12 июля (30 июня) 1845 года император Николай I утвердил представленное Комитетом по делам Закавказского края положение «Об открытии в Новороссийске на северо-восточном берегу Черного моря порта». Первого русского торгового порта в Цемесской бухте!
При этом Новороссийский порт по-прежнему оставался казенным, находился в ведении военной администрации, а потому составлял неотъемлемую часть военного порта, существовавшего здесь с 1839 года. Сохранялись и две основные функции порта: первая – погрузка и разгрузка военных кораблей и зафрахтованных судов, доставлявших грузы для адмиралтейства, военного укрепления и его гарнизона, а также для обеспечения меновой торговли с горцами; вторая – снабжение и аварийный ремонт кораблей крейсерской эскадры. Третьей, абсолютно новой задачей морского порта, являлось создание условий для приема купеческих судов, приходящих из-за границы. С этой целью учреждалась портовая карантинно-таможенная служба.
Первым в Новороссийском порту появился частный карантин. Это скромное учреждение с малочисленным штатом было наделено большими полномочиями, поскольку несло огромную ответственность за «сохранение государства от внесения чумной заразы».
В январе 1846 года в Новороссийске открыла свою деятельность и таможенная застава. С ее появлением в морском порту возникает «правильная, вносимая в официальные документы», заграничная торговля.
За первые три года существования Новороссийского порта его посетили около сотни иностранных и более 500 российских судов. Особенно напряженной оказалась крымская линия. Из Тавриды в Новороссийск везли соль, виноградное и хлебное вино, керченский строительный камень. Лес и железо доставляли из Херсона. Турецкие моряки привозили в Новороссийск мануфактурные изделия, табак, вино, фрукты, арбузы и дыни. А вот к вывозу назначались исключительно «сырые произведения», включая такую, по нынешним временам, экзотику, как сушеная кровь и пиявки…
Увы, нельзя не упомянуть и о том, что к моменту своего открытия Новороссийский порт обладал более чем скромной инфраструктурой. Он имел всего лишь два мелководных причала. Между ними и судами, бросившими якорь в бухте, сновали фелуки и баркасы азовских казаков. Они-то и перевозили на берег и обратно людей и грузы. Местное адмиралтейство на тот момент было представлено «большим двором», под открытыми навесами которого складировались материалы, предназначавшиеся для ремонта военных кораблей и баркасов. Несколько мастеровых, состоявших при «адмиралтействе», могли прийти на помощь и шкиперам купеческих судов – исправить, к примеру, мелкие повреждения. «Этим ограничиваются их силы и средства», – приходил к неутешительному заключению современник.
И все же, вопреки многочисленным препятствиям и трудностям, Новороссийский порт состоялся. Свидетель и участник его становления местный таможенный чиновник Семен Пушкарев не без гордости писал в марте 1849 года: «Несмотря на младенчество новороссийской торговли, она достигла уже такого развития, которым едва ли могут похвалиться существующие несколько десятков лет некоторые портовые города России».
*Иллюстрация: Ж.Б.А. Дюран-Браже. Суджукская бухта. 1850(?). Акватинта раскрашенная.