Была война, была беда, за щепками не угадывался лес, шел 1944 год, ехали, ехали поправить здоровье в ущелья Балкарии утомленные солдаты ВОН ( так объяснили населению их нашествие и ведь поверили, и бросились женщины готовить из последних запасов, то, что на день чёрный, и не догадываясь, насколько он будет чёрным, и носки вязать), и было утро.
-Как мы ушли вот так, как случилось, къыпты уруш да ачмай, къалай кетип къалдыкъ( хотя бы войну ножницами не объявив, как мы ушли)- изумлялась громко женщина на грузовике, увозившем их всех в неизвестность.
Хорошие психологи были у чекистов, родная моя, все рассчитали они.
Шок, столбняк предусмотрели.
Приэльбрусье присоединили к Грузии. Сванам было приказано переселяться туда.
По разному все у людей. Были и такие, кого это новость обрадовала.
Намного меньше тех, кто покачал головой, вышел к воздуху, стукнул рукой о широкий ствол дерева и боли не почувствовал.
-Сдохнет китель, вернуться они. Вечным такое зло не бывает- сказал Герго.
В молодости он бывал в Верхнем Баксане, и любовь, она ослепила, прошла мимо, и стала короче дорога из Сванетии, но ответа не было, и голову не повернула, ушла, забылась, а боль просыпалась каждый раз, когда слышал балкарскую речь.
Пошёл Герго через много лет в Верхний Баксан. Взял племянника.
Вошёл в дом. Устал, а надо возвращаться обратно.
В такую беду входить не надо. Ночевать среди платка на полу, деревянной лошадки в углу, перевёрнутой , скомканной жизни нельзя.
-Посмотри внимательно, ценное может что есть- сказал племяннику.
В сундучке под кроватью были нагрудники серебрянные, пояса, большой кусок серебра.
-Это возьми и уходим. Вернуться они и вернём.
Пришёл день и в неприкосновенности лежащие ценности из сундучка достал из тайника, тайника, о котором знали все близкие.
-Отнеси это в дом, где мы были - сказал племяннику. Сам Герго не мог, предали его ноги, отказывались служить.
-Несколько таких случаев и я знаю. Немного, но на самом деле, было -сказал Абдуллаев Хызыр
-И другое было, сваны тоже очень разные, но случаи такие удивляли больше и запомнились. Это же надо было ещё ити, через перевал, дорогу не краткую, а годы какие были, нужда какая, а они их сохранили, возвращали.
Для нас Грузия и эти сваны...
Что такое плохо?
-Говорить о боржоми, когда надо плакать.
-Сделать один раз хорошее и бить, бить себя в грудь.
-Прикинуться дурачком. Когда вроде и не совсем дурак.
-Какой есть, каким хочешь казаться - соединить, перемешать, запутаться, запутать и дурить себя, округу.
Не есть это хорошо.
-Калькулятор, а к цифрам все слова в программе.
Надо бы - либо словарь, либо счетная машинка.
-Все, что в уме, все равно заявиться в языке - лучше бы сразу.
Без туманов.
-Чужое взял, ну и взял. Слаб человек. Вот ждать в ответ от обворованного благодарность, всерьёз так огорчаться, когда он своё узнает - не то что плохо- не совсем понятно.
-Хорошо оторваться от земли, и сверху, головой покачивать, глядя на шальных.
Отменить закон притяжения, тяготения закон. Плохо только, что удаётся это пустоте. Как правило.
-Мнимости шагают. Фантомы. По улице главной. В рядах первых. В перьях, в первых - они. И пусть бы. Марширующих за ними -тьма и тьма.
Это хуже.