Латте проснулась рано утром и через пустую Кухню вышла к морю. Лучше всего было купаться, когда половина обитателей дома еще мирно спала или путешествовала по другим мирам.
Она поплавала, разложила красивыми волнами ракушки на берегу и вернулась в Хижину, где уже началось утреннее оживление. Неморино сновала по Кухне, сервируя завтрак, ей помогали Злой и Еж.
— Эльза, ты можешь после завтрака поговорить со мной в библиотеке? — поприветствовав всех собравшихся за утренним столом, Латте подошла к летучей мышке, которую кормил заяц Бо, перевернув мышь вверх головой. Эльза кивнула, на секунду отведя перепончатым крылом от своей мордочки ложку с мелко нарезанными фруктами.
— Садись, дорогая, а все остынет! — Неморино проворно поставила перед Латте тарелку с кашей, чашку и кофейник с какао.
Латте села рядом с Эллейн. Принцесса Кенберра с удовольствием смаковала травяной чай. Сегодня на ней было светло-зеленое платье, а свои короткие волосы она подвязала белой лентой.
Длинный бархатный хобот появился из-под стола, и Эллейн отдала ему заварное пирожное. Нос исчез, унося сладость, и тут же высунулся другой нос, как две капли воды похожий на первый.
Рим и Рум наслаждались завтраком, сидя под столом.
— А почему они спрятались? — спросила Латте, и тут же измазанный в креме хобот вынырнул из-под скатерти и чмокнул девочку в щеку.
Эллейн рассмеялась и вытерла щеку Латте белым кружевным платком. Второй нос чмокнул Эллейн, стянул наугад большой желтый фрукт и исчез.
— Балуются они. Играют в норку.
Латте налила себе какао, добавила еще горячего молока и запустила ложку в кашу.
— Эллейн, а у тебя есть крылья? — спросила она.
За столом тут же воцарилась зловещая тишина. Латте увидела странные взгляды, а из угла сатинопусов начало вытягиваться длинное щупальце, которое протянулось через всю кухню и зависло рядом с Латте. Неморино замерла, как статуя, не донеся очередной кофейник до стола.
— Она просто спросила, — Эллейн обняла притихшую испуганную девочку, защищая ее от щупальца и от других обитателей Хижины.
— Это не тот вопрос, который стоит задавать, — Неморино поставила кофейник и скрестила руки на груди. Одна из ее рук быстро покрывалась чешуей, а длинные когти уже заменили некогда изящные пальцы. Страж готовился защищать Ангела.
— Есть, милая, но увидеть их можно лишь в двух мирах. Здесь для крыльев мне пока не хватает силы, — Эллейн улыбнулась Латте.
По кухне пронесся легкий ветерок, послышался шелест листвы, все снова заулыбались, щупальце сатинопуса исчезло в Сангаре.
— И в эти миры ходить нельзя! — громогласно объявила Хозяйка Хижины.
Все вернулись к завтраку и прерванным разговорам. На лестнице и из порталов то и дело появлялись новые Хранители. Они приветствовали всех и присоединялись к трапезе.
— В Тизасе созрели плоды часового дерева, можно сходить группой и принести на всех…
— Греннор погряз в дождях, там можно только плавать…
— Так вот я снова зашел в гости к Газару, ему очень скучно…
Латте ловила обрывки фраз, но не совсем понимала, о чем идет речь. Эллейн закончила завтрак и удалилась к морю, за ней отправились Зоар и оба смешных носастика. Риммель и Руммель меньше всего были похожи на отважных воинов. Видя их, Латте постоянно удивлялась той роли, которую они играли на поле боя.
— Пошли! — Эльза пронеслась мимо нее и взлетела на второй этаж.
Латте бросилась догонять мышь.
Резные двери библиотеки были распахнуты настежь. Уже в коридоре Латте увидела нескончаемые стеллажи, уходящие в глубину гигантской комнаты. Эльза схватила со стеллажа какой-то свиток, подлетела к раскрытому окну и повисла на сквозняке. Она развернула свиток тонкими пальчиками, расположенными на кончиках ее крыльев, и вопросительно взглянула на Латте.
— Я тебя слушаю.
— Эльза, а как выглядит Алекс?
— Никто не знает, как выглядит Черный Маг сейчас, даже его сестра. Когда они в последний раз виделись, он носил маску и плащ с большим капюшоном, — тихо прошелестел голос сзади Латте.
Латте обернулась, но никого не увидела.
— У нас есть портрет маленького Алекса, — продолжил тот же голос, и внезапно перед Латте прямо из книг появилась девушка.
Латте охнула и прижалась спиной к стеллажу.
— Тебе не кажется, что после всего, что ты здесь уже увидела и узнала, пугаться самого обыкновенного безобидного призрака просто смешно! — прозрачная девушка в длинном роскошном платье покачала призрачной головой. — Я — Эллия, будем знакомы.
Латте сделала реверанс и назвала себя. Эллия нырнула в книги и сразу же появилась с туго свернутым полотном, перевязанным старой потрепанной ленточкой.
Она развернула портрет, и Латте увидела маленького мальчика. Льняные кудряшки его растрепались, он смеялся, глядя на художника. Его темные глаза, так похожие на глаза Эллейн, светились счастьем и любовью.
Мальчика держала на руках удивительно красивая молодая женщина с длинными иссиня-черными волосами и ярко-синими глазами. Она улыбалась, обнимая сына. Это был портрет Алекса, сына Рагнадара Кенберрийского, прозванного в народе Рагнадаром Гордым, с его матерью — Каталиной Кенберрийской.
— Алекс с рождения был серым, — со вздохом сказала Эллия.
— Серым?
— Серая душа может со временем выбирать свой путь. Она может выбрать путь Света или Тьмы. Эллейн же всегда, с самого появления на свет, была светлой. Светлая душа никогда не сможет стать серой, а тем более темной.
Эллия снова нырнула в стеллаж и появилась с новым полотном. На нем — маленькая черноволосая девочка в пышном голубом платье сидела на богато украшенном резьбой стуле, сложив ручки на коленях. За стулом стоял молодой юноша. Светлые волосы его были тщательно уложены, без малейшего намека на кудри, а лицо скрывала полотняная маска.
— Алекс перенес тяжелую болезнь, его лицо было обезображено. Сначала он носил маску, затем начал прибегать к серьезному гриму. В гриме он появлялся настоящим красавцем, но ни одного полотна с того времени не сохранилось. Все они пропали сразу же после того, как Алекс убил мать.
Латте ахнула, почувствовав, как куда-то вниз ухнуло ее сердце. Она снова посмотрела на портрет Каталины с сыном. Могла ли тогда эта счастливая женщина подумать о том, что вырастет из смеющегося кудрявого ангелочка.
Эллия пронеслась по воздуху в дальний угол библиотеки, который скрывался в тумане. Затем вернулась, неся огромный древний фолиант. Она открыла его на закладке, и Латте увидела картинку, которая изображала замок из ее снов.
— Каталина Кенберрийская была сброшена сыном с башни замка, на следующий день после грандиозного бала, — призрак замолчал, покачиваясь в воздухе.
Латте почувствовала мороз, сковавший ее нутро.
— Это видела Эллейн, но она не смогла помешать Алексу. Она была совсем юной и не могла справиться с молодым и сильным мужчиной. После гибели матери Алекс заточил Эллейн в той самой башне и держал там до тех пор, пока не пришло время для приготовления зелья, — Эллия помолчала, а затем продолжила.
— Трижды родится в мирах Белый Ангел и трижды надобно приготовить зелье. Когда они будут готовы, следует провести обряд, тогда Великие и Вечные заснут. И рухнет Мироздание, Тьма и Хаос воцарятся во всех Мирах, а изготовивший зелье и проведший обряд станет Полновластным Властелином Нового Мира.
Эллия вздохнула и замолчала.
— А что же отец Алекса? — осторожно поинтересовалась Латте.
— Алекс послал к отцу вестников. Они сообщили ему о том, что, не выдержав долгой разлуки с мужем, Каталина покончила с собой, а Эллейн от горя сошла с ума и пришлось ее заточить в башне.
Рагнадар, потеряв голову, помчался с вестниками домой. Когда и как они его убили — неизвестно. Должно быть, во сне. Повелитель Кенберра был опытным и сильным воином, просто так он бы не простился с жизнью. Расправившись с родными, Алекс превратил цветущий и прекрасный Кенберр в царство ужаса и боли.
— А Великие и Вечные? — спросила Латте. — Как они могли допустить такое?
Эллия скатала оба полотна в трубочки и перевязала их лентами. Затем молча унесла картины на место.
— Великие и Вечные очень-очень древние. Именно они когда-то давным-давно создали все Миры, — она вынырнула из стеллажа перед Латте и показала маленькую металлическую гравюру.
— Это Бог из Египта, — Латте была поражена. — Это Тот! Я видела его на картинке и читала про него.
Эллия кивнула.
— Боги Египта и других стран Терраса намного старше, чем о них принято думать. Великие и Вечные иногда ходят по мирам и становятся их Богами. Они учат молодые миры многим полезным вещам. Однако, присягнув Тьме, Алекс вывел Кенберр на другой уровень. Великие и Вечные не могут увидеть то, что творится в Мирах, которые принадлежат Вечным и Проклятым.
— А это кто?
Когда создавались миры, Великие и Вечные раскололись на два лагеря. Одни хотели цветущих садов, жизни, полной добра и любви, а другие считали, что это неинтересно.
Развязалась война, в ходе которой многие миры, только что созданные, были разрушены, но силы были равны. И когда Великие и Вечные увидели, что натворили, ужас обуял их. Для спасения оставшихся миров они отдали несколько тем, другим.
И сделали так, чтобы не видеть ничего из того, что происходит в мирах, которые присягнули Тьме. Однако Великие и Проклятые прекрасно могут наблюдать за цветущими мирами и прибирать их в свою копилку.
— Значит, если Алекс станет полновластным властелином нового мира, Вечные и Проклятые…
— Останутся только они, — кивнула Эллия. — Великие и Вечные будут уничтожены навсегда.