Зима в Мурманске – это особое время. Время полярной ночи – примерно сорок один день. Кромешная тьма, что, кажется, забываешь, как выглядит солнечный свет. Витамин Д в аптеках раскупают в первый же день завоза – иначе не выживешь в этом суровом городе, уголке мира.
Встаю по будильнику – еще одно ежедневное испытание. Хорошо, что школа совсем рядом – в соседнем дворе.
Я люблю свой родной город, не самое плохое место жительства, в конце концов. Я бы отсюда не уехала. Здесь все мое. Прежде всего – друзья, родители. Ладно, буду откровенной – одна подруга. И Юра. Пока мы еще «вместе» (благо учимся в одном классе), я спокойна. Не могу даже вообразить себе, что следующий класс – одиннадцатый. Последний. Юра, наверное, не останется в нашем городе – у него такие родители… Ой! Я же недавно узнала нечто, что тронуло меня до глубины души!
Позавчера классная руководительница попросила меня отнести медкарты нашего класса в кабинет медсестры. Сверху стопки лежала как раз Юрина карта. Ну, думаю, пока урок, никто не видит, полистаю. Остановилась на лестничном пролете. Там есть раздел такой, с номерами телефонов родственников на случай. И в том месте, где надо выбрать статус взрослых, «родитель» зачеркнут! И фамилии стоят. Не помню, как зовут его опекунов, но сам факт! Это что же, родственников у него нет? Я и вспоминаю – пришел к нам в шестом классе, я еще подумала, что он как из тюрьмы вышел – лысенький такой, стриженый почти под ноль, в поношенной одежде. И учителя к нему поначалу с каким-то особым вниманием относились. Так, значит, знали?
После той новости, что я для себя открыла, не знаю, как смотреть ему в глаза – случайно узнала такую тайну… И да, тот самый день. Сегодня. Записка уже готова. Всю ночь почти не спала, страшно. Очень.
Ладно, дневник, надеюсь не уснуть в школе. Хотя куда там. Не сгореть бы от волнения…
До скорых встреч! Пусть этот день запомнится мне надолго!
***
Девочка в меховой куртке с сумкой через плечо шагала сквозь ряды зазевавшихся школьников, караваном направлявшихся к зданию. Из под розовой шапки, украшенной помпоном, торчали растрепанные волосы блондинистого цвета. То и дело стряхивая с сапожек снег, холод которого проникал под пальцы ног, дабы не озябнуть, девочка яростной походкой шагала, ни на кого не оглядывалась.
Клара злилась на весь свет. Казалось, день начался не так уж и плохо: зарядка, запись в дневнике, но снова что-то пошло не так! И как, скажите пожалуйста, избавиться от этой чертовой вспыльчивости, думала она в порыве ярости, от переполняющих эмоций чуть ли не вслух.
Клара пришла к выводу, что для избавления от этого ей необходимо сформировать свой устойчивый режим дня. Как говорится, что сложнее всего дается – это и есть то, что нам нужно. Девочка, окрыленная известием, что все не так уж и плохо, принялась за дело. Сделать запланированное удалось до того момента, пока не раздался мамин голос из спальни:
- Дочь, сделай завтрак!
Лида, старшая сестра, а также отец уже ушли на работу, и Клара оставалась с мамой один на один. Сезонные метаморфозы сделали свое дело. Злость пришла быстрее, чем ожидалось, и наружу вырвалось:
- Да какого хрена?! Почему Лиду не попросила? Я же и так опаздываю!
А это была чистой воды ложь. Клара ненавидела себя за то, что снова и снова срываясь, выплескивала эмоции, и от этого становилось хуже.
А мать так и не догадывалась, что в свое время сильно избаловала дочь.
Не слыша того, что ей отвечают, девочка надела первые попавшиеся под руку вещи, кое как собрала сумку, без разбора покидав туда тетрадей и, не завтракая, выбежала из дома.
Это был единственный дом современной постройки в округе. Пятиэтажки, образовывая округлые дворы, похожие на воронки, стояли тут и там, нагоняя тоску своей серостью. Лишь ее дом, высокая современная башня в восемь этажей, возвышался среди устаревших, словно царь над своей свитой. На первом этаже располагались всяческие салоны красоты, а также одно единственное кафе. Туда-то Клара и направилась. До начала уроков оставался целый час, а за окном – мороз.
Крохотное, узенькое помещение пахло новизной. Тут и там стояли высокие круглые столики, не предусматривающие стулья для своего пользования. Уже сейчас здесь были люди – в основном рабочие и водители. Продавали в основном кофе в белых керамических чашках с блюдцами.
Заказав кофе и бутерброд, Клара взглянула на себя и пришла в ужас – это же надо так вырядиться! Тонкие осенние сапожки на каблуке, юбка, опять же на осень, пальто, которое она обиралась сдать в химчистку давным-давно и дурацкая шапка с помпоном, которая с этим нарядом ну никак не сочеталась. К тому же, картину дополняли растрепанные волосы. И домой не вернешься – неприятный разговор с мамой обеспечен, да и тренировка по танцам сегодня, проходящая в школьном спортивном зале – заметят, что в школу не пришла сегодня. В конце концов, Светка, так называемая подруга, скажет: «А вот что это Клары сегодня в школе не было, а на тренировку пришла?» Таскается же за ней, как хвост, даже на танцы записалась, хотя до танцовщицы ей, как до Луны. Не отвяжется.
Клара вздохнула, задумавшись. И как ей избавиться от этого эмоционального «фонтана», что выхлестывает то и дело, не давая разуму осознать, что происходит?
И вот она шла по морозу, в тонких осенних сапожках, то и дело проваливаясь в снег, готовая послать всех куда подальше. Вскоре она заметила знакомую фигуру, выделявшуюся среди остальных в компании примерно на голову – а вот и Юра собственной персоной!
Только не это! Какой позор!
- Эге, да ведь это же наша Клара! Ребзя, смотрите, как вырядилась! – крикнул кто-то из шайки.
- На дискотеку собралась чтоль? – подхватил другой.
Стараясь не обращать внимание на их выкрики, Клара шагала ко входу школы. Что ожидать от этой банды, первой среди хулиганов в их районе? Кроме насмешек – ничего.
Когда до входов оставалась сотня метров, словно из ниоткуда возникли два громилы, широкоплечих, с раскосыми глазами, одинаковых, как два брата-близнеца. Спертый сигаретный запах источал каждый из них, глаза с любопытством оглядывали ее с ног до головы. Наголо стриженые, в кожаных дубленках впечатление не улучшали.
- А вам еще что надо? – Клара попыталась вырваться из цепких ручищ, однако один из них тягуче пробасил:
- Пойдешь с нами.
- Это вопрос?
- Утверждение, - точно таким же голосом произнес другой.
Вырываться было бесполезно, поэтому она просто пошла, на ходу лихорадочно соображая, как же ей быть. Это ж надо влипнуть в такую историю!
Громилы вывели ее за территорию школы через задний двор, туда, где росли, тесня друг друга, большие мохнатые ели. С другой стороны находилась свалка, и бесконечные ряды гаражей, из-за которых не было видно школы. Не было видно также жилых домов. Клара мигом сообразила – это же тот самый знаменитый «пятак»! То самое место, которое все обходили стороной, о котором в классе говорили шепотом, рассказывая байки про малолетних убийц, маньяков и наркоманов. Кто знает, что в темное время года пришло в голову этим двум типам? Неспокойное время – девяностые.
Один из них пробасил:
- Готово.
Продолжая находиться в руках у этих типов, пугающе широкоплечих, Клара увидела, ка из-за тех самых елок появились темные фигуры. Слабый солнечный свет фонаря до туда не доходил, оставляя видимым лишь маленький клочок пространства. Находясь в этом пространстве, не видно, что происходит за его пределами. Это так было задумано? Ее хотят запугать?
Вышли еще трое – и Юра среди них! Что за проклятье!
Клара с ужасом стояла здесь, на этом клочке света, теряя над собой контроль. Ей стало внезапно так страшно, как не было ни разу в жизни. Кто знает, что у всех них на уме? Может, они малолетние убийцы? Маньяки? Наркоманы? И что тут делает Юра?
- Ну что, притащили? – голос подал один из новоприбывших, коренастый блондин в шапке-ушанке. Ростом он был чуть выше Клары, но, судя по манере речи, привык смотреть на всех свысока, и его рост этому нисколько не препятствовал. Ни дать, ни взять – комплекс Наполеона. Он, как и все, за исключением Юры, были ей незнакомы.
- А теперь мы попросим у тебя кошелек, кто знает, может, ты умная девочка и не будешь напрашиваться на кулаки. Это мы тебе легко можем обеспечить,- сказал второй, ухмыляясь и протягивая огромную мозолистую руку. Костяшки его пальцев были перебинтованы, на ногах кроссовки (неужели не холодно, подумала Клара отстраненно). Он был довольно высокого роста, не выше Юры, конечно, на груди красовалась надпись «Russia». Скорее всего, спортсмен какой-нибудь свернувший не на ту дорожку.
- С какой это стати?
- Да у нее папаша бизнесмен, вот она и избаловалась. У их семейки денег навалом, так что воруют они, кажись, прилично. Вот она и борзая попалась. Сами же видите, - снова подал голос белобрысый.
Да с какой стати они так разговаривают о ее отце?! Ярость закипала, как переполненный чайник, не давая вздохнуть. Было страшно, хотелось бежать, но одновременно и эмоции уже хлестали через край.
- Что вы ко мне привязались! – тут ее взгляд упал на Юру. Он стоял дальше всех от нее, как всегда отстраненный, как будто вообще не имел к происходящему никакого дела. Он был единственный, кого она здесь знала. Так что же это?..
- Поганец! Это ты их сюда привел? – Клару переполняли обида, бессилие. Да как же он мог? Откуда, откуда знала она, что он на самом деле такой?!
- Отдайте мне мой портфель! Выпустите меня! Я отдам вам деньги!
- Ну вот, мы же знали, что ты умная девочка, - расслабленным тоном произнес белобрысый.
Ее отпустили. Обмороженные пальцы никак не могли справиться с застежкой. Слезы накатывали откуда-то из глубины, заполняя душу. Внешне она оставалась спокойной. Краем глаза она видела ухмылку белобрысого, скрестившего руки спортсмена, любопытный взгляд громил.
«Они-то думают, что я им сейчас сдамся. Как бы ни так».
Воспользовавшись всеобщим замешательством, она рванула вдоль гаражей, по снегу и льду, как раз мимо Юры. Он же не остановит? Даст сбежать?..
Переполненная адреналином, она бежала как никогда в жизни. Не видя ничего, чувствовала тяжелое дыхание сзади. Внезапно лямка от сумки, волочась по земле, не подхваченная ей, зацепилась о каблук, и Клара, споткнувшись, кубарем полетела на снег.
«Это конец. Сейчас меня схватят, украдут все, что можно. Хорошо, если останусь цела». Столько времени избегать встречи с этой шайкой, чтобы потом попасть в такую ситуацию? Нет, сегодня явно не ее день. Мысли текли отстраненно, отдельно от тела. Тело раздирала боль, внутри все было как всегда. Она лежала на снегу, не в силах пошевелиться и поверить в происходящее.
А где записка?
- Ребзя, тут записка какая-то.
- Че? Где?
- Да вот же. Э, нет, ты читать не умеешь? Это же Юрцу нашему счастье привалило, - раздался голос белобрысого.
- Так мне тоже интересно. Давай читай, - приказным тоном кинул спортсмен.
Клара резко вскочила. Боли как не бывало. Еще не успев поверить в происходящее, она накинулась на белобрысого, - Только не читай! Не смей! Отдай!
Нет, этого же просто не может быть!
Ярость, страх, слезы – все смешалось. Проклятые полярные ночи! Проклятый Мурманск!
Спортсмен выхватил записку у белобрысого, а тот, в свою очередь, скрутил Кларе руки. Девочка не могла пошевелиться.
«Лучше бы они меня убили. Я не хочу! Не хочу, чтобы Юра узнал! После всего, что он сегодня сделал, предатель! Урод! Да как я вообще могла думать о нем? Неужели любовь действительно настолько слепа? Лучше бы они были убийцами!»
- Итак, Юрец, тебе письмо, - театральным голосом произнес спортсмен, - От такой прекрасной дамы.
- Хватит нести хрень, - Юра, высокий, коротко стриженный, худой, подошел, недоуменно выгнув брови над большими выразительными глазами, избегая взгляда Клары.
- Да взгляни сам, - спортсмен протянул ему записку.
- Пацаны, читайте уже, хватит тянуть. Мое терпение не резиновое, - властно прикрикнул белобрысый.
- Юрец, читай вслух.
Клара, словно в замедленной съемке, видела свое письмо, листочек, сложенный вчетверо, в клеточку, исписанный аккуратным круглым почерком. Сумашествие. Сейчас в ее душу, распахнутую настежь лишь для одного, войдет вся эта разношерстная толпа. Испачкают, испоганят, пройдутся, оставят свои грязные следы. И не сможет она больше испытывать ничего, что раньше. Закроется ото всех. От всего мира.
Юра развернул бумажку. Его глаза вмиг стали еще больше.
«Почему именно ты?»
- Дорогой Юра, - начал он гулким басом, - хочу тебе сказать спасибо за ручку, которую ты мне однажды одолжил, за то, что пропустил в очереди в столовой. Знаешь, я всегда смотрю на тебя с восхищением. То, как ты умеешь отвечать на критику учителей, которые негодуют из-за твоего мнения, не совпадающего с их мнением. Твои сочинения, я их втайне читала, не злись на меня, - замечательны. Может, ты делаешь вид, что ты весь такой неприступный, но мне кажется, что ты очень хороший человек. И у тебя есть талант, который ты развиваешь. Ты потрясающий. Знай, что я тебя поддержу, можешь смело обращаться ко мне. Если не в школе, то вне ее. Было бы здорово пообщаться с тобой поближе. Твоя Клара. Я тебя…
- Нет!!! Нет! Как ты мог! Детдомовский!
Все произошло быстро.
Она рванула из схвативших ее рук, слыша за собой многочисленные шаги по снегу. Спустя пару секунд в нее полетели снежки, ледышки, большие и тяжелые сосульки.
Внезапно одна нога увязла в снегу, в сугробе, некстати возникшем на дороге. Клара потеряла равновесие и шлепнулась. Не успев толком сообразить, что произошло, холодная тяжесть остро попала в лоб справа.
Темнота.
И больше ничего.