Ох, и умна, и хитра!

               
        Уже  перед  непосредственным  убытием  от  свекрови,  у  которой  невестка  с  мужем  и  дочкой  гостили  целую  чересчур  уж  длинную  для  молодушки    неделю,  гостья  ненадолго  закрылась  в  ванной.  Почему  там?  А  потому,  что  не  нашла  она  в  доме  свекрови  более  уединенного  места  для совершения запланированной специальной операции,  ибо  эта  акция   требовала  особой,  строжайшей  секретности.  Да-да,  тайная  затея  невестки  еще  как  нуждалась  в  скрытности  абсолютно  от  всех  домочадцев.  И  особенно  опасалась  молодица  своего  хитроумного  мужа,  офицера  ФСБ.
        Не  говоря  уже  о  не  менее  лукавой,  до  неприличия  глазастой,  и  сверх  всякой  меры  «ушастой»,  свекровушке.  Ведь  глядя  правде  в  глаза,  отношения  молодой  невестки  с  мамочкой  своего  супруга  теплыми  и  дружественными   назвать  можно  было  лишь  с  огрОмной  натяжкой… И даже более того:  по  весьма  меткому  выражению   казанских  аборигенов,  «натянуты  они  были,  словно  татарская  сверх  тугая  тетива  лука  времен  хана  Батыя».  Того  и  гляди,  стрела  вылетит,  и  наделает  немало  бед. 
        Судя  по  постоянно  недовольным,  поджатым  губкам  привередливой  свекрови,  мнение  и  у  нее  сложилось  отнюдь  не  в  пользу  молодушки.  Её  казалось,  что  невестка  слишком  уж  и  молода  для  ее  сыночка,  и  не  в  меру  красива,  и  ещё,  к  тому  же,  чересчур  умнА.  А  самое  главное – она  до  неприличия  горда!  И  именно  вот  это  никчемное  в  гостях,  показное  зазнайство  больше  всего  и  коробило  обидчивую   свекровь.  Ведь  сколько  раз  она  пыталась  вдолбить  родному  сыночку  бесспорность  того  факта,  что  невестка,  якобы,  абсолютно  превосходит  их  обоих  абсолютно  во  всем!  Ох, горда,  ох,  как  излишне  высокомерна  его  женушка!
        Ни  в  одном  глазу  нет  у  нее  смиренности.  Ну,  вот  нет,  и  всё  тут!  Не    видит  его  любимая  мамочка  со  стороны  невестки  ни  капельки  кротости  и  покорности.  Молодушка,  мол,  полностью  всё-всё  в  штыки  принимает,  а    сыночек  ее,  как  назло,  не  врубается  в  самую  настоящую  очевидность,  и  уже  который  раз  пробует  доказать  своей  маме  обратное.  Что,  вроде  бы,  это  вовсе  не  так,  что  она  глубоко  ошибается,  и  у  них  всё  в  норме. 
        И  что,  слава  Богу,  жена  досталась  ему  очень  добрая,  покладистая,  справедливая.  Она  сына  её  очень  любит,  да  и  свекровь  свою  глубоко  уважает.  Но  безуспешно.  По  мнению  матери,  основная  причина  крылась  в  прошлом  невестки – в  воспитании  её  в  детском  доме.  Неужели  этот  гонор  пришел оттуда,  удивлялась  свекровь?  Казалось,  всё  должно  быть  в  точности  до  наоборот: росла  одна,  без  отца  и  матери,  никогда  не  знала    родительской  ласки… И  для  неё,  свекрови,  пожившей  уже  предостаточно,  подобное  поведение  молодайки  вообще   непонятно.  Ну,  необъяснимо! 
        Однако  лично  сама  невестка  гордячкой  себя  ни  в  коей  мере  не  считала,  и  пустые  свекровины  нападки   списывала  на  приличный  возраст  её.  А  плюс  ещё  одно - обиду  старой  женщины  за  «отобранного  у  неё     обманом» единственного сыночка ею, своенравной, недалекой, эгоистичной   невесткой.  Где-то  она  читала  об  этой  глупой  материнской  ревности. 
        Несколько  её  попыток  сойтись  с  матерью  мужа  поближе,  постоянно  натыкались  на  стену  непонимания,  поэтому  расстроенная  бесплодными    налаживаниями контакта,  невестка  попросту  нетерпеливо  ждала  конца  её  вынужденной  «командировки».  Но,  видя,  насколько  тяжело  переживает  обоюдную  нетерпимость,  неуживчивость  мамы  с  невесткой  её  любимый  муж,  она  все-таки  решила  попытаться  сгладить  хотя  бы  самые  острые  углы. Но  только  по-своему.  Да.  Схитрить.  А  иначе  просто  не  получалось.  Вот  сейчас  и  пригодятся  прошедшие  ею  детдомовские  «огни  и  воды»…
        Проведение  акции  невестка  начала  с  умом,  вначале  попросив  у  свекрови разрешения  сходить на огород  и  нарвать  немного  зелёного  лука  с  укропом.  Мол,  чтобы  по  их  приезду  в  город  не  ездить  за  ними  на  рынок. Специально  на  виду  принеся  большой  пучок  зелени,  невестка  поблагодарила  свекровь  и  за  обедом,  непосредственно  перед  самым  уездом,  демонстративно,  «с  аппетитом»,   поела  с  борщом  зелёный  лук. 
        А  после  еды  молодушка  деликатно,  и  тоже  намеренно,  у  всех  на  виду  держа  в  руке  зубную  щётку  и  пасту,  сразу  же  пошла  в  ванную.  Закрывшись  в  ней,  невестка  шустро  натерла  на  мелкой  терке  несколько  луковичек  и  аккуратно  сложила  в  баночку  с  плотной  крышкой.  Средство  это, в чём  она  убеждалась,  было  безотказное,  и  во  времена  своей  дикой  молодости  пару  раз  выручало  её. 
        А  что  было  ей  делать?  Уехать  «со  злом»?  И вот уже долгожданный  вокзал.  Обиженная  так-таки  и  не  наладившимися  отношениями  с  гордой  невесткой  свекровь,  молчаливо  стоящая  на  перроне  в  ожидании  скорого  поезда, поджав  свои  тонкие,  своенравные  губки  в  невидимую  ниточку, уже  заранее  находилась  в  крайне  расстроенных  чувствах.
       «Ну,  вы  только  посмотрите  на  неё,  на  невестушку  нашу,  красавицу!  У  любимого  сыночка  её  и  внученьки  ненаглядной  вон  ещё  до  прихода  поезда на глазах  так  называемые  «слёзы  прощальные»,  а  эта,  извиняюсь,  зараза, ни единой слезинки,  видать,  не  проронит… Эх-эх-эх-эх-эх…» - горько  посетовала свекровь, опустошенным взглядом ещё раз, на всякий случай   стрельнув  в  направлении  строптивой  и  неуживчивой  невестки. 
        Однако  то,  что  она  неожиданно  высмотрела  своим  старческим,  но,  благо,  зато  дальнозорким зрением,  вдруг  потрясло  свекровь  до  глубины  и души, и тела!  Да-да!  И  буквально  сверху  донизу!  И  если  б  не  принятые  ею  заранее  лекарства  в  связи  с  обычно  высоким  давлением,  да  ввиду предстоящих  очень  непростых,  тяжелых  для  неё  проводов  гостей,  она  бы  без  своего  гипотензивного  средства  от  увиденной ею картины точно  бы  инсульт  заполучила… Почему?  А  потому!   От  того,  что  она  увидела…
        Побледневшее,  осунувшееся,  но  от  этого  ещё  более  привлекательное  лицо невестки  было  обильно,  сплошь  залито  слезами… Веки  её  красивых,  с  поволокой  глаз,  покраснели  и  она,  как  бедная  одинокая  тростиночка,  скромно,  ненавязчиво,  словно  совсем  чужая,  и  всеми  забытая,  стояла  в  сторонке  от  них,  так  называемых  «настоящих,  истинных  родственников».  Да. Лично  самОй свекрови,  сыночка  её  и  внученьки  родненькой. 
        А она, вся  зарёванная,  и  вон  как  сильно  плачущая  любимая  жена  её  единственного  сына,  низко  опустив  голову,  одна-одинешенька  сиротливо стояла с  мокрым платочком  в  руке  никому  ненужной  былинкой,  легонько  покачиваясь  на  знойном  ветру… И  от  внезапно  нахлынувших  угрызений  совести  пораженную,  просто  ошарашенную  донельзя  свекровь  всю  даже  затрясло.  Сраженная  наповал  жалким  видом  своей  невестки, буквально  обливающейся  слезами,  да  и  сама  немедленно  разрыдавшись, свекровь  с  запоздалыми  слезами  раскаяния  опрометью  кинулась  её  обнимать.
        Невероятно благодарная, таясь от всех, свекровь,  как  бы  между  делом,  незаметно  сунула  в  её  карман  новенькую,  ещё  хрустящую, только  что  из  банка,  пятитысячную  купюру,  где  она  случайно  и дотронулась пальцами до некоей влажной баночки. Трижды  расцеловав  невестку,  она  шепнула  ей  на  ушкО,  что  денежка  сия - «только  для  её  личных  нужд». 
        Сразу  после  отхода  поезда,  обалдевшая  от  нежданной,  негаданной  радости,  довольно  улыбающаяся  во  весь  рот,  блестящий  от  недавно  вставленных  металлических  коронок,  свекровь  в  первую  очередь  пошла   к  умывальнику.  Да-да.  Чтобы  там  поскорее  отмыть  отчего-то  пахнувшие  луком  руки.  И  притом  почему-то  ведь  с  запахом  настолько  свежим,  что  от  него  даже  глаза  заслезились… Но  только  ей  непонятно,  откуда  лук-то  здесь  взялся?  Ага… Наконец-то,  вспомнила.  В  обед  невестка  и  сын  ели  его,  а  после  она,  свекровь  бестолковая,  сама  же  лук  завернула,  и   в  их  сумку  положила.  А  руки,  видать,  впопыхах  ополоснуть  совсем  забыла. 
        И  уже  сидя  в  такси,  свекровь  всю  дорогу  казнила  себя.  А  стыдно  ей  было за настолько  и  в  самом  деле  несправедливое,  бестактное,  поистине  бездушное  отношение  её  к  своей  единственной  красавице-невестке.  К   тому  же,  ведь  круглой  сироте,  воспитывавшейся  в  детском  доме,  и  ни  единого  разу  не  ощутившей  маминого  объятия…  А  ведь  её  умница-сын  неоднократно  уговаривал,  увещевал  её… Но,  ничего!  Она,  свекровь,  всё-всё наверстает! Как оказалось  в  действительности,  невестка-то,  слава  Богу,  вовсе  и  неплохая.  И  теперь  свекровь  за  судьбу  троих  самых  дорогих,  и  близких  на  этом  свете  существ, совершенно  спокойна.  Ну,  скажите,  а  куда  деваться  мужчине,  пускай  даже  и  офицеру  секретной  службы,  без  жены-умницы,  и  настоящей  красавицы?  Быть  только  рядом  с  ней!