— Как думаешь, как скоро нас начнут искать? — произнес Алед.
— Кто?
— Воины Алкайгирда. Ты как-никак сбросил с моста карету наместника крепости.
— Пока эта весть дойдет до места, мы будем уже далеко. К тому же очередная горстка людишек меня не пугает. Меня больше беспокоит то, что наш путь будет проходить мимо Гирданаоки, обители русалов. Но и это полбеды. Ближе к Тригорью мы будем проезжать вдоль опушки леса Мотходэк. Не нарваться бы там на алфейнов. С ними мне связываться точно не хочется.
— Ты говорил, что остальные колдуны — никчемные проходимцы по сравнению с тобой, — усмехнулся Алед. — А сам боишься каких-то существ из сказок.
— Алфейны перестали быть существами из сказок два десятка лет назад. Они все чаще выходят из леса Мотходэк после Войны и смотрят все дальше вокруг себя. Тех, кто преследует учение Тьмы, они не слишком жалуют.
— Значит, колдуны не так уж и всемогущи, — сказал Алед.
— Ты вроде уже не так уж юн, но детской глупости тебе не занимать, — ответил Двимгрин. — Если бы колдуны и маги были всемогущи, был бы мир таким, какой он сейчас? Сила магии слишком преувеличена в глазах обывателей.
В скором времени тракт вывел к другой реке. Дальше он тянулся вдоль ее берега. Колдун остановил повозку, чтобы устроить привал и позволить лошадям напиться. Алед спустился к воде. Река была невыразимо широка. Он бы даже счел, что это озеро, если бы не движение воды, которое было хорошо заметно. Еще больше впечатлял лес на другом берегу. Хоть он был довольно далеко, не составляло труда понять, что окутанные туманной дымкой деревья его необычайно высоки. Таких высоких деревьев Алед не видел за всю жизнь.
— А что там находится? — он указал на другой берег.
Колдун бросил взгляд за реку и произнес:
— Глухая Пуща. Необычный край… С Великим Лесом, конечно, не сравнится, но все же не лучшее место для беспечных прогулок.
— Почему?
— Там можно встретить таких тварей, о которых умалчивают даже страшные сказки. Я бывал там однажды и не пылаю желанием заглянуть туда вновь. В тот раз я едва унес ноги из того леса.
— Разве всякого рода темные твари не должны служить таким, как ты?
— Глупости! — фыркнул колдун. — Разве олени, зайцы и куропатки служат тебе?
— Нет, — опешил санамгелец.
— Вот и не всякая нечисть признает нашу власть. Есть такие создания, которым нет дела ни до Шестерых Колдунов, ни до владельца трона в Омраченном Королевстве. Для них не играет роли, кому ты поклоняешься — тьме или свету, воде или земле. Все одно. Ты либо пища, либо забавная игрушка, либо то и другое одновременно.
Бросив опасливый взор в сторону Глухой Пущи, чьи гигантские древа темнели на другом берегу, Алед наклонился, зачерпнул ладонями ледяной воды и умыл лицо. После этого он неожиданно задал вопрос, который хотел задать еще в трактире, но в силу известных причин не успел тогда этого сделать.
— А что, у тебя есть крепость? — спросил он. — Я слышал, твой знакомый в трактире упоминал об этом.
Двимгрин отвернулся и неспешно пошел к воде.
— Есть, — раздраженно проговорил он. — А тебе какой интерес?
— Он сказал, что она в осаде…
— В осаде, — ответил Двимгрин. — Без малого девять зим войско Антшины стоит у моих стен. Анты уже строят свои здания в округе и повсюду ставят новые посты.
— И что, они не могут взять крепость?
Двимгрин усмехнулся.
— В первый год они пытались, — сказал он. — Но потеряли слишком много крови. Афройн неприступен. Антам ничего не оставалось, кроме как окружить крепость.
— Зачем она им?
— Когда-то Афройн принадлежал им. Анты возвели его на берегу реки Экалэс и объявили Великую Восточную Равнину своими владениями. Однако тогда они взяли на себя больше, чем смогли понести. Не буду рассказывать, как это произошло, но Антшина потеряла Афройн. Долгое время могучая твердыня стояла заброшенной, пока в тех местах не оказался я. Она мне сразу приглянулась тогда, и под моим руководством она была восстановлена. Многое я изменил, перестроил. С той поры Афройн по праву принадлежит мне. Однако девять лет назад анты в коем-то веке вспомнили о старой крепости и заявили о своих правах на нее. Я лишь рассмеялся в лицо полководцам, дерзнувшим приблизиться к моим стенам. С тех пор они держат его в осаде.
— И ты был в крепости, когда они пришли?
— Разумеется. Это мой дом, моя обитель.
— Как же ты тогда сумел покинуть ее?
— Я темный маг, и у меня есть свои способы.
— Так отчего ты не уничтожишь врагов, собравшихся у твоих стен?
— Не вижу смысла. Я могу раздавить их в любой момент, но пока мне это ни к чему. Придет время, и я это сделаю, но сейчас у меня есть другие дела. Толпа наивных глупцов у ворот меня пока мало беспокоит.
— У меня есть еще один вопрос, — сказал Стрелок, подходя ближе к колдуну.
— Что ж, говори…
— Почему ты бросил Тригорский Орден? Из разговора в трактире я понял, что ты бывший маг Тригорья. Это правда?
Двимгрин смолчал, лишь неохотно кивнув. Заложив руки за спину, он задумчиво смотрел на бегущую воду.
— А что насчет остальных колдунов из вашей шайки? — спросил Алед. — Они тоже?
— Что за вздор! Разумеется, нет. Они ничего не стоят. Все, что у них есть — это сила, которую они безвозмездно получили от Темного Мастера, когда поклялись ему в верности. Без нее они никто. Колдун — это лишь их звание и не более того. Я же не получал ничего в дар. Когда-то мой путь начинался в Тригорье. И я никогда в своих мыслях не называю себя колдуном. Предпочитаю зваться магом. Темным магом, если угодно.
— И отчего же ты предал их, господин темный маг? — напыщенным тоном спросил Алед.
— Я познал истину.
— И в чем она?
— Поймешь сам, если пожелаешь, — ответил Двимгрин. — Если пелена, навеянная бесконечной ложью, когда-нибудь спадет с твоих глаз, ты будешь поражен, сколь велик обман надземного мира.
— Это все чушь, — отмахнулся Алед. — Мне ни к чему излишние премудрости. Предпочитаю жить проще.
— Живи, — ответил колдун. — Каждая тварь вольна влачить свое существование так, как ей вздумается.
С наступлением ночи они продолжили путь. Двимгрин так и не поспал. Похоже, что колдун вообще не испытывал нужды в отдыхе. Лошади покорно везли телегу вдоль реки. Слева блистала в тусклом свете бегущая вода. Цикады чуть заглушали уже до боли надоевшее поскрипывание деревянных колес. По правую руку тонула во тьме редколесная равнина.
Алед почувствовал, что повозка замедлила движение, а затем и вовсе остановилась. Алед лежал на спине и смотрел в ночное небо. Когда он приподнялся, чтобы узнать о причине остановки, в глаза ему сразу бросилось сияние впереди. Что-то огромное на берегу реки, по очертаниям напоминающее большое здание, отражало лунный свет.
— То, о чем я говорил, — прозвучал голос Двимгрина. — Гирданаоки, сгинь он во Тьме!
Русалы… Аледу еще не доводилось их встречать. За всю жизнь, проведенную в Межгорье, у него просто не было возможности их увидеть. Те, кого он и его бывшие собратья грабили на тракте, чаще всего были людьми. Очень редко попадались гномы. Но русалы никогда не заходили в те земли меж двух горных хребтов, где лежали королевства Санамгел и Афеллаэсс. Этот народ вообще редко покидал родные места, которые обычно располагались на берегах рек и озер. Хранители Вод — так прозвали их другие народы. Вода была их жизнью, она дарила им все. Над ней они имели такую власть, которую не имел более никто в мире. Их чудесная способность придавать воде любую форму была всем известна. Они творили из воды оружие и доспехи, создавали из нее дворцы. Никакая сталь не превзошла бы в прочности доспехи русалов, а здания их были столь крепки, что ни один таран не был для них угрозой.
Алед имел честь лицезреть дворец Гирданаоки. Он был огромен, словно город, и невероятно высок. Блистающие серебристые шпили его устремлялись в самое небо, а стены его, будто живые, пребывали, в постоянном движении. Все это было столь гладким и изящным, что напоминало гигантский всплеск, который вдруг странным образом замер во времени.
Русалы, которые жили здесь, на берегу реки Пайматил, принимали участие в Войне на востоке. В последние ее дни они штурмом взяли Алкат, один из городов Омраченного Королевства. И именно русалы Гирданаоки убили колдуна Полкворога, который был правителем того города. По окончании Войны слава о них распространилась по всему Гэмдровсу. Короли людей и гномов отдали дань уважения хранителю реки Пайматил, который принял решение о взятии Алката и последующем наступлении на Линаль. Последнее, надо заметить, не принесло должного успеха. Стены крепости выстояли против напора русалов в те дни. Говорят, что все темные твари и поныне таятся там, накапливая силы и готовясь к новым злодеяниям.
— Сойдем за торговцев, — произнес Двимгрин.
Краем глаза Алед заметил, что что-то изменилось в облике колдуна. Переведя на него взгляд, он с удивлением обнаружил, что облик Двимгрина изменился целиком и полностью. На месте, где еще мгновение назад сидел облаченный в черное колдун, он увидел бородатого купца в темно-зеленом камзоле. Того самого, которому ранее принадлежала эта повозка. Поначалу Алед опешил. Но он мысленно напомнил себе, что его попутчик является одним из Шестерых, и снова обратил взор на дворец русалов.
Кони шагнули вперед, и повозка вновь сдвинулась с места. По мере приближения великолепный Гирданаоки все больше будоражил взор. Слева чуть впереди Алед увидел примыкающую к тракту дорогу, которая вела прямо к чудесным зеркальным воротам, едва различимым на фоне столь же зеркальных стен. Он не сразу заметил на ней два высоких силуэта в сверкающих одеждах. Было понятно одно — то были не люди. Когда они проезжали мимо отворотки, Аледу удалось разглядеть их в свете луны. Лица их белели в ночи, подобно снегу, а длинные волосы ярко серебрились.
Двое русалов неподвижными взорами провожали телегу, не предпринимая более никаких действий, пока та не скрылась из виду. Алед до последнего сверлил их ответным взглядом. Когда чудесные стены Гирданаоки остались позади, Двимгрин произнес:
— Дозорные… Похоже, мы не вызвали подозрений.
— Дозорные? Зачем? Что им за дело до того, кто здесь ездит? Будь то хоть гоблин верхом на тролле, это за пределами их владений. Мы же не въезжали во дворец.
— Этим бледным выродкам до всего есть дело! — недовольно бросил колдун.
Алед посмотрел на Двимгрина. На месте возничего сидел прежний седой старец в черном плаще.
В скором времени, дорога свернула к реке. Повозка вновь поехала по каменному мосту. Это мост был, однако же, намного шире того, по которому путники проезжали утром, но состояние его оставляло желать лучшего. По правой стороне не хватало огромного куска кладки, который когда-то обвалился в воду. Та, часть, что осталась слева, была столь узкой, что едва позволяла повозке безопасно проехать. Двимгрин замедлил движение, чтобы без происшествий преодолеть опасный участок. Алед осторожно посмотрел вниз. Когда-нибудь этот мост обрушится совсем, и тогда на другой берег реки Пайматил будет уже не попасть. Странно, что это никого не беспокоит.
На другом берегу дорога разветвлялась, и на распутье Алед различил в темноте указательный столб. Когда они подъехали ближе, ему удалось прочесть то, что было написано на табличке. Буквы размыло, но надпись была довольно крупной и разборчивой. На ней значилось одно слово: «Тригорье». Указывала она прямо на север. Еще одна табличка валялась на земле. На ней Алед прочел еле различимую надпись: «Шангверн». По всей видимости, она ранее указывала на другую дорогу, которая уходила на восток вдоль берега реки.
— Шангверн, — произнес Алед. — Что это за место?
Повозка проехала мимо указательного столба. Двимгрин погнал лошадей на север.
— Одинокое селение на озере Экир, — ответил он спустя некоторое время. — Через него проходит дорога в королевство Феоден.
— Кто там живет? Люди?
— Двадцать лет назад там жили люди…
— А теперь?
— Теперь, насколько мне известно, там нет ничего, кроме руин.
— Что же случилось?
— Во время Войны фрэги Эсторгана выжгли Шангверн дотла и убили всех жителей.
— И в чем же был смысл выжигать одинокое селение? — спросил Алед.
— Отряды фрэгов просто шли мимо Шангверна. Спокойно пройти они не смогли.
— Это жестоко.
— Жестоко? — повторил колдун и рассмеялся. — Тебе ли, разбойник тракта, судить о жестокости?
Спутник колдуна смолчал. Возможно, замечание Двимгрина было заслуженным.
Фрэги — серые однорогие твари ростом повыше человеческого. Испокон веков они представляли основную военную силу Короля Мрака и его приспешников. По легендам, их род происходил от единорогов. Между прекраснейшими созданиями древности и злобными детьми Дардола, на первый взгляд, не было ничего общего: разве что рог посреди лба. Однако старые легенды повествовали, что некогда под солнцем этого мира родился серый единорог. Случилось то еще в начале Первой Эпохи Мрака, когда власть и могущество Дардола только начинали о себе заявлять. Среди белоснежных собратьев места серому единорогу не нашлось. Он был изгнан из стада и волей случая попал к Дардолу, который принял его и преобразил его облик. Так первый фрэг вышел под небо Гэмдровса. Наречен он был Сокрушителем, и был он сильнейшим в роду фрэгов.
Солнце плеснуло из-за горизонта первыми лучами, пытаясь пробить пелену серого тумана, который сплошь окутал далекие полупустынные земли на востоке. Небо висело над головами тяжелыми клубами облаков. Впереди справа от дороги начинался густой лес. По левую же сторону были видны только плотные заросли орешника, местами разбавленные тонкоствольными деревьями. Они начинались у обочины дороги, и конца им было не видно. Двимгрин не останавливал повозку. Уставшие кони замедляли шаг, но колдун лишь подгонял их.
Лес впереди приближался. Его огромные вековые дубы выстроились вдоль правой стороны дороги. Когда повозка поравнялась с рощей, Алед услышал гневное ругательство Двимгрина.
— Отдать бы на растерзание мандроглинам проходимцев, проложивших дорогу близ опушки этого трижды клятого леса!
— Это и есть лес Мотходэк, о котором ты говорил? — спросил Алед.
— Он самый, гоблинские норы! — выругался колдун. — И мне очень не нравится то веяние, которое исходит оттуда!
Санамгелец посмотрел в затененную густыми зелеными кронами рощу. Он не видел в ней ничего ужасающего и уж точно не чувствовал никакого веяния, о котором говорил колдун. Напротив, этот лес радовал его взгляд, а несмолкаемое пение птиц, расположившихся в переплетении ветвей, ласкало слух. Это был древний лес алфейнов — Первородных Сынов Элона. Время, когда они были единственными хозяевами надземного мира, давно кануло в прошлое, и только туманные легенды древности сказывали о них. Мало кто верил в них и по сей день. Однако ходили слухи, что во время Войны алфейны пришли на последнюю битву с войсками Мрака. Алед был из тех, кому слабо верилось в такие сказки, но проезжая сейчас рядом с таинственным лесом Мотходэк, он начинал принимать за правду все то, что слышал от стариков. Он как будто чувствовал волшебность этого места.
Если не все верили в существование алфейнов, то всем обитателям Гэмдровса наверняка было известно одно: лес Мотходэк — странное место. Алед всем телом ощущал необъяснимое напряженное состояние окружающего воздуха. Он и не подумал бы, что когда-либо ему посчастливиться оказаться здесь, у самой его опушки: судьба дорожного грабителя не подразумевала столь дальних странствий. Вся его жизнь должна была пройти именно там, у границ Санамгела, но все столь неожиданно пошло по другому руслу, что ему до сих пор в это не верилось. Нельзя сказать, что он любил свое дело, но такова была его жизнь. Ведь он был верен братству Волков Тракта. Верен, что бы там ни думали сейчас по этому поводу Оссимур и остальные.
Двимгрин все время с опаской поглядывал на серые ряды древесных стволов, которые сопровождали путников. Иногда он смотрел и налево, словно выискивал возможность съехать с дороги и ехать поодаль от ненавистного леса. Но левая обочина, заросшая кустами орешника, этого сделать не позволяла.
К полудню лошади выдохлись окончательно и едва плелись. Движение повозки замедлилось до невозможности. Колдун выругался, в очередной раз помянув свои «гоблинские норы», и сошел на землю. Когда он подошел к упряжке, Алед подумал, что он наконец-то даст лошадям отдохнуть, но не тут-то было. Судя по всему, Двимгрин не собирался останавливаться вблизи этого леса ни при каких обстоятельствах и хотел как можно скорее преодолеть эту часть пути.
Колдун подошел к лошадям и приложил к морде одной из них сухощавую ладонь, при этом он с закрытыми глазами что-то нашептывал. Животное, которое еще несколько мгновений назад едва держалось на ногах, неожиданно приободрилось. Проделав то же самое со второй лошадью, Двимгрин вернулся на место возчика. Только он тронул поводья, как повозка покатилась по дороге, быстро набирая скорость.
Лошади бежали резвее некуда. Глаза животных не выражали более ни малейшей доли осмысленности и только горели ярким огнем. Алед безотрывно смотрел на них, дивясь магии колдуна. Похоже, колдуну здесь и вправду было не по душе, раз он стал вытворять такие вещи. Посему предложение сделать привал не только воспринялось бы неуместным, но и было чревато в лучшем случае потоком гневной ругани, а в худшем могло привести к неприятным последствиям для здоровья Аледа. Разбойник достал из мешка с припасами черствую лепешку и старую кожаную флягу. Содержимое фляги Алед берег на особый случай, но на сей раз он без раздумий открыл ее. Приятный аромат вина ударил в нос. Питья было совсем чуть-чуть, но Алед растянул эти несколько глотков, долго и сосредоточенно смакуя каждый. Давно разбойник не пил ничего вкуснее. Последний раз он имел возможность испить хорошего вина, когда Волки Тракта ограбили телегу королевских виноделов.
Колдуну он ничего предлагать не стал — он все равно наверняка отказался бы. Закончив с вином и лепешкой, он пошарил рукой в мешке и вскоре извлек оттуда яблоко, уже покусанное и потемневшее. Алед досадно вздохнул и стал оглядываться в поисках цели, в которую можно было бы запустить испорченный фрукт. Целясь в одно из деревьев, он краем глаза заметил что-то необычное в придорожном лесу. Среди серых стволов что-то мелькнуло. Санамгелец присмотрелся, но больше ничего не увидел. Тогда он списал это на игру солнечного света и теней. Усиленно отбрасывая навязчивые мысли об алфейнах, он просто выбросил обгрызенное яблоко из повозки, подложил под голову свернутую в несколько раз шкуру и закрыл глаза.
***
Повозка остановилась очень резко. Задремавший Алед сразу сел и посмотрел на колдуна. Тот сидел неподвижно, устремив задумчивый взор вперед. Там виднелась только полоса дороги и более ничего. Но что-то было не так, и это ощущалось очень явственно.
Солнце клонилось уже к закату. Разбойник огляделся и прислушался. Окружающая картина не изменилась. По одну сторону дороги по-прежнему высился лес, по другую Алед увидел все те же заросли орешника. Окрест стояла безветренная погода. Царила полнейшая тишина. Куда-то исчезло даже пение птиц, под которое задремал Алед.
— Почему мы стоим? — осторожно спросил он.
Колдун, сидевший к нему спиной, дрожал. Разбойник еще раз удивленно огляделся. Похоже, что Двимгрина что-то напугало, но ничего явного поблизости не наблюдалось. Тогда Алед пролез вперед и сел слева от него. Когда же он взглянул в лицо старика, стало понятно, что страха там нет и в помине. Застывшая на лице гримаса готова была выплеснуть наружу неистовую ярость. Двимгрин дрожал не от страха: его трясло от злости, которая все больше распирала его.
— Клятые твари! — процедил он сквозь зубы. — Гореть им в огне Старого Солнца!
Алед огляделся в третий раз, но опять никого не увидел.
— Какие твари? — спросил он.
Колдун повернулся к нему лицом. Взгляд горящих алым пламенем глаз невольно заставил Аледа отстраниться. Колдун не отвечал на вопрос. Он только продолжал гневно выговаривать слова:
— Клятые твари! Мы все время стояли около этого треклятого леса! Я знал, что нельзя было так рисковать! Клятые ненавистные твари!
— Что значит, мы стояли?
— Мы не проехали ни версты, гоблинские норы! — воскликнул колдун. — Мы не двигались! Они держат нас! Клятые твари!
Внезапно он вздрогнул и резко повернул лицо в сторону леса. Алед там никого не разглядел. Да и колдун, судя по всему, тоже никого не видел. Тихо и безлюдно было вокруг.
Двимгрин снова обратился к Аледу. Быстрым движением он снял с шеи серебряную цепочку. Знакомый черный ключ болтался на ней.
— Возьми! — приказал колдун, всучив ее разбойнику. — Уходи! Прочь и как можно дальше от треклятого леса. Не иди по дороге! Отходи на запад!
— Что? — растерянно переспросил Алед.
— Прочь, недоумок! — разъяренно вскричал колдун, сталкивая Аледа с повозки.
Разбойник упал на землю с невольно мелькнувшей мыслью, что на сей раз падение обошлось без удара по лицу, и тут же поднялся. Двимгрин больше даже не взглянул на него. Он теперь не сидел, а стоял на месте возничего, медленно озираясь по сторонам. Алед в непонимании посмотрел на ключ, зажатый в ладони, потом уже в который раз огляделся вокруг. Никого, кроме мага и колдуна здесь не было. Алед ничего не понимал.
Колдун теперь выполнял руками быстрые замысловатые движения и произносил режущие слух слова. Его властный голос издавал столь неприятные звуки, что Аледу пришлось зажать руками уши. Разбойник, конечно, слышал о Языке Мрака, но всегда считал, что слухи о его звучании преувеличены. Сейчас же он понимал, что эти слухи были, напротив, преуменьшены. Слушать такое было невообразимо сложно, а уж говорить на нем могли только истинные служители Мрака.
Воздух задрожал. Оглушительный раскат прокатился по небосводу. Алед начал пятиться назад, осознавая, что развивающиеся на его глазах события ничего хорошего не предвещают. Отдаляясь от повозки, он не отрывал взор от колдуна.
Лошади, которые везли путников с самого Санамгела, внезапно вспыхнули, словно копны сена и в один лишь миг превратились в горстки пепла. Опоры телег вместе с дугами упали на землю. Это потрясло воображение Аледа, и он вмиг нырнул в кусты. Однако убегать он пока не спешил. Притаившись в зарослях, он продолжил наблюдать за колдуном, закрывая уши ладонями.
Крики Двимгрина не замолкали. Пепел, что остался от лошадей, черным вихрем поднялся в воздух и стал крутиться вокруг колдуна, пока не приобрел формы двух силуэтов, похожих на человеческие. Черные силуэты зависли в воздухе рядом с колдуном и замерли.
— Вылезайте, спесивые отродья! — вскричал Двимгрин. — Решили тягаться с темным магом?!
Тут Алед увидел, что через дорогу от него в тени деревьев возникли высокие фигуры в темно-зеленых невесомых одеяниях. Он догадывался, что это за существа, но не мог поверить, что все это происходит наяву. Их было много: десятка два, если не больше.
Облик алфейнов восхищал и завораживал Аледа. Они выглядели грозно. Взгляд их глаз был выразителен и ясен, а каждое движение было самой грациозностью. Они медленно выходили из леса, ступая так легко, словно не касались земли, а шагали по воздуху.
Двимгрин злостно рассмеялся. В руке его появился огненный меч. Клинок его пылал как никогда ярко. Он озарял лицо своего владельца алыми отсветами, придавая его виду жуткое величие. В руках черных тварей, которые висели в воздухе рядом с ним, тоже появились черные теневые клинки.
Алфейн с коротким мечом в длинном прыжке подскочил к колдуну, но после молниеносного взмаха огненного меча замертво упал на землю. Черные тени ринулись к остальным хозяевам леса. В воздухе зазвенели тетивы луков, и свист стрел разорвал воздух. Но ни одна стрела не попадала в колдуна, а уж тем более ни одна стрела не могла причинить вред его бестелесным теневым созданиям. Двимгрин выглядел устрашающе. Глаза его горели. Он лишь смеялся над алфейнами, расправляясь с ними без труда.
Алед уже подумал о том, что уходить и прятаться не придется, когда вдруг задрожала земля, и из-под нее рядом с колесом телеги выползло что-то длинное и извивающееся. Алед вскоре рассмотрел, что это древесный корень, который чудесным образом шевелился, словно змея. У другого колеса появился еще один. В итоге их оказалось пять или шесть. Волшебные корни ринулись вверх, сплелись вместе над телегой и резко потянули ее вниз.
Двимгрин не удержался на ногах и упал. Тем временем повозка уже с хрустом погружалась в почву. Она успела почти полностью исчезнуть в ней, прежде чем колдун поднялся на ноги. Но в последний момент из-под земли вырвались сразу несколько новых змееподобных корней. Они вмиг оплели руки и ноги Двимгрина.
Он разъяренно закричал и попытался выбраться, но это оказалось невозможным. Меч выпал из его руки, и пламя клинка потускнело. Черные тени, созданные колдуном, исчезли, развеявшись с порывом ветра. Одним рывком корни пригвоздили колдуна к земле и обездвижили.
— Будьте прокляты! — отчаянно кричал Двимгрин. — Я выжгу дотла ваш треклятый лес! Будьте вы прокляты!
Алфейны кругом обступили поверженного колдуна. Один из них посмотрел в сторону кустов, в которых сидел санамгелец. Взгляд ясных глаз алфейна словно пронизал дебри насквозь и мог узреть все, что таилось среди них. Алед в страхе отпрянул, попятился вглубь зарослей, а вскоре развернулся, и, продираясь сквозь кусты, побежал прочь. Он еще долго слышал крики колдуна, пока они резко не смолкли. Но погони не было. Не раз он останавливался и прислушивался. Никто не преследовал его.
Заросли орешник закончились. Он вышел на открытую местность. До самого горизонта простирались холмистые зеленые луга. Стрелок сел на траву и посмотрел на ключ в своей руке, на поверхность волнистого стержня, полностью исписанную непонятными рунами, на причудливое кольцо ключа, которое было оформлено в виде дракона, изогнувшегося и укусившего себя за хвост. Что теперь делать, Алед не знал. Вернее сказать, он знал, что нужно добраться до Замка Магов. Но нужно ли? Нужно ли это ему, когда колдун ему больше не попутчик?
Интерес к ключу и истории, которая крутилась вокруг него, возрастал все больше с того момента, как он бежал из Ралгирда. Алед не мог противиться этому, и душа его неумолимо рвалась раскрыть покрытую туманом древности тайну. Но теперь он остался один среди безлюдных мест без еды и воды. Охотничий лук помог бы ему пропитаться, но и он остался в телеге, которую затянули в землю те волшебные корни. Все, что у него осталось — таинственный ключ и заткнутый за пояс кинжал Жабы.
Возвращаться к лесу он не собирался. Что бы ни говорили легенды о светлом народе алфейнов, первое знакомство с ними Аледу пришлось не по душе. Быть может, причина была только в том, что он не с тем связался и оказался на стороне того, кто числится врагом хранителей леса. Но лично себя врагом алфейнов он пока не считал. Они, конечно же видели, что у колдуна был попутчик, но Алед может притвориться его бывшим пленником. Конечно, это большой риск. Неизвестно, как решат поступить с ним алфейны и поверят ли они в его ложь? Да и чего ожидать в случае благоприятного исхода? Может быть, они просто оправят его на все четыре стороны, и Алед окажется в том же положении, что и сейчас. Но в худшем случае ему может быть уготована та же участь, что постигла колдуна. Нет, к алфейнам идти нельзя.
Стало быть, нужно продолжать путь — так размышлял Алед. Направление он не потерял. Он сможет двигаться на север по этим луговинам. Главное, держаться подальше от дороги, пока опасный лес не останется позади. По крайней мере, надо куда-то идти, чтобы найти деревню или город, в котором можно будет остановиться, а то и вовсе осесть.
Он чувствовал себя неприкаянным. В общем-то, так оно и было… Он совсем не знал этих мест и не имел ни малейшего представления, где находится. Одно он помнил: табличка на столбе указывала, что дорога приведет к Тригорью, в Замок Магов. Значит, надо не потерять направление. Придется двигаться по бездорожью в направлении, соответствующем тракту.
Разбойник встал и пошел вперед. Ветер колыхал траву вокруг. Пение птиц слышалось где-то в стороне леса. Далеко впереди земля полого поднималась по склону большого холма, каких здесь было немало. Редкие деревья с широкими кронами украшали его гребень.
Идти по лугу было не так тяжело, как ожидал Алед, но все же продвижение его оказалось медленным. Он шел довольно долго, прежде чем добрался до подножия и начал ощущать под ногами подъем. Солнце висело над горизонтом на западе, где простирались необъятные просторы неизведанной земли. Длинные серые тени всхолмий лежали на зеленых лугах.