УБИТЫ ПОД МОСКВОЙ
Повесть.
Автор Константин Воробьёв.
Константин Дмитриевич Воробьёв, русский писатель,
яркий представитель «лейтенантской прозы».
Продолжение 5 повести.
Продолжение 4 http://www.proza.ru/2019/06/30/1023
«Ещё издали, часто припадая к земле, он слышал в паузах между взрывами беспорядочную ружейную стрельбу в своём взводе. «Что там такое? Неужели атака?» Он взглянул на ров, но поле оставалось пустынно-дымным. «Куда они стреляют? В небо?»
Но курсанты били не вверх, а по горизонту.
– Прекрати-ить! Прекрати-ить! – на бегу закричал Алексей. Помощник с лёту подхватил команду, но сам выстрелил ещё дважды.
Все повторялось с прежней расчётливой методичностью, огневой вал медленно катился ко рву. «Как только подойдёт к улице, так мы... Я первым или последним? Наверно, надо первым... это ж всё равно что при атаке... А может, последним? Как при временном отступлении?». Алексей загодя набрал в лёгкие воздух, и, когда разрывы взметнулись на улице и сердце подпрыгнуло к горлу и затрепыхалось там, он снова не своим голосом, но уже до конца скомандовал взводу поодиночный побег из смерти... Он бежал последним по ходу сообщения к церкви и всё время видел два полукруга жёлтых, до блеска сточенных гвоздей на каблуках чьих-то сапог – они будто совсем не касались земли и взлетали выше зада бегущего. Он так и не понял, когда курсанты успели закурить и присесть на корточки за церковью. И не узнал, кто бежал впереди. И не догадался, что это не икота, а загнанный куда-то в глубь живота ненужный слёзный крик мешает ему что-нибудь сказать курсантам...
Алексей тоже закурил торопливо и молча протянутую кем-то папиросу. Спичку зажёг прибежавший откуда-то помощник. Он выждал, пока Алексей затянулся, и проговорил всё разом, без запинки:
– За коровником – бывший погреб, а может, другое что... ямка такая под яблоней – они все там шестеро... Четверо допрежь раненых и двое, что я послал...
– Ну?
– Всех. Прямым. У Грекова полголовы, у Мирошника...
«Я не пойду... Не пойду! Зачем я там нужен? Пусть будет так... без меня. Ну что я теперь им...». Но он поглядел на курсантов и понял, что должен идти туда и всё видеть. Всё видеть, что уже есть и что ещё будет...
До часу дня, когда наступило затишье, взвод четырежды благополучно бегал в свой тыл и возвращался в окоп.
– Попьют кофе и опять начнут, – сказал помкомвзвода, глядя через поле.
Алексей промолчал.
– Я говорю, опять начнут! – повторил помощник.
– Ну и что? – отозвался Алексей, тоже вглядываясь через ров в невидимое селение.
– Что ж мы, так и будем мотаться туда-сюда?
– А ты думал как? И будешь! Один ты, что ли, мотаешься?
– В том-то и дело, что не один. В одиночку я согласен бегать тут хоть до победы. Лишь бы... Может, выбить его оттудова?
– Хреном ты его выбьешь? – бешено спросил Алексей. – Я, товарищ Будько, не прячу в кармане гаубичную батарею, ясно?
– У нас бронебойно-зажигательные патроны есть, – всё тем же ровным, уныло-обиженным тоном сказал Будько и губы сложил трубочкой.
– Ты что, ополченец или будущий командир? Тут же верных четыре километра!
– А пуля летит семь!
– Ну вот что. Иди на своё место. Нашёлся тут маршал... Давай вон лучше окоп исправлять, ясно? И выдели мне постоянного связного. Надо ж доложить капитану о политруке... А то подкинули во второй взвод и помалкиваем. Давай быстрей!
Будько пошёл по окопу, но сразу же вернулся и, не глядя на Алексея, угрюмо спросил:
– Командира второго отделения Гвозденку хотите в связные? Ему как раз каску просадило...
– Так что? – удивился Алексей.
– Ничего. Волосья на макушке начисто сбрило. Голова у него трусится...
– Он же, наверно, контужен!
– Да не-е. Это у него от переживаний. Смеётся там братва над ним...
Боевое донесение капитану Рюмину Алексей составил по всем правилам, чётко выписав в конце листка число, часы и минуты. Гвозденко понёс его бегом, а во взвод тут же явился с большой парусиновой сумкой ротный санинструктор. Он сообщил, что в третьем, первом и втором взводах ранено восемь человек.
– А у вас богато?
– Убиты шестеро курсантов и политрук, – вызывающе ответил Алексей,
– раненых нет!
– Ага. Ну значит, мне у вас нечего делать, – обрадовался санинструктор.
– Я побегу. Сейчас, наверно, будем отправлять раненых...
Утробный гул, что временами доносился с утра ещё откуда-то справа, теперь разросся по всему телу, и его вибрирующее напряжение Алексей не только слышал, но и ощущал грудью. «Танки накапливаются. КВ, может. Этих нам достаточно будет и четырёх штук. Мы бы рванули тогда вперёд километров на двадцать. Мы бы «их» пошшупали!».
Он так и подумал: «Пошшупали» – и повторил это слово вслух».
Продолжение повести в следующей публикации.
01.07.2019