Встреча с любовью – всегда неожиданность. Как землетрясение или летний дождь, - собралась тучка и пролилась дождем, теплым или остужающим... Или – вот еще, - налетел вдруг ветер и принес человека, как лист диковинный, засушенный в страницах книги: "да это же он,смотри" - говоришь себе, протирая пыль время от времени.
Прошлое, о чем и не вспоминаешь, но чей образ сохраняется, где - то в складках памяти, выпячивается. Расплывчатый и зыбкий, как затянутый ряской пруд, пробудившийся вдруг розовым багульником или желтой лилией.
Она увидела его совсем неожиданно для себя, ехала и смотрела по обыкновению в собственное отражение, в никуда. В этот раз - досада и нетерпение как зыбкая паутина, оплела сознание: поскорей бы выбраться из - под палящих лучей солнца и отдохнуть. Отдаться освежающему дуновению от окна, распахнутого настежь...
Лето в городе - жара, тополиный пух летает, ослепляет глаза: "закрыть и не видеть, чего доброго в глаза попадет, поплывет все... отчего его так много, этого пуха? Летает и кружит. Здесь, в центре города, и деревьев совсем не осталось: камни и асфальт, чадящий, липкий зной".
Она посмотрела в окно: "где - то здесь должен быть парк. Ну, да - вот он, зеленеет свежескошенной травой с фонтанчиками и деревьями вдоль реки, вот и мостик через реку, горбатый..." Что - то мелькнуло из прошлого, ворвалось легким дуновением, выползло из роллетов памяти и обозначилось в окне, отразилось в солнцезащитных стеклах. Что - то во всем этом было дорогое, что она не хотела отпускать - мир детства, здесь неподалеку...
Она подняла глаза оттого, что кто – то улыбался ей, и смотрел на нее, обнимая и скользя взглядом. Так мог смотреть и улыбаться один человек на свете... она запомнила, сохранила этот образ сквозь череду лиц и дней, промелькнувших как сон, как отражение в стекле...
Она бы не узнала его, не улыбнись он - похожий и не похожий: волосы, зачесанные высоко на новый лад, пробивающаяся седина на висках, и еще что - то неуловимое, осунувшееся лицо молодого еще человека.
"Неужели и я так изменилась? Но - нет, меня узнаешь сразу", - подумала она, оправдываясь и невольно охорашиваясь, проведя рукой по волосам и подняв коленку повыше. "Тонкая и изящная»", - хвалила она себя старательно, и как бы извинялась перед ним, что вот так пришлось свидеться, через столько лет. Он – ее первая, и как она думала, "последняя" любовь. "Юношеский максимализм, куда же без него", – отозвалось эхом в глубине.
Вывалилось из сознания давно забытое – слова , жесты... Этот его полуоборот лица, и голубизна глаз сквозь загар, и улыбка.
Загар на его лице держался всегда. Он хватал солнце, где мог – пропадал в своих горах и летом и зимой, и звал ее с собой. Для нее убежищем было другое, от чего загара не приобретаешь, наоборот – алебастр и осанка, учеба и тренировки, энергия другого рода. Так и время вместе проводили, в перерывах мелькающих кадров жизни. Он звонил, приезжал на своем красном гольфе с откидным верхом, и они катались... попеременно садились за руль, и кто больше выжмет. Запомнились весенние поля, и шоссе, мокрое после дождя... и - двойная полоса, и обрыв реки, и руки, едва удержавшие ее. И вот еще - горбатый мостик и колесо обозрения в детском парке, запах липы, пальцы и губы в малиновом пломбире, который он так любил...
Она вздохнула, посмотрела на колесо обозрения. Колесо занесло каждого из них высоко, и разбросало, как праздничный фейерверк разбрасывает огни...
Она отвлеклась немного... глаза говорили, и улыбались.
Автобус остановился, и голос диктора разорвал наступившую тишину: "центральный детский парк…"
Он постоял в нерешительности, словно ожидая ее движения навстречу, и вышел. Пошел по мостику, не оглядываясь, как когда - то она шла по мостику и не оглянулась. Он – не позвал, не окликнул.…
Все повторяется в жизни, иногда - с поразительной точностью. Она ждала звонка, домашний телефон не изменился, и он позвонил. Она видела бегущие цифры его телефона, сливающиеся и едва различимые в наступившей темноте и сверкании молнии, начавшейся вдруг грозы... и в кисее мокрых занавесок, в грохоте упавшей трубки...
Она разрыдалась всласть, как плачут только в детстве, когда знаешь, что все вокруг, весь мир сверкает и любит тебя, а дождик скоро пройдет, и цветы за окном расцветут новыми красками и свежим ароматом.
Ты – разбивший свою любимую игрушку, плачешь и сквозь слезы ищешь другую, и знаешь, что обязательно ее найдешь. Ты знаешь, что обсохнут твои слезы, и малиновый пломбир окрасит твои губы... а человек, который только и ждет этого мгновения, выйдет из - под дождя, как выходят из вечности... для встречи с тобой.