Жил-был мужик. Жил, не тужил. Дома – полная чаша. Жена – красавица. Дети – умницы. Все сыты, одеты, обуты, к труду приучены. Правда, работать приходилось от рассвета до заката, да не зря.
Шел мимо дома карла нищий. Измучился в дороге, истрепал одежонку, оголодал.
–Пусти, мужик, - попросил карла мужика, - во двор заночевать, а то сил нет снова у дороги утра дожидаться.
Пожалел мужик карлу, запустил во двор.
–Пусти, мужик, в дом, - стал просить карла. – А то тучи на небе хоровод водят, вдруг дождь, а мне и прикрыться нечем.
Пожалел мужик карлу и впустил в дом.
Только семья мужика села к столу ужинать, карла тут как тут, канючит:
–Дай хоть корочку хлеба, трое суток во рту маковой росинки не было.
Накормили хозяева гостя. Положили у печки на лавочке.
На другой день у ворот стояло еще с десяток карл.
–Пожалей их, - попросил карла, - это моя семья. Голы и босы, голодны, так в дороге и помрут, если не приютишь.
Почесал мужик бороду, переглянулся с женой, махнул рукой – заходите!
Через месяц в доме мужика жило уже десять семей карл, а мужика выселили в амбар, а потом и вовсе всю его семью в лес прогнали. А поля, как и всё хозяйство, перешли в руки карл.
Жадные они были до чужого – все по карманам распихивали, а что не вмещалось – продавали. К зиме ни урожая на полях не осталось, ни коров, ни лошадей, ни овец. Голый двор, пустая изба да свист ветра в трубе печи, которую и топить было нечем.
Вот тогда позвали они мужика обратно – работай, поднимай с колен хозяйство, корми, пои нас, а мы тебе платить будем коркой хлеба да длинными разговорами.
Со временем карл стало еще больше, поэтому мужику и его семье приходилось работать от рассвета до полуночи, чтобы обработать лукавых проходимцев. И не было выхода для мужика никакого. Зато карлы то и дело приходили к нему, и пока он трудился, соловьем заливались о том, как хорошо ему живется, как заботятся они о его семье, какое это счастье, что он когда-то запустил их в свой дом.
Грустная сказка, у которой пока нет никакого окончания. А если и будет, то какое?