https://m.youtube.com/watch?v=E9mmzUjNn3I#action=share
На сцене пять Маяковских: Владимир Высоцкий, Вениамин Смехов, Борис Хмельницкий, Валерий Золотухин и Владимир Насонов.
Идея спектакля принадлежала, разумеется, Юрию Любимову.
Он знал, как обожает Маяковского молодой актер Смехов. Который и сам уже начал писать к тому времени. Любимов предложил Смехову сделать инсценировку. Посоветовались с драматургом Николаем Эрдманом, знавшим в юности Маяковского.
Смехов написал первый вариант, который дружно раскритиковали. Зато вторая редакция оказалась гораздо лучше.
И началась работа, завершившаяся в мае 1967-го.
Смысл постановки не в том, чтобы два часа на разные голоса читать со сцены стихи Маяковского, а в том, чтобы вернуть публике настоящего Маяковского, убрав с него бронзу и позолоту.
И напомнив о том, что великим поэтом Революции его сделали уже после смерти, а при жизни его и не понимали, и не принимали, насмехались, нашептывали со всех сторон, что, мол, рабочий класс его стихов не понимает.
Наш цикл посвящен Владимиру Высоцкому – и мы конечно сейчас останавливаемся на тех фрагментах спектакля, когда он был на сцене.
Но роль Высоцкого не была главной, потому что в этой постановке вообще не было главных ролей.
В который раз приходится сожалеть, что Юрий Петрович Любимов не приветствовал, когда спектакли Таганки снимали на пленку.
Да и возможности снимать было не так много, с учетом фрондёрской репутации театра.
Неутомимая Марлена Зимна, великий исследователь творчества Высоцкого, сделавшая столько открытий и нашедшая массу редчайших кадров и записей, обнаружила в архивах агентства «Рейтер» маленький фрагмент съемки репетиции «Послушайте!».
И это, увы, все что можно увидеть на пленке. Остается вслушиваться в фонограммы, представляя образы хорошо нам известных артистов.
На сцене постоянное столпотворение, многоголосье, звучит музыка, но Любимову с актерами удалось при всём этом множестве лиц и голосов создать атмосферу какого-то безнадежного одиночества.
На сцене сразу пять Маяковских, а Поэт Маяковский всегда один.
Не памятник самому себе, не певец революционных масс, а глубоко ранимый человек со страдающей душой.
Из «Приемного акта управления культуры».
Тогда ведь нельзя было просто поставить спектакль – его требовалось утвердить. Утвердить у людей, которые или мало разбирались в искусстве или не разбирались вовсе. И уж точно были ни чета Любимову и другим великим режиссерам и драматургам того времени. Но именно эти люди все решали. Так вот, цитата:
Выбор отрывков и цитат чрезвычайно тенденциозен. Например, обыватель Калягин с торжеством заявляет, что В. И. Ленин похвалил только одно стихотворение Маяковского «Прозаседавшиеся», а вообще вождь ругал поэта, не любил его. Причем ленинский текст издевательски произносится из окошка, на котором, как в уборной, написано «М». Нетерпимо и некоторое вольное обращение с текстом поэта, пародийное истолкование некоторых его стихотворений, — например, выступление «лауреатов 123 конкурса чтецов-маяковцев ученицы 7 класса житомирской школы имени Маяковского сельскохозяйственного профиля Сони Скрипкиной и октябренка из-под Тулы Фили Винтикова» с чтением «Разговора с товарищем Лениным». В целом спектакль оставляет какое-то подавленное, гнетущее впечатление.
Александр Калягин действительно замечательно изобразил задорного пионера Филю Винтикова.
И впечатление действительно было гнетущее.
Рычание в конце – это нарисованный лев.
Стилизованный детский рисунок в центре декорации. Вместе с кубиками, из которых складывались разные слова, этот периодически оживающий лев дополняет общую гротескную картину.
Фото и аудиозаписи
https://echo.msk.ru/blog/odin_vv/2430995-echo/