Оглушенная тем, что она услышала в библиотеке, Латте спустилась в кухню, где Неморино в одиночестве заканчивала укладку крагов в банки. Целый взвод полных банок уже стоял на полу.
— Все уже ушли? — спросила Латте.
Неморино кивнула.
— Дорогая, ты не поможешь мне? — она протянула Латте маленькую сахарницу. — Будь добра, засыпь шестьдесят банок сахаром, а остальные залей маринадом. Он на плите.
Латте покрутила миниатюрную сахарницу, с сомнением посмотрев на большие банки с пауками. Из такой сахарницы можно было посыпать пару ног крага, но никак не банку в добрый десяток литров.
— Ну-ну, дорогая, — рассмеялась Неморино, — смелее! Вспомни свой шкаф или библиотеку.
Латте взяла сахарницу, и работа закипела. Покончив с засахаренными пауками, Латте взяла маленький котелок, зачерпнула им маринад из гигантского котла, стоящего на плите, и быстро залила все оставшиеся банки. И сахарница, и котелок оказались бездонными.
Покончив с последней банкой, Неморино сварила душистый кофе и села за стол, кивнув Латте на соседний стул.
— Неморино, а почему с тобой живут вампиры и оборотни? Разве они не принадлежат темной стороне? — Латте с удовольствием отхлебнула кофе и зажмурилась, смакуя его вкус. Огромное щупальце переместилось по кухне, захватило тарелку с бутербродами, поставило ее на стол поближе к девочке, и заколыхалось рядом в ожидании.
— Ты опять будешь болеть! — Неморино строго посмотрела на щупальце. Щупальце заколыхалось в воздухе, соглашаясь с Хозяйкой Хижины, стянуло пару бутербродов с тарелки и, извиваясь, исчезло в туманной части комнаты.
— Вот так всегда, — Неморино печально посмотрела вслед щупальцу. — А ведь ему нельзя еду из этого измерения! Но сатинопусы просто обожают бутерброды с маслом и сыром. Их даже не останавливает то, что потом им будет плохо.
Она встала, подошла к плите и начала варить мягкий настой из трав.
— Так что ты сказала, дорогая? — Неморино взяла из воздуха пучок сухой душистой травы и кинула его в воду. — Вампиры и оборотни в сказках твоего мира, безусловно, злобные порождения тьмы, но на самом деле они давно не причиняют никому вреда. И более того, уже давно синтезировали кровь. Современные вампиры и оборотни не знают ни вида, ни запаха чистой крови. Поэтому несчастные случаи исключены, но абсолютно в любом подвиде могут появиться темные души. Об этом стоит помнить.
— А можно мне снова взглянуть на другой мир? — Латте с замиранием сердца посмотрела в туманный угол кухни.
— Туда, где живут сатинопусы, нельзя. Ты знаешь, что воздух там напоен ядовитыми испарениями, а кислорода катастрофически мало.
— А ты? Ты можешь находиться в мире сатинопусов в виде Стража? — Латте с любопытством посмотрела на юную красавицу.
Неморино кивнула.
— Сангар — мир без красоты, а эти ужасные болота, — Хозяйку Хижины передернуло. — Но мы не выбираем место появления на свет. В каком-то смысле я люблю Сангар. Хотя жить в доме на берегу моря гораздо приятнее.
Она задумалась.
— Куда бы тебя отправить, — Неморино скользнула взглядом по кухне и просияла. — Ранрог! Заодно погостишь у Газара! И отнесешь ему гостинцы.
— А там страшно? — Латте вспомнила Дракор и поежилась.
— Абсолютно нет! Прекрасный, теплый и добрый мир! — Неморино подошла к стене и поставила портал.
Латте почувствовала, как ее захлестывает волнение. Она не в силах была произнести ни слова, пока в стене загорался путь в Ранрог.
— Чего тебя понесло в Дракор, — ворчала Хозяйка Хижины, укладывая выпечку и два термоса с кофе в большую корзину. — Холод, мрак, сырость, ни травинки, ни цветочка, ни веточки! Дышать тяжело, смотреть особо нечего! Столько прекрасных миров, а ее понесло в Дракор!
Латте взяла в руки большую, но очень легкую корзину, зажмурилась и шагнула в портал. Ее окутала тишина. Потом послышались нежные, по-видимому, птичьи трели. Латте приоткрыла один глаз, готовая после Дракора ко всему.
Она стояла посреди залитой солнцем лужайки. Трава синего цвета, деревья с оранжевыми и синими листьями, разноцветные цветы и бутоны, а где-то неподалеку слышался колокольный звон.
На ветках сидели маленькие яркие пушистые шарики всех цветов радуги, с большими глазами. Из крошечных, вытянутых в трубочку ротиков лились те самые нежные трели, которые Латте приняла за пение птиц. Она протянула руку к ближайшим пушистикам, и один из них проворно перебежал по ветке и устроился на ладони у девочки.
— Пиииинь? — вопросительно пискнуло сиреневое, в желтую крапинку, существо, с интересом взглянув на нее.
Латте осторожно потрогала забавный лупоглазый шарик.
— Ты такой хорошенький и мягкий, как шелковый, — улыбнулась девочка.
— Пииииииииинннь! — согласился пушистик.
Латте протянула руку к ветке, чтобы вернуть малыша на место, но он вдруг подпрыгнул, развернул тонкие прозрачные крылья и завис над ней. Рядом с Латте с тихим щелчком раскрылся большой крапчатый цветок с алой серединкой. Она замерла от восторга!
Рядом, с таким же звуком, появился второй цветок, ярко-зеленый, в белую полоску. Девочке очень захотелось лечь на этой полянке и, расслабившись, наблюдать за тем, как расцветают растения Ранрога, но пора было идти дальше. Она пошла в сторону, откуда слышался звон колокола. Видимо, там было поселение. Пушистый шарик полетел за ней.
Маленькая деревня приютилась у края огромного холма. Десяток домиков и одна церквушка.
Вокруг нее, на полях, паслись большие серые животные, издали очень похожие на слонов, которых Латте тоже видела на картинках. Подойдя поближе, она поняла, что это все что угодно, но только не слон!
Восемь толстых ног-колонн держали огромное тело! Осьминоги? Голов у существ не было. Ушей тоже. Прямо из туловища рос длинный хобот. Большие сиреневые влажные глаза, расположенные по бокам туши, проворачивались в глазницах вокруг своей оси, обозревая окрестности. Слононоги бродили вокруг поселения.
Казалось, что они ели траву, но, приглядевшись, Латте поняла, что они всасывали длинными хоботами что-то из воды. Деревня была окружена очень мелким водоемом, в котором росли синие водоросли и шныряли мелкие водяные существа.
Узенькая тропинка, петляя по пастбищу, уходила внутрь деревни. Латте побежала по ней, стремясь поскорее увидеть жителей этого Мира. Она подняла голову, чтобы разглядеть макушку колокольни, и увидела, что на небе три солнца!
Один из слононогов заинтересовался гостьей и пошел ей навстречу. Он был такой огромный, что Латте испугалась и бросилась бежать в поселение со всех ног. Сзади послышался тяжелый топот, слононог не хотел упускать добычу!
Крича от ужаса, Латте вбежала в деревню. Вокруг не было ни души. Она подбежала к колокольне и забарабанила кулачками в дверь. За дверью послышались шаркающие шаги, и она открылась. Сухонький старичок стоял на пороге. Латте взвизгнула и проскочила мимо старичка в прохладную полутьму здания. Пушистый шарик на мгновение завис над жителем этого Мира, а потом сел ему на плечо.
Старичок что-то закричал, и топот прекратился. Латте выглянула из-за двери. Слононог, громко урча, как огромный кот, гладил старичка по голове своим хоботом. Старичок ласково проворковал что-то, огромная туша повернулась и зашагала снова на пастбище.
Старичок повернулся к Латте и что-то спросил у нее на своем наречии. Латте пожала плечами, этого языка она не знала. Житель Мира очень пристально посмотрел на гостью. Латте показалось, что в ее голове открылась маленькая дверца и туда кто-то зашел. Через секунду гость покинул ее мозг, и она услышала нормальный земной язык.
— Скифы не кусаются, — старичок улыбнулся и указал рукой в сторону пастбища.
— Скифы? — Латте уже оправилась от страха и теперь была готова узнать о новом, неведомом ей доселе мире.
— Эти животные для нас, как для вас коровы и лошади, — продолжал хозяин церкви. Кэрли еще очень мал, а потому любопытен. Он хотел с тобой поиграть или выпросить что-нибудь вкусненькое. Ты побежала, он решил, что ты с ним так играешь, вот и помчался догонять.
Латте успокоилась.
— Меня зовут Латте, — она сделала изящный реверанс.
— Газар, — старичок еле заметно поклонился. — А это пискун.
Он протянул руку и пощекотал сиреневый пушистый шарик. Пискун разразился мелодичной трелью.
— Пискун?
— Так их назвал первый из Хранителей, кто пришел сюда. У нас этот вид называется йоль.
— Неморино просила Вам кланяться и передала вот это, — Латте протянула старичку корзинку с выпечкой и кофе.
Газар рассыпался в благодарностях.
— Я очень люблю, когда ко мне приходят гости, да еще приносят от Неморино гостинцы. Мне одному очень одиноко, — он поставил корзинку на скамейку и сделал приглашающий жест на улицу.
Они вышли из церкви, и теперь, на свету, Латте увидела, что Газар не такой уж обыкновенный старичок. Его кожа была светло-зеленого цвета, глаза не имели век, а на его руках Латте увидела перепонки.
— Вы плаваете? Вы водные жители? Ваша планета полна воды? — Латте с удивлением осмотрелась вокруг, но воды не было нигде, не считая мелкого пастбища для скифов.
— Да, мы живем в воде. Пока мы молоды, вода необходима нам, как тебе воздух. Мы выходим на берег лишь ночью, садимся на скифов и едем по домам. А утром возвращаемся обратно. Когда мы стареем, вода нам уже не нужна, и мы живем, как обычные люди твоего мира.
Газар улыбнулся, снова зашел в церковь и снял со стены громадную упряжь.
— Ну, поехали, я покажу тебе наш мир!
Они прошли на пастбище. Увидев старичка, скифы направились к нему, протягивая хоботы.
— Хотят прогуляться до моря, и каждый просит, чтобы я выбрал именно его.
Выбор Газара пал на самого рослого скифа, и старичок быстро оседлал его. Скиф обвил Латте за талию мягким хоботом и поднял ее к себе на спину, да так быстро, что она даже не успела испугаться. Затем пришла очередь Газара. Устроившись на спине своего зверя, он что-то сказал нараспев, и скиф двинулся вперед неспешным шагом. Йоль взлетел вверх, а затем нашел уютное местечко на плече у девочки.
Газар говорил и говорил. Он рассказывал о том, как чудесно жить под водой. Рассказывал о рождении своего любимца, скифа Кэрли, который появился ночью из большого кожистого яйца, и о том, как ему тоскливо ждать остальных целый долгий день в одиночестве. Он даже рассказал о своей жене, которая была моложе его на пятьдесят лет и потому жила в воде вместе с остальными.
Быстрее, чем увидела, Латте почувствовала пьянящий запах моря! Они обогнули большой холм, Газар что-то крикнул на своем языке, и скиф вдруг помчался тяжелым галопом. До моря доехали быстро.
В волнах Латте увидела множество огромных рыб. Они ныряли и носились косяками. Приглядевшись, Латте поняла, что это люди!
— Газар, и вы все время проводите в воде? Вы же должны что-то есть! — Латте удивленно взглянула на старика.
— Мы едим рыбу, — Газар потрепал Латте по плечу. — Наш мир живой. Мы купаемся весь день в волнах и едим рыбу и водоросли. Наша молодость беспечна!
Лишь под старость, когда мы уже не нуждаемся в воде, мы начинаем страдать от скуки и делать то, что делают в других мирах. Я построил церковь. Кто-то начинает что-то выращивать, кто-то изобретает порой ненужные вещи. У нас нет того, что приносило бы вред природе. Мы ее часть и живем с ней в гармонии.
Латте молчала. Ранрог ей нравился, он был наполнен покоем и радостью.
— А где же скифы, которые отвозят вас обратно домой? — Она удивленно покрутила головой, словно скифы могли вынырнуть из морских пучин или выбраться из песка.
— Они пока пасутся возле деревни, — Газар направил скифа вдоль кромки моря.
Скиф несся по полосе прибоя, поднимая тучи разноцветных брызг, которые переливались в лучах трех солнц.
— Скифы очень умные, они сами бегут к морю, когда наступает вечер, и забирают хозяев.
Латте наслаждалась прогулкой верхом на диковинном звере. Все ужасы, которые она услышала утром в библиотеке, словно растворились в мириадах водных брызг, которые поднимал их удивительный скакун. Возвращаться в Хижину совершенно не хотелось, хотя она и соскучилась по Тале… И по Эллейн. И еще по разноцветной Ксю… И по темно-голубому зайцу, который так трогательно заботился о ней… И по Неморино. И по всем-всем-всем!
— Мне пора, — тихо сказала она, и тут же скиф удивленно зафыркал и попятился. Перед его хоботом начало расти пятно портала.
— Я тоже думаю, дорогая, что тебе пора! — Хозяйка Хижины вышла из портала и поклонилась Газару.
Они перекинулись парой неизвестных Они перекинулись парой неизвестных фраз, пока скиф снимал хоботом Латте со спины. Йоль взлетел с плеча девочки и сел на руку к Неморино. Она привычно пощекотала его пальцем, и пискун вновь запел.
— Фи-тю-тю! Фьють! Фьють! Фьють! — заливался йоль.
— Я еще приду к вам, не скучайте! — пообещала Латте, а Газар улыбнулся и помахал рукой.
— Я буду очень ждать! — крикнул он, разворачивая скифа к деревне.
— А можно, я возьму пискуна? — спросила Латте.
— Пиииииииинь? — йоль вопросительно посмотрел на Хозяйку Хижины, но она покачала головой.
— Мне очень жаль, но пока нельзя. Он еще очень мал. Не переживай, это будет твой пискун, они хорошо запоминают тех, кто им понравился. Вот увидишь, в следующий раз он найдет тебя здесь.
Она легонько подбросила йоля в воздух. Пискун быстро догнал Газара и устроился у него на плече.
Неморино пропустила Латте в портал впереди себя, и они вышли в родную уютную Кухню, где многочисленные Хранители Мироздания уже сидели за столом.