Сколько силы, терпенья и жалости
Каждой женщине Бог подарил.
Просто ВЫ их любите, пожалуйста,
Он для счастия их сотворил!
Предновогодняя ночь, Москва на рубеже 2018-2019 годов.
Возвращаюсь домой по чистому, свежему снежку, легко падающему под мои ноги, с лекций Воскресной школы при нашем храме. В голове еще звучат голоса моих учителей и "одноклассников". На душе хорошо, глаза радуются красоте и покою, и тут звонок телефона из моей сумки... Алло!
С Наступающем Новым Годом, Нина Петровна!!!! Виталик!!!! И нет тех лет, которые легли между нами.
Не знаю, как и начать. Много-много лет назад, еще во времена Союза, послали меня в командировку в Казахстан, в город Павлодар на ТЭЦ. К командировкам я за свою рабочую жизнь уже привыкла и где я только не была, правда больше помню электростанции, чем те города, в которых они находились, ведь ехали от семей, детей, чтобы быстрее сделать дело, да вернуться обратно к своим. Список поездок был огромный - почти весь Союз.
Но эта командировка изменила всю мою дальнейшую жизнь...Я встретила того, кого ждала все годы.
Приехала я со своими товарищами на станцию, а у человека, к которому мы направлялись случился незапланированный "отгул" по причине поломки автомобиля. Вот и направили нас к нему в гаражи, при станции, а не в цех. Ведь нужно же сначала познакомиться....
Город встретил нас утренней прохладой. Настроение деловое. Составляли план действий каждого. Нам было интересно, кто на этот раз встретит нас, что за человек - этот начальник цеха - уж скольких мы перевидали, и сердитых, и веселых, а также безразличных или недоброжелательных к тем модернизациям, которые необходимо было делать для повышения качества, так необходимого всем, электричества!
Нашли мы его быстро. За машиной, довольно простенькой и совсем не новой, стоял загорелый, в какой-то замусоленной рубашке, мужчина, с очень внимательными и смеющимися глазами. Поздоровались, познакомились - говор у него не такой, как у нас, москвичей, резкий, четкий, а мягкий, немного растянутый, тщательно выговаривающий все буквы наших имен. Как бы даже этим показывающий свое к нам уважение и заинтересованность. В общем - полный контакт с первой же минуты общения. Редкое качество!
Он извинился за то, что ТАК встречает нас и договорившись по телефону со своим заместителем, показать нам цех, пообещал принять нас у себя на следующий день. Мы, попрощавшись, повернули было в сторону станции, но тут услышали его голос - " Ой, что же я вам не предложил своих яблок. Возьмите, пожалуйста, покушайте, только вчера привез с дачи!" И протягивает нам каждому по яблоку. Он положил мне на ладонь это яблоко, душистое, крепкое и в ладонь мою легло не только яблоко, но и что-то еще, не понятое мною тогда, но на душе стало так тепло и радостно, словно, как в детстве получила подарок от Деда Мороза. В этом яблоке заключалась какая-то энергия, а что произошло - не знаю. По дороге в цех, мои товарищи, схрумкав яблоки, подтрунивали надо мной - "Смотри, какое он дал тебе яблоко, особенное, не такое, как нам, да и глядел на тебя с интересом". Я отшучивалась, дескать, какой может быть интерес к тетке за 40, но там, внутри меня, тот взгляд грел душу. Но работа - есть работа, а все остальное ерунда!
В конце дня на станции я познакомилась с женщиной-экономистом, которая и вела все договорные документы. Тонечка, так звали ее была крупной женщиной, природа ее не обидела не статью ни лицом и была лет на 10 моложе меня. И так как она была незамужней, свободной женщиной то пригласила нас к себе, в однокомнатную квартиру в гости, чтобы посидеть вместе, поближе познакомиться и поесть домашней еды, а не в гостиничном буфете. Мы согласились и пришли в указанное время к ней, с вкусняшками, купленными в ближайшем от нее, магазине. И что? Нас встретил Виталий - свежий, выбритый, улыбающийся. Потом я выяснила, что это по его просьбе Тонечка организовала нашу встречу, ему мы были интересны и он хотел узнать нас в домашней остановке, а не в холодных стенах гостиницы. Вечер был очень приятный, много разговоров, конечно, не только о работе и политики государства, но и очень осторожно открывались судьбы каждого. Тот вечер сдружил нас не только с Тоней, но и с Виталием.
Теперь и я заметила, интерес ко мне, чем ужасно смущалась и старалась не раздувать того, что уже тихо вкралось в мое сердце. Женщина я уже опытная, прошедшая негативный опыт в отношениях с мужчинами, который чаще был не столько влюбленностью, сколько щемящим желанием помочь одиночеству человека, и что хуже, семейному одиночеству. Это всегда требовало от меня какого-то надрыва в душе и жизни, и я понимала, что изменить я ничего не могу, все равно я оставалась потом одна...И теперь опять страдать? Нет! Не хочу!!!
Через пару дней Виталий пригласил нас уже к себе домой. Снова сидели за столом, разговаривали, делились планами работ на несколько лет вперед. На ответные приезды в Москву по делам реконструкций других турбин и котлов станции... То есть - планов громаздьё! Поели, надо собираться в гостиницу. Но не оставишь же беспорядок после себя и я, как единственная женщина, собрав все со стола, пошла на кухню вымыть посуду. Мужчины остались в комнате и я, за шумом воды не услышала, что мои товарищи тихо ушли, оставив нас вдвоем. Только когда я вернулась, поняла - он все сделал для того, чтобы остаться со мной наедине. Сказать, что я была огорчена этим - было бы неправдой. С каждым днем нашего общения я понимала, что меня тянет к этому человеку и как бы я не старалась, сопротивление мое слабело. И я сдалась... Потом, он провожал меня неторопливым шагом до моей гостиницы, показывая вечерний город, снова почти остывший от зноя, тихо рассказывал о своей жизни, как попал сюда с Алтая и жил здесь семьей, не скрывая что женат и имеет дочь и даже внучку. Я слушала и понимала, что снова увязла в очередной неустрой.
Утром, встретив своих коллег, попеняла им за подставу, но они молчали...было видно, что они были заодно. Мы с Виталием уже не скрывали взаимной симпатии. Пару раз он приходил ко мне вечером в номер и поздно уходил. Но надо было заканчивать эту "авантюру" и возвращаться к своим детям и старенькой маме. Меня там очень ждали. Виталий провожал нас всех в аэропорту, попрощались и расстались, как я думала навсегда.
Вернувшись в Москву сразу закрутила меня обычная кутерьма - дом, работа, дорога, и снова - работа, дом. Теплые воспоминания о радостных встречах почти превратились в сказочный сон. Были ли они?
Прошли осень и зима...скоро 8 марта, мы готовимся к весне, я сижу за своим кульманом в отделе и слышу тихий голос - "Здравствуйте, Нина Петровна". Оборачиваюсь - ОН! С букетом нежных тюльпанов. Принимаю цветы, подаю руку, а он обнимает эту руку своими руками, так нежно, задерживает мою, словно не хочет отпускать. Смотрим друг на друга, словно только вчера расстались. В голову ударило - ОПЯТЬ!!! Ну ведь я все забыла, успокоилась, ну зачем это опять мне??? А сердце колотится, стучит в висках, хочет вырваться из груди. Но везде глаза - нельзя распускаться, надо соблюдать приличия.
Не знаю, как прошел этот рабочий день. Словно туман в голове...А потом были вечера и ночи любви, воспоминаний и вопросов. И как мы жили все эти месяцы друг без друга... "Вот иду по улице, вдруг вижу женщину, похожую на тебя, обгоняю, смотрю в лицо, красивое, молодое, но на нем нет тех глаз, того взгляда, которое есть в тебе" - рассказывает он - "Тоска схватывает так, что выть хочется. Что каждый день, включая "Новости" в своем телевизоре и видя на экране Москву - радуюсь, что смотрим одно и тоже, а значит рядом мы... и только работа отвлекает от чувства отдаленности друг от друга. Я всеми способами старался подвести работу так, чтобы вырваться в Москву, "по необходимости" и не на пару-тройку дней, а хотя бы на неделю".
Вот так и началась наша необычная жизнь - от свидания - до свидания. А между моими и его командировками - звонки и письма, маленькие записочки и сны, всегда нежные и грустные, и... слезы. Мы ждали друг друга бесконечные месяцы. Понимая наши взаимоотношения, мое руководство умудрялось только меня посылать в Павлодар, чтобы совместить, как говорят, приятное с полезным. Я очень подружилась с Тонечкой, одинокой и неустроенной женщиной, жизнь которой проходила в обществе телевизора. Да, у нее была квартира, обстановка, подруги с работы, но никому из них, кроме Виталия, она не могла довериться. Здесь всегда были душевные разговоры и обо мне тоже. Их объединяла эта тайна. Поэтому, когда я приезжала в Павлодар, то всегда останавливалась у нее. Она уже ждала меня, как своего друга. Разговооров было много, откровенных и простых. Я ей говорила, что так замыкаться и комплексовать нельзя, нельзя жить вдвоем с телевизором, так можно сойти с ума или прожить пустую жизнь. Надо менять себя, быть более контактной и уверенной в своей особенной красоте.
С Виталием мы проводили вечера и даже в выходные ездили рыбачить на искусственные озера, где много рыбы. Мы тогда наловили целых два ведра карасей, и он поразился, как я ловко умею ловить на удочку. А ведь там просто невозможно не поймать. Вода настолько прозрачна, что видно, как рыбка берет червяка, только нужно подсечь вовремя, что я и делала. Весело было очень. А потом мы жарили этих карасей, да остальных он раздал своим товарищам.
Как-то полетела я в очередной раз в Павлодар зимой, выхожу из самолета и понимаю, что ветер пронизывает меня насквозь, словно на мне ничего не надето. Когда я вошла с летного поля в зал ожидания, и он увидел меня, как я была одета в искусственную шубку, то обомлел. Схватил в охапку, посадил в машину, где я чуть согрелась и привез меня к Антонине, которая меня укутала всю, в меха и пух и грела чаями с медом. Было чудо, что я не заболела. А утром Виталий привез мне валенки моего размера, а Тонюшка напялила на меня свою шубу, которая ей давно мала и меховую шапку на голову. Здесь пальто не носят, а особенно синтетику - говорила она. У нас носят пух и мех. Вот так. В общем на работу ходила в валенках и в огромной меховой шапке. Самой было смешно. Удивительно, что даже в магазинах тогда не было слякоти и в транспорте тоже - вот какие были холода! Но в холодное время года приезжать старался он. А я уж, когда тепло. Так у нас получалось.
Однажды, по прошествии пары лет, после нашего знакомства, вечером прозвучал звонок телефона - звонит Тоня, голос взволнованный, сердце мое ухнуло от предчувствия чего-то тревожного. А она сообщает, что беременна...говорит - "Нина, я не знаю, что мне делать?". И плачет. Я ей кричу - " Тонечка, ведь это такое счастье, что у тебя будет малыш!!! Сколько лет ты об этом мечтала! Что же ты сейчас унываешь? Что ты уже не девчонка? Ну и что-же. Ты еще в свои 36 можешь родить. Тебе Бог дарует такое счастье!!! Может быть ты уже никогда не сможешь забеременеть. Рожай-РОЖАЙ!!! А она - "Он не хочет жениться и мне придется одной растить этого ребенка. Как я одна его выращу, никого нет рядом, вся родня далеко?" "Конечно трудно"- кричу ей! Но сначала надо родить, и, заодно думать где жить и с кем. Если будет невмоготу одной, поедешь на родину к своим, но не одна, а с ребеночком!!! Жизнь твоя изменится, ты узнаешь счастье материнства!!! Думай, Антонина, думай!!!" Я повесили трубку, а у самой мысли и надежда, что она решится круто переменить свою одинокую жизнь...
Через семь месяцев я вылетела к ней - родился сыночек - Антон. Дверь мне открыла Тоня - большая и растрепанная женщина. Из глубины комнаты слышался плачь мальчугана. Тонюшка, увидев меня, облегченно вздохнула, на глазах слезы усталости и жалости к себе, что ничего не знает и не умеет. Малыш родился раньше времени, недоношенным - маленьким красненьким "куренком", кричащим и корчившимся от болей в кишечнике. Тоня через несколько часов провалилась в глубокий сон, а я с Антончиком на руках дежурила, давая молодой мамочке отдохнуть... Таких малипусеньких деток я не видела. По сравнению с моими 4-х и 5-ти килограммовыми, Антончик казался мне просто былиночкой. Дневная духота и жара добавляла свои дополнительные неприятности - потничка никак не проходила, а оставлять малыша совсем голеньким было страшно из-за боязни матери, что ребенок простудится. Кишечные колики, особенно сильные у мальчиков, изнуряли малыша, а мамочку доводили до истерики. Итог - потеря грудного молока и искусственное вскармливание.
Но время шло, Антончик рос, хоть и был довольно слабеньким и потому капризным, часто они вместе ложились в больницу, проблемы настораживали. Я высылала для Антона Бифидум, который налаживает микрофлору в кишечнике и понимание того, что в таком жарком климате ребенку трудно будет развиваться назрел вопрос о переезде Тони с ребенком на родину в Краснодарский край. Что и произошло через некоторое время. Тоня продала свою квартиру за бесценок, после дефолта, и уехала к родителям.
Виталий остался без своего единственного друга, связывающего его со мной. Мало того, политики развалили Союз и это сказывалась на связях между разделившимися государствами и поездки в Россию стали уже, скорее, исключением. Граница между государствами - словно гильотина, отсекала всякую связь между нами. Еще пару раз Виталий вырывался в Москву, под предлогом окончательных договоров между организациями и доставками приборов. Ему это, действительно, удавалось, но, как опытный "менеджер", как сегодня называют себя люди, занимающиеся приобретением оборудования, понимал, что все окончательно и бесповоротно рушится. Рушится и наша с ним связь...
Жизнь становилась очень трудной. В магазинах ничего не купить. То, что "выбрасывается" на прилавок разсхватывается мгновенно. Были такие дни, когда мамочка делила сардельку на троих и от себя еще отрезала половику для внука, ему расти, говорила она. Бедствовали по-настоящему. Виталик позвонил - ЕДУ. Я встречала его во втором часу ночи на лоджии. Было холодно и морозно. Первые дни Нового 93 года. Автобусы идут редко. И вот я вижу - выходит Виталий и мчится к дому, навьюченный поклажей. Кричу своим - идет!!!
Ждем, когда поднимется лифт на наш этаж, распахиваем двери и радостно обступаем дядю Виталика со всех сторон, обнимаем, целуем, только что не висим на нем. Дед Мороз (кстати - красный нос от мороза, тоже был) к нам прилетел!!! Радостно по настоящему всем, а мамочка моя и слезу роняет. Как он в такой мороз к нам добрался... А, потом были подарки - сыну Лёнечке меховые варежки, валенки и ватные штаны для зимней рыбалки, в которые он тут же нарядился, нам с мамулей по шалям, как раньше мужчины из своих поездок привозили матерям и женам полушалки) очень нам приятно было сознание того, что мы для Виталия не простые "попутчицы", а дальше гостинцы, гостинцы и гостинцы. Как он все это пер, через 3 тыс.км. даже представить невозможно. За всю свою семейную жизнь я ни разу не видела такой мужской заботы. А ведь каким-то женщинам везет с таким супругом и хорошо, если они это ценят. Через час он уже спал крепким сном, а я лежала рядом подперев голову кулачком и смотрела на этого намаявшегося дорогого мне человека. Две недели непрерывающегося счастья. Мой внучек Димка двухлетний выбрал его своим любимцем и ползал по дедушке, показывая ему все свои игрушки. А потом катание с горки всех нас на санках и попах, кому как удобнее было. Святки были замечательными. Он хотел покрестить Димку и стать ему крестным отцом, но не получилось - в храмах в эти дни не крестят, есть для этого другие дни. А потом он уехал...
Виталий звал меня к себе, жить вместе, но у меня двое детей, очень пожилая мама, со множеством болячек и гипертонией, которая не выдержит такого жаркого климата и которую я не могу ни оставить здесь одну, ни навязать ее ему. Как я могу бросить их и уехать...Тогда он сам стал искать выход из положения. Ко мне переехать, как я ему предлагала, на все готовенькое он не мог. Он мужчина и должен сам что-то предпринять, чтобы не быть обузой нам. Он стал искать вариант продажи 3-х комнатной квартиры в Павлодаре и покупки однушки в Москве, но той цены, какую предлагали ему за его квартиру было недостаточно, чтобы купить не только однушку в Москве, но и просто комнату в ближайшем Подмосковье. Из Казахстана просто выжимали русских с работы и из страны. Да и работу ему тогда найти было проблематично. Кругом развал и грабеж, приватизация и ваучеры...и на мою шею садиться он не мог.
Прекрасная была наша последняя встреча. Он приехал на майские праздники. Долгая разлука сразу забылась и счастье заполонило все! Мама моя, которая очень ценила и уважала его, старалась не мешать нашей встрече. Где мы только не были...а под конец его командировки я предложила поездку к нам в деревню, где у нас был участок, на котором еще не было дома. Он согласился с радостью, потому, что детство его прошло на Алтае в обыкновенной деревенской избе. Поехали самой ранней электричкой, потом автобусом, потом пешком. Прибыли к обеду. Остановились у бабушки Марины. Она нас приняла замечательно, а вечером положила на духмянный травяной матрац на мосту избы, без единого оконца. Аромат трав и нежность дурманили и не давали заснуть. "Я очень люблю тебя, дорогая моя Нина Петровна" - тихо сказал он впервые! и спасибо, тебе, за то, что ты меня привезла в деревню. Я как в детство нырнул..." - так шептал мне на ушко Виталий. А потом, мы, накрывшись одеялком и обнявшись, уселись на ступеньках крылечка и смотрели в звездное небо. Говорить не хотелось. Просто сидели, ощущая близость друг друга и молчали от полноты счастья...Господи...как давно это было???
26 лет назад мы были рядом...
Через несколько дней я его провожала в Домодедово на рейс Москва-Павлодар. Но приехав домой, услышала телефонный звонок. Поднимаю трубку - голос Виталия. Рейс задерживают неизвестно на сколько, я пока в Москве - приезжай. Я развернулась, набрала еды и питья, и понеслась снова к нему. Он сидил растерянный и задумчивый и когда увидел меня, то сказал - "Может это все для того чтобы мне не возвращаться туда? Ведь я, Ниночка, вряд ли смогу еще приехать к тебе и эта наша встреча может быть последней. Из моих глаз текли слезы. Безоглядная молодость была даалеко позади и жизнь научила нас все рассчитывать наперед, а потому я не нашла, что ответить, мне стало страшно от того, что он может потом сильно пожалеть, что мы сейчас, в запале, можем совершить. Потом, когда я уже приехала после проводов домой я подумала, что пусть Я буду виноватой в своей нерешительности, чем он будет винить себя в своей. Если так будет Богу угодно, то все равно мы будем вместе. И мы вместе, хотя и между нами 3000 километров. Мы вместе, потому что не было дня, когда бы я не вспомнила о нем, а он обо мне. И куда ему деться от программы "Время", которую он смотрит по московскому телевидению. Мы чувствуем друг друга, как тогда, когда сидели, обнявшись и накрывшись одеялком и наслаждались тишиной, красотой и счастьем. Это и есть настоящая любовь, которая согревает души людей, разъединенных расстоянием и пронесших чистую нежность все эти долгие годы.