«Всем, кто радости музыки просит» не страшен был холод и дождь в субботу, 29 июня, ведь на открытой сцене Симфонической эстрады в Сокольниках их ждал прекрасный концерт, в котором выступили замечательный московский композитор и исполнитель Роман Слатин и известный московский поэт Михаил Дудин.
Те, кто хоть раз их слышал, были в предвкушении.
Льет дождь? – Не беда! Разместились под козырьком сцены.
Для меня и, как выяснилось, не только для меня, это был один из тех редких концертов, когда не хотелось, чтобы он заканчивался. Два часа пролетели как один миг. Проект удался.
Названный авторами «К11», он представляет собой музыкально-поэтический перфоманс «За граню слов», в котором музыка и поэзия взаимодополняют и взаимообогащают друг друга.
Откровенно говоря, мне сложно представить, чтобы на месте Михаила Дудина был кто-то другой из знакомых мне многочисленных авторов. Имею в виду характер его поэзии, ее глубину и поэтическую ценность. Это было так созвучно текстам песен Романа, который является и автором музыки и слов, и исполнителем.
О чем пишут и поют настоящие мужчины?
О Любви, об отношениях и чувствах, которые порой так сложно выразить даже музыкальными и поэтическими средствами, об осознании себя в этом мире, о том, что никогда не поздно начать все сначала, о том, наконец, что же такое Жизнь.
Все мы хорошо знаем тандем Поэта и Гражданина, там пазлы сошлись «от» и «до».
А давно ли вы слышали высокой пробы тандем Поэта и Музыканта?
Думаю, давненько. Ведь нужно достичь такого единства, когда не каждый за себя, а полное совпадение. Чтобы дважды два – четыре.
Творческий талант Романа Слатина уникален.
Обладающий высокими профессиональными навыками, способный, к примеру, играть на нескольких синтезаторах одновременно, «человек-оркестр», он еще и обладатель такого, как это точнее выразиться, чрезвычайно редкого на нашей эстраде правильного мужского голоса, который по-мужски завораживает и долго не отпускает.
Тексты песен Роман Слатин пишет сам.
Покачнулся, тронулся и поплыл вокзал,
Увозя с платформою синие глаза.
Даст Господь, увижу их, - выйдет срок.
Эшелоны встречные – на восток.
На прощанье – непривычные слова,
Только в них и сам поверю я едва:
«Я вернусь, когда осенний ветерок
Набросает жёлтых листьев на порог».
Как же ты не вовремя, чёртова война…
Ничего, в три месяца кончится она.
Подождёт до осени свадебный наряд,
Но вот и небо в просини января.
И пишу уже привычные слова,
Только в них теперь поверишь ты едва:
«Я вернусь, когда весенняя трава
Из-под снега пробивается едва».
Что мне плен и каторга – я бежал не раз,
Рвал руками проволоку ради синих глаз.
Но дурные новости жгут сильней огня,
И уходит поезд мой, – без меня.
Год за годом чередуется сезон,
Все сказали - дожидаться не резон,
А ты стояла, ожидая у ворот,
Да пошёл уже четырнадцатый год…
Роман приложил руку и к «Фабрике звезд», но, откровенно говоря, не хочется ассоциировать его с этим «народным проектом» и всякими там любимыми широкими массами «шоколадными зайцами», настолько он самодостаточен.
Михаил пишет давно и выгодно отличается от многих современных графоманов тем, что его стихи – это не набор слов, облаченных в силлабо-тоническую оболочку. Это поэзия.
И всего мне опять мало,
Погружаюсь по горло в долги,
Во вчера чувство меры пропало,
Солнце, золотом помоги.
Как, в ночи серебро рассыпав,
Мы с луной растеряли себя,
За полжизни лишь строчку выдав,
Грешный мир за бардак костеря.
Я опять богатый и нищий,
Не ища от судьбы барыша.
Пусть мне ветер о главном свищет
И небесная полна мошна.
Но я жаден, опять мне мало,
Дай ещё! Поделю на всех!
Жизнь! Как много ты дров наломала!
От рожденья до смерти грех.
Моя праздность - серьёзности маска,
Но не знаю судьбы иной,
Впереди еще будет встряска
Непокой до доски гробовой...
В полнейшей тишине, не нарушаемой даже пением всегдашних сокольнических птах, зрители завороженно слушали волшебные звуки музыки и голос Романа Слатина, проникновенные строки Мишиных стихов.
Подумалось, что по проекту Романа Слатина и Михаила Дудина «плачет» большая сцена.
Проект, повторю, называется «За гранью слов».
А мы провели два счастливых часа за гранью холодной Москвы, за гранью серой обыденности, за той гранью, после которой только очарование музыки и поэзии.