Манёвры и манеры ведения переговоров.
- Мне уже самому интересно, когда же я научу тебя не доверять людям.
Гера трижды окунул звезду ордена Святого Иоанна Иерусалимского в раствор медицинского спирта, десять минут назад купленного в ближайшей аптеке, и только после отдал Аюне. Она, постоянно меняя инструменты, доделывала портрет Виктора Фёдоровича. Виктор Фёдорович заказал сложную работу ещё три месяца назад. «Я должен стоять в армейском кителе. На груди должна красоваться медаль, желательно две, а в правой руке - золотая сабля, и позади, за мной, герб рода Зиминых».
- Такие усы?
Похоже, главное на этой картине — большие белые усы Виктора Фёдоровича. Сам Виктор Фёдорович создан для композиции и решения цветовой проблемы.
- Нет, ну посмотри на меня. Они завиваются в узелок на концах. Разве не видно?
Аюна сидела в полнейшем замешательстве. Ей оставалось не более чем моргать. И ей казалось, что с каждой секундой лицо Виктор Фёдоровича на портрете глядит на неё с ещё большей напряжённостью. Здесь вмешался Гера.
- Виктор Фёдорович, если ты в шестой раз потребуешь переделать усы, я уверяю тебя, что рисовать их не придётся вовсе.
- Понял, господин Гера, понял. Оставляем.
- Угу.
Гости остановились в одной из многочисленных пристроек к приюту. «Художественном зале». Аюна называла его своим кабинетом. Никто не приходил сюда, никто, кроме неё. Не убирал, ничего не трогал. Блажь и спокойствие. Столы сдвинуты к самому краю дома, возле окна. Они состояли из множества ящичков и выдвижных частей. Виктор Фёдорович сумел открыть их… А вот задвинуть уже нет.
И пока Виктор Фёдорович мучился с чудесами, созданными в столярных мастерских, Гера оценивал стоимость кресла-качалки, стоящем у парадного входа. На все попытки Виктора Фёдоровича призвать его к состраданию( в понимании Виктора Фёдоровича «состраданием» являлась любая помощь с ящичками), Гера, полусонный, качался на кресле, и раздумывал над способом вывоза имущества Аюны из города. Да и самой Аюны тоже.
Меж тем, Аюна заканчивала работу.
- Папа, ты знаешь кто убил эту девочку?
Гера, несмотря на странности своей личности, не желал подробно обсуждать с дочерью убийства. Но ему пришлось ответить.
- Догадываюсь, дело простое.
Виктор Фёдорович, услышав фразу Геры, резко попытался выскочить из-под стола и ударился головой об очередной ящичек.
- Простое? Вы хоть представляете себе, насколько сильный переполох сейчас в главном управлении!
Гера уверенно кивнул.
- Представляю, Виктор Фёдорович. Я говорил вам, там работают…. Недальновидные люди. И это было именно убийство, убийство, слегка изощрённое по вашим меркам. Мне нужны лишь результаты вскрытия, и я смогу точно назвать убийцу. Правда, поиски займут у нас месяц, а возможно и более. Жаль, птичка уже вылетела. Я нашёл её следы.
- При помощи зеркала? Почему оно сверкнуло? Словно райский свет.
Гера возмущённо фыркнул на Виктора Фёдоровича. А Аюна сидела в стороне с нескрываемым удовольствием.
- Вы видели врата рая? - Аюна предчувствовала, что Гера скажет так. Виктор Фёдорович отрицательно качнул головой. - Дам вам совет, Виктор Фёдорович, подтверждайте мнение чёткими фактами. Вначале кажется, будто таких тысячи. И отбросьте маловероятные компоненты. Вы меня поняли?
- Нет. - честно признался Виктор Фёдорович.
- Он говорит, Виктор Фёдорович, - вмешалась Аюна, - что для анализа сложных ситуаций необходимо множество знаний. - Вот этого Гера не говорил. - И логика — точная наука. Одна система не может противоречить другой. И если вдруг противоречит, в ту секунду, появляется некая константа-знание. - Гера перестал качаться на стуле и немного наклонился всем телом вбок. - Она помогает нам выработать чёткую базу умений, на что мы и опираемся в дальнейшем. Верно, папа?
Гера завис на стуле. Все, кто знал Геру, утверждали о нём, как о невозмутимом человеке. Якобы Геру поразить невозможно. Их утверждение окончательно сломалось. Вместе с ним, сломался и ум Виктора Фёдоровича.
- Верно. Абсолютно точно! И ещё, забудьте о невозможном, и тогда, возможно, цепочка сложиться, порой с двух концов. А для этого… Нужна чёткая база знаний. Учитесь, учитесь и отдыхайте по возможности. - Гера вышел из ступора. - Аюна, к слову, что ты скажешь, если мы перевезём все твои картины в Никольское сегодня? – « И тебя с ними,» - хотел добавить он.
- Было бы неплохо. Вот только, — Аюна на секунду растерялась, — Можно несколько картин вывезти отдельно?
- Сколько? - Ясное дело, Гера задал вопрос лишь для поддержания разговора, а не ради интереса.
- Двенадцать. Они спрятаны в стене по правую сторону.
Белёсые стены походили на белёсые стены. И в тех белёсых стенах, где-то ближе к середине, были прибиты гвоздями два едва заметных замка-щеколды. Один вверху, другой внизу. Тяжелейшими усилиями, Виктора Фёдоровича всё-таки удалось оттащить от деревянных ящичков. Наверное, изначально золотые крепления-защёлки настолько часто перекрашивали, что в конечном счёте нижний замок приобрёл оттенок «влюблённой жабы», а верхний - «лягушки в обмороке». Наконец, успешно открыв стену, Гера нашёл склад Аюны. Далеко-далеко, на почти свободной полке, у самого пола, стояли, прижатые вместе, двенадцать полотен. По размерам( и по догадками Виктора Фёдоровича) тайник превышал два метра, так как Гера смог вместиться внутрь полностью.
- Виктор Фёдорович, назовите любое число до двенадцати! - раздалось эхо.
- Пять!
Этот склад явно не подходил Гере по габаритам. Картина оказалась огромной. Больше ста сантиметров длинной. Первые лучи солнца осветили изображение. На полотне Аюна написала часть какого-то здания, похожего на переход. Несколько резных колонн поддерживали деревянную крышу, с которой на небольшой зелёный дворик падал свет. На фасаде здания, в самом верху, каменные узоры выстраивали некую неясную фигуру, а возле одной из колонн стояли два человека.
- А я знаю это место! Это Куратский квартал. Там работала моя сестра!
Гера удивился крайне громко. И Виктор Фёдорович, вместе с Аюной, практически одновременно вздрогнули.
- Правда? - Виктор Фёдорович иногда казался сдержаннее Геры.
- Но не ложь ведь! - в выражениях подобных таким и чувствовался характер человека с тростью. - Я тоже бывал там. Познакомился с многими, потом эти «многие» приезжали к нам. Мы к ним, они к нам, мы к ним…
- А что было потом?
- А потом… - Гера ждал такой вопрос. - Потом я переехал сюда. Виктор Фёдорович, вы бы не могли заказать нам карету? Мы едем в медицинское училище.
- Да, я подожду вас на улице.
- Хорошо.
Естественно, Гера выгонял Виктора Фёдоровича из дома. Но Виктор Фёдорович, ничего не поняв, выскочил из дверей на улицу быстрее обычного. Сейчас стрелка часов приближалась к двум. Самый час пик. Они могли не успеть.
И отведя глаза от потрясающего ум Геры полотна, он увидел иную картину, будоражащую его разум намного сильнее. Аюна смотрела на уходящего Виктора Фёдоровича и после сверяла настоящую полицейскую фигуру с нарисованной. Так уж вышло. Ведь после завершения работы, почти все натурщики переставали интересовать Аюну. Она забывала об их существовании. Затем снова, дважды, трижды обращалась к миру. И не понимала мира. Попав сюда в самом начале… А сегодня, с каждой минутой она привыкает к новой жизни, уже почти перестав реагировать на любой звук.
- Папа, - обратилась она к Гере, — какой же этот город спокойный. Я ведь и не думала о такой жизни. Просто ходить по улице, работать, слышать столько голосов.
Гера, кивнув, встал с колен.
- Лишь на первый взгляд. К сожалению, через сто лет, поверь мне, этот мир начнёт… Некоторым образом меняться. Ты, недавно, объяснила мои слова полностью правильно. Эх, - Гера сделал длинную паузу, — сложно предположить будущее. Хотя, я надеюсь, мы сможем переждать следующие бури. Наверное, ты считаешь меня странным.
- Никогда. Мне просто кажется, ты сильно устаёшь.
Гера улыбнулся. При всей честности Геры, часть его улыбок смахивали на ухмылки.
- Ну прошу тебя, не жалей меня. Говори «фактически». Твой отец безработный глупец, непонятно каким образом живущий. - Аюна смогла подавить смех. - Но я делаю каждый шаг за свою семью. Пусть впредь и маленькую. Мне не хочется уходить, а Виктор Фёдорович ждёт. Что делать, что делать?
Гера развернулся, погремев тростью. Он явно устраивал спектакль. Аюне оставалось только подыграть.
- Возьми меня!
Гера рассмеялся у выхода. План по вызволению, а вернее кражи Аюны, сработал идеально.
- Прошу на выход!
На выходе Виктор Фёдорович договаривался с каким-то извозчиком. Пред троицей предстал обыкновенный торговец мукой. Он вёз в своей повозке всего пять-шесть мешков муки. «Вот наша карета!» - объявил Виктор Фёдорович. Всем путешественникам пришлось сидеть рядом с мешками муки. Владелец повозки не пустил их на козлы.
Они двигались прямо и медленно. Пожалуй даже очень медленно. Аюна от скуки почти заснула, накрывшись чёрным отцовским пальто. Виктор Фёдорович держался до последнего, играя с Герой в «города и страны». К концу первой половины игры и города, и страны начали сводиться к немецким княжествам средневековья. И подобное «из вечности в вечность». Пока не дунул ветер.
А дунул он на одном из поворотов. И тут Аюна проснулась. Она что-то почувствовала. И это «что-то» находилось в мешках с мукою. Хозяин повозки был увлечён дорогой и не заметил махинаций Аюны. Она распутала узел и взяла в ладонь немножко муки. На смысловой цепочке «Неаполь-Лион» эту странность заметил Виктор Фёдорович. Гера остановил друга, попросив Виктора Фёдоровича не обращать внимание и подсказал город.
Аюна, воспользовавшись моментом, попробовала муку, проглотила, и наклонившись к отцу, рассказала одну вещь. Тот кивнул и продолжил игру. Вот на горизонте появилось медицинское училище. Подъехав к воротам, хозяин повозки высадил пассажиров, и произнёс:
- Я вас довёз. Оплачивать будем? Вы должны мне шесть рублей. - у Виктора Фёдоровича перехватило дыхание. - С человека. В итоге восемнадцать.
- П-постойте! Мы договаривались о двух рублях с человека!
Торговец расставил руки в бок.
- А вы думаете, я не видел, как ваша девочка мою муку ела!
Виктор Фёдорович не смог противопоставить ничего. И, подобно всем случаям немоты Виктора Фёдоровича, здесь должен вмешаться Гера. Но он молчал.
- Да как вы смеете! - пришёл в чувства Виктор Фёдорович. - Эта девочка живёт в приюте и…
– … И достаточно умна. - закончил предложение Гера.
Торговец попытался ответить и не успел. Инициатива разговора перешла к Гере.
- Мы не заплатим вам ни копейки. И если вы не хотите, чтобы я сегодня на рынке не прокричал о том, каким образом вы закупаете высший сорт зерна, на деле разбавляя его зерном в два раза дешевле, то вам лучше пожелать мне хорошего дня и уехать отсюда немедленно. И пускай все торговцы города Ярославля бояться имени «Гера». Мы умнее вас. Мы найдём лазейку. Всегда найдём. Вы меня поняли?
Торговец опешил от страха. Виктор Фёдорович подумал, что манёвры и манеры ведения переговоров Геры стоит преподавать в качестве отдельного предмета. Аюна молча улыбалась. У этой семьи, несомненно, стоит учиться всему. Каждый выполнил свою роль. И проехал бесплатно.
- Хорошего дня, господин Гера!
Лошади рванулись с места. Троица развернулась. Впереди их ждали более сложные задачи.
Продолжение: http://www.proza.ru/2019/07/09/1645