Ненаписанное и ненапечатанное существовало неизданным, неопубликованным,непрочитанным и неуслышанным. Неизвестный автор не был, не употреблял, не привлекался, не состоялся, не участвовал, не подписывал и не признавал.
Непрочитанное никак не влияло ни на умы нечитателей, ни на славу писателя. Ровно ни хула, ни хвала не нарушали творческий покой, также, ни известность, ни популярность не тревожили его.
Он был свободен от зависти и лести. Ненаписанное не подвергалось ни цензуре, ни запрету. Его ни цитировали, не приглашали, не рекламировали и не принимали. Ни редакторы, ни корректоры не подвергали пыткам незримые тексты неизвестного и он восторгался тихой радостью в связи с отсутствием необходимости обивать пороги издательств, умиленно расточая любезности с издателями.
Выплеснутые местами неоднозначные мысли не члена союзписа, не воспринимались ширнармассами, которые жаждали чего- то лёгкого, слащавого, щекотливого и чаще употребляли примитивно- похотливый суррогат с завидным упорством благочестивых пуритан.
Невостребованность и неизвестность гарантировали покой ему и близким. Он был самым независимым неписателем и это давало ощущение присутствия счастья.