***

Небрежным почерком я посвящаю тебе стихи. Почерк, как у врача, мне всегда так говорили. Но ради тебя я стараюсь писать лучше. Но когда это тебя волновало?
Сидя на подоконнике, я наблюдаю, как медленно стекают капли дождя. PHILIP MORRIS лежащий рядом со мной и мои прокуренные лёгкие, намекают что пора бы уже покурить. Пыталась бросить, не получилось. Одна затяжка, вторая... Была бы рядом, не было бы времени на глупости.Какую неделю я запиваю мысли? Противная жидкость дурманит рассудок. А ведь ты мой настоящий дурман и алкоголь. Стоит в комнате фортепиано... Играла раньше в музыкальной школе, стирала пальцы в кровь. Кому мне сейчас играть? Тебе это не интересно. Тебе вообще ничего не интересно!
Глаза темнеют. Куда уж больше? Они от природы и так какие-то чёрные. А ты любила мою внешность, кажется только внешность. Хочу плакать, не могу, в детстве учили быть сильной. За что мне это? Хочу быть слабой, не желаю быть ледышкой. Я помню, ты часто назвала меня ледышкой. Скажи, за что ты меня любила? Я постоянно слышала о том, что я грубая, холодная и до ужаса собственница.Ревность... Прости, я боялась тебя потерять и все же потеряла. По собственной глупости? Не знаю. Разве сейчас это важно? Я любила тебя молча, нежность не напоказ. Ведь счастье любит тишину, но ты с этим не согласна. Я была старше тебя, хотела научить тебя мудрости, но вместо этого меня учила ты. Ты зовёшь меня ошибкой. А я по прежнему твержу себе, что нельзя говорить гадости о тех, с кем тебе было хорошо. Но а пока я винным стиком рисую себе мечты, в которые не верю.