Кругосветка

Лев Неронов
               

        Да какая, к черту, работа. Потолок перед глазами ходит,   вестибулярный  аппарат продолжает воспринимать качку Жигулевского моря и не дает нормально ходить по ровной поверхности.  Разве можно быстро переключиться на житейское болото и все забыть, что произошло?!
 

        В Волге, чуть ниже города Самары, была обнаружена холера! У воды стояли посты, и нарушителей  отправляли на уколы и в изолятор на десять дней…

        Зная это, двенадцать «авантюристов» развернули свой маломерный флот из четырёх байдарок «Салют» и уплыли в ночь молча, не плескав веслами, в четырёхдневную Жигулёвскую кругосветку.
      
        Один экипаж, чтобы наверстать отставание, стал резво молотить в три весла водную гладь. Вот, кажется, и остров Быстренький - место встречи экипажей. Но здесь горел громадный костер, а вокруг – люди!

         Шалишь, брат! Место встречи пропускаем и плывем в нижнюю оконечность острова, подальше от подозрительных островитян.

        Слаженно, ритмично и беззвучно работают весла: ощущение благодати в мышцах от приятной физической работы, чувство единения коллектива. Тёмная ночь, тревоги нет, восторг романтики. Друзья замечают, что еще кто-то плещется рядом.

        Вот же они остальные рисковые спутники! Это они развели костер-маяк, чтобы во тьме не проскочить мимо.
 
 
        Так приятен на воде утренний туманец! Вот и Попов овраг, значит, до села Переволоки три километра. Несколько всплесков веслами, и команда Литвинова попадает в лапы того, кого так опасалась!
 
        На воде моторные лодки милиции!  В диалог с дежурным вступает капитан…
      
        Команда облегчила свой груз на две бутылки жидкой валюты. И холера стала ни при чём!

        Дежурный тихо сказал, что сушей идти нельзя, - увидят!

        Путь один: плыть против течения обратно три километра и по дну Попова оврага пять километров с байдарками выбираться через колхозные поля к Усе!

        Очевидно, ни один сумасшедший до нас такого не делал!

        Вот и Уса!  Водищи – море, того берега почти не видно! И вся эта водная ширь покрыта пляшущими волнами.

        - Утонем мы тут! - сказал Яхин, и все согласно промолчали.

        Сделали надстройки из досок над бортами байдарок, принялись пересекать бурную стихию. Стало понятно, что плыть можно, но только под углом к волне,  стараясь не подставлять ей бок байдарки.

        «Моторы» одержимых «викингов» работали на форсаже, позади запретный берег, назад пути нет!
 
Второй привал: палатки, обильный костер, ужин, мертвецкий сон.


        Утро выдалось тихое, вода спокойная, и наша команда двинулась дальше по диагонали, через необозримое водное зеркало, к горе Лепешка. Гребцы подобрались жилистые и неутомимые.

        В экипажах были две девушки. Их присутствие подогревало спортивный азарт мужчин. Гребли весь день без продыху, даже на миг нельзя было расслабиться.

        Мышцы пришли в блаженное циклическое состояние. Сегодня был их день, на их улице был праздник. Гребок-расслабление, и мышцы, как сильно надутый матрац.

        До вечера флот обогнул гору Лепешка, вошел в залив, где находится пансионат нашего КБ - «Здоровяк», расположенный в живописном выразительном месте Жигулей.

       Нас покормили ужином и завтраком, а ночевали мы в своих палатках.


        Третий день путешествия. У отвесной стены Молодецкого кургана - полоса беспокойного кипения: волны налетают на каменное препятствие, создают густую пену и с шумом отступают назад.  Времени выжидать погоду нет!

       
        Отважный Литвинов дает команду:

        - Пошли!
 
        Величественно и сказочно там, впереди, где еще одна гора, покрытая густым заповедным лесом. Это Девья гора.

        Волнение моря усиливается каждую минуту. Экипаж изо всех сил отталкивается веслами от норовистой волны. Весла прогибаются, а подвижки судна не чувствуется. Высота волн все нарастает и достигает трёх метров! «В такую шальную погоду нельзя доверяться волнам!»

        Опасен не подъем на гребень, а спуск с волны, где байдарка «глотает» минимум ведро воды. Передний гребец, должен успеть сделать пару ударов веслами, чтобы не утопить нос лодки. Ритм движений определяется волнами. Задний гребец – для подвижки вперед, а средний едва успевает котелком отчерпывать воду.

        Байдарки кувыркаются на гребнях волн, как на американских горках.
       
        Впереди лодка Литвинова. Кто-то из его экипажа неподалеку увидел большое судно и начал кричать, чтобы нас услышали, увидели и спасли. Литвинов грубо оборвал  паникера:
 
        - Молчи, завтра о твоем спасении раструбят газеты!

        Вскоре капитанское судно Литвинова терпит кораблекрушение! Звуки о помощи!  Наша команда без промедления поменяла курс судна, и волны его быстро доставили к месту стихийного бедствия, что возле отвесной каменной стены, у подножья которой невероятная водная каша.  Помочь невозможно!

        Люди Литвинова в пенопластовых спасжилетах держатся за аварийное судно, деревянная часть которого сломалась и потеряла форму, но сохранило плавучесть.

        Для таких случаев и предусмотрены надувные матрасы, которые есть у каждого гребца в виде сиденья, привязанного к байдарке. И гребцу мягко, и судно не тонет. Привязаны и рюкзаки, уложенные в непромокаемые надувные резиновые мешки.

        Непотопляемые весла уплыли, а некоторые вещи, что были не привязаны к байдарке, утонули в водах Жигулевского моря.

        Литвинов командует, чтоб срочно плыли дальше, до, удобного к причалу, ближайшего места. И чтоб другие байдарки туда прибыли. И чтоб с веревками вышли на вершину горы, к месту аварии. И чтобы вытащили людей и байдарку на сушу.

        Задание сложное, но возможное, если учесть, что в экипаже командира все альпинисты, и веревки всегда при них, как у Золушки иголка, а у Паниковского ложка.

        Три экипажа благополучно  добрались до Волчьего оврага. Спешились на ровный теплый песочек и с веревками бросились к точке аварии. Но экипажа Литвинова в море нигде не видно!

        Пока спасатели добирались, командир Литвинов, наверное, произнес заклинание  маленького князя Гвидона:

        "Ты, волна моя, волна!… Не губи ты нашу душу: Выплесни ты нас на сушу!"

        «И послушалась волна: тут же на берег она», в виде очередного «девятого вала», лодку вынесла «легонько» со всеми потрохами и людьми на узкую и единственную полочку горы.  Чудо!!!

        С этой полочки и подняли верёвками экипаж капитана и его байдарку на вершину 40-метровой Девьей горы!!!

        Ботинки и штормовка командира утонули, но никто из команды не покалечился! Фотоаппарат канул в Лету, но зато столько впечатлений! Неунывающий Литвинов был хоть и голым, но королем!

        Счастливая команда - в Волчьем овраге!

        Донную часть, как могли, залатали, и байдарка командира снова стала кораблем!

        Быстро развели костерчик, т.к. спички хранились по инструкции: в сухости. На ужин было приготовлено «фирменное» туристское блюдо: лавровый лист с картофелем и тушенкой! Повар впервые в своей жизни готовил еду для целой команды, поэтому он старался от души...

        Блюдо получилось душистым, потому что повар не скупился и положил в булькающий котелок весь пакетик лаврушки. Все ели и вежливо молчали, и только Литвинов, немного морщась, считал ароматные листочки: раз, два,…,42,…80!

        Четвертое утро экспедиции. Полнейший штиль.
        Пока в Волчьем овраге, готовился завтрак, Морские волки быстренько сплавали к месту катастрофы. Подобрали весла и плавающие остатки кораблекрушения.

        Волчий аппетит, завтрак, сборы,  и в мгновение ока дружная флотилия оказались возле плотины ГЭС.
 
        Твердь у кромки воды невероятно скользкая. Экипаж с трудом вылезал сам и выволакивал  байдарки.

        «Умный в гору не пойдет…». И вся команда под руководством босого босса Литвинова пошла в обход ГЭС по неведению, что есть прямая дорога, поперек плотины, длиной всего триста метров, по которой легко, за двадцать минут, проходят толпы туристов, перенося свои тяжелые грузы и лодки.
         
        Команда из двенадцати человек, закаленная вынужденным «холерным» степным путем, впервые в истории человечества, совершала шести километровый бросок с байдарками на плечах.
 
      
        Одна их легенд Жигулей гласит, что один из заключенных-каторжников периода Сталинских репрессий, передал самому Иосифу Виссарионовичу прошение, чтобы тот разрешил в обмен на свободу, превратить в гигантский барельеф Сталина гору Могутовую, что рядом с плотиной.

        И Отец народов разрешил! А заключенный выполнил это.

        И тогда  все проплывающие мимо пароходы, гудками приветствовали каменного вождя, а все пассажиры сбегались на один борт судна, чтобы выразить свой восторг.
   

        Восходить на гору, чтобы полюбоваться сверху на плотину ГЭС, было некогда, инженеры плыли домой.



Фото из Интернета. "Жигулёвская кругосветка". Спасибо автору.