Вячеслав Резниченко принял душ, переоделся в хлопчатобумажные легкие брюки и свежую футболку, прополоскал плавки и повесил их сушиться на полотенцесушитель в ванной. В номере было достаточно влажно, и кондиционер не совсем справлялся с жарой. Сегодня он славно поплавал в море, правда, не отваживаясь заплывать далеко за буйки. Во первых, спасатель на вышке сразу начинал орать в мегафон, как только он отдалялся от буйков метров на 10. Рядом с буйками, и немного подальше еще можно было плавать беспрепятственно. Но если заплыть еще дальше, то спасатели посылали водный мотоцикл, который представлял реальную опасность, начиная выписывать круги недалеко от Вячеслава. Поэтому он плавал совсем близко к буйкам, разглядывая далекое дно в специальные пластмассовые очки для пловцов. Здесь было уже довольно глубоко, не менее пяти-шести метров глубины, хотя Вячеслав при желании мог легко донырнуть до дна. Но на нем водились разные морские обитатели, некоторые из которых представляли реальную опасность для ныряльщиков. И гораздо лучше было плавать по поверхности, любуясь синевой морской воды, сгущавшейся вдали до темно-синего джинсового цвета. Слава любил темно-синий цвет – он успокаивал, и наводил на приятные размышления о хороших моментах жизни, и о том, что таких моментов может быть еще довольно много в его тридцать восемь лет.
Вот и его футболка была темно синей с голубыми вставками, напоминающими морские волны. Он вышел на балкон, чтобы повесить там мокрое полотенце. С моря дул горячий ветер – в Бодруме в это время года было жарковато. Днем редко кто выползал на пляж – самые отчаянные, скорей всего те, кто за долгую сибирскую зиму соскучился по теплому морю и солнцу. Но основная масса отдыхающих принимала после ланча свою дозу холодного белого вина, а некоторые – и что-нибудь покрепче, и предавалась полуденной сиесте под неслышный гул кондиционеров.
Повесив полотенце, Слава уже было собрался нырнуть в приятную прохладу воздуха в номере, но тут его взгляд остановился на непонятном предмете одежды сине-зеленого цвета, валявшегося в углу лоджии. Он подошел и поднял его. Оказалось, что это был зелено-синий шелковый шарфик. Причем зеленый цвет был очень светлым, салатовым, и несколько кислотным. Шарфик явно принадлежал какой-нибудь даме. И, скорей всего, его сдуло с балкона бодрящим ночным ветерком. А может быть, дама была немного не в состоянии после нескольких вечерних коктейлей, в растрепанных чувствах склонилась с балкона, и – шарфик соскользнул с ее загорелой шеи, улетев в неизвестном направлении.
Зайдя в номер, Слава сел в кресло под самый кондиционер. Он знал, что сидеть под ним было рискованно, но после такой жары прохладная струя воздуха была невообразимо приятна. Он поднес к лицу шарфик и понюхал его. Так всегда делал его кот, когда Слава приносил домой какую-нибудь новую вещь: футболку или рубашку. Если вещь висела на спинке стула, то кот подходил, и передней лапой притягивал край этой вещи к своему носу и с наслаждением вдыхал новый запах, широко расширяя при этом ноздри. Если бы кот был действующим, то он обязательно должен был пометить источник нового запаха. Но он был кастрирован, поэтому лишь наслаждался новым ароматом. Или, еще так делают токсикоманы, вдыхая запах клея «Момент» из полиэтиленового пакета. Вот и Слава вдыхал запах шарфика, и при этом он почувствовал легкий аромат неизвестных женских духов. И его воображение еще достаточно молодого мужчины, одиноко проводящего свой отпуск на морском курорте, нарисовало прекрасную стройную девушку, или молодую женщину, но обязательно высокую, с длинными стройными ногами, тонкой талией и длинной, вытянутой лебединой шеей. На которой держалась маленькая изящная головка, с длинными волосами, стянутыми на затылке в большой пучок, тонким изящным носом с чувственным изгибом ноздрей, большими темными глазами, окаймленными густыми загнутыми ресницами, как у горной лани, высоким лбом и широким разлетом бровей. И эта девушка должна быть одинока, и страдать по поводу потери такой важной части своего одеяния, как этот шелковый шарфик. Он должен был подходить к остальному гардеробу, поэтому Славе нужно было найти молодую женщину в зелено-синей блузке или кофточке, либо в чем-то еще такого же цвета, и вернуть этот шарфик. Процедура возврата должна была стать прологом к знакомству с этой красоткой.
- Хотя, что будет, если она не одна? – думал он. - Допустим, я увижу такую девушку, подойду к ней в холле гостиницы. И верну ей шарфик. А рядом с ней, или поодаль, будет находится ее кавалер. Как она объяснит ему, откуда у этого молодого человека ее шарфик? Особенно, это будет выглядеть вызывающим, если ее кавалер не молод. Тогда он точно начнет ревновать ее к более молодому и удачливому сопернику. Который в итоге может отбить у него его сокровище. И он тогда никакими деньгами не сможет ее вернуть. Ведь она наверняка влюбится в меня, и бросит своего старика, сулящего ей все богатства мира. Но тот потом наймет киллера, гонорар которого совсем не отяготит его карман, и я погибну во цвете лет! Надо мне это? -
Так размышлял Слава, и ему уже не хотелось приставать к незнакомым девушкам с вопросом о том, не теряли ли они шарфик?
В итоге, после неспешных размышлений, Слава нашел выход из ситуации. У него есть синяя футболка. Даже не одна. Он наденет шарфик себе на шею, и будет ходить в нем на завтрак, обед и ужин, и даже на пляж. В конце концов, если эта девушка, или женщина, живет в его отеле, то она сама улучит момент попросить его вернуть предмет ее одежды. И он с радостью выполнит эту просьбу прекрасной незнакомки, взяв в качестве небольшого гонорара ее телефон. А потом, вернувшись домой в Москву, сможет встретиться с ней в любое удобное время. Даже если она замужем за старым богатым коммерсантом.
Так Слава и сделал. Утром, на следующий день, он вышел к завтраку в синей футболке с небрежно повязанным на шее шарфиком. Он поразительно напомнил в таком одеянии какого-нибудь итальянского, или даже, французского мачо. Он еще больше вошел в этот образ, взяв на вооружение походку вразвалочку, как у французских моряков. Слава сразу, боковым зрением, заметил несколько женских головок, повернувшихся ему вслед. Но постарался не обращать на это внимание, и, тем более, не поворачивать голову, рассматривая очередную глазеющую на него даму.
Закончив с завтраком, Слава поднялся и отправился к себе в номер. Отель был невысоким, всего пять этажей, но, тем не менее, в нем был просторный лифт. Он вошел в лифт и нажал кнопку своего третьего этажа. Двери лифта еще не успели закрыться, как в него вошел пожилой суховатый англичанин. В отеле было много англичан. И новый пассажир лифта нажал кнопку четвертого этажа. Видимо, он был пенсионером. Либо большим скрягой. Номера на двух последних этажах были несколько дешевле, чем на втором и третьем. Но даже эта несущественная разница в цене была, скорей всего, весьма чувствительна для пенсии старого джентельмена. Нажав кнопку, он повернул голову к Славе и улыбнулся своей натянутой, деланной улыбкой, пробормотав тихо «Морнинг!» . «Гуд морнинг, сэр!» ответил Слава учтиво. Кто-то ему сказал раньше, что вежливо не просто поздороваться, а еще добавить «Сэр» или «мьсе», в зависимости, англичанин перед тобой, или француз. Лишь немцы не склонны проявлять учтивость, и с ними можно просто обойтись одной молчаливой улыбкой. Как будто ты в детстве кушал много мороженного и намертво застудил язык. Поэтому им не владеешь.
Поздоровавшись, англичанин молча показал Славе на его шарфик. И улыбнулся. После чего Слава, к своему ужасу, увидел, что на англичанине надет точно такой же шарфик.
Тут англичанин еще больше удивил Славу. Он протянул ему руку для рукопожатия, и сказал «David. Please call me just David!» Слава автоматически пожал протянутую руку и ответил: «Слава!» .
- Slave? – переспросил англичанин.
- Слава! – поправил его Вячеслав.
- О-о-о, yes, of course! Slawa! – понял англичанин
- Shure! Exactly! Слауа! – подтвердил Вячеслав.
- Do You know, what does mean that necktie?
- No, I do not know. Maybe, this necktie was lost by some girl?
- I do not think so. I guess that it is Your necktie. I guess You are looking for kind of person like me?
- Why not? I am alone. I like to speak English some time.
===========================================
Перевод:
- Раб?
- Слава!
- О, да, конечно! Слава!
- Действительно! Точно! Слава!
- Вы знаете, что означает такой шарфик?
- Нет, я не знаю, может быть, этот шарфик потеряла какая-нибудь девушка?
- Я так не думаю. Я полагаю, что это – Ваш шарфик. Я полагаю, вы ищете человека вроде меня?
- Почему бы нет? Я – одинокий. Я люблю иногда поговорить по английски.
===========================================================
После этого англичанин пригласил Вячеслава пойти с ним вместе на пляж и сыграть там в шахматы. Слава любил играть в шахматы, при условии, что противник был не профессиональный шахматист. И он согласился. После этого, они пошли на пляж, легли под одним большим зонтиком на рядом стоящие лежаки и проиграли в шахматы до обеда. Правда, Слава взял пару тайм-аутов, чтобы сбегать на море и поплавать. Он попросил англичанина растереть ему спину кремом от загара, поскольку южное солнце пекло так немилосердно, что даже в воде можно было обгореть докрасна.
После обеда Слава пару часов подремал, и вышел в буфет, чтобы перехватить что-нибудь перед ужином. Там он снова увидел Дейвида.
- Привет, Дейв! Как отдохнул? Удалось ли вздремнуть?
- Отлично, Слава! Часок удалось перехватить. Видимо, голове потребовался отдых после такой напряженной шахматной баталии.
- А что ты собираешься делать вечером? Не ходишь на вечернее купание?
- Нет, Слава, я не люблю купаться вечером. А хочешь, поедем на вечернюю морскую прогулку? Хороший небольшой прогулочный катер. Можно посмотреть красоту заката, а потом, после того, как солнце сядет в море, на облаках будет разыгран цветомузыкальный спектакль! Целая симфония цвета! Я обожаю смотреть на это представление.
- Ну, что ж, я тоже не против. Я, конечно, бы, искупался еще, но посмотреть на закат тоже здорово.
- Там, на катере, подают коктейли. И даже виски со льдом. Это позволяет полнее насладиться представлением.
- Отлично, Дейв. Поедем.
Вечером, Слава захватил с собой теплый кардиган с капюшоном. На море быстро холодает. Шарфик он уже не повязывал. На выходе из гостиницы его ждал Дэйв.
- Сюда, пойдем на причал.
Они прошли мимо причудливых фикусов и пальм. Территория отеля была ухожена, дорожки подсвечивались разноцветными фонарями, из темноты внезапно выступали освещенные софитами деревья.
На набережной около пирса скопилась небольшая группа отдыхающих. Слышалась разноязыкая речь.
Слава с Дейвидом подошли к ним. Через двадцать минут катер отходил от причала.
Они взяли билеты и сели на катер. Предварительно заглянули в небольшой буфет, где им налили двойной виски со льдом. Здесь даже был «Бифитер». Хотя больше попадался дешевый кукурузный бурбон. Слава не любил его откровенно самогонный вкус. В назначенный час дизель взревел и катер вышел в море. За кормой постепенно разворачивалась панорама побережья с многочисленными отелями, на фоне сине-серого силуэта гор. Солнце закатилось, вспыхнуло последней искрой и море загасило его. Таинственного зеленого луча так и не было. Но игра света перекинулась на высокие перистые облака. Они зарделись снизу малиновым светом, и очень красиво смотрелись на фоне необычайно глубокого синего неба. Слава сидел на палубе в шезлонге рядом с Дейвидом, потягивая свой двойной виски, и думая о том, насколько же красива наша Земля! И как слаб в своих выразительных возможностях человек, пытающийся передать эту красоту на полотнах, фотографиях или цветных заставках компьютерных мониторов.
- Слава, а ты о чем думаешь? Ты любишь Элтона Джона? Знаешь, какого он себе нового партнера отхватил?
- Ну, я знаю, что у него есть муж, то есть, жена, или как там у них это называется?
- Его друг! – подсказал Дэйвид.
- Во-во, друг! Да меня это не интересует?
- Знаешь, ведь мужчина совсем по другому понимает другого мужчину, чем женщина?
- Не знаю. У меня много друзей в Москве. Так, поболтаем. Но у нас не принято рассказывать друг другу о разных интимных делах. У кого какая девушка, чем они с ней занимаются! Только мужские рассказы. О футболе, машинах, рыбалке. Кто-то на горных лыжах катается, кто-то ходит в авиаклуб.
- У тебя все друзья- натуралы? – удивленно спросил Дейвид
- Да, конечно. А почему ты об этом спрашиваешь?
- У тебя такой был шарфик. Это значит, что ты «би». Как минимум.
- Я – «би»? С какой стати?
- Потому что ты вышел в этом шарфике. И мы с тобой плывем на этом катере. И нам с тобой хорошо вдвоем.
- Ты что имеешь в виду, Дейв? Ты хочешь со мной заняться любовью? Да ты – гей!!!!
- Я этого не скрываю. Этот шарфик – мое подтверждение. И ты был в таком же. Тебе он очень идет.
- Знаешь что, шел бы ты, Дейв! Еще одно такое предложение, и либо ты, либо я – окажемся в воде и поплывем до берега вплавь! Я уже сейчас готов сигануть от тебя! Ты мне – неприятен! Оставь меня!
И Слава вскочил с шезлонга. Все его романтическое настроение, навеянное красками заката, как рукой сняло! Он пошел в бар, взял еще двойной виски, прямо при бармене выпил одним залпом, и ушел на корму, смотреть, как чайки кружат вокруг пенной кильватерной струи катера.
Тем временем, катер развернулся и направился назад к берегу.
До самого конца своей путевки Слава не здоровался с Дейвом и старательно обходил его стороной. Когда тот садился в лифт, Слава демонстративно поворачивался к нему спиной.
Потом, уже в аэропорту, в очереди на регистрацию, Слава увидел девушку, стройную, как горная лань, с глазами, окаймленными густыми загнутыми ресницами, и длинными волосами, собранными на затылке в тугой пучок. Девушка была в шелковой блузке сине-зеленого цвета, причем зеленый был очень светлым, почти кислотным. Слава полез в свою сумку и вытащил из кармана шелковый шарфик. Он подошел к девушке и протянул ей свою находку. Девушка удивилась, еще шире раскрыв свои прекрасные глаза. Слава молча отдал ей этот шарфик, а сам вернулся в свою очередь – его уже вызывали на регистрацию.