Глава 1. Странные люди.
Сразу после окончания авиационного института я пришёл в АКБОН, так называлось авиационное конструкторское бюро особого назначения. Когда я пришёл в эту шарагу, то я вообще не увидел ничего такого, что могло напоминать конструкторское бюро, да ещё с авиационной спецификой. И люди здесь были какие-то странные. Они сидели за мольбертами и рисовали облака. Какая-то художественная школа позднего инженеризма.
Да, у них на столах были ноутбуки, но большинство к ним не притрагивалось по несколько часов. Люди тоже были молодые, чуть-чуть старше меня и я их знал по старшим курсам, они были всего на год-два старше меня. Мне сразу же показали, где мой стол-мольберт и сказали, что мой ноутбук в столе. Чем я буду заниматься, мне никто не сказал, да и вообще о моей работе ничего не сказали.
Я занял своё рабочее место и сразу стал безработным, так как никакого задания у меня не было и давать его мне, как я понял, никто не собирается. Подождав минут пять и поняв, что на меня никто не обращает внимания, я занялся ревизией своего стола. Открыв центральный ящик, я увидел новенький ноутбук и все принадлежности к нему. Вытащив ноутбук, я увидел журнал-проспект с броским названием: «Самолёт в облаках».
Когда меня направляли в это КБ, то мне в шутку сказали, что теперь я, как и вся эта «шарага», буду «витать в облаках». Что это значит, я примерно догадывался, но чтобы реально все занимались картинками с облаками, это для меня было неожиданной новостью.
Я открыл журнал-проспект и начал знакомиться с каждой страницей. Вот самолёт какой-то странной конструкции на фоне огромного облака, а под этим облаком масса маленьких облаков, которые расположены в два три яруса и имеют разную конфигурацию. Под каждым облаком приведены его характеристики, о которых я раньше даже не догадывался.
Далее было всё более понятным. На листах я увидел чертежи, схемы и рисунки самолётов различных неизвестных мне схем, на каждой из которых было краткое описание этой схемы и варианты её функционирования. В сносках были дополнительные данные, которые хотя и поясняли какие-то моменты, но ещё более запутывали общий подход к проблеме, которую мы рассматривали.
Глава 2. Новый знакомый.
Всё началось с заводской практики на одном из самолётостроительных предприятий. Я собирал материал для диплома в одном из цехов, когда встретил там парня который интересовался у рабочих, как можно реализовать быстро изменение обводов фюзеляжа или крыла без изменения силовой схемы. Начались споры, подошли другие рабочие, подошёл и я.
Спор разгорался, но подошёл кто-то из руководства цеха и прекратил этот «симпозиум». Все разошлись по рабочим местам и остался только я с незнакомцем. Мне было интересно, зачем этому незнакомому парню понадобилось изменять обводы фюзеляжа, да ещё без изменения силовой схемы. Он ответил, что есть у него одна идея, которую хотел бы проверить. Затем сказал, протянув руку:
— Давай знакомиться. Я — Владимир. Работаю в соседнем КБ.
Геннадий — ответил я, скрепив наше знакомство рукопожатием. И добавил, чтобы прояснить ситуацию:
Студент, собираю материал для дипломного проекта. Тема проекта: «Особенности конструкции малозаметных летательных аппаратов». Малозаметность предполагается осуществить именно на этом, — указал я на стоящий рядом самолёт на линии сборки
Владимир начал меня расспрашивать куда бы мне хотелось попасть после защиты диплома и я ответил, что ещё не решил, но хотелось бы получить распределение туда, где интересно работать.
Он сразу сориентировался:
— К нам пойдёшь?
— А чем у вас надо будет заниматься? — в свою очередь спросил я.
На что Владимир, помявшись, нехотя ответил:
— Так сразу сказать не могу, ты человек посторонний, но тематика очень интересная. Придёшь, окунёшься в работу, за уши не оттащишь. И добавил:
— А что тебе терять, не понравится у нас — уйдёшь, хотя бы на это же предприятие. Это очень просто, оформим переводом. Но от нас пока никто не уходил. Оклады у нас тоже приличные.
Для меня это было как-то неожиданно, мне ещё никто не предлагал работу по моей новой специальности и я даже не знал, как к этому относиться, что при этом надо отвечать и как себя надо вести, чтобы не обидеть человека, делающего предложение.
Немного придя в себя, я сообразил что надо взять паузу:
— А можно я подумаю пару дней? — пошёл я в контратаку.
— Да-да, конечно — сразу же согласился Владимир и добавил:
— Через пару дней встретимся здесь же и я жду от тебя конкретного решения.
— Хорошо! — согласился я.
Я надеялся, что за два дня я посоветуюсь со своими преподавателями и приму правильное решение. Но когда я заикнулся об этом КБ, оказалось, что о нём никто ничего не знает. Это меня несколько удивило и сильно смутило, даже обеспокоило: о — о Как так, Владимир убедительно рассказывал о КБ, а теперь выходит, что я не могу ни с кем посоветоваться. Мне снова пришлось вернуться в институт и ещё раз обратиться к другим педагогам. И вдруг оказалось, что один из педагогов раньше работал в этом КБ, но после защиты диссертации перешёл в институт. Виктор Николаевич, так звали педагога, сказал, что КБ очень закрытое и о нём вообще никто не знает, но поскольку мне уже что-то известно, то он только может посоветовать мне соглашаться на это предложение, а о работе КБ я узнаю только по приходу в это КБ. И снова я оказался почти с нулевой информацией, но теперь хотя бы с точным знанием того, что это КБ существует, а не какой-то призрак. И я решил, что надо соглашаться.
Следующая встреча с Владимиром проходила, как со старым знакомым, он записал мои координаты и данные и сказал, что направит запрос в институт, чтобы меня распределили именно в их КБ. Своих координат он пока не давал, да мне они и не были нужны, я уже полностью доверял моему новому знакомому, который относился ко мне по дружески и как к равному. Это как-то подкупало и внушало доверие, учитывая, что Виктор Николаевич хотя и косвенно, но подтвердил существование такого подразделения, как какое-то неизвестное мне, но специализированное КБ.
Глава 3. Самолёт-облако.
Вот так я и попал в организацию, которая «витает в облаках». КБ занималось конструированием самолётов-невидимок, которые замаскированы под облака.
Плывёт в небе такое облако, а в этом облаке оригинальный самолёт, который сам создаёт это облако и в нём же прячется. Это облако почти ничем не отличается от других облаков, плывущих рядом, а иногда и смешивается с ними. Скорость движения самолёта сопоставима со скоростью движения рядом плывущих облаков или чуть выше. Во всяком случае, отличить летящий самолёт-облако от настоящего облака очень трудно, а часто даже невозможно.
Конструированием систем таких самолётов мне предстояло заниматься. Почему они взяли меня, неопытного, вчерашнего студента, на такую работу, я не знаю. И сколько ни думал над этим, на ум ничего не приходило более-менее логического. Спрашивать же, сразу после получения задания, как-то язык не поворачивался. Возможно, это сделали после того, как какое-то направление работ зашло в тупик и надо было искать совершенно другие выходы, не связанные с уже испробованными, шаблонными. На курсе конструирования нам об этом говорили на лекциях. Но как это реально воплощать в жизнь, мы тогда даже не задумывались. А тут фактт налицо, всё новое, всё не стандартное, значит и подходы должны быть нестандартные. Вот только, что я мог для этого сделать?
Мне поставили конкретную задачу: изучить существующую систему скрытности самолёта-облака и существенно улучшить её любыми, даже самыми фантастическими, способами.
С самого начала работа спорилась. За два месяца мне удалось изучить первый вариант натурного макета до мелочей, познакомиться со всеми смежниками разрабатываемых систем и был шокирован и сражён наповал, когда узнал, что я дублёр по разработке системы скрытности. Возмущённый до глубины души, я чуть не побежал сразу к главному конструктору, хотя с ним я ни разу не встречался, только знал, где находится его кабинет. Но выяснилось, что решение о моей постоянной работе в КБ ещё не решено и я как бы на испытательном сроке. Об этом мне по секрету сказал Вадим Смиронов, мой смежник, который занимался защитой силовых установок методом встречной звуковой завесы. А я то размечтался! Возомнил себя уже конструктором.
Тогда я побежал к Владимиру, первому своему куратору. Влетел к нему и с ходу начал:
— Володя, как же так! Может меня и в штат не приняли? Почему я не знал, что числюсь не только дублёром, но и на испытательном сроке?
Владимир встал, отошёл к окну, затем резко повернулся ко мне и пошёл в наступление:
— А что ты умеешь? Ты пока в наших глазах студент. Ты ещё продолжаешь учиться, хотя и изучаешь более серьёзные дисциплины, которых даже нет в твоей новой, даже для нас, учебной программе.
— Но я же работаю и уже кое-какие решения имеются, хотя без окончательных расчётов. И я думал, что работаю самостоятельно. А тут, как в детском саде, мне дали отвлекающую игрушку — выпалил я и не знал, какие ещё аргументы приводить.
Владимир снова подошёл к столу, сел на своё рабочее место и начал уже более спокойно:
— Угомонись. Вот, когда сдашь свой рабочий отчёт, мы обсудим его и тогда главный примет решение, как этот отчёт реализовывать. Если получится что-то дельное, тебе дадут небольшую группу, 2-3 человека и с тебя снимут клеймо «дублёра». А пока терпи и делай вид, что дублёрство тебя устраивает. Насколько мне известно, тот специалист, у которого ты числишься дублёром твоей темой не занимается, у него своей тематики невпроворот.
Я вышел от Владимира более спокойным, чем туда вбегал. И пошёл к себе готовить отчёт о своей, более, чем месячной работе по теме. Тем более я чувствовал, что уже близок к совершенно новым идеям.
Глава 4. Из идей отчёт не скроить
Компьютер компьютером, но из него надо вытаскивать не только идеи, но и технические решения. А этого как раз там и нет. Пришлось идти в библиотеку и брать не только материалы на электронных носителях, но прибегнуть и к бумажным носителям, то бишь, книгам и отчетам. И уже через несколько дней после беседы с Владимиром, я был похож на египетского фараона, который восседал среди пирамид из книг, журналов, дисков и флешек. Чем хороши для меня были книги? Они лежали уступами и веером с одновременным раскрытием необходимых мне страниц, таким образом, чтобы я одновременно видел 5-7 и более реализованных уже идей в других проектах. Здесь же лежали разноцветные листы бумаги, на которых были отмечены преимущества и недостатки каждой из идей.
Проанализировав всё это я понял, что ни один вариант для решения поставленной мне задачи не подходит. Более того, без разрешения Главного я не мог обратиться за помощью ни к одному смежнику. Такой порядок был в КБ. Значит, я должен был работу довести до конца, указать в отчёте, что у меня ничего не получилось, доложить это на совете первого уровня и там обратиться за помощью. Каким бы я новичком ни был, мне было понятно, что на этом моя самостоятельная работа будет окончена и меня переназначат к кому-то в группу. Таких людей я уже встречал в бюро и на их месте мне не хотелось бы оказаться. Поэтому я через силу начал снова пересматривать свои идеи, чтобы выжать из них хоть что-то.
Именно в это время ко мне пришла мысль работать не столько над отчётом, сколько над докладом, который надо сделать на совете первого уровня, поменяв отчёт и доклад местами в приоритете. Главное ведь доклад и не так важно, как будет составлен отчёт, хотя с ним кто-то тоже пожелается ознакомиться.
Чтобы мне меньше мешали готовиться к докладу, пришлось сделать в кабинете небольшую перестановку. Интерактивную доску я установил у самой двери, так чтобы она закрывала обзор почти всего небольшого кабинета. Доклад я готовил очень громко иногда кто-то заглядывал ко мне, проходя мимо кабинета. Тогда я выходил из-за доски и мимикой показывал, чтобы не мешали, так как меня слушают, хотя из-за доски не было видно, что творится в кабинете. Вошедший виновато извинялся и пятясь выходил из кабинета. Сначала это у меня получалось просто машинально, но затем я привык и делал это уже специально, ещё более ужесточив мимику и взмахивая руками. Таким образом я тренировался каждый день на протяжении часа-полтора и уже все знали, что я кому-то докладываю.
В то же время мне пришлось усиленно искать выход по решению поставленной мне задачи. И, как мне казалось, выход был найден по нескольким направлениям. Защита от теплового влияния двигательных выхлопных газов на околооблачное пространство должна была осуществляться конденсационными струями, подобно аэрационному поливу и насыщению по всему корпусу. Это, как будто всё время фюзеляж самолёта поливается водными струями. Но этого по расчётам оказалось мало и пришлось подключать тепловые ловушки нескольких типов. Для защиты от радиолокационного захвата пришлось использовать дипольно отражающую пыль на основе серебра, которая также и провоцировала конденсацию влаги, что давало двойной эффект. Применив ещё несколько способов и устройств, я сел оформлять отчёт. Это была только теоретическая часть и её надо было затем воплощать в металл. Но я был доволен тем, что дело сдвинулось с места. Это и мне придало сил и вдохновения. И уже через два месяца такой работы, я был готов представить отчёт и доклад на совете первого уровня.
Чтобы как-то снять своё нервное напряжение, я попросил руководство запланировать мой доклад во вторник, всё-таки понедельник — день тяжёлый.
На обсуждение моего отчёта были приглашены около двадцати человек: несколько руководителей, мои смежники по системам и те, кому надо будет представлять отчёты впервые. Доклад прошёл как и в моём кабинете, потренировался я вдоволь. Что касается обсуждения, то главный промолчал и предоставили слово моим оппонентам. Те, считая, что я уже докладывал в своём кабинете кому-то из руководителей, сильно критиковать не стали, но замечания были существенные, особенно не пощадил меня Владимир, мне показалось, что он даже несколько переборщил с критикой.
Когда все выступили, слово взял главный. Он сказал и главные слова — с задачей я справился. Что касается недостатков, то это — рабочие моменты, которые я должен согласовать со смежниками, чтобы состыковать системы. И вот теперь я должен советоваться со всеми по конкретным узлам и системам. И далее он сказал основной итог:
— Из идей, даже хороших, отчёт не скроить. Его надо воплотить в металл.
На этом обсуждение отчёта завершилось.
Фото из Интернета.
Продолжение следует.