Она смотрела на него большими глазами, которые были полны слез. Он, потупив взгляд, пытался вытащить носом ботинка старый гвоздь, который, как думал Джек, сидел не в «своей тарелке» не в менее старом полу.
- Патрисия, не надо.
- Ты гад. Ох, какой гад. А я тебя любила… Да и люблю до сих пор.
В гримерной было душно. Пахло духами и застоялой водой в вазах для цветов от поклонников. Женщина, на которой накинут лишь прозрачный халат, глотала слезы и внимательно смотрела на Джека, ожидая, что он скажет.
- Пат. Пойми…я… тебя тоже люблю!
- Нет! Это ложь! Не любишь, если бы любил – не спорил бы на меня и не называл ветреной девицей! Зачем ты так, Джек? – в голосе прозвучали огорченные нотки. – Да, я певичка из кабаре… Да, я бедна, как мышь, а эта одежда, духи, подарки – лишь мишура, но, Джек… Я ведь видела в тебе надежду, что ты вытащишь меня отсюда! Что ты, обычный мустангер, спасешь меня из этого ада! Но нет. Ты лишь еще больше загнал меня в котел. А на что поспорил? Смешно сказать! На 200 долларов?!
- Хочешь сказать – это смешные деньги?
- Нет, я так не сказала. Это смешно, потому что, если бы ты любил меня, ты бы проклял эти 200 долларов! И не спорил!! А спор?!
- Пат, хватит кричать, - устало вздохнул Джек, терпение которого потихоньку заканчивалось.
- А спор, - более тихо сказала женщина… - Спор – низкий и подлый с твоей стороны – чтобы меня обольстил твой дружок, а после… затащил в постель?! Ты ли это, Джек?!
Мужчина резко встрепенулся, его, словно, облили холодной водой.
- Затащил в постель? Кто тебе сказал такую чушь?!
- Мне сказала Лили, она услышала разговор двух твоих друзей.
Джек нахмурился.
- Разве не правду она сказала?
- Нет, - твердо отрезал он.
- Да и какая разница, на что вы спорили… Зачем ты так? Я ведь не вещь.
Опять наступила пауза.
- Мне надо подышать воздухом, Пат. Я скоро вернусь.
Джек рывком открыл дверь и вышел на улицу. Была ночь, свежесть которой обволокла мужчину, когда он направился к своему коню. «Быстрей, быстрей отсюда! Ты что трус Джек? Воспользовался ей и бросил на произвол судьбы?! Но она… она певичка! И что? Она человек! Со своими мыслями и чувствами». Джек уверенно запрыгнул на черного коня и, встряхнув головой, будто гоня от себя глупые мысли и словно это все сейчас происходит не с ним, пнул животное в бок и погнал прочь от гримерной.
Он гнал долго, гнал вперед, пока не понял, что конь начал уставать. Он притормозил и обернулся вокруг. Было тихо. Ночь еще больше сгустила свои мрачные краски над прерией.
- Мда, и все-таки я скот – раз поступил так с бедной Пат… Прости, милая, но эти деньги мне были очень нужны, - вяло пробубнил Джек и достал из кармана пачку новеньких банкнот.
* * *
Светало. Было примерно без четверти три, когда мужчина вошел в гримерную Патрисии. Было все так же душно… Он зажег свечу на тумбе и вздрогнул. На полу лежала обнаженная Пат в неестественной для себя позе, из-за уголка виднелась струйка крови, ноги были раздвинуты. Большие глаза, которые так часто прятались за локонами красивых волос, теперь смотрели в сторону, в них застыл ужас.
Во рту у Джека пересохло. «Она знала…что придут и даже не сопротивлялась…» Что-то заставило его заглянуть в шкатулку. Там лежала записка, почерк был Пат, но явно она писала быстро, догадываясь, что у нее мало времени.
«Джек, ты сволочь. Все что могу сказать… Но я тебя люблю и это, наверно, еще один из моих грехов… Надеюсь, я не попаду в Рай и буду гореть в котле, в который ты меня отправил. Спасибо, Джек. Надеюсь, ты получил свои грязные деньги».