, некоторые вообще деревенские, открыли рты и долго молча смотрели на его воображаемый заказ! Пауза затянулась. Что за зверь акула, все конечно слышали. Видели по телевизору, но живых и опасных. А тут плавники. Про авокадо в то время, по крайней мере я точно, не слышал и не знал. И как ЭТО есть, тоже было не ясно. Как курицу руками, или как мясо отрезая ножом. А может вилкой?
Учитывая что все уже наелись каши и сверху навалили разных блюд и по целому тазу, решили не испытывать судьбу. Тем более всего одно блюдо и маленькая ресторанная порция. Разрешили ему употребить эту порцию в одну каску! Что он собственно с удовольствием хоть и мысленно сделал!
Оказалось что он всё таки вкушал это НЕЧТО в ресторане Петербурга (тогда ещё Ленинграда), поэтому просто описал по памяти как это было. Говорил что было вкусно. Мы то с перепугу решили что у него такое больное и воспалённое воображение!
Так и служили подбадривая друг друга рассказами из жизни. Делились самым сокровенным. Многие (почти все) с достоинством перенесли тяготы армейской жизни. Уволившись в запас, не нашли уже той страны, из которой уходили служить. Многие не нашли и своих девушек, по крайней мере в том виде, в котором их оставляли.
Не стало СССР, продуктов питания, сигарет и многое приходилось покупать по талонам. Стояли за продуктами в длинных очередях и ждали светлого будущего, которое сегодня как я понимаю, уже наступило! Или нет ещё?)