Тебе почти повезло 2часть

   После разговора с женой Соколова на душе у Влада скребли кошки. История, приключившаяся с ним и его друзьями, обрастала новыми подробностями как железо ржавчиной, за которой скоро вообще ничего не разберешь. Где Артем? Что за странные звонки? Если похищение, должны были потребовать выкуп. А если денег не требуют, то и не похищение это вовсе. Заколдованный круг какой-то…
    За стеклом автомобиля роился мелкий серый снег. Влад с усмешкой подумал, что жизнь в его сознании на фоне непроглядной унылой погоды разделялась на промежутки только приемами пищи – завтрак, обед, ужин. Обед – это когда еще немного светло, а завтрак и ужин – в полутьме. И во всей этой смертельно тоскливой круговерти серых дней его единственным занятием было распутывание клубка необъяснимых событий. Кто-то специально подкинул ему этот клубок и теперь потешается, глядя, как он мечется, словно затравленная зверушка, запутываясь все больше и больше. Пашу и Артема уже пристроили – кого в гроб, кого… черт знает куда. Следующий в очереди – он.
   Начиная с осени, Влад заметно сократил свои контакты с друзьями. На то были причины, прежде всего творческого характера. Надо было сдать продюсеру сценарий. Зная привередливость Павлова, Влад работал много, кропотливо переделывая сомнительные сцены. Сейчас ему казалось, что именно в это время зарождался чей-то коварный план всех этих преступлений. И возможно, будь он более близок с Артемом и Павлом все эти месяцы, сейчас ему было бы проще понять или хотя бы предположить, что на самом деле произошло.
   Ему много раз приходилось проводить расследования в своих сценариях. Но то было кино. А как на самом деле ищут преступников, он имел весьма смутное представление. Наверное, в распоряжении современных сыщиков есть много всяких технических примочек, помогающих им докопаться до истины. Но это было все из папки «секретно», и ни один консультант, ясное дело, ему ни о чем таком не рассказывал.
   Желтый жилет и полосатая палка перед лобовым стеклом возникли так неожиданно, что Влад едва успел затормозить. Он вдруг понял, что вел машину на автопилоте, мало вглядываясь в обстановку на дороге. Опустив стекло, он протянул документы, не дожидаясь протокольных слов дпсника.
   - Так… Семенов…Владислав Петрович, вы знаете, почему я вас остановил? – лейтенант внимательно смотрел в лицо Влада, сравнивая, очевидно, соответствие оригинала с фото.
   - Если честно, не совсем, - пробормотал Влад, кляня себя последними словами. Только бы не отобрали права – ему сейчас никак нельзя без транспорта.
   - Не совсем, - повторил за ним лейтенант и удовлетворенно качнул головой. Похоже, такой ответ его устроил, потому как давал простор для продолжения воспитательной беседы. – Но вы же заподозрили? Или знаете, но не хотите сознаваться. А?
   - Вы про что? – Влад уже догадался, что ничего серьезного он, слава богу, не совершил, но прицепиться всегда найдется за что. – Я никого ни в чем не подозреваю. Если вы об этом.
   - А я подозреваю.
   - Кого?
   - Вас, Владислав Петрович. Вы ведете машину на предельно допустимой скорости. Это раз.
   - На предельно допустимой. Возможно. А что на второе у нас? - оживился Влад.
   - Вы перекресток со Степной как проезжали? Или вам напомнить?
   Услышав знакомое название, Влад на мгновение задумался и почувствовал, как легкое волнение охватило его.
   - Да-да, напомните, пожалуйста, - скороговоркой произнес он, уже догадываясь, куда он сейчас направится.
   - Вы не пропустили пешеходов на зебре…
   - Как такое может быть? – возмутился Влад, почувствовав подвох.
   Некоторое время они молча смотрели друг на друга с откровенной антипатией.
   - У вас, наверное, есть регистратор, и вы сейчас мне любезно покажете свое кино. Я правильно понимаю? – Влад решил идти ва-банк.
   - Э-э… Владислав Петрович, мне виднее, какое кино следует вам показывать, а какое – нет! – с этими словами он протянул документы Владу, но отпускать их из своих рук не спешил. – Я вас узнал. Понимаю, что вы сейчас переживаете не лучшие времена, но хочу вас предостеречь – будьте все-таки внимательнее на дороге. Здесь вы рискуете не только собой, но и другими участниками дорожного движения. – Лейтенант, наконец, ослабил пальцы, и документы благополучно вернулись к их владельцу.
   Слова дпсника озадачили Влада.
   - Спасибо. Я буду стараться. Только мне кажется, вы обознались…
   - Шутить изволите? – снисходительно усмехнулся страж порядка. – Сценарист Семенов. Или не так?
   - Все правильно… и где мы с вами могли сталкиваться? Не припомню.
   - Нигде. Я видел ваше фото по телевизору, когда говорили про убийство продюсера Павлова Игоря Ивановича.
   - Мое фото по телевизору???
   - А что вас так удивляет, - лейтенант сосредоточенно смотрел на движущийся поток машин. – Показывали, да. И не только вас. Павлов же не рядовой гражданин, а человек известный, с ним работали люди, тоже известные. Вот и все. Так что, извините за выражение, в кустах отсидеться не получится. Теперь вы узнаваемое лицо.
   - Хорошо, что предупредили…
   - Счастливого пути.
   Влад проехал до ближайшего перекрестка и повернул направо. Вскоре он притормозил у бассейна «Кристалл», где, по словам Насти, могли отравить Павла.
   - Добрый день, - загорелая дочерна девушка с короткой стрижкой «под мальчика» приветливо улыбнулась, сверкнув белоснежными зубками. – Вы у нас впервые?
   Влад улыбнулся в ответ и подошел поближе к стойке, за которой сидела девушка администратор по имени Лилия.
   - Здравствуйте. Да, действительно, впервые. Вот проезжал мимо, дай, думаю, зайду, - Влад наблюдал за реакцией девушки, пытаясь понять, узнала она его или нет. Но темнокожая красавица была настроена на дежурное кокетство, и во встречном взгляде он увидел лишь призыв, но никак не удивление. Что ж, похоже, дорожный страж преувеличил значимость его персоны.
   - Что ж, как говорят в ресторане, отличный выбор, - рассмеялась она колокольчиком. - У нас вы можете поправить здоровье, поддержать себя в форме, а также посетить солярий и забыть про надоевшую всем зиму. - Пробежав пальчиками по клавиатуре ноутбука, девушка открыла нужную страничку и посмотрела на Влада. – Итак, будем оформлять абонемент?
   - Даже не знаю… вообще-то я заехал, скорее, чтобы ознакомиться. Потом подумаю…
   - Ну вот, так я и знала, - девушка с мольбой в глазах сложила ладошки. – Не уходите. Прошу вас. Никому не верьте…
   Влад облокотился на стойку и тихо спросил:
   - Вы про что, Лиля? Кому не верить? Лично вам я верю безоговорочно, - он выпрямился и рассмеялся. – Извините, у вас такой вид…
   - Какой? – лицо девушки вытянулось.
   - Как у маленькой испуганной девочки. Очень хорошенькой, - Влад одарил прелестницу взглядом искусителя.
   Охотничьи повадки Влада возымели на девушку неожиданный эффект. На ее лице сквозь плотный слой загара проступила бледность, и он увидел, что Лилия не так молода, как ему сразу показалось. На лице читалась усталость и волнение.
   - Зачем же так? – с укором произнесла она. – Я догадалась, что вы не просто сюда пришли, но все равно надеялась…
   - Лиля, вы о чем? – искренне удивился Влад. – Я действительно зашел узнать, как у вас поставлена работа, что можете предложить клиенту, ну… и все такое. У меня сейчас появилось свободное время, и я думал провести его с пользой для здоровья.
   - Да ладно вам врать, - перебила она. – Уже весь город знает, что тут якобы убили клиента. С тех пор – ни души. Нескольких экстремалов я в расчет не беру. По-видимому, будем закрываться. Когда вы зашли, я сразу заподозрила, что вы из тех, кто тут все вынюхивает что да как. Неважно, что в штатском.
   - Лиля, клянусь, я не их тех, кто забыл форму надеть. Я простой человек. Но… - Влад помолчал и решил сжалиться над девушкой, - …но я действительно хотел увидеть этот бассейн, в котором, возможно, отравили моего близкого друга. И клянусь вам, наш разговор останется только между нами.
   Лиля вышла к Владу и кивком головы указала на небольшой кожаный диванчик светло-серого цвета возле стены.
   - Присядем…
   - Лиля, вы почему-то сказали «якобы». Что на самом деле произошло здесь?
   - Да потому что к нашему бассейну это не имеет никакого отношения. Не знаю, почему распустили такой слух. Да, ваш приятель здесь часто плавал, в сауну ходил, массаж ему делали. Но не он один. У нас куча народу плавает, парится, массажи делает. На кой он нам сдался? – в сердцах воскликнула Лиля и тут же спохватилась: - ой, простите, вырвалось. Я, конечно же, соболезную…
   Владу показалось, что девушка была искренна. Однако он уже носом чуял, что не все так здесь гладко, как рассказывает Лиля.
   - Лиля, я вам верю, я вас понимаю. Но, согласитесь, странно было бы вот так, ни с того ни с сего, повесить клеймо на ваш «Кристалл»?
   Девушка насупилась, отвела глаза и замолчала. Влад понял, что потерял контакт, и как исправить положение, он тоже не знал. Спустя пару минут он поднялся и с сожалением сказал:
   - Что ж, не буду больше обременять вас своим присутствием. Друга все равно не вернуть.
   - Погодите, - не поднимая глаз, произнесла она. – Я не знаю, что на самом деле могло здесь произойти. Возможно, что вовсе даже и не здесь. Но фишка в том, что этот мужчина в больнице перед смертью сказал два слова – бассейн и массаж. Так нам здесь сказали менты.
   - Скорее всего, кто-то из следственного комитета, - поправил Влад и вновь опустился рядом с девушкой на диван.
   - Какая разница…
   - И что, больше ничего? Просто «бассейн» и «массаж»?
   - Я не знаю подробностей, - с нажимом сказала Лиля. – Мне так сказал Стас. Они его там допрашивали полдня. Только Стас ничего плохого не мог сделать. Он у нас лучший здесь. Как реклама бассейну был. Люди только ради Стаса приходили к нам. Понимаете? – она опять сделала брови домиком, а ее глаза просили о пощаде.
   - Э-э… я так понимаю, Стас у вас работает массажистом? – Влад почувствовал, как у него внутри что-то шевельнулось.
   - Да. Работает. Или работал. Не знаю уже. Он сейчас взял отпуск.
   - Лиля, - он развернулся к ней всем корпусом. – Умоляю, устройте мне встречу с вашим Стасом. Если вы говорите, что он…
   - Да! – свистящим шепотом вскрикнула она. – Стас ни в чем не виновен!
   - Если все так, как вы говорите, то ему нужна поддержка, ему самому станет легче, когда он выговорится перед кем-нибудь, - Влад быстро подхватил интонацию девушки, мало заботясь о смысле своих слов.
   - Вы так считаете? – она прикоснулась к плечу Влада и заглянула ему в глаза. – А я вас где-то видела… - вдруг добавила Лиля и приложила палец к кончику носа, скосив глаза в сторону. – Точно видела. Но, хоть убей, не помню…
   - Возможно, - пожал плечами Влад и еще раз попросил: - Лиля, так где я могу увидеть Стаса?
   Девушка поднялась, оглядела Влада с ног до головы.
   - А вы в кино не снимаетесь?
   Влад энергично растер лицо ладонями, затем растянул рот в широкой улыбке и скосил глаза к носу.
   - Вот так узнаете?
   - Что это, - грубым голосом спросила Лиля и опасливо отступила на несколько шагов.
   - Роль идиота.
   Она молчала.
   - Лиля, я про то, что сейчас чувствую себя полным идиотом. У меня друг умер. А вы мне про кино…
   - Ну, извините. Я себя тоже чувствую не очень, знаете. – Она шмыгнула носом и поманила к себе пальцем. – Пойдемте, он на втором этаже. Надеюсь, не сбросит вас с лестницы.
   - Ого! Перспектива, однако.
   Влад поднялся. Когда они подошли к кабинету массажа, девушка приложила палец к губам и тихо пояснила:
   - Я зайду одна. Объясню что к чему.
   Влад не стал возражать.
   Через минуту дверь отворилась, и на пороге показался Стас  – красивый молодой человек с длинными волнистыми волосами и крепкой мускулистой фигурой. Владу сразу стало ясно, что Лиля неравнодушна к этому мужчине, и вполне понятно, что в этом скульптурно вылепленном экземпляре она ни при каких обстоятельствах не могла бы увидеть преступника. Стас окинул цепким взглядом Влада и процедил сквозь зубы:
   - Проходите.
   Едва Влад вошел в кабинет, Лиля тотчас поспешила оставить их одних. Стас был в спортивных брюках, закатанных до колен, у стены стояла швабра, а посреди кабинета – ведро с водой.
   - Я вижу, отпуск у вас своеобразный, - иронично заметил Влад и протянул руку. – Здравствуйте, Стас. Меня зовут Владислав.
   Массажист усмехнулся и пожал протянутую руку.
   - Здравствуйте, господин Семенов. Это вы правильно заметили – отпуск у меня своеобразный.
   Влад не стал выяснять, как он его узнал. В данном случае, похоже, предсказание дпсника сбылось, и теперь быть инкогнито, где бы то ни было,  ему вряд ли удастся.
   - Присаживайтесь, - Стас протер влажным полотенцем стул и придвинул его Владу. – Я закурю, если не возражаете.
   Влад пожал плечами:
   - Вы у себя.
   - Будете такие? – он вытащил из ящика стола пачку Кента.
   - Нет. Спасибо. Я не курю.
   Стас подошел к окну, открыл форточку и щелкнул зажигалкой. Сделав несколько глубоких затяжек, он перевел взгляд на гостя.
   - Итак, что привело вас в мои скромные чертоги? – спросил он и выпустил густую струю дыма в форточку.
   - У меня умер друг. Павел Волошин. Думаю, вам Лиля сказала, что я хотел бы поговорить с кем-нибудь из персонала бассейна… Я не собираюсь никого обвинять…
   - Вот как? Но при этом вы пришли почему-то ко мне. Вы видите, чем я занимаюсь? – он ткнул сигаретой в сторону ведра и швабры.
   Влад окинул взглядом кабинет, где не было ровным счетом ничего необычного.
   - Я так понимаю, вы решили по какой-то причине поработать вместо уборщицы. Или вы намекаете, что сильно заняты, и времени разговаривать у вас со мной нет?
   Влад не знал, как ему следует себя вести с этим тарзаном, не понимал, какие следует подобрать слова, чтобы подтолкнуть его к откровенности. Его растерянность заметил и сам Стас.
   - Да, со временем у меня напряженка. Только дело не в этом, - Стас сделал еще несколько жадных затяжек и щелчком выбросил недокуренную сигарету в форточку. Усевшись на широкий каменный подоконник, он шумно вздохнул и сказал: - Я не стал бы и минуты разговаривать на эту тему с кем бы то ни было. Но, признаюсь, не каждый день ко мне заходят такие известные люди. Будет что вспомнить, рассказать.
   Влад нервно дернул бровями, отвечать ничего не стал.
   - У меня из-за вашего друга все кувырком, - Стас скорчил недовольную мину. – Отпуск пропал. С работы того и гляди попросят.
   Влад закинул ногу на ногу и скрестил руки на груди. Покивав головой, он спросил:
   - И в этом виноват Волошин?
   - Почему сразу виноват? Нет, передо мной этот человек ни в чем не виноват. Но, поверьте хотя бы вы мне, - Стас ударил себя кулаком в грудь, - я тоже хотел бы, чтобы он сейчас был жив и рассказал нам всю правду. У меня здесь был обыск. Перевернули все вверх дном. Забрали компьютер, повыкидывали все что можно на пол из шкафов, засыпали кругом каким-то порошком, заляпали, короче, весь кабинет своей криминалистической дрянью…
   - А что они искали, не сказали вам?
   - Все. Они так и сказали: «мы ищем все!»
   Стас спустился с подоконника, подошел к тумбочке, стоявшей в углу, и налил в стакан из кувшина воды. Запрокинув голову, он выпил содержимое до дна.
   - Они требовали от меня… - он промокнул губы о рукав футболки, - чтобы я признался, что занимаюсь каким-то там незаконным врачеванием.
   В этот момент в голове Влада мелькнула нехорошая мысль о пресловутом медбрате. 
   - Что они имели в виду? – спросил он Стаса и постарался внутренне собраться, чтобы не упустить какую-нибудь важную деталь. Ему казалось, что сейчас вот-вот повеет ветерок из-под запертой таинственной двери, за которой прячется правда.
   - Я не знаю, что они имели в виду, но эти товарищи мне здесь устроили полный вынос мозга! В чем только я ни должен был сознаться, мама дорогая… И распространение наркотиков, и продажа запрещенных и незапрещенных препаратов для стимуляции половой силы, и применение ядов в лечебных целях… и еще черт знает чего нагородили мне тут. Я, знаете, не из слабаков… но в тот момент, поверьте, прощался не только со свободой, но и с жизнью. Вот только представил, сколько может светить за все эти преступления – сердце едва не стало.
   - Могу себе представить, как они умеют изводить человека для дачи нужных им показаний. Вам повезло, что остались на свободе, - ответил Влад. Интонация его голоса была приправлена едва заметным оттенком сочувствия, ровно настолько, насколько требовалось для доверительного разговора между чужими людьми.   
   - Да, здесь у них что-то не срослось. Похоже, главной улики у них не было. Не нашли. – Он самодовольно хмыкнул.
   Стас присел на кушетку, его широкие плечи безвольно опустились, исчезло напряжение. Влад почти перестал дышать, чтобы не разрушить эту атмосферу взаимопонимания. Но как разговорить собеседника, он тоже не знал.
   Массажист внезапно хлопнул себя по коленям и с улыбкой подвел черту беседе:
   - Короче говоря, дела обстоят вот таким образом. Больше ничем помочь вам не могу, уж простите.
   Влад сидел, как прикованный к стулу, явно не собираясь покидать кабинет. Стас растерялся.
   - Или вы еще хотите о чем-нибудь спросить?
   Влад посмотрел тяжелым взглядом на Стаса. Тот перестал улыбаться, и Влад опять почувствовал этот едва заметный сквознячок из-под потайной двери. Нет уж, спортсмен-медик, - подумал он, - ты явно что-то не договариваешь
   - Стас, а я ведь, собственно, еще ни о чем вас и не спрашивал. Пока я всего лишь пытался донести до вас, что я не сыщик, которому бывает все равно, кого сделать виновным. Я хочу знать правду, - он понизил голос и произнес слово «правду» по слогам. - И только правду. Это не простое любопытство, а вопрос жизни и смерти.
    Влад видел, как Стас сжал руками край кушетки, как побелели костяшки пальцев. При этом лицо его не выражало особого волнения.
   - Вы каким спортом занимаетесь? – неожиданно поинтересовался Влад.
   - Я? При чем здесь… - он поперхнулся, несколько раз кашлянул и пояснил: - бодибилдинг.
   Влад кивнул.
   - Я так и подумал.
   - О чем? Что и не спорт это вовсе?
   - Да нет, я не специалист в этом вопросе. Спорт или не спорт…
   Влад поднялся, передвинул свой стул поближе к кушетке и назидательно сказал, с опаской оглядываясь на дверь:
   - Думаете, когда я сказал, что это вопрос жизни и смерти, то это так… абстракция, образное выражение?
   Массажист пожал плечами, его лицо внешне было невозмутимо и лишь легкая бледность, проступившая сквозь искусственный загар, выдавала внутреннее переживание.
   - А… что, собственно, я здесь могу сделать? Думаете, мне самому все это приятно? Слава богу, вроде разобрались. Я тут…
   - Это я уже слышал, Стас, - мягко возразил Влад. – Боюсь, что вы недооцениваете опасность, о которой говорю вам я. И о которой сыщики ничего не знают. К большому сожалению для вас.
   Стас поежился, украдкой глянув на открытую форточку.
   - Вы хотите сказать, что… послушайте… это вы мне так угрожаете? – Стас был на грани истерики. Он готов был сорваться с места, но изо всех сил старался не подать виду, что холод уже забирался ему в душу.
   Влад поднялся со стула, глянул на руку.
   - У-у… время – деньги, -  подавив зевок, произнес он. – Ладно, что болтать попусту. Я пойду. Наш разговор останется между нами. Да, собственно, и разговора то настоящего не было.
   - Как это не было? – Стас вскочил с кушетки и протянул руку в спину уходящему Владу. – Я вам все как на духу, а вы даже не сказали мне, в чем опасность!
   - Тс-с! – Влад обернулся и прижал палец к губам. – Чего орешь? – перешел он на «ты».  – Что ты хочешь от меня узнать, я не пойму? Спрашивай. Может, у тебя лучше получится.
   На лице бодибилдера появилось такое долгожданное для Влада выражение отчаяния и страха, что он мысленно ему сказал: молодец, садись, пять.
   - Вы мне только скажите, - почти шепотом спросил Стас, - почему вся эта карусель с вашим другом…
   - Смерть, парень. Это называется не карусель, а смерть! – перебил его Влад.
   - Ладно, понял… Так почему это может касаться меня? Неужели достаточно что-то там прошептать перед смертью – и все! И я уже в черном списке. Он ко мне даже на массаж не ходил.
   - К сожалению, так обычно и бывает, - лишил его последней надежды Влад. – А в данном случае, хочу тебя заверить, мой друг никогда просто так ничего не шепчет. 
   - В смысле?
   - В самом прямом. Если он произнес слова «массаж» и «бассейн», то значит так оно и есть: в вашем бассейне, а точнее - в вашем массажном кабинете должна быть улика, указывающая на преступника.
   Стас чуть не взвыл от досады.
   - Так что делать, если ее нет?! Вы же видите – перерыли все до пылинки, - он стукнул себя по бокам кулаками. – Кабинет был опечатан, только сегодня соизволили меня впустить. Все, что им надо, они взяли.
   - Здесь, парень, два варианта. Либо ты улику нашел раньше, чем сюда прибыла следственная группа. Либо ее пока никто еще не нашел. В таком случае, советую тебе напрячься и поискать. Хорошенько поискать. Пересчитать еще раз все пылинки и найти. Это будет в твоих интересах. Понимаешь? Не в интересах следствия, а в твоих. Улавливаешь разницу?
   Стас закатил глаза к потолку.
   - Да почему на мою голову…
   - Погоди причитать, - перебил его Влад, - я еще не договорил.
   Стас замер и стеклянными глазами уставился на Влада.
   - Так вот, если тебе интересно – я склоняюсь к первому варианту.
   Стас приложил руку к груди и свистящим шепотом спросил:
   - У меня? Вы считаете, что она у меня?!
   - Да. Я считаю так. Ты можешь мне рассказывать правду, а можешь молчать. По барабану. Я просто сейчас уйду. Ты, если тебе нравится, разгребай это дерьмо в одиночку.
   - Нету ее у меня, - еле шевеля губами произнес Стас. – Выбросил.
   Владу показалось, что в воздухе тошнотворно запахло мертвечиной.
   - Что ж ты мне… крутишь тут…
   Массажист, судорожно сглотнув, выставил вперед ладони, словно опасаясь, что Влад его ударит.
   - Спокойно, спокойно. Я не знал, клянусь своим здоровьем, я не знал, что это будет уликой. – Стас ткнул пальцем в сторону Влада. - Только не стойте там, у дверей. Я все расскажу.
   - Так вот, - продолжил он, когда Влад подошел  вслед за Стасом к окну. – В тот вечер мы играли в бильярд, здесь на этаже. И ваш покойный друг в том числе. В какой-то момент мне пришлось выбежать на улицу, потому что около моей машины толкались какие-то подозрительные типы. Стоянка как раз под окнами. Когда я выбежал, они уже скрылись. Я осмотрел машину, все вроде бы было в порядке, еще раз проверил сигнализацию и вернулся. Вашего друга уже не было. Мы доиграли партию, и я вернулся к себе в кабинет.
   Стас налил себе воды и, сделав глоток, продолжил.
   - Бог мой, если бы я только знал…
 Влад одарил его убийственным взглядом.
   - В общем, этот шприц я бы и не заметил, но у меня, знаете, пунктик насчет порядка. Все должно быть стерильно чисто. Я уже надевал куртку и чисто автоматически заглянул в корзину для мусора. Я знал, что она должна быть пуста. Любой мелкий мусор перед отходом с работы я обязательно выбрасываю, даже если это будет одна крохотная бумажка. Можете представить, как я удивился, когда увидел там шприц. Какого хрена! – выругался я и вытащил его из корзины. Почему у меня здесь шприц? Я делаю массаж, но не уколы! У меня есть масло для массажа, эфирные масла для ароматерапии, но никак не инъекции. Я тут же вынес его в мешок для мусора, что стоит у нас на этаже, туда уборщицы во время уборки все выбрасывают. А утром, естественно, мусор вывозят еще до открытия бассейна.
   - Все? – упавшим голосом спросил Влад.
   - Все, - в тон ему ответил Стас.
   - Ты хочешь сказать, что тебя просто таки покоробило, когда в корзине обнаружился шприц?
   - Я был в шоке. Не знал, что и думать.
   - А где же ампула? Что было в шприце?
   - Никакой ампулы не было. Чисто как у наркоманов – только шприц. Я, кстати, про наркотики и подумал в первый момент. Это уже когда новость о смерти вашего друга пришла, я понял, что не в наркоте дело.
   - Ага, и можно подумать, что в здании бассейна никого в этот момент уже не было? И ты даже не стал громко возмущаться – кто, мол, на моей кроватке лежал?
   - Какая еще кроватка, блин…
   - Никакая. Ты сказки в детстве читал?
   Стас гневно зыркнул на Влада.
   - Это бы мне как-то в жизни помогло? – резонно поинтересовался он.
   - Стас, я не верю, что ты молча выбросил шприц и не попытался узнать, кто же его тебе подкинул. Или твой кабинет – проходной двор? Любой желающий, получается, имел возможность заглянуть в массажный кабинет, уколоться там или еще чего…
   - Вам легко говорить, - с досадой возразил Стас, - а мне в тот момент вовсе не показалось все это невинной шалостью. Собственно, так оно и вышло. Конечно же, я попытался узнать. Пробежал по этажу, никого не увидел. Спустился вниз – спросил у дежурной, не спускался ли кто со второго этажа в ближайшее время. Она ответила, что ваш этот Волошин ушел домой. А больше никто.
   - У Лили спросил?
   - Что? А, нет, Лиля уже ушла к тому времени. После девяти вечера никто уже не приходит, и за входом следит охранник или кто-нибудь из уборщиц, из тех, кто освободился.
   - А в бильярдной?
   - Нет, там все были на месте. Никого из посторонних, только завсегдатаи. Не мог же я им предъявить претензии, мол, кто из вас, уродов, подбросил мне шприц? К тому же, шприц я обнаружил уже перед уходом, к этому времени все ушли из бильярдной тоже.
   - А ты всегда оставляешь дверь открытой в свой кабинет?
   - Никогда. Я не понимаю, почему в этот раз так вышло. Затмение что ли какое…

   Влад спустился по пустынной гулкой лестнице на первый этаж. Лиля все так же сидела за стойкой для дежурных.  При появлении Влада она тут же вскочила со своего места и подбежала к нему.
   - Ну как? – шепотом поинтересовалась она. – Поговорили?
   - Да, милая русалка, поговорили.
   - Почему русалка? У меня ни хвоста, ни длинных волос нету…
   - Зато воды много… - пространно отозвался Влад и с горечью отметил про себя, что теперь будет переживать и за эту девочку, и за Стаса. По одной лишь причине – они оба контактировали с ним. Ему очень не хотелось, чтобы их постигла участь журналиста Петросяна. Хотя здание действительно было пустым, и никто его там видеть не мог, Влад понимал, что это слабое утешение.
   Кто знает, возможно, он зря так, в открытую, интересуется убийством Волошина. Но отказаться от любых розысков и заняться вплотную своими уроками – написанием мелодрамы – он тоже не мог. Вот, поговорил с массажистом – и как будто один камешек из высокой стены выбил. Правда, за мимолетным сквознячком потайная дверь так и не обнаружилась, но зато он почуял этот запах смерти, который еще не выветрился с места преступления.
   Как удачно ложился образ Стаса для роли убийцы! Причем не только Волошина, но и Павлова. Все эти слухи про таинственного медбрата... Оно бы все ничего, но слишком уж топорная работа в случае с Волошиным. Маньяк-медбрат заколол посетителя и выбросил шприц в своем кабинете, в чистенькую корзину, чтобы сразу в глаза бросилось. Чушь, постановка. На кого рассчитана? Даже Стас с его минусовым айкью сумел выкрутиться. Но еще, как говорится, не вечер – массажист по-прежнему под подозрением. Интересно, как повернулся бы ход событий, если бы Стаса арестовали? Ох, не сладко  пришлось бы кудрявому красавчику в тюрьме! И что в итоге выигрывает при таком раскладе убийца? Отведет от себя подозрение? По всей видимости – да.
   А что же следствие? Теперь, не найдя улик в бассейне, следакам придется искать и определять так называемый круг подозреваемых. Только кто же может быть в этом круге подозреваемых, кроме бодибилдера? Хм… хорошее выражение «круг подозреваемых», то есть изначально, следуя классической схеме, должно быть несколько лиц, которым, так или иначе, выгодна смерть жертвы. В данном случае круг не получался, а только точка. Стас и точка! Как примитивно. Что называется дешево и сердито. Но как-то не ложилась эта схема Владу на душу. Потому, скорее всего, Стаса и отпустили на волю. На массаж Волошин к нему не ходил, и вообще, как понял Влад, они были знакомы лишь по игре в бильярд. За стенами бассейна их тоже ничего не связывало. Конечно, биться об заклад он бы не стал, но и Стас, будь он хоть как-то причастен к убийству, ни за что не рассказал бы ему про шприц. Стоял бы насмерть. Тут сработал психологический момент – Стас испугался, очень сильно. Так боятся чего-то необъяснимого, вроде странных звуков в темноте. Вот и массажист оказался в такой же ситуации…
   Влад поймал себя на мысли, что он вновь увлекся рассуждениями и ситуацию на дороге почти не контролировал. Чуть сбавив скорость, он стал присматривать место, где можно было бы пообедать. Выбрав, наконец, кафе, он проехал во двор соседнего дома, чтобы поставить машину. Его мысли как по мановению волшебной палочки потекли в другом русле. Он уже предвкушал, как после обеда поедет домой и начнет работать. Да-да, ему захотелось писать. Даже руки чесались. Слово мелодрама в его подсознании сейчас отсутствовало. Он будет писать так, как умеет, как делал все это время. Нужен сюжет, развитие и… подведение итогов. Просто страшные события будут происходить с девушкой, а все остальное приложится в процессе работы или даже после нее. Почему-то ему сейчас казалось, что не так и страшен черт. В конце концов, если понадобится, он всегда сможет проконсультироваться у специалистов, пишущих или полемизирующих на эту тему.
   Время за обедом было как отдушина от забот. Только в эти минуты он мог позволить себе ничего не делать, ни о чем не думать. Хотя, не думать не получалось, но во всяком случае он не терзал себя версиями и прогнозами относительно своего мрачного будущего. Пока он ждал заказ, рука невольно потянулась к телефону. Набрав номер Лизы, он безуспешно ждал окончания длинных, унылых гудков. Повторять вызов он не стал. Было досадно, что его пропущенный звонок будет висеть у нее в телефоне на всеобщее обозрение. Владу совсем не хотелось выглядеть назойливой прилипалой. Но теперь, когда она ему не ответила, его воображение тотчас нарисовало картину, где Лиза с усмешкой смотрит на дисплей, а затем небрежно отбрасывает мобильник в сторону. Почему его начали волновать такие тонкости, а по сути, ерунда полная – он не мог объяснить. Куда-то подевалась его уверенность в отношениях с женщинами. Именно сейчас, когда у него, казалось бы, столько других проблем и забот, начали вылезать наружу эти невесть откуда взявшиеся юношеские комплексы. Вспомнив сыщика Потапова, который по его заданию пробивает любовную линию в жизни Насти, ему и вовсе стало тошно. Ну, зачем он это сделал? Откручивать назад, просить бросить это дело теперь тоже глупо. Уж лучше выглядеть ревнивцем, чем истериком.
   Домой ехать не хотелось. Влад вспомнил, как рассказывал ему Кистень про свои творческие муки, когда тот под любым предлогом уходил от рабочего стола. У него сейчас ситуация, пожалуй, еще хуже – он не знал, какой найти предлог, чтобы не ехать домой. Потому что знал, едва ступив на порог, он тут же начнет искать для себя какое угодно занятие, только бы оправдать свое ничегонеделанье за ноутбуком.
   Ругая и кляня себя на чем свет стоит, Влад направил автомобиль в сторону квартала, где жила Лиза. И даже придумал этому оправдание – это будет называться сбор материала для мелодрамы. Почему нет? В этом не было никакой лжи, зато были чувства, острые и дурманящие, как наркотик. В его голове тотчас возникла будоражащая кровь картина сплетенных рук, влажных прядей волос, прилипших к ее лбу, тихий, бессмысленный смех на ухо…
   Он увидел Лизу выходящей из аптеки, что неподалеку от ее дома. Забросив пакет на заднее сиденье, она села за руль и тронула машину с места. Влад на мгновение растерялся, в руках появилась странная дрожь, он лихорадочно соображал, как ему лучше поступить. Подумав, что звонить сейчас не слишком подходящий момент, он медленно поехал следом. Когда машина Лизы повернула во двор, он проехал немного дальше по улице, купил букет нежно-лиловых анемон, корзинку с фруктами и вернулся к ее дому.
   Отбросив все ухищрения, Влад подошел к подъезду и позвонил в домофон.
   - Лиза, это я. Можно мне зайти?
   Она ждала его у открытой двери, пока он быстрым шагом поднимался по ступенькам.
   - Здравствуй…
   Лиза отступила в сторону, пропуская его.
   - Влад… что-то случилось? Это мне? – она взяла из его рук цветы и уткнулась в них лицом, пытаясь спрятать невольно возникшую улыбку.
   - Почему сразу случилось… Хотя, наверное, случилось. Ты не прогонишь меня?
   - Ну как же я могу прогнать тебя? Забрать цветы и выставить тебя за порог? – на ее болезненно бледном лице читалась ирония.
   - Можно выставить меня, а следом швырнуть букет, - посоветовал он, прижимая ее к себе.
   - Нет уж, цветы мне понравились. Придется терпеть и их хозяина, - Лиза потерлась щекой о лацкан его пальто.
   - Я тебе звонил…
   - Правда? – Лиза отстранилась от него и взяла в руки мобильник, лежавший тут же, на полочке для ключей. – Да, вижу. Я в аптеку отлучалась ненадолго, а телефон забыла, так и остался здесь.
   - Ты приболела? – он взял ее лицо в ладони и стал внимательно изучать. – Откуда такая печаль в глазах? И лицо очень бледное…
   - Нет, все в порядке. Так, хандра небольшая, ну и потом, ты же знаешь, у меня проблемы…
   - Да, прости. Я все помню, но ты упрямишься и не позволяешь мне помочь тебе.
   - Не думай об этом. Как твои успехи? – бросила она через плечо, направляясь в комнату, чтобы поставить цветы.
   Влад закатил глаза и мысленно ответил: «фигово».
   - Ты голоден? – спросила она откуда-то из недр комнаты.
   - Нет, недавно обедал.
   - Тогда, может, кофе?
   - Не откажусь.
   Поставив перед ним белый фарфоровый кофейник и маленькую чашечку, Лиза налила себе в стакан воды с долькой лимона.
   - Ты мне так и не ответил насчет своих дел.
   - Ох, Лиза, зачем тебе мои дела? – Влад страдальчески усмехнулся и добавил: - я к тебе зашел в надежде забыть про свои дела.
   - Ну, как знаешь, - она повела плечом и сделала глоток из стакана. – Мне всегда казалось, что мужчины любят говорить о своих делах.
   - Правда? Не знаю, возможно…
   - У тебя озабоченное лицо, - пояснила она, - вот я и подумала, что, возможно, ты захочешь поделиться проблемами.
   Влад неожиданно глупо хихикнул и прикрыл рот ладонью.
   - Что такое?
   - Извини… я просто подумал, как же странно звучит – «поделиться проблемами». То есть, по смыслу я должен передать тебе часть своих бед. Но это эгоистично, черт возьми! Я не могу так поступить с тобой.
   Лиза улыбнулась.
   - Русский язык – неисчерпаемый источник для полемики. И все-таки…
   В ее глазах, наполненных странным печальным светом, он увидел не любопытство, а тихое удивление. Влад посмотрел на дно чашки с кофейной гущей, затем вновь поднял взгляд на Лизу. Вот он, образ для его новой работы, - подумалось ему, и теплая волна нежности пробежала по телу.
   - Знаешь, если бы я писал мелодраму по доброй воле, я, скорее всего, справился с этим делом намного лучше и быстрее, чем в данной ситуации.
   - В какой именно? Тебе всего лишь предложили написать мелодраму, но ты вовсе не обязан этим заниматься. Зачем же себя неволить?
   Влад решил отказаться от дальнейших объяснений. Он добавил себе кофе и непринужденно поинтересовался:
   - Лиза, признайся, ты часто задавалась вопросом, зачем я свалился тебе на голову?
   Он был готов к какой угодно реакции – снисходительной улыбки, смеха, даже откровенной горечи. Вместо этого она, нисколько не задумываясь, сразу ответила:
   - Нет. Таких вопросов я себе не задавала. На них некому отвечать.
   Ее голос - ровный, будничный – сразу подкосил Влада. Он не ожидал столь простой и ясной оценки их ситуации.
   - Ты права, - кивнул он, - но я почему-то все равно задаюсь этим вопросом. Вот такой я лирик…
  На бледных щеках Лизы проступил легкий румянец, движением руки, каким-то лишним, надуманным, она провела по лицу, будто закрепляя на нем маску строгости. Влад вовсе не ждал от нее оправданий или аргументов в пользу своей точки зрения, однако она ответила:
   - Мне как-то бабушка говорила, что лирика присуща молоденьким девушкам и престарелым мужчинам. И только.
   Влад откинулся на спинку стула и весело рассмеялся.
   - Как же права твоя бабушка! Честное слово, с некоторых пор я себя именно так и чувствую…
   - Престарелым?
   - Хуже. Побитым молью тюфяком.
   Влад поднялся, подошел к ней и, опустив руки на плечи, уткнулся носом в золотистый стожок ее подобранных заколками волос. Они оба понимали, что было бессмысленно продолжать этот разговор, больше похожий на бросание ватными мячами. Он тихо покрывал ее волосы и шею поцелуями, словно опутывая невидимыми сетями. У него не было цели обольстить ее, он просто наслаждался этим моментом ее безропотности, стараясь запомнить каждое мгновение. Огромная, мутная волна бед, накрывшая его с головой, как будто схлынула сейчас, и он жадно ловил воздух, пока это было возможно…
   В полумраке рано наступивших сумерек спальня Лизы казалась ему самым надежным и уютным пристанищем в мире. Как жаль, думал он, что нельзя укрыться здесь на ближайшие месяц-два. Почему ему пришли на ум сейчас эти месяц-два, он, конечно же, понимал – сроки сдачи сценария. Словно прочитав его мысли, Лиза спросила:
   - Скажи, мне интересно, ты пишешь свои сценарии в каком алгоритме – сначала все продумываешь и по полочкам раскладываешь или просто сразу, так сказать, от общего замысла?
   Влад мягко сжал ее плечо и, уткнувшись носом в шею, прогундосил:
   - По-разному бывает. Лучше, конечно, когда по полочкам. Тогда работа идет быстро. Но так редко получается. Жизнь вносит свои коррективы и приходится многое менять.
   - Жизнь? – удивилась она. – Ты это как-то переплетаешь с реальной жизнью?
   - Нет, конечно, но жизнь выдуманных героев должна быть похожа на реальную жизнь, а потому как всякое бывает в реальности, так и в придуманной жизни случаются резкие повороты.
   Влад откинулся на спину, тяжело вздохнул и спросил:
   - Мне, наверное, пора уходить. Извини, что вторгся в твою жизнь, нарушаю твои планы.
   - У тебя испортилось настроение. Почему? – повернувшись набок, она смотрела на него, подперев голову рукой.
   - Потому что не хочется возвращаться к реальной жизни.
   - А я у тебя, значит, из той, другой, придуманной жизни?
   - Нет, совсем не так, - он повернулся на бок и коснулся губами ее локтя, утонувшего в подушке. – Я про другое. Сейчас моя реальность такова, что я должен начинать работать, а я не знаю как. Только подумаю про свой рабочий стол и тут же перед глазами пустой светящийся экран. Ни слова, ни буковки.
   Лиза сложила ладони рупором и шепотом прокричала:
   - Э-эй, буковки!!!! А ну марш на место!
   Она рассмеялась, глядя на несчастное лицо Влада.
   - Извини, - через минуту взмолилась она, - даже не думала, что настолько плохи дела. С этим надо что-то делать.
   - Ну, что ты… я рад, что тебе весело, что ты смеешься. Я совсем редко слышу твой смех.
   Лиза, набросив тонкий халатик, поднялась с постели и подошла к окну. Забросив руки за голову, она начала закалывать волосы, вытаскивая изо рта шпильки.  Сначала одну, затем вторую, третью… Ее изящная фигура на фоне сумеречного света с улицы выглядела завораживающе красиво. У Влада мелькнула мысль, что этот театр теней она показывала, очевидно, не один раз. Кто были зрители? Сколько?..
   - Влад, - она обернулась к нему, - мне кажется, что тебе надо сменить обстановку. – Она присела на край кровати и включила бра. – Тебе не приходило в голову, что это психологический барьер? Его надо как-то преодолеть. Твое рабочее место, ты сказал, вызывает у тебя панический страх «пустой страницы». Ведь так?
   - Хм, возможно… да, есть такой момент, - Влад с интересом посмотрел на своего «психолога», и ему стало стыдно за те мысли, что только что взбудоражили его воображение.
   - Вот. Это вполне можно устранить. Тебе надо для начала переехать в другое место. Реально?
   - Нет, пока нереально, - ответил он, понимая, что его статус «невыездного» пока никто не отменял. Однако посвящать Лизу в свои дела он не собирался.
   - Почему?
   - Некуда просто. У друга была дача, но он ее продал. Свой дом я оставил детям, а снимать квартиру здесь, в городе, по-моему, не лучший вариант. Вряд ли это избавит меня от проблем.
   - Да, понимаю. Но… мне кажется, я тебе смогу помочь в этом вопросе. Мы отложим этот разговор, пока я не разузнаю все. Хорошо? День-два – и я дам тебе ответ.
   - Хорошо…
   Он заметил, что настроение Лизы изменилось, она уже не была похожей на человека, поглощенного своими страданиями. Еще ему показалось, что Лиза уцепилась за эту возможность выйти хотя бы ненадолго из заколдованного круга, в котором только дом и больница, где лежит ее сын.
   - У тебя сегодня есть репетиторство? – спросил он, поправляя волосы у зеркала в прихожей.
   - Нет. Сегодня я еду в больницу. Твои фрукты очень кстати. Мне не придется терять время в магазинах, - она улыбнулась отражению Влада в зеркале.
   - Лиза, тебе очень идет улыбка, - Влад обернулся. – Прости, что я столько времени отнял у тебя. Ты еще успеешь в больницу? Уже вечер…
   - Все в порядке. Меня пускают в любое время, - она провела рукой по небритой щеке Влада. – А ты не расслабляйся. Я же вижу, как тебя угнетает эта ситуация с работой.
   - Это мягко сказано… Но не будем об этом, - махнул он рукой. – Меня больше волнует, как помочь тебе и твоему ребенку. Как зовут мальчика?
   - Влад, не ставь нас обоих в положение… - она запнулась.
   - Лиза, что? В какое положение? Если я буду знать имя, то поневоле у нас появится общая тема для разговора, общие заботы? – Влад решил придержать ее за плечи, заметив, что она пытается отстраниться от него. – Но я как раз этого и хочу. Для чего мы, люди, живем на свете бок о бок друг с другом?
   Черты ее лица как-то заострились, вместо Лизы перед ним стояла совершенно чужая женщина – холодная и строгая.
   - Лиза, не смотри так на меня…
   - Как? – спросила она и попыталась расслабить напряженное лицо.
   - Как присяжный на Страшном Суде. Я пойду, - он на мгновение привлек ее к себе и вышел. 
   Влад сидел в машине и злился на себя. Он представил, в каком состоянии оставил Лизу, и сейчас готов был бежать обратно, чтобы умолять о пощаде. А что, если она никогда больше не ответит на его звонок и не впустит к себе в квартиру? Его даже передернуло от этой мысли.
   
   Остаток вечера он провел за кухонным столом, стараясь на листе бумаги набросать хотя бы несколько пунктов для будущего сценария. Думая об образе героини, у которой в молодости случилась трагедия, его воображение невольно рисовало Лизу. Кто был ее муж? Почему он оставил женщину с тяжелобольным ребенком? Это ли не предательство?
   Влад налил себе виски, добавив несколько кубиков льда, и откинувшись на спинку стула начал медленно, по глоточку, отпивать. Он понимал, что Лиза никогда не будет прототипом его героини, но сама тема его невольно взволновала. Почему она отвергает его помощь? Любая тяжелая болезнь требует немалых денег. Судя по тому, в какой квартире жила Лиза – достаточно скромной, хотя и уютной, - после развода с мужем она оказалась в тяжелом материальном положении.
   Было около полуночи, когда его одолело нестерпимое желание уйти из дома. Куда именно, он не задумывался, лишь бы выйти на свежий воздух. Его собственная квартира стала для него клеткой, в которой он не мог работать, не мог думать, да и просто дышать уже не мог. Чертовщина! Не иначе как придется расстаться со своим жильем волей-неволей. Все, похоже, шло именно к этому.
   Ночь была светлая и тихая. Владу даже показалось – теплая. Он сделал несколько глубоких вдохов, глянул на небо, где повисла безразличная луна, и пошел по улице без всякой цели, глубоко засунув руки в карманы пальто. Тусклые фонари еще кое-как освещали проезжую часть, по которой изредка пробегали запоздалые авто, но тротуар оставался в полумраке. Насколько безопасны подобные прогулки, он даже не задумывался. Сейчас он испытывал большее доверие к ночи, к этой пустынной улице, нежели к предстоящему дню с его непредсказуемыми кошмарами. Впереди ярко светилась оранжевым светом от невысоких, под старину, фонарей красивая кленовая аллея. Странно, но Влад никогда не ходил по ней, неизменно при этом восхищаясь красотой старых деревьев, проезжая мимо на машине. Что ж, подумалось ему сейчас, пусть это будет первое знакомство. Вдоль довольно широкой дорожки стояли скамейки с витиевато гнутыми чугунными ножками и боковинами. Влад, пройдя немного, присел на одну из них и почти тут же почувствовал себя брошенным бездомным псом. Старым и дряхлым, с клочковатой шерстью и подслеповатыми гноившимися глазами. Подняв воротник, он спрятал лицо от неожиданно подувшего ветра и подумал, что зря он остановился, зря не продолжил свой путь по ночному городу. Потому что все самые страшные мысли и предчувствия, словно следовавшие за ним, тут же  навалились каменной тяжестью, придавив тело к этой скамейке.
   - Эй, мужик! – услышал он сиплый голос и оглянулся по сторонам. - Я тут…
   Со скамейки на противоположной стороне ему помахал рукой мужчина в светлом тулупе, затем нехотя поднялся и пошел к Владу.
   - Чего надобно? – угрюмо спросил Влад и посмотрел на обросшее седой щетиной лицо незнакомца. На его голове была маленькая вязаная шапка черного цвета, наподобие той, что часто носят гопники. Натянутая почти до самых глаз, она будто зацепилась за лохматые седые брови мужчины.
   - Мне? Ничего, - отступил на шаг он и строго посмотрел на Влада. – Я подумал, что тебе, может, помощь нужна.
   - С чего вдруг такая мысль? – хмыкнул Влад.
   Мужчина, не говоря ни слова, развернулся и медленно зашагал по дорожке. Влад с сожалением посмотрел ему вслед. Зачем он нагрубил ни в чем не повинному человеку? «Много ли раз тебе предлагали помощь в жизни?» – спросил он себя и скривился от досады. Подхватившись со скамейки, он бодрым шагом нагнал незнакомца в тулупе.
   - Прошу прощения, - сказал он, поравнявшись. – Я на самом деле признателен вам… тебе… в общем, спасибо.
   - За что? – остановился тот. – Вроде я ничего и не сделал.
   - Просто спасибо, что понял меня. Влад, - он протянул руку.
   - Лев, - ответил рукопожатием мужчина. – Хотя лично я ничего не понял.
   - Зато почувствовал… в общем, помощь мне нужна.
   - Ну вот! – мужчина торжествующе раскинул руки. – Я ж вижу, убитый ты совсем…
   - Ну, насчет убитый, ты, Лева, не горячись. А то, того и гляди, прихлопнут.
   - Вот оно как… - сокрушенно покачал тот головой и медленно двинулся по дорожке. – Из богатеньких, значит.
   - Кто богатенький, я? Откуда такие выводы? – спросил Влад, шагая плечо в плечо.
   - Ну… у вас завсегда там чуть что не так – тут же дырку в голове просверлить норовят.
   - Не тот случай. Я так понял, ты про деньги говоришь.
   - Так из-за них, проклятых, все беды и случаются. Если не болеешь, конечно.
   - Не болею, Лева, и не в деньгах дело…
   - Тогда – бабы. В мире два зла – бабки и бабы. Смешно звучит?
   - Ну да, есть немного.
   - Плюнь. Мой тебе совет, - коротко подвел черту Лев.
   Некоторое время они шли молча.
   - А ты куда идешь? – нарушил тишину Влад.
   Лев пожал плечами.
   - Как тебе сказать… никуда. Иду по жизни – и все.
   - Бомжуешь что ли?
   Мужчина неодобрительно покосился в сторону Влада.
   - Придумали ж словцо… как клеймо преступнику. А от тюрьмы и от сумы, сам знаешь, никто не застрахован.
   - Ну, извини. Я не в плохом смысле. Так, вырвалось…
   - Ну да… я догадался, что в хорошем.
   Они прошли сквозь аллею, и полумрак плохо освещенной улицы окутал ночных странников.
   - А ты, мил человек, уж не собрался ли повторить мой подвиг?
   - Пойти по миру с сумой? Даже не знаю, что тебе ответить. Холодно как-то, - Влад шмыгнул носом, почувствовав, наконец, что его стал пробирать озноб. Сезон явно не для ночных прогулок.
   - У меня всегда с собой есть, - с этими словами Лев вытащил из-за пазухи початую бутылку водки. – Погреешься?
   Влад сделал несколько глотков и удивился, настолько вкусной ему показалась водка.
   - Прекрасно, - крякнув, произнес он самому себе под нос и вернул бутылку. – Где берешь сие изумительное зелье?
   - Ты что, водки не пил никогда?
   - Почему, пил. Давновато, правда. Всегда казалась дрянным напитком.
   - Это ты зря. Водочка изделие чистое, без всякой там фальши. Где беру? Да в первом попавшемся гастрономе.
   - Буду иметь в виду.
   - Только вот закуски, к сожалению, нет.
   Влад остановился и придержал мужчину за край тулупа.
   - Слушай, Лева, а чего мы с тобой, как два упитых бомжа будем шариться  по закоулкам? Пошли ко мне домой, а? Яишенку пожарим, колбаски нарежем. Люди все-таки…
   - А огурчик соленый найдется? – блеснули в темноте глаза.
   Влад приложил руку к груди и сокрушенно произнес:
   - Огурца нет. Прости, если можешь.
   - Эх… я уж думал, попируем. Но колбаска тоже сойдет.
   Влад понимал, что совершает весьма опрометчивый поступок, приглашая к себе в дом незнакомого человека. Да еще ночью. То ли под воздействием алкоголя, то ли от страстного желания выговориться тому, перед кем не надо будет юлить и выверять каждую фразу, у Влада прочно сформировался образ Льва как надежного и благодарного слушателя.
   Он с удовольствием варганил незамысловатый мужской ужин на кухне, пока Лев намывался в ванной. Едва они переступили порог квартиры,  мужчина тут же взмолился:
   - Влад, не сочти за наглость – можно мне принять душ?
   Влад, прикинув, что они приблизительно одних с ним габаритов, тут же вытащил из шкафа одежду, которую сам уже давно не надевал и передал Льву.
   - После бани принято в чистое одеваться. Так? Бери, - протянул он вещи ошеломленному гостю. – Еще пуховик, практически новый, только к концу прошлой зимы и приобрел. Не сильно теплый, но дело к весне, а ты в тулупе, как рыбак. Я в прихожую его отнесу. И шапку в придачу.
   - Благодарствую… А насчет рыбака ты в точку попал – я в нем раньше на зимнюю рыбалку ходил…
   Сейчас его квартира обрела какой-то иной статус. Вместо запаха дорогого парфюма и ароматов свежемолотого кофе, здесь витал специфический дух от тулупа, брошенного Львом на полу в прихожей, а из кухни, вдобавок, шел яркий, аппетитный запах жареного лука, колбасы и яичницы. Владу казалось, что в этом есть какая-то своя правда жизни, которая сейчас его очень устраивала и даже придавала силы.
   - Ну вот. Я готов, - услышал он за спиной бодрый голос Льва и обернулся. Перед ним стоял довольно молодой мужчина, не намного старше его самого, весьма представительный и симпатичный.
   - Лев… - растерянно протянул Влад. – Это ты?
   Мужчина смущенно потер подбородок.
   - Извини, не удержался и побрился твоим станком.
   - Черт возьми! Зачем же ты себя загнал в такую жизнь?
   - Это жизнь меня загнала. Хотя… спорить не буду, наверное, сам виноват.
   - Ладно-ладно, потом как-нибудь расскажешь, если захочешь. Давай к столу…
   Лев оказался внимательным слушателем и, несмотря на обилие принятого ими спиртного, задавал Владу вполне адекватные вопросы и многозначительно кивал, выпуская густые струи дыма от сигареты.
   - Я впечатлен, Влад. Если вдуматься, то скитаться по чердакам намного безопаснее, чем вести эту вашу богемную жизнь, - он сделал глубокую затяжку и посмотрел в темное окно. – Я вот одного не могу понять, - он прищурился, пытаясь сосредоточить взгляд, - ты дружил с этими парнями с детства, ведь так?
   - Точняк… со школьных лет, - отгоняя ладошкой от себя дым, подтвердил Влад.
   Лев покивал головой, затем поднял указательный палец кверху и как будто погрозил кому-то невидимому.
   - Мне кажется… нет, я чую нутром, эти твои дружки подставили тебя.
   Влад, подперев голову кулаком, уставился на своего гостя с недоумением.
   - Подставили? Ну, ты, Лева, даешь…
   Ночной гость еще раз погрозил пальцем.
   - Вот тебе и «даешь»…
   - Аргументируй, - потребовал Влад .
   - Их, говоришь, убили…
   - Вот именно. Одного убили, второй исчез не пойми куда. Живой ли… А говоришь, что подставили меня. В чем? Где логика?
   - Погоди, - махнул на него рукой Лев. – Счас попытаюсь сформулировать…
   - Может, чайку заварить? – спросил Влад, заметив, что глаза собеседника норовят закрыться.
   - Не надо! – рявкнул мужчина. – Только хуже будет. Зря ты коньяк наливал. Чай уже не поможет.
   - Вот тут ты прав, -  со вздохом согласился Влад.
   - Я вот одного не пойму, - Лев откинулся на спинку стула и посмотрел в потолок, - твоих дружков быстро так определили по местам…
   - Каким, Лева, местам? Один в морге, второй недалече…
   - Вот. В морге и тому подобное… А тебя как будто на закуску оставили. Ну, скажи, что, разве не так?
   - Так. Только ход твоих мыслей мне не очень понятен. Если они говнюки, как ты говоришь, то почему я не пострадал пока еще? Хотя должен был в первую очередь.
   - Вот, ты сам и сказал – пока еще. Знаешь, буду трезвый, я попробую обдумать ситуацию, а пока у меня что-то главная мысль все время убегает. Жаль… как-то раньше я с головой дружил намного крепче…
   - Лева, а ты кем был в миру? – хихикнув, поинтересовался Влад, решив сменить тему.
   - Не скажу…
   - Почему?
   - Не поверишь.
   - Разведчиком что ли?
   - Не придумывай. Ну, какой из меня разведчик? Нет, на Штирлица я не потяну. Понимаешь, в твоем деле надо попытаться абстрагироваться.
   - Не сойти мне с этого места, если ты не ученый! – Влад хлопнул в ладоши и засмеялся.
   - Вот за это и выпьем, - Лева, поморщившись, разлил из бутылки остатки коньяка. – Вздрогнули?
   Влад передернулся и согласно махнул рукой.
   - Давай, за метод научной абстракции.
   - Ой, парень, далеко пойдешь, - предсказал Лева, уткнувшись носом вместо закуски в рукав вязаного джемпера Влада. – Горький, зараза.
   - Коньяк? – Влад с интересом посмотрел на его опустевшую рюмку. – Может и горький.
   - А водка сладкая.
   - Сладкая, - тут же согласился Влад. – Но, увы, закончилась. Так что там у нас с абстракцией? Бабы или бабки?
   - Ха, вот ты сам и ответил – или бабы, или бабки. Третьего не дано!
   - Я так и думал…
   Влад успел подхватить засыпающего гостя и дотащить его до дивана. Сам же вернулся на кухню и старательно перемыл всю посуду. Затем заварил себе кофе и стоя у окна неспешно пил, вглядываясь в темноту на улице. Бабы или бабки… вот в чем, оказывается, вопрос. Ну, если предположить, что у Соколова и Волошина могли быть и с деньгами проблемы и, чем черт не шутит, с женщинами, то у него самого ни женщин, ни денег. Хотя, как же это он забыл, деньги у него как раз появились. Нехорошие какие-то деньги. Влад не шестым или там седьмым, а всеми известными чувствами – зрением, обонянием, слухом и прочими – чуял, что деньги эти ему даны в наказание. За что?
   Он поставил пустую чашку на подоконник и усмехнулся: а ну как он возьмет и напишет треклятый сценарий! Вот соберется с мыслями, завяжет все страхи в тугой узел и за работу… Чем больше он думал о заказе, тем больший ужас его охватывал. Права была Лиза – ему действительно лучше сменить обстановку. Зачем он притащил сюда этого чудаковатого Льва? Поговорить не с кем или из жалости? Не-е-е-т… от страха! Он попросту создал сегодня в своем доме нормальную обстановку. Вот сейчас там, на диване, храпит совершенно чужой и, возможно, с криминальными наклонностями человек, а ему нравится, спокойно как-то. Хоть ты предложи Льву пожить у него…

   Ночь прошла как мгновение. Он уснул, едва коснувшись подушки, а проснулся оттого, что в квартире было подозрительно тихо. Прошлепав на еще сонных ногах в гостиную, он с удивлением обнаружил убранный диван. Лев ушел по-английски. В прихожей на полочке для ключей лежала записка: «Спасибо за приют. Будь осторожен. Я взял из твоего бумажника денег, на трамвай, короче. Извини, без спросу, будить не хотел, больно сладко ты спал».
   Влад вытащил из куртки бумажник – да, трамваи нынче дороги, как оказалось. Влад неожиданно для себя рассмеялся. Ему стало весело от всей этой истории с бомжом по имени Лев. Царственное имя, и негоже мелочиться его обладателю.
   Наскоро позавтракав, Влад сел за работу. Где-то за горизонтом его измученного мыслями мозга забрезжила идея. Едва различимая, совсем хлипкая, но имеющая право на жизнь. Основой сценария, решил он, будет история про девушку, которая решила мстить человеку, разорившему ее отца. Долгие годы, проведенные после смерти родителей в детском доме, она вынашивала эту месть, продумывая в деталях свой хитроумный план по уничтожению обидчика. Для реализации своего коварного плана повзрослевшая девушка устраивается на работу в компанию своего врага, позже становится его правой рукой и, само собой, влюбляет его в себя и путем махинаций с документами, как когда-то тот сделал с его отцом - разоряет. Тут тебе, как говорил Лева, бабы и бабки в одном флаконе. Примитивно, но в духе времени.
   Влад, предвкушая начало настоящей работы, уже потирал руки от удовольствия, когда ему позвонила Лиза.
   - Лиза, девочка, как я рад тебя слышать, - промурлыкал он в трубку, вложив в голос всю гамму чувственных нот, которыми его наградила природа.
   - У тебя хорошее настроение. Есть повод?
   - Есть. Даже целых два.
   - Ого! Это секрет?
   - Для тебя – нет. Ну, во-первых, я придумал основу сюжетной линии своей мелодрамы.
   - Так, - протянула Лиза. – Это уже кое-что. А во-вторых?
   - А второй повод – твой звонок. Считаю его хорошим знаком. Это к успеху.
   - Что ж, я рада за тебя.
   - Хочешь, расскажу, о чем будет фильм?
   - Еще бы не хотеть! – воскликнула она, - в кои веки настоящий сценарист делится своими планами в самом их зародыше. Это редкое везение.
   - Ладно, не смущай меня. Итак, излагаю…
   Выслушав идею сценария, Лиза подозрительно долго не отвечала, затем, кашлянув, неуверенно произнесла:
   - Влад, извини, конечно, но ты уверен, что это мелодрама? Насколько я понимаю, подобный жанр предусматривает слезы от неразделенной любви, ну или от разлуки влюбленных. Как-то мне Индии не хватает. Я не права?
   Влад едва не взвыл от досады.
   - Права! Сто тысяч раз права! Пропади все пропадом…
   - Погоди, не стоит метать громы и молнии. У тебя на данный момент вышел, как обычно, жанр триллера или детектива. Ну, так у тебя устроено в голове, тут уж ничего не поделаешь. Но в остальном все отлично. Достаточно внести одну поправку, совсем малюсенькую.
   - Какую?
   - Твоя героиня должна влюбиться в своего врага. Вначале она влюбляет его в себя, а затем невольно сама попадает в ловушку чувств.
   - Лиза, ты гений, - опустошенно произнес Влад. – Действительно, это ведь так элементарно из детектива сделать мелодраму. Надо всего лишь немножечко сместить акценты…
   - Я слышу в твоем голосе неуверенность. Тебя что-то смущает в такой версии?
   - Хм… кое-что, действительно, смущает. А чем дело при таком раскладе должно закончиться?
   - Ой, ну тут я вряд ли тебе помогу. Я же не писательница. Подумай…
   - Подумаю, если ты согласишься меня вдохновлять.
   - Это как? – поинтересовалась она.
   - Своим присутствием.
   - Ага, ты, значит, решил меня записать в свои музы. Предыдущая, похоже, уволилась? – Лиза рассмеялась.
   Влад прикусил язык и от досады покраснел. Хорошо, что по телефону этого не видно. Совладав с собой, он поддержал ее смех.
   - Ладно, Лиза, тебе, я вижу, палец в рот не клади, - добродушно отозвался он и добавил: - о такой музе, как ты, только мечтать приходится. Никто у меня не увольнялся, точно так же, как никто не устраивался на такую должность…
   - Посмеялись и хватит, - нарочито строго произнесла она. – Я тебе, между прочим, звоню по делу. У меня есть ключи от загородного дома, я договорилась с хозяйкой, она уехала на полгода за границу. Так что, если, на твой взгляд, тебе будет лучше писаться там, то сегодня вечером мы сможем туда переселиться.
   - Мы? – с надеждой выдохнул Влад.
   - Это фигурально выражаясь. Ты же понимаешь, что у меня заботы, у меня ученики. Я не могу вот так взять и загулять…
   Последняя фраза больно резанула слух. То есть, их отношения она воспринимает как банальную интрижку.
   - Понял. Извини, - сухо произнес он.
   - Влад, - тут же смягчила тон Лиза, - это ты меня извини. Я сама вижу, что превращаюсь в какого-то солдафона. Просто живу в таком ритме…
   - Брось, Лиза… я же все понимаю…
   - Вот за это спасибо. Итак, каково будет твое окончательное решение – переезд или продолжаешь работать у себя? – нетерпеливо спросила она.
   - Что ж, предложение заманчивое. Думаю, ты хотя бы иногда будешь меня там навещать?
   - Я просто обязана буду это делать, - рассмеялась Лиза.
   Влад почувствовал, что напряжение, невольно возникшее между ними, спало, и у него отлегло от души.
   - Мои дальнейшие действия?
   - К восьми вечера я подъеду к твоему дому… ты на своей машине поедешь?
   - Ну да, на своей, если можно так выразиться. За городом надо иметь хоть какой транспорт. На съемной машине в съемный дом. Интересная жизнь у меня…
   - Жаловаться, мне кажется, не на что. О такой жизни многие только мечтают.
   Влад не стал развивать тему о прелестях его теперешней жизни, потому что со стороны все могло выглядеть именно так, как говорила Лиза.
   - Хорошо. К восьми буду готов.
   После звонка Лизы рука, готовая опуститься на клавиатуру, невольно легла на стол. Ему стало досадно, что он, профессионал, оказался в глазах Лизы дилетантом, не сумевшим отличить детектив от мелодрамы. Ее замечания были грамотными, как если бы она была настоящим литературным критиком. Как это у нее так легко получилось? На раз-два разделалась с известным сценаристом! Что ж, воля ваша, Елизавета, придется героине влюбиться в своего ненавистного врага. Представить такую ситуацию в жизни он мог с трудом. Должны быть некие детали в характере или поведении этого негодяя, которые бы мало-помалу пробили брешь в глухой стене ненависти главной героини. За что она могла его полюбить по итогу? Уж точно не за красивые глазки. Хотя, не зря же говорят, что любовь зла. Да уж, бедная девочка эта его героиня. После многолетних мук вынашивания плана своей мести – взять и втюриться в идиота.
   Влад откинулся на спинку кресла и, скрестив руки на груди, прищурился, представляя картину, когда эта дурочка, умывшись слезами, признается самой себе в том, что все эти годы она провела в никчемных размышлениях о какой-то там мести, а оказалось, что есть вещи важнее мести – любовь. Какая же гадость эта ваша мелодрама! – хотелось ему воскликнуть. Почему надо вдруг взять и простить подлость ради любовных утех с умудренным опытом красавчиком? В этот мгновение Влад неожиданно ощутил откровенное презрение к своей героине. И это ему не понравилось. Любой герой, даже отрицательный, должен быть интересен автору своим внутренним миром, полным противоречий и заблуждений. А что здесь? Примитив. Но другого выхода у него нет. Возможно, что смена обстановки  хоть как-то скрасит его далеко не творческие будни, которые он охарактеризовал бы одним емким словом – каторга.
   Лиза оказала ему неоценимую услугу своим предложением – теперь он имел полное право заняться сборами к переезду. Ура, ура, ура! Отодвинув в сторону ноутбук, Влад взял чистый лист и начал составлять список необходимых вещей в дорогу. Кое-что требовалось подкупить, и он решил, не мешкая, отправиться в ближайший магазин.
   Едва выйдя из подъезда, он натолкнулся на соседок, что-то бурно обсуждавших на крыльце.
   - Здравствуйте, - дружно в один голос поздоровались они и посмотрели на Влада так, будто увидели привидение.
   Сделав пару шагов, он невольно обернулся – уж слишком красноречивая тишина воцарилась за его спиной.
   - Что-то случилось у нас в доме? – поинтересовался он.
   Соседки переглянулись и почти одновременно заговорили.
   - Слава Богу, теперь видим, что все в порядке. Вы целы и невредимы.
   Владу от таких слов стало не по себе. Он вернулся к женщинам и, нахмурившись, спросил:
   - Это вы о чем? Что вас так удивило?
   - Скорее, нас удивило то, что рассказала дворничиха наша, - ответила ему она из них. – Сегодня утром, когда она чистила дорожки, из нашего подъезда, так сказала она, вышел писатель. Это она вас имела в виду, -  многозначительно подняла брови женщина. – Прошел, говорит, немного в сторону арки, а там его бац! по голове. Пакет большущий отобрали и скрылись. Мы расстроились, вам не передать. Это чтобы на людей нападали, считай, среди бела дня. Вот пойди куда теперь…
   Влад, не мигая, смотрел некоторое время на женщину, затем, пожав плечами, поинтересовался:
   - И почему она решила, что это был я?
   - Так говорит, что знает всех тут как облупленных. Я еще говорю – Тань, а ты не ошиблась, темновато было еще.
   - Нет, говорит, хоть и со спины, но одежку узнала, и походка его… ну, ваша, в смысле.
    Влад уже понял, что дворничиха видела бомжа в его одежде. Правда, он никогда бы не подумал, что походки у них со Львом одинаковые. Но это она могла и приврать.
   - И что с тем человеком?
   - Да кто ж его знает. Исчез…
   - Погодите, дамы, ну как это исчез? На человека напали, а дворник даже полицию не вызвала?
   - Ой, Аня, - махнула на говорившую рукой другая женщина, - я теперь понимаю, в чем дело - пьяная была эта Таня. Вот и все.
   - Пьяная? Это в такую-то рань? – удивился Влад.
   - А это, знаете, у кого какая работа. Есть такие, с позволения сказать, специальности, где люди пьют на рабочем месте. Дома им неинтересно, знаете. А тут в самый раз – и теплее, и веселее. Уверена, что так оно и было.
   - Нет, ну не до такой же степени, - вступилась за дворничиху Аня. – Человек тот, если пришел в себя и самостоятельно ушел, то и вызывать вроде как ни к чему ментов. Главное, что это все не с вами случилось.
   - Да пока, вроде, ничего…
   - Храни вас Господи, Владислав Петрович, - осенила крестом Анна. – Мы тут не нарадуемся, что с нами такая знаменитость живет.
   - Не смущайте меня, дамы, - поморщился писатель.
   - Чистая правда, - затараторили они. – Вы, наверное, не обращаете внимания, что нам ремонт в подъезде чаще, чем другим делают. И домофон всегда чинят по первому звонку, стоит только заикнуться…
   Владу очень хотелось, чтобы происшествие с его ночным гостем было случайностью, но на душе было скверно от нехорошего предчувствия, что его приключения, к сожалению, не имеют четко очерченных границ, и конца им не видать. Кому понадобилось бить по голове Льва? Точнее, зачем кому-то понадобился он, Влад Семенов? Напугать, покалечить или что-то еще? Женщины сказали, что забрали большой пакет. Надо понимать, что тулуп для рыбалки приказал долго жить. Было досадно, что из-за него пострадал совершенно невинный человек. Где теперь его отыскать и помочь хоть чем-нибудь…
   Ему казалось, что этот день тянется бесконечно. После происшествия со Львом, Влад воспринимал предложение Лизы, как подарок небес. Куда угодно, только бы подальше от этого дома. Хорошо, что они отправятся туда вечером, когда уже совсем стемнеет – была хоть какая-то надежда ускользнуть незамеченным.

   В «Заречный» они въехали довольно поздно. На улице светили редкие фонари, дома укрывались за высокими заборами, отчего поселок выглядел безжизненным.
   - Лиза, а кто твоя подруга? – спросил он, когда они остановились во дворе дома, больше похожего на картинку из журнала современной архитектуры, нежели на жилье простого, пусть и обеспеченного, человека. Черный, с высокой скатной крышей, увенчанной массивной трубой, и поблескивающими огромными стеклами окон до самого низа по углам – он производил довольно противоречивое впечатление: с одной стороны, очень современно, с другой, довольно мрачно из-за черного тона стен и крыши.
   - Она обычная женщина, весьма симпатичная, как мне кажется…
   - Правда?
   - А что тебя смущает?
   - Я и не подозревал, что в наше время так живут обычные женщины. 
   - А, ты в этом смысле, - рассмеялась Лиза и запрокинула голову. – Какие сегодня яркие звезды… - рассеянно произнесла она, затем посмотрела на Влада и буднично произнесла: – Женщина из состоятельной профессорской семьи, занимается, если я правильно поняла, контрактами  с зарубежными фирмами по поставке строительных материалов. Да пойдем же в дом, что мы стоим? – она махнула рукой и быстро пошла по дорожке в сторону широких ступенек, ведущих на довольно высокое каменное основание, на котором собственно и располагалась вся постройка.
   Яркий свет многочисленных светильников разлился по просторной комнате, в которой было много различных зон – обеденная, с большим белым столом и обитыми цветным гобеленом стульями, каминная – с диваном, парой мягких кресел и шкурой медведя на полу. В глубине, возле огромного окна до пола, занимающего пространство по обеим сторонам угла, стоял небольшой кабинетный рояль, несколько стульев и раскидистая пальма в кадке.
   - Ну, как тебе? – с чувством гордости спросила Лиза.
   На лице Влада читалось недоумение и как будто разочарование.
   - Потрясающе, - наконец произнес он. – Только я не уверен, что здесь можно настроить себя на рабочий лад. Уж слишком все, как говорят, богато.
   Лиза удивленно посмотрела на него и с обидой в голосе произнесла:
   - Ну, извини, другого варианта у меня пока нет. Мне казалось, что весьма уютно…
   - Уютно? Нет, речь не о том. Здесь не просто уютно, здесь чувствуется талант мастера, обладающего тонким вкусом. Но мне бы что-нибудь небольшое, каморка, может, какая есть, чтобы стол, стул и топчан…
   Лиза пожала плечами.
   - Каморки с топчаном нет, увы. Но тебя же никто не заставляет здесь работать, поднимешься на второй этаж, там есть гостевая комната, все по минимому. А я, извини, поеду, уже довольно поздно.
   Влад втайне надеялся, что она останется с ним хотя бы поужинать, но озвучить свое желание не рискнул, боясь наткнуться на холодный, пусть и вежливый, отказ.
   Проводив Лизу, он запер ворота и вернулся в дом. После ее ухода стало неуютно в этом чужом доме, как будто он незваный гость, забравшийся сюда через забор. Вдобавок воцарившаяся тишина усугубляла состояние тревоги и потерянности. В его доме, который он оставил Глаше, всегда было шумно от голосов Нины и Артема, туда часто приезжали гости, и найти тихий уголок для работы было делом не из легких. Но, странное дело, работалось ему там легко, и если бы не скандалы Глафиры, он бы вспоминал то время, как самое лучшее в своей жизни.
   За громадными стеклами чернела ночь. Было некомфортно ощущать себя словно на сцене под огнями рампы. Влад взял со стола пульт, задвинул наглухо вертикальные жалюзи, затем включил негромко телевизор и убрал лишний свет, оставив лишь пару настольных ламп и небольшую люстру над роялем. Стало спокойнее. Он сел на диван и устало приложил ладони к лицу. Что ж, Лиза права - действительно, судьба довольно благосклонна к нему. Вот, сидит он тут, живой и здоровый, если, конечно, не брать в расчет психику. В тишине и красоте.  Только у кого она сейчас здоровая эта психика? Жизнь штука жестокая при всей своей прелести. Не хотел работать в своей квартире, не получилось это сделать и в гостинице – что ж, извольте, вот вам целый дом в распоряжение. Да еще какой! Дерзай, Семенов! А не хочется… Не привык он работать под удары хлыста, как зверушка в цирке.
   Немного позже, сидя в кухне на высоком барном стуле с чашкой кофе и бутербродом в руках, он попытался дать характеристику хозяйке этого дома, исходя из окружающей обстановки. Однако зацепиться было не за что. Не было видно каких-либо атрибутов, по которым он мог бы с уверенностью сказать, что это жилище дамское. Как и не было элементов, утверждающих обратное. Даже набор посуды в шкафчиках не давал ни малейшего намека на характер обитавших здесь людей. Впечатление, что это дом-выставка, готовый к продаже. При этом здесь отсутствовал специфический запах новой мебели и отделочных материалов. Следовательно, в доме продолжительное время кто-то все-таки жил. Но, чувствуется, хозяйка отсюда выехала довольно давно и надолго – он был уверен в своих выводах. Почему она отдала ключи Лизе? У него сложилось впечатление, что она вряд ли была очень близка с хозяйкой. В последнее время у него выработалась привычка анализировать все сказанное другими. Эта фраза Лизы насчет профессии хозяйки – «если я правильно поняла…» - не вписывается в понятие тесной дружбы. И, кстати, Лиза даже не назвала ни имени, ни фамилии хозяйки… Хотя, тут он сам виноват, не подумал спросить. Ладно, это не суть важно, завтра обо всем можно узнать по телефону.
   Сумка с вещами так и стояла посреди гостиной. Стоило подняться на второй этаж и посмотреть гостевую комнату, про которую говорила Лиза, но Влад сознательно оттягивал этот момент. Он прислушивался к своим новым ощущениям в этом странном месте, словно смакуя незнакомый по вкусу напиток.
   Набросив куртку, он вышел во двор. Несколько низких фонарей освещали пространство от крыльца до ворот. По обеим сторонам от этой дорожки стояла почти непроглядная тьма. Скорее всего, из прихожей можно было включить дополнительный свет – он видел там кучу всяких выключателей. Пройдясь до ворот и обратно, Влад постоял еще какое-то время у дверей, вдыхая свежий, влажный воздух, в котором тонкой ноткой ощущался запах оттаявшей земли – признак скорой весны, и вернулся в дом.
   На втором этаже было четыре комнаты, две из которых оказались заперты. Очевидно, там хозяйка хранила свои личные вещи и всякого рода предметы, которые придают любому жилью индивидуальность.  Оставшиеся две, хозяйская спальня и гостевая, в которой помимо кровати и шкафа стоял довольно массивный письменный стол с удобным креслом, были, надо понимать, в его распоряжении. Лиза была права насчет гостевой – это идеальный вариант кабинета. Водрузив на стол ноутбук, он уже мысленно потирал руки, предвкушая тихую радость от звуков, что издают клавиши, от вида страницы на мониторе, которая быстро заполняется буквами – значками с магическими возможностями. Как же он любил эти моменты, когда перечитав написанные страницы, понимал, что все задуманное удалось как нельзя лучше. Конечно, так было далеко не каждый раз, но всегда была возможность и желание переделать то, что не понравилось. Как будет в этот раз, он мог только предполагать, но упорно отказывался даже думать на эту тему, боясь «уйти в пике». Наверное поэтому, спустившись на первый этаж, Влад налил в бокал изрядную порцию коньяка, предусмотрительно прихваченного с собой из квартиры, и залпом выпил его. Как говорится, утро вечера мудренее. Надо выспаться. Хотя, не исключено, что он оправдывается перед собой за свое пьянство, и есть большая вероятность, что скоро он превратится в заурядного пьяницу и неудачника.
   С утра он первым делом сел за стол. Не просто сел, а пригвоздил себя к рабочему месту, не позволяя даже думать о чем-либо постороннем. Хватит играть в кошки-мышки с самим собой. Завтракать? Еще не заработал! Пока не будет набросан хотя бы примерный план первых сцен – ни с места!
   Некоторое время Владу удавалось сосредоточиться на привычных для него действиях. Все еще не решив, какой же будет концовка, он тем не менее сумел обозначить довольно динамичное начало будущего фильма. По структуре основные события фильма будут происходить уже ближе к завершающему этапу – месть и непредвиденная для всех развязка. Но зритель о мотивах, побуждающих героиню к таким поступкам, будет узнавать из так называемых флэшбэков – возвратов в прошлое. Так будет проще ему самому, решил Влад. Кто знает, если он погрузится в атмосферу воспоминаний его страдающей героини, то и сюжет начнет развиваться более гармонично? В конце концов, для женщин характерна жертвенность в любви. Вот пусть и страдает из-за своей внезапной страсти к своему врагу.
   Влад потер переносицу и откинулся на спинку кресла. Ну вот, получается, что любовь тут и рядом не проходила. Страсть. Вспыхнула, обожгла, лишила разума. Надолго ли хватит таких чувств? Если следовать логике, его логике писателя детективных сюжетов, то последствия такой страсти могут быть просто катастрофическими. По итогу месть все равно неотвратима…
   - Так в каком месте плакать будем? – громко произнес Влад в экран монитора и поднялся из-за стола.
   Вяло ковыряясь вилкой в глазунье, он с недоумением смотрел по телевизору какое-то показательно отстойное ток-шоу из серии «Пусть говорят», где зрители, похоже, даже не пытались понять, зачем и кому все это надо – крики, ругань, драки. Спустя пару минут он решил, что подобное зрелище вредно для пищеварения и щелкнул пультом.  А ведь это срез общества, глубоко больного, которому на самом деле безразличны чужие страдания и беды, - подумал с горечью Влад.
   Он уже допивал свой кофе, когда по дому разнесся мелодичный звонок. Кто бы это мог быть? Лиза? Тогда почему не предупредила? Влад прошел в прихожую и глянул на экран: перед калиткой стояла незнакомая женщина.
   - Слушаю вас…
   - Это почтальон. Получите заказное письмо, - недовольно буркнула женщина.
   - Хорошо. Бросайте в ящик, я потом заберу.
   - Расписаться надо.
   - Понятно. Сейчас выйду.
   Почтальон, не глядя на Влада, подсунула ему на подпись уведомление.
   - Фамилию с расшифровкой, пожалуйста. Хозяйки нету что ли? Который раз приношу…
   - В отъезде, - кивнул Влад, возвращая листок.
   - До свидания.
   Закрыв калитку, он глянул на плотный конверт, адресованный некой Плещеевой Е.В. Ну вот, теперь он хотя бы знает фамилию хозяйки. В графе отправитель стоял блеклый штамп.
   Вторая попытка заняться работой закончилась довольно быстро – позвонил сыщик.
   - Здравствуйте. Это Потапов беспокоит.
    Влад не сразу понял, кто такой Потапов. Из головы напрочь выскочило, что он озадачил сыщика своим делом. Кошмар какой-то. Из-за так называемых мук творчества он стал слабо соображать.
   - Егор! – воскликнул он спустя мгновение. – Рад вас слышать. Есть новости?
   - Новости есть. Не знаю, насколько они вас обрадуют. Где мы можем встретиться?
   Владу стало не по себе. Неприятный холодок пробежал вдоль спины. Если речь шла о романе Насти, то это не повод так волноваться, - разозлился он на себя.
   - Егор, я так понимаю, что вы определили характер отношений Насти с тем мужчиной. Тогда разговор короткий – да или нет. А деньги я вам передам, когда буду в городе…
   - Владислав Петрович… э-э… как бы вам сказать… короче, наш с вами интерес перешел несколько в другую плоскость…
   - Егор, не томите. Если это стоит больше, чем мы с вами договаривались, то я не против. Истина, как говорится, дороже.
   - Гонорар здесь не играет роли. Не о том сейчас речь. Просто скажите, когда вам удобнее встретиться. Если вам некогда сейчас, то я могу в любое удобное время подъехать в «Заречный», там, в центре, есть маленькое кафе «Лисичка». Я не задержу вас, только передам отчет.
   При упоминании «Заречного» у Влада окончательно испортилось настроение. Он-то, наивный, думал, что хотя бы здесь его никто не найдет. Ни одна живая душа не видела его в этом поселке. Кроме разве что почтальонши.
   - Что ж, раз вы так хорошо осведомлены о моем местопребывании, то, пожалуй, нам лучше встретиться как можно скорее, - решительно сказал Влад.
   - Вот и славно. Я как раз на полпути к поселку. До встречи.
   Влад с досадой отшвырнул мобильник. Сбежав по ступенькам на первый этаж, он в замешательстве остановился посреди гостиной – неожиданно он понял, что этот дом ему очень нравится, что он просто идеально подходит для работы. И если случится непоправимое, и он лишится своей квартиры из-за провального сценария или еще по какой причине, то придется уповать на то, что хозяйка дома еще долгое время не появится здесь, и у него будет возможность хотя бы снимать его как временное пристанище. Как же все испортил этот Потапов! Оставалось уповать на то, что сыщик Егор Потапов – крутой перец, который видит сквозь время, как Мессинг, и для него не секрет, где в данный момент находится его клиент.
   «Лисичку» Влад нашел без особого труда. Действительно, в «Заречном» было некое подобие центра, где сосредоточились немногочисленные магазинчики, деревянная церквушка, медпункт и кафе. Притормозив неподалеку, Влад решил подождать Потапова в машине, наблюдая за сонно снующими туда-сюда жителями поселка. Почему-то на ум пришли слова Пушкина про унылую пору. Вот уже действительно унылая пора – это февраль. Особенно такой как в этом году – все время пасмурный. От такой погоды веяло тоской и безысходностью. Но, судя по всему, весна, лето и ранняя осень в «Заречном» вполне могут быть очаровательными – кругом было много деревьев, а с пригорка виднелась река, пока еще скованная серым бугристым льдом.
   Не отводя взгляда от входа в «Лисичку», он попытался мысленно продолжить работу над сценарием. Самое главное в этом деле было аргументировать поступки героини теми самыми флэшбэками. Вот она, еще подросток, с книгой в руках сидит в углу большого дивана в кабинете отца, когда тот ведет деловые разговоры своим свои разорителем, а в другой момент в ее памяти всплывает эпизод счастливых семейных праздников. Она вспоминает это, глядя на счастливые лица семьи своего врага – его жены и дочки. Она непременно должна всю эту идиллию разрушить, как когда-то разрушено было счастье ее отца…
   Стук в стекло дверцы заставил Влада вздрогнуть. Возле машины стоял Потапов. Подошел сзади, незаметно.
   - Еще раз здравствуйте, - улыбаясь во весь рот, произнес сыщик и кивнул в сторону кафе. – Зайдем на минутку? Там весьма приличная пицца. И кофе неплох.
   Влад нехотя выбрался из машины и подозрительно покосился на Егора.
   - Очень не хочется мне светиться здесь, но, похоже, я везде под колпаком.
   - А что, есть причины скрываться? – спросил Потапов, направляясь за вожделенной пиццей.
   - Чисто творческие…
   - Одолевают, злодеи, - обернулся он, игриво дернув бровями.
   Сделав заказ, Потапов посмотрел на сценариста, настороженно смотревшего на него из-под нахмуренных бровей.
   - Владислав Петрович, я передам вам список маршрутов, по которым следовала ваша знакомая со своим приятелем в последние дни. Думаю, что вам это будет интересно…
   - Егор, вы что-то путаете. Мне безразлично, где бывает эта женщина…
   - А я не думаю так. Посмотрите внимательно и, скорее всего, вы сделаете некие выводы и, вполне возможно, что вся ситуация станет для вас понятна, - с этими словами, сыщик вытащил из внутреннего кармана сложенный листок и передал его Владу. – Насчет того, состоит ли девушка в любовной связи с кем-либо, то могу вам с уверенностью сказать, что это маловероятно.
   - Почему? - оторвал взгляд от бумаги Влад. – Мне казалось, что она ушла от меня как раз по этой причине.
   - Еще раз повторю – маловероятно. У вас с ней проблемы, скорее всего, другого характера -  недоверие друг к другу. Вы смотрите на адреса, смотрите. Ничего странного не находите? Там и место, и время…
   Влад покорно уткнулся носом в листок. Ну да, места все ему знакомые, время… а что, собственно, может сказать время? Он беспомощно посмотрел на Егора, уже предчувствуя какой-то подвох.
   - Откуда, вы думаете, я узнал, что вчера вы переехали в «Заречный»? И даже адрес точный могу назвать.
   - Вы хотите сказать, что Настя… - Влад внимательно глянул на последний адрес и время и ошеломленно развел руками. – Она что, все это время следила за мной?! Ну да! Это же очевидно! Вот бассейн, вот мой дом, когда я вернулся... – тут он запнулся. Адрес Лизы тоже фигурировал в перечне, как и адрес дома в «Заречном».
   - Именно так, - Егор с аппетитом принялся за горячую пиццу, кивком головы приглашая Влада последовать его примеру. – Вкусно. Не пожалеете. Или у вас в том доме повариха имеется?
   - Нет там никакой поварихи… Думал поработать в тишине и одиночестве. – Влад надкусил аппетитный  с виду треугольник, пожевал без всякого энтузиазма и запил глотком горького кофе. – Если честно, кусок в горло не лезет.
   - Извините, я не психолог по межличностным отношениям, но мне кажется, что вам надо поговорить с вашей девушкой и расставить все точки над «и». Она всегда возвращалась домой одна, никаких объятий, поцелуев с тем мужчиной, что составлял ей компанию, даже чисто дружеских, не было. Признаюсь, мне было странно, что она следовала за вами по пятам. Впечатление, что она хотела выяснить для себя нечто очень важное. Не знаю, удалось ей это или нет, - двусмысленно, как показалось Владу, произнес последние слова сыщик.
   Для Влада это было открытием, которое ставило все с ног на голову. Настя, Настя, ну почему ты это делала? – задавался он вопросом, ответ на который, боялся он, может перевернуть все его представления о женщинах.
   - Владислав Петрович, вас устроил такой результат? Или будем копать глубже? – весело блеснув глазами, спросил сыщик.
   Чему он радовался – неизвестно. Влад решил это не принимать на свой счет. В конце концов, Егор просто человек, и у него вполне могут быть свои причины для веселья.
   - Глубже? Нет, глубже не стоит, - задумчиво отозвался Влад, стараясь придать своему голосу нотку безразличия. – Вы отлично поработали. Оперативно. И результат меня устраивает.
   Потапов жестом подвел черту его высказыванию.
   - Что ж, тогда разрешите откланяться, - встал он из-за стола, - время поджимает. Вот с вами хоть позавтракал. Если что - обращайтесь.

   Распрощавшись с сыщиком, Влад медленно побрел в сторону автомобиля. Никакого смысла от кого-то скрываться не было. Кому надо – достанут. Вот, к примеру, Насте даже не понадобился детектив для этого. Она в два счета вычислила, что он встречается с Лизой, и теперь даже в курсе его нового адреса. А он, как идиот последний, нанимал Потапова, чтобы выяснить ее амурные дела. Да уж, облажался он по полной программе, ничего другого и не скажешь. Он представил, как нелепо выглядел в глазах Егора, когда тот вслед за Настей увидел все его встречи с Лизой. Хотя, Потапову вряд ли это все интересно. У него работа, и ситуации бывают разные, намного интереснее шашней с бабами некоего Семенова.
   Влад плюнул от досады и сел в машину. Что ни день, то все радостнее и радостнее! Ели вдруг случится встретиться с Настей, то им и говорить будет не о чем. Она, во всяком случае, не захочет. Влад повернул ключ зажигания и усмехнулся внезапно пришедшей на ум мысли, что он, оказывается, редкостный эгоист и собственник: обнимая Лизу, ему хотелось непременно сохранить добрые отношения с Настей. Что ж, Потапов поработал на славу, показав ему самого себя со стороны.
   Он вел машину нервно, рывками, злясь на себя, на узкие улочки, на медлительных пешеходов, которые выходили на дорогу даже не удосужившись бросить взгляд ни налево, ни направо.
   Дождавшись, когда неповоротливые ворота наконец закроются, Влад вошел в дом, швырнув ботинки с носками, который куда, и смачно шлепая босыми ногами поднялся на второй этаж. Раздражение с каждой минутой все росло и росло. И чем больше он злился, тем меньше понимал, почему. Он знал свою натуру – если возникало беспричинное раздражение, то жди неожиданностей. Еще ничего не случилось, еще мозг не успел обработать информацию, а подсознание уже подкидывало алгоритм поведения. И сейчас ему больше всего хотелось перебить всю посуду, какая попадется под руку. Хорошо еще, что он не в своем доме, а не то было бы шуму…
   Растянувшись поперек кровати, Влад закрыл глаза и попытался «причесать» свои эмоции. Постепенно место злости вытеснила тревога. Он резко сел и уставился на стену, где висела картина с морским пейзажем. Волны, брызги…Настя следила за ним, чтобы узнать, кто ее соперница? Да еще в паре с каким-то мужиком? Нет, что-то здесь не так. Здесь совсем другой мотив. Почему-то именно сейчас, когда он допустил вариант, что Настю интересовала вовсе не соперница, его подсознание, наконец, дало отмашку, и он перестал злиться. В голове, словно заевшая пластинка, теперь крутилась одна и та же мысль – что же хотела узнать Настя? Кто этот мужчина? Вот зря он не дал Потапову задания узнать про того типа, кто он и что. Хотел выглядеть в глазах Потапова интеллигентно, а получилось -  хуже не придумаешь. Чистый лох!
   Покосившись на рабочий стол, он тут же отвел взгляд. Ноутбук, не дождавшись своего хозяина, давно уснул.
   - Спи спокойно, дорогой товарищ, не до тебя мне, - махнув рукой в сторону серебристого Эппла, со вздохом произнес Влад.
   Он спустился вниз, налил в стакан апельсинового сока и подошел к окну. Мучительно пытаясь вспомнить детали последних разговоров с Настей, Влад искал зацепку, когда и где их отношения дали трещину и по какой причине. То, что между ними не было громких скандалов и сцен ревности – было неудивительно. То есть, ему казалось, что это совсем неудивительно, потому что у Насти был золотой характер. Она была идеальная муза, однажды, в один из дождливых осенних вечеров, примчавшаяся на своем Пегасе – так он называл ее автомобиль - к нему домой, где он милостиво позволил ей взять интервью. А через неделю Настя уже была принята в «штат на постоянную работу» – переселилась к нему жить. Но если серьезно, то в те времена Влад был бесконечно ей благодарен за ту мягкую атмосферу уюта и неназойливой заботы, что царила у них дома.
   Если бы ему сказали, что за ним следила Глафира – другое дело, но Настя... В это сложно поверить и это настораживает - уж слишком легко она ушла от него. Легко пришла, легко ушла. Ретивый Пегас унес его музу в мгновение ока, и это ее право. Но сейчас вдруг оказывается, что далеко не все так возвышенно и романтично. И что муза на самом-то деле вовсе ею и не была.
   Конечно, ему бы очень хотелось, чтобы вакансию заняла Лиза. Но здесь, он это отчетливо понимал, все намного сложнее. Лиза, даже когда была рядом с ним, всегда находилась в зоне недосягаемости, словно инопланетянка. Между ними, он это чувствовал, все время был незримый барьер. И это безумно будоражило его воображение, обостряло чувства, порождало уйму всевозможных вариантов дальнейшего развития их отношений. Но работать при таком раскладе он не мог. Чертовы бабы! Все беды от них – тут Лева был прав на тыщу процентов.
   Поднявшись на второй этаж и ополоснув лицо холодной водой, Влад вернулся к рабочему столу. Пробежав бессмысленным взглядом по своим наброскам, он не стал, как бывало это раньше, анализировать или что-то там исправлять. Он просто продолжил нарезать сцены, из которых впоследствии, если повезет, худо-бедно соберет примитивную киношку. Именно об этом его якобы и просил заказчик. Никто о шедевре и не заикался на его счастье. Или на несчастье? Противный влажный холодок закрутился смерчем где-то в районе солнечного сплетения. Влад глубоко задышал, сердце подсказывало – к несчастью все это.
   Было довольно поздно, когда приехала Лиза. За весь день она ни разу не позвонила, и потому ее приезд сейчас был для Влада неожиданностью.
   - Ты? – удивленно спросил он, открыв дверь.
   - Я нарушила твои планы на вечер? – с иронией произнесла она, расстегивая пуговицы на сером буклированном пальто.
   - Лиза, какие планы? - он едва успел подхватить соскользнувшее с ее плеч пальто, привлек девушку к себе и буркнул ей куда-то в макушку: - Ты мой самый главный план, генеральный, можно сказать.
   - Э, нет, мы так не договаривались, - помахала она пальцем у него перед носом. – Хочу услышать отчет о работе. Как оно, на новом- то месте? Смысл был?
   - В чем? В переезде?
   - Ну а в чем же еще, - кивнула Лиза и передала ему пакет. – Неси на кухню, там немного еды, в ресторане заказала. Самой готовить некогда было, уж извини. А я разожгу камин. Сегодня промозглая погода…
   - Бог мой, я бы все заказал сам. Почему ты не предупредила, что заедешь?
   - Да как-то спонтанно вышло, я не собиралась тебе мешать, а потом вдруг подумала, что надо проведать писателя, узнать, как прошел день, как спалось ночью.
   - Все нормально. Даже удалось немного поработать над сюжетом.
   Влад, конечно же, не мог рассказать ей, что его местонахождение вовсе не секрет для других и что, скорее всего, переезд мало что даст ему в плане надежного укрытия. Но ему сейчас нравился этот дом и эта атмосфера позднего, неожиданного свидания с ней. Он накрывал на стол, украдкой улыбался и все никак не мог подыскать подходящую тему для разговора, чтобы не выдать своего ликования от радости встречи.
   - Работа не стояла на месте? Так это же отличная новость, - Лиза присела на краешек стула. - Мне кажется, что дальше будет еще лучше. Просто к дому надо привыкнуть…
   - Ты знаешь, - Влад открыл вино и поставил на стол бокалы, - у твоей подруги просто потрясающий дом, - с этими словами он вскинул руки и обвел взглядом пространство перед собой. – Привыкнуть к нему не сложно, труднее будет отвыкать.
   Лиза засмеялась и прикрыла рукой свой бокал.
   - Я за рулем, извини. Поддержу тебя с удовольствием минералкой. Там в холодильнике должна быть.
   Ее слова обдали ледяным душем. Такого поворота событий он никак не ожидал.
   - Минералкой? Жаль… очень жаль, - с мягким укором произнес он. – Вот всегда вы, девушки, так: обнадежите – и тут же на попятную. Не успел человек обрадоваться, как уже печалиться время подступило, - Влад почесал переносицу, пытаясь скрыть свое разочарование.
   - Влад, ты себе представить не можешь, как мне это самой не нравится… - Лиза протянула руку через стол. – Ну, не злись, пожалуйста. У меня завтра трудный день, вставать придется рано…
   Он накрыл ее ладонь своей рукой и с недоверием покачал головой.
   - Что ж мне остается делать. Раз говоришь, что так надо – значит, надо. Глупо с моей стороны было надеяться, что ты будешь коротать свое время здесь, со сценаристом в изгнании.
   - В изгнании? – она вскинула удивленный взгляд. – Скорее, ты здесь в добровольном заточении. И если что-то не так…
   - Все так, Лиза. Или почти так. Я еще не успел насладиться этим заточением. Поверь. Только бы хозяйка подольше не приезжала. Да, кстати! – Влад кивнул в сторону прихожей, - там, на тумбочке у двери, лежит письмо. Как я понял, адресовано хозяйке. Ее фамилия Плещеева, так?
   - Да. Я уже забрала его. В почтовом ящике лежало?
   - Нет. Приходила почтальонша, вручила мне, как единственному жильцу.
   - Ну что ж, - Лиза подняла бокал с водой, - я рада, что тебе здесь нравится. Надеюсь, что твоя будущая мелодрама будет иметь успех.
   Влад едва заметно скривился и тихо сказал, глядя ей в глаза:
   - Давай выпьем за тебя.
   После ужина они расположились на диване у камина. Лиза взяла с собой чай и не спеша, по глоточку, отпивала из широкой китайской фарфоровой чашки. Это была уловка чистой воды, она просто связала ему руки этой дурацкой чашкой, и теперь он должен был довольствоваться светской беседой у огня.
   - Как у тебя прошел день? – спросил он, перейдя в кресло. Было глупо сидеть с ней на одном диване и разговаривать вполоборота.
   Лиза сидела, прикрыв глаза, наслаждаясь теплом от камина.
   - День? – она медленно приподняла веки, и огонь тотчас отразился в ее зрачках. – Наверное, нормально. Без происшествий.
   - Без происшествий – это хорошо. Скажи, в твоей жизни бывают праздники?
   Она опустила чашку на колени и склонила голову набок.
   - Странный вопрос. Что ты имеешь в виду?
   - Ничего особенного, - пожал он плечами. – Ты красивая, умная женщина…
   Он замолчал, не зная как продолжить мысль.
   - Спасибо за комплимент. По-твоему, этого достаточно, чтобы жизнь казалась праздником? – она нахмурила лоб и внимательно посмотрела на Влада, как будто пытаясь разгадать подтекст в его вопросе.
   Он поднялся, подошел к камину и поворошил угли кочергой.
   - Да нет, я вовсе не это имел в виду, - не оборачиваясь, сказал он. – Такой жизни, наверное, и не бывает… Ты для меня много значишь, Лиза, - вдруг невпопад произнес он и почувствовал, как у него перехватило дух.
   Она молчала, и ему поневоле пришлось обернуться. Лиза завороженно смотрела в чашку, словно это был волшебный Грааль, внезапно попавший ей в руки. Влад подошел и опустился на пол, положив голову ей на колени. 
   - Я очень хочу, чтобы ты почувствовала вкус к жизни, чтобы у тебя были хотя бы иногда праздники. Давай уедем отсюда?
   Лиза ойкнула, пролив чай. Влад взял из ее рук чашку.
   - Уедем далеко, в другой город, в другую страну, если хочешь. Вот только развяжусь с этим дурацким сценарием – и я свободен.
   - Но я не свободна, Влад, - перебила его Лиза. – Я же просила тебя…
   - Да, да, ты просила не касаться темы твоего сына. А это, я понимаю, главное препятствие, чтобы нам не быть вместе. Но все это выдумка!
   Лиза оттолкнула его и поднялась с дивана.
   - Какая выдумка! – в тон Владу крикнула она. – Что ты понимаешь в этой жизни? В моей жизни? Я, по-твоему, все вру?!
   - Ты не так меня поняла, - Влад приложил руки к груди и с мольбой посмотрел на нее. – Я хотел сказать, что ребенок – больной ли, здоровый – не может быть препятствием для взрослых людей. Он будет жить с нами, мы будем заботиться о нем, лечить его…
   Лиза на мгновение застыла на месте. Он заметил выражение ее лица – растерянное и несчастное, - но ни на одно мгновение не пожалел о начатом разговоре.
   - Прости меня, Лиза. Прости, хотя я ни в чем не виноват, - с этими словами он обнял ее, почувствовав, как она дрожит всем телом. – Ты совсем замерзла… и чай твой холодный, - прошептал он ей на ухо, покрывая поцелуями шею, волосы, лоб.
   - Зачем тебе все это, Влад… - простонала она, безвольно отдавшись во власть его рук. – Это все неправильно…
   - А как правильно? Ты мне скажи, ты же умная! – он сжал ладонями ее лицо и смотрел некоторое время в глаза в надежде найти там ответ.
   В эту ночь он не спал, нежно держа ее в объятиях и не выпуская ни на мгновение, боясь, что она ускользнет, растворится, как дивный сон перед рассветом. Ее шелковистые волосы щекотали ему нос, и тихое, ровное дыхание, словно незримый метроном, отсчитывающий счастливые мгновения этой ночи, создавало в душе ощущение горького умиротворения.

   На следующий день около полудня, когда он вышел на улицу, чтобы пройтись до ближайшего магазина и немного размять затекшие от долгого сидения за компьютером мышцы, его окликнули:
   - Молодой человек!
   Пожилой мужчина с тростью помахал рукой. Влад остановился.
   - Добрый день, - чуть запыхавшись, проговорил тот, поравнявшись с Владом.
   - Здравствуйте…
   - Меня зовут Семен Семенович. Фамилия Герасимов.
   - Очень приятно. Владислав Семенов, - нехотя ответил Влад, пожимая протянутую руку.
  Мужчина рассмеялся.
   - Это ж надо, сколько Семенов собралось в одном месте!
   - Да… действительно…
   - Вы меня извините за любопытство, - проговорил он, продолжив путь рядом с Владом, - но хотел бы спросить, как там поживает Катенька? Вы вроде бы у нее в гостях?
   - Катенька? – Влад приостановился, вспоминая имя на конверте. Там стояли инициалы Е.В. Действительно, это ведь Екатерина. – Плещеева Екатерина?
   - Она самая, - нетерпеливо подтвердил Герасимов.
   - К сожалению, я с ней не знаком, - развел руками Влад. – Меня пригласила сюда пожить ее подруга. Лиза. А самой хозяйки нет. Вроде как за границей. Но Лиза все с ней согласовала, так что не волнуйтесь. Решил вот поработать вдали от городской суеты.
   Влад почувствовал себя неловко. Он гостил в доме, хозяйка которого о нем и знать ничего не знает. Все это выглядело довольно странно, и только сейчас он понял, насколько это в действительности некомфортно.
   - Лиза… – пробормотал себе под нос мужчина. – А фамилию не подскажете?
   Влад мысленно чертыхнулся: ему и в голову не приходило спросить у Лизы фамилию.
   - Сивцова, - ляпнул он первую, пришедшую на ум фамилию. Такая была у кого-то из сокурсников по институту. Не говорить же, в самом деле, что он не знает даже фамилии человека, пустившего его погостить в чужой дом.
   - Нет, не припомню, - помотал головой Семен Семенович. – Ну да это и неважно. Я давно Катеньку не видел, вот, собственно, и хотел спросить. А мы с ее отцом были дружны. Долгие годы. Человек был замечательный -  сильный, красивый, умный. Вот только судьба у него тяжелая – рано стал вдовцом с дочкой на руках… Извините, вам это, наверное, неинтересно. А я как увидел, что кто-то в доме есть, так воспоминания накрыли. Даже не предполагал, что Катя за границу могла уехать.
   Мужчина остановился, решив, очевидно, больше не докучать своими разговорами.
   - Ну что ж, приятно было познакомиться, Владислав, - он с улыбкой протянул руку. – И еще. Если будет настроение, заходите в гости. Дом с синей крышей, второй от Плещеевых.
   Попрощавшись с новым знакомым, Влад ускорил шаг. Первым делом, решил он, надо будет позвонить сегодня Лизе и спросить ее фамилию, чтобы еще раз не попасть в подобную ситуацию. Хорошо просто сосед. А если полиция? Вспомнив про недавний допрос, он с тревогой подумал, что его отъезд из города может не понравиться майору. Хотя, никакой подписки с него не брали, но если вдруг случится разговор, то объяснить, почему он уехал из города, получится с большой натяжкой…
   Лиза уехала в это утро очень рано, отказавшись от завтрака. Она была сосредоточена на каких-то своих мыслях и говорила с ним убийственно спокойным голосом. Этот тон, к которому он никак не мог привыкнуть, больше всего утомлял его, почти как физический труд. Влад мучительно пытался понять подоплеку этой отстраненности, обычно возникавшей у нее внезапно. Хотя это было лишь его мнение, что внезапно. Лиза вполне могла себя корить за вчерашнюю слабость, за то, что утро ей приходится начинать не так, как она планировала. Садясь в машину, она позволила ему лишь на мгновение прикоснуться рукой к своему плечу, незаметно увернувшись от поцелуя.
   Подождав, пока закроются ворота, он вернулся в дом и, выпив почти остывший кофе, от которого отказалась Лиза, мысленно приказал себе включить «эгоиста». Он принял бодрящий душ и занялся работой. За те три часа, что он сидел за столом, его мысли ни разу не вернулись к Лизе. В конце концов, решил он, у каждой женщины, как и у мужчины, в вопросах взаимоотношений с противоположным полом есть своя манера, своя тактика. И трудно сказать, насколько плоха или хороша тактика Лизы. Во всяком случае, не подлежит никакому сомнению, что она умеет держать его на опасном пике чувственности. Как долго сможет он выдержать – неизвестно. Загадывать наперед не хотелось. Жизнь слишком коротка и непредсказуема.
   Бегло пробежав глазами написанное, Влад понял, что в образ своей героини он невольно закладывает черты Лизы. Наверное, это и помогало ему не отвлекаться от работы. Отодвинув в сторону мысли о самой Лизе, он выложился эмоционально на своей героине, старательно и, увы, безуспешно не отождествляя ее с прототипом. Но это был своего рода выход из творческого тупика. Осталось «оживить» героя, который пока еще выглядел весьма схематично, без души, без изюминки…
   Влад вышел из магазина и, сделав несколько шагов, решительно повернул в сторону «Лисички». Возвращаться в дом ему пока не хотелось. Праздно валяться на диване в чужом жилище занятие довольно скучное, а за работу садиться желание пропало. Намного интереснее, прикинул он, будет пожевать пиццу, так разрекламированную сыщиком. Устроившись недалеко от входа, он сделал заказ, добавив к пицце чашку куриного бульона. Несколько раз он порывался позвонить Лизе, но рука безвольно опускалась при мысли, что сейчас он услышит предельно вежливое «алло», после которого рассказывать о своих делах и встрече со стариком Герасимовым было бы несколько странным.
   - Ух ты! Петрович, не ожидал вас здесь увидеть, - услышал он со спины. – Не оборачивайтесь.
   - Серж? Откуда ты взялся, болезный? – удивился Влад, вполоборота глянув на присевшего рядом журналиста, лицо которого скрывал глубоко, до глаз, натянутый капюшон.
   Петросян нагнулся и занялся своими шнурками на кроссовках.
   - Сидите ровно, - прошептал он.
   Спустя минуту парень выпрямился и сбросил с головы капюшон.
   - Здрасьти, - кивнул он Владу.
   - Здрасьти, здрасьти, - недоуменно протянул Влад. – От кого скрываемся?
   - Да как бы намерений таких не было…
   - А чего под столом ползал?
   - Пытался оценить ситуацию, - нахмурившись, ответил Серж и нервно забарабанил пальцами по столу.
   - И как? – Влад невольно начал оглядываться.
   - Габелла, вот как…
   - Это кто?
   - Никто. Это лажа полная.
   - Ага, въехал. А чего вдруг? – Влад засмеялся, но, глянув на сердитое лицо Петросяна, смолк. – У тебя проблемы?
   - Ой, Владислав Петрович, - Серж откинулся на спинку стула и закатил глаза, - если бы у меня. Похоже, что у нас обоих. Видели, кто сейчас выходил на улицу?
   - Нет, я не смотрел, ты же тут под ногами возился.
   Официант принес заказ.
   - Присоединяйся, - предложил Влад.
   - Спасибо, - вяло отозвался журналист и взял кусок пиццы. - Я-то обрадовался, что напал на след этого урода.
   - Которого конкретно?
   - Того, что меня вырубил возле лифта. Вкусно…
   Влад отодвинул чашку с бульоном и уставился на парня.
   - Ты это серьезно?
   - А вы как думали? Похож я на беззаботного мотылька?
   - Не похож. Особенно сегодня. Ну-ка, рассказывай по порядку.
   Серж кивнул и постучал пальцем по губам – мол, сейчас прожую.
   Влад налил в стакан минералки и придвинул ему.
   - Вы тоже не оставляйте еду без внимания. Голодом делу не поможешь, - проглотив, сказал Петросян. – Короче, я этого чувака чисто случайно приметил возле магазина оргтехники.
   - Покупал что?
   - Он? Нет. Я присматривал себе сканер. А когда вышел, то услышал голос, от которого меня чуть не стошнило. Я его запомнил на всю жизнь! Он стоял на крыльце и разговаривал по телефону.
   - Короче, он теперь за тобой следит?
   - Скорее, он за вами следит. Как я сейчас понял.
   Влад едва не подавился.
   - Откуда такие выводы? – упавшим голосом спросил он.
   - Во-о-т, - удовлетворенно протянул Серж, - теперь вижу, что мои умозаключения вас насторожили. Значит, не зря я за ним следил битых два дня.
   - Как он выглядит? – перебил его Влад.
   - Высокий такой хмырь. Худощавый. Ну, что еще сказать… противный до невозможности.
   - Цвет глаз, волос…
   - Про глаза ничего не скажу, потому как встречаться с ним взглядом мне не хотелось. Да и надобности такой не было. Я узнал его по голосу, мне этого достаточно было. Волосы светлые. Скорее даже белые, как у альбиноса. Так что глаза могут быть красные, - подвел итог Петросян и скорчил комическую гримасу. – Шутка.
   - В каком смысле? Зачем мне сейчас твои шутки?
   - Ну что вы сразу… Я про красные глаза. Нет, не альбинос он. Возможно, что волосы красит. Но кожа нормальная, и брови тоже есть…
   - Такой высокий худощавый блондин, - пробормотал Влад и тут же быстро добавил: - Знаю я его. Точнее, помню! Он появился как раз в тот день, когда моя жизнь превратилась в кошмар.
   Мгновение Серж смотрел на Влада, нахмурив брови. Затем бросил долгий внимательный взгляд в сторону выхода.
   - Это как? Когда умер ваш продюсер? – зловеще прошептал Серж, сверкнув горящими от любопытства глазами на Влада.
   - Нет, не тогда. Раньше, - коротко отозвался Влад и налил себе в стакан воды. – Но я тогда не придал этому значения.
   Серж с интересом смотрел на Влада, обдумывая при этом какую-то свою идею.
   - Держись от него подальше. Благо теперь ты знаешь, как он выглядит. Надеюсь, объяснять не надо в сто первый раз, что это опасный человек? – погрозил пальцем Влад. – Молодой еще, хватит с тебя одного раза…
   - Послушайте, Петрович! – отмахнулся тот от Влада, как от назойливой мухи. – Вы мне зубы не заговаривайте. Я, между прочим, совершеннолетний. Так вот, вы же не хотите, чтобы этот подонок разгуливал рядом с вами, когда ему вздумается?
   Серж взял кусок пиццы и протянул Владу:
   - На воду садиться не стоит. Вот, возьмите и доешьте свой бульон.
   Влад машинально взял из его рук пиццу и кивнул.
   - Где ему разгуливать, не нам с тобой решать. Вопрос здесь в другом: что ему от меня нужно? И, кстати, почему ты решил, что он за мной следит?
   Журналист поднял кверху палец:
   - Один момент! Возьму себе чашку чая. – С этими словами он вскочил со стула и помчался в сторону барной стойки.
   Блондин, противная физиономия. Никаких других ассоциаций пока у Влада не возникало. К сожалению, он был сильно пьян в тот вечер, и все его воспоминания сводились больше к ощущениям. Лица конкретно не помнил, но то, что тип был мерзким, как теперь выяснилось, ему не показалось. Журналист подтвердил, что хмырь произвел на него отталкивающее впечатление. Хотя, что ж тут удивительного? Сержу он едва не оторвал голову, а ему испортил и без того нерадостный день рождения. Но зачем? В чем заключалась задача блондина? Перевернул стол – это хулиганство. Но не больше того. А дальше что? В чем прикол? Вот если бы они девушку не поделили, то еще туда-сюда…
   Петросян с чашкой дымящегося чая и тарелочкой с пирожным устроился на стуле напротив Влада.
   - Итак, на чем мы остановились? На блондине. Когда я опознал его у магазина, то первым делом было желание врезать ему куском ржавой трубы, что валялась рядом с крыльцом.
   Влад недоверчиво поморщился.
   - Ну, это так… мелькнуло и погасло, - согласно кивнул Серж. – Мысли одни, а действия другие. Мое тело поступило благоразумнее – я в одно мгновение заскочил обратно в магазин, пока он стоял спиной ко мне и продолжал разговаривать по телефону.
   - Одобряю…
   - Но уйти просто так я тоже не мог. Когда бы еще такой случай представился? А я, знаете, не привык оставлять последнее слово за обидчиком. Короче,  решил проследить за этим подлецом, чтобы иметь хоть какое представление о том, в каком огороде водятся такие козлы.
   Влад промолчал, но не согласиться с доводами молодого человека он не мог.
   - У тебя есть машина? – поинтересовался он у журналиста.
   - Есть. Само собой. А почему вы спрашиваете?
   - Не знаю. Просто подумал, как ты мог следить за кем-то без своего транспорта.
   - Машина есть, - пожал плечами Серж, - но не в этом дело. Я тогда был без машины как раз. Как, кстати, и он. На мое счастье, он воспользовался общественным транспортом. В последний момент мне удалось заскочить в троллейбус в заднюю дверь. Вышел он возле павильона, где снимают фильмы. Ну, вы знаете, наверное…
   Серж прервал рассказ, решив заняться вплотную пирожным. Пока он жмурился от удовольствия, Влад почувствовал, как его тело налилось свинцом. Вот он, первый элемент цепочки, которая может привести к разгадке убийства Павлова. Съемочная площадка, где работал режиссер, где бывал часто и он как сценарист, интересовала еще и блондина. Что ж, тогда его выходка в ресторане не была случайностью. Режиссер – павильон – сценарист – журналист.
   - Люблю сладенькое, - облизав палец, произнес Серж. – Идем дальше.
   - Что? – растерянно спросил Влад.
   - Что дальше было, вам интересно? Или достаточно съемочной площадки?
   - Интересно, Серж. Просто я пытаюсь анализировать параллельно…
   - Анализировать потом будете. Вряд ли тут сходу что поймешь, - с умным видом поучительно сказал журналист. - Я возле кино вашего проторчал часа два, не меньше, пока он соизволил оттуда выйти. У него пропуск, сами понимаете, а я вынужден был околачиваться рядом. 
   - У него пропуск? – удивился Влад.
   - А вас туда просто так пускают? Или хотите сказать, что и я мог бы следом за ним войти?
   - Нет. Просто так не зайдешь, - согласился Влад. – Получается, что он имеет какое-то отношение к студии…
   - Артист что ли?
   - Нет, таких артистов страна не знает. Точно говорю. Оператор – нет, осветитель – нет. Рабочий… что-то мне подсказывает, что это не рабочий класс. Не тот типаж.
   - Стопудово не тот. Ладно, проехали, - нетерпеливо отмахнулся Петросян. – Самое главное, что мои муки ожидания, в конце концов, закончились, и он вышел опять на остановку. Я не стал второй раз рисковать и взял такси, на котором по итогу выследил, где нора у этого хищника.
   - Ты знаешь, где он живет?
   - Ну да. Надеюсь, что знаю. Вряд ли блондинчик просто так оставался ночевать в этом доме. В частном доме, кстати. На Вокзальном переулке.
   - Ну ты даешь… - восхищенно вскинул брови Влад. – Если бы я нанял тебя следить за деньги, то не рассчитался бы, однозначно. Молодец!
   - Вот и радуйтесь. Пока. – Петросян прищурил глаза и скрестил руки на груди. С видом босса он снисходительно посмотрел на Влада и продолжил: - На второй день я, ни свет ни заря, был уже возле его дома. Отсидел в засаде без малого час, ожидая, когда тот наконец выползет из своей норы. Выполз. Ну а дальше мы с ним поехали сюда.
   Влад сделал неопределенный жест в сторону окна.
   - В Заречный?
   - Угу.
   - Считаешь, не совпадение?
   - Я его видел возле дома, из которого выходили вы, Владислав Петрович. Он сидел в своей машине. Черный «Фольксваген Поло». Когда вы остановились поговорить с дяденькой, тем, что с палочкой… ну вы поняли. Так вот тогда он поехал в сторону «Лисички». Я за ним. Он пробыл здесь недолго и вышел. А я решил зайти хлебнуть чаю какого. Когда вы сюда пришли, я сидел там, в самом углу, - кивнул головой Серж, - и тут он решил вернуться, но в вашу сторону не смотрел, боялся, подлец, что вы можете его узнать. Что-то там спросил у бармена и вышел. Ну вот, собственно, и все новости. Не ахти какие…
   - Я бы сказал «ахти какие», - перебил его Влад. – Спасибо, дружище. Ты оказал мне неоценимую услугу.
   - В отличие от вас…
   - Э-э… прости, не понял…
   - Я вам услугу оказал, а вы мне – нет. Помните про интервью?
   - Злопамятным быть нехорошо, - небрежно бросил Влад и поднялся из-за стола. – Это было в целях твоей безопасности. Ты и так огреб по полной программе. Оно тебе надо? Особенно теперь?
   - Особенно теперь – да, – злобно прошипел Серж. – Вот куда вы без меня?
   - Парень, будь человеком, не лезь хотя бы ко мне в душу, - попросил Влад.
   - Сдалась мне ваша душа. Со своей бы разобраться, - огрызнулся Серж. – Так, выходите первым вы. Я потом. Нельзя нам вместе светиться.
   Влад неожиданно улыбнулся, чтобы немного разрядить обстановку. У Петросяна было симпатичное, с младенческой пухлостью лицо. Он выглядел столь безобидно и беззащитно, что невольно вызвал у Влада  отеческие чувства. Скорчив серьезную мину, он отчеканил:
   - Понял, Джеймс.
   - Для вас просто Бонд, - не моргнув глазом, тут же парировал Серж.
   - Слушай, Бонд, обещаю, когда все закончится, я тебе дам шикарное интервью. Если, конечно, жив останусь. Могу даже написать за тебя.
   - Да уж как-нибудь сами справимся…

   Черный «Фольксваген» Влад заметил сразу. Машина стояла за углом кафе, как раз возле дороги, ведущей к дому Влада. Он прошел мимо быстрым шагом, не оборачиваясь в сторону автомобиля. Нервы были взвинчены, но при этом он не испытывал ни малейшего страха. «Похоже, втянулся» -  усмехнувшись, подумал он. В конце концов, некоторые люди работают с риском для жизни. То есть, изо дня в день они на грани жизни и смерти. Как на войне. Влад попытался составить мысленно список таких профессий, но кроме как разведчик, воин, спасатель и циркач – ничего на ум не пришло. К какой категории отнести себя самого, он не знал. Разведчик из него никакой, и уж тем более не воин он. Спасать приходится только свою шкуру, так что в спасатели не запишешься. Циркач – это творческая профессия. Тут он пас, как говорится – из другой оперы…
   Подойдя к дому, он вновь прибавил шаг – решил пройти дальше и посмотреть на дом, куда его приглашал новый знакомый. Действительно, метров через пятьдесят он увидел синюю черепичную крышу. Причудливые башенки с маленькими балкончиками по бокам трехэтажного дома невольно заставляли оглядываться проходивших мимо людей. Владу стало интересно, чем занимается хозяин столь экстравагантного строения, вызывающего, скорее, скепсис, нежели восхищение. Архитектура дома никак не вязалась с обликом Семена Герасимова – интеллигентного старика с тростью. Что ж, придется придумать безобидный повод и навестить дом с синей крышей. В его жизни в последнее время так мало впечатлений, что лишний раз поговорить с новым человеком, несомненно, пойдет на пользу. События с его друзьями и продюсером ему не хотелось брать в расчет, потому что это касалось и его лично. А все личное никогда не давало ему повода для творчества. Хотя у других писателей, он знал, повороты в личной жизни часто становились толчком к новым сюжетам.
   Возвращаясь к своему дому, Влад не заметил за собой слежки и, с облегчением вздохнув, открыл калитку.
   Вернувшись за рабочий стол, он первым делом просмотрел почту, пробежался по новостям, затем спустился вниз, чтобы разжечь камин. Объяснять самому себе, зачем ему сейчас понадобился камин, он не стал. Это было просто занятие, требовавшее каких-то физических действий, освобождавших голову от мучительных потуг перед пустым светом на мониторе. Провозившись довольно долго, ему удалось-таки добиться ровного горения, хотя вчера Лиза сделала это за пять минут. Скорее всего, ей не раз приходилось разжигать конкретно этот камин. Кто знает, не исключено, что она какое-то время жила в этом доме со своим ребенком, а потом ей пришлось переехать в город, чтобы быть поближе к клинике. Эту версию он придумал сидя у камина и глядя на веселые язычки пламени. Он сознательно затягивал момент, когда ему придется поднять на второй этаж и продолжить начатую утром работу. Если с утра он еще как-то смог поймать рабочую волну, то теперь он был просто уверен, что работа над образом героя-обидчика не сдвинется с мертвой точки. Возможно, ближе к ночи удастся написать хотя бы пару абзацев, а возможно и до утра ничего не выйдет – на этот счет у него никаких предположений не было. Это состояние слепого котенка, тыкающегося носом в разные углы, но так и не понимающего, где же тарелочка с молоком – его раздражало до крайней степени.
   Он не заметил, как задремал под тихое потрескивание поленьев. Проснулся резко, будто от толчка. Разбудила мысль о блондине, следившем за ним. За окном начало смеркаться, и большая гостиная, погруженная в легкий полумрак из-за наглухо сомкнутых жалюзи, стала казаться наполненной тихими звуками и тенями. Некоторое время он, едва дыша, прислушивался, затем, протянув руку к торшеру, щелкнул выключателем. Мягкий теплый свет разлился неясным кругом, еще больше оттеняя черноту углов. Он никак не мог вспомнить, закрывал ли дверь в дом. Скорее всего, закрывал, и сомнение появилось от его неуверенности в себе, от того, что слишком много необъяснимого происходит сейчас вокруг его персоны, и воспаленный мозг вынужденно рождает мысли не только логичные, но и абсурдные. Влад резко поднялся, прошел к двери, по дороге включив большой верхний свет, дернул за ручку и с облегчением выдохнул.
   Что могло послужить поводом для слежки за ним – задача из разряда неразрешимой для него. Блондин следит, Настя следит… Чем он провинился перед ними? Действий никаких, только слежка. Но слежка всегда подразумевает цель и смысл. Какой смысл следить за ним, когда его жизнь течет или, точнее, вовсе даже никуда не течет, а стоит на месте. Проснулся, поел, посидел за компьютером, поел, посидел… и так до бесконечности. Скукотища! Если бы ему дали задание следить за подобным  типом, он, однозначно, уснул бы прямо во время этой самой слежки. А если серьезно, то очевидным становится то, что укрыться от кого бы то ни было в этом доме, у него не получится.
   Заварив в турке кофе, Влад неспешно подливал напиток в крошечную кофейную чашечку по мере того, как он ее выпивал. Не в его правилах было пить кофе из маленькой чашки, но сейчас он видел в этом ритуале особый смысл, помогающий ему занять руки и снять напряжение. Он непременно должен как-то ответить на слежку. Только чем? Мерзкий блондин не выходил у него из головы. Спасибо Петросяну, этот парень заслуживает того, чтобы стать надежным напарником в таком деле. Одна беда – слишком молод. Не мог он позволить себе втягивать в свои передряги Сержа. А без напарника трудно, так трудно, что хочется завыть от бессилия.
   Последняя капля кофе была выпита, он сидел, не выпуская маленькую фарфоровую чашечку из рук, поглаживая пальцами ее края и ручку. Сейчас уже ничто не могло его заставить думать о сценарии. Он должен проследить за передвижением блондина… «Что? - воскликнул он тут же вслух. – Ты, Семенов, редкий идиот!» Влад поставил, наконец, чашечку на стол и поднялся. Действительно, более идиотской идеи ему в голову, наверное, еще никогда не приходило. Блондин перемещался след в след за ним. Только успевай оглядываться… Хм, с другой стороны, подумалось ему, это не так уж и плохо. Спасибо Сержу, теперь он знает машину мерзавца и у него появился шанс увидеть слежку издали.
   Он подошел к роялю, провел ладонью по глянцевой поверхности и увидел темный след. Придется протереть пыль, домработница к дому не прилагалась. Интересно, кто-то из обитателей дома играл на рояле или покупка была сделана с целью сделать интерьер более гармоничным? Надо будет спросить у Лизы. Тут же вспомнилось сегодняшнее утро, ее суетливые сборы, сосредоточенное выражение лица и плохо скрытое раздражение. Не хватало лишь слов, чтобы он не искал больше встреч с ней. Возможно, что именно это она и хотела сказать, но как всегда тактично промолчала.
   Влад присел на стул и открыл крышку. Нажав несколько клавиш, он долго слушал, как угасает звук, словно тихий стон в безмолвном пространстве. Мотнув головой, отгоняя внезапно нахлынувшую меланхолию, Влад захлопнул крышку рояля и вернулся на диван. Полистав контакты в телефоне и отыскав номер Пети Волкова, он нажал вызов. Пока шли гудки, Влад мучительно подбирал слова, чтобы его вопрос не вызвал у оператора никаких подозрений.
   - Слушаю, Петрович, - раздался в трубке глухой голос Волкова.
  - Здравствуй, Петя. Ты извини, случайно твой номер набрал. А когда понял, отбивать уже не стал. Так тому и быть, думаю, поговорю с Петром.
   - Поговори, поговори, а то сейчас у меня такая житуха тоскливая, что, чувствую, Волкову скоро волком завыть придется, - мрачно пошутил оператор.
   - Чего так? Ну, я понимаю, моя жизнь протекает в одиночестве, независимо от того, есть работа или нет. Иногда действительно бывает паршиво. А ты все-таки среди людей.
   - Правда? А я еще сегодня подумал, как это люди по домам работают? Ни тебе поговорить, ни поругаться. Это я к тому, что дома нахожусь, Петрович. Сижу, как сыч, один в квартире. Жена обругала последними словами и ушла к матери.
   - А что случилось? – удивился Влад. – Уволился что ли?
   - Нет, куда мне… я на вольных хлебах работать не умею. Разве что свадьбы снимать. Кстати, довольно прибыльное дело, говорят.
   - Думаю, да. Так что на студии?
   - А ничего. Всех разогнали по домам на время. Идут всякие проверки, финансисты, следователи…
   - Во как… Из-за Павлова вся кутерьма, я понимаю.
   - А то.
   - Странно, что работников не допрашивают, - задумчиво произнес Влад.
   - Почему ж не допрашивают. Еще как трясли всех. Не по одному кругу некоторым пришлось разговаривать с ними. С одной стороны, устали все, и дома передохнуть не помешает. Но, с другой, хоть с кем-то новостями обменяться можно.
   - Ну и какие последние новости?
   - Знаешь, Петрович… считай, никаких. Переливают из пустого в порожнее.
   - Да? И что, кто-то еще упоминал «голубую» версию?
   - Про это… нет, уже прикусили языки. Все больше о какой-то болезни режиссера начали болтать. Вроде как что-то серьезное, от чего он лечился какими-то сильнодействующими лекарствами. Ну, я, если честно, такой вариант не исключаю.
   - Правда? И что в пользу этого говорило?
   - Э-э… как тебе сказать… вот раньше Павлов был как Павлов, ну, ты сам знаешь его характер, а потом с ним явно что-то случилось…
   Наступила пауза. Волков, очевидно, пытался как-то аргументировать свои слова, но у него явно ничего не получалось.
   - Так что стало не так? Побледнел, похудел, вялый… или что? – решил помочь Влад.
   - Вот ни то, ни другое, ни третье…
   Влад терпеливо ждал. Наконец Волков неуверенно сказал:
   - Понимаешь, вид у него как раз не соответствовал, как говорится, диагнозу. Энергичный, веселый… не в меру веселый. Тьфу ты, ерунда получается. Теперь сам понимаю, что несуразица. Знаешь, пожалуй, возьму свои слова обратно. Сказать можно про человека что угодно. Не знаю, короче, больной он или голубой… похоже, сплетни все. Когда такое случается с людьми уровня Павлова, то желтая пресса тут как тут. Наплетут такого, что от правды один пшик остается.
   - Соглашусь, Петя, на все сто. Пока убийц не поймают, ни о какой правде речь идти не может. Во всяком случае, нам, простым смертным, ждать известий можно только от официальных лиц.
   - Наверное, - со скукой в голосе отозвался Волков.
   - Да, кстати, - решил сменить тему Влад, - вчера проезжал мимо студии, и мне на глаза попался какой-то незнакомый мужик. Прошел через проходную. Запросто так. Похоже, что пропуск имеет.
   - Тебя это удивило? У нас народу знаешь сколько. Может, кто из органов, мать их…
   - Может, спорить не стану. Меня несколько удивила внешность. В глаза бросается, запоминающаяся, в общем. Высокий такой мужик, худой, яркий блондин, и еще, Петя, противный он такой. Не могу сказать тебе, что именно мне не понравилось в нем, близко подходить не будешь, но, однозначно, неприятный. Даже на расстоянии заметно было. И явно не из ваших, я бы запомнил.
   - А-а, ну, понял я, о ком ты говоришь. Действительно, тип не из приятных.
   У Влада перехватило дыхание и вспотели ладони: неужели он подобрался вплотную к этому негодяю?
   - Как звать, не скажу. Но сталкиваться приходилось. Появился совсем недавно. Каскадер. Так мне сказали наши. Кстати, должен был работать в фильме Павлова. На лице шрам от носа до губы, травма видать была, стянута кожа. Поэтому, наверное, такое выражение лица. Как по мне, так он противный и со шрамом и без него. Отталкивающий чел, однозначно.
   - Спасибо, Петя, прояснил ситуацию, - скороговоркой ответил Влад и тут же, спохватившись, добавил: - А что жена сбежала то? Чем не угодил?
   - О-о, это отдельная песня, писатель. Тут романы писать - не переписать. Им разве угодишь? Вот скажи мне как инженер человеческих душ тупому работяге, где мужик должен по большей части находиться – дома или на работе?
   - Понимаю, к чему ты клонишь, - усмехнулся Влад. – Хочешь знать правду?
   - Очень даже интересно! – встрепенулся Волков.
   - Где-то между работой и домом.
   - О как! А подробнее, - хихикнул оператор. - Неужели это то, о чем я думаю?
   - Нет, это совсем не то. Я в философском смысле. Тут, собственно, все достаточно просто. У них, друг мой, голова устроена совсем не так, как нам кажется.
   - Это и к бабке не ходи. Бардак полный…
   - Не скажи. Вот где, к примеру, тебе бы хотелось видеть свою жену – дома или на работе?
   - Понятное дело – дома. Все честно, просто и понятно. Я добываю мамонта, а она ждет со сковородкой.
   - Ага, только это называется не просто и понятно, а примитивно и наивно. Еще скажи, что это их устраивает.
   - Сидеть дома что ли? Черта с два. Есть у нее работа, нет ли у нее работы, она все время норовит пропарить мне мозг, как ей тяжело морально все время заниматься хозяйством с утра до ночи. Это если дома. А если она, не дай бог, ходит на работу, то стоит вой, что нормальные женщины занимаются домом, а не вкалывают где-то там…
   - Ну вот, видишь, ты, собственно, дал ответ на свой вопрос. Когда ты пропадал на работе, твоя Женя пилила тебя, что домой не появляешься, что она днями одна.
   - Да-да! Что она типа как разведенка какая.
   - А теперь ты дома. И что?
   - Пилила, что с такой работой мы скоро по миру пойдем. Ты, говорит, бугай эдакий, диван смертельно травмируешь своим неподвижным телом, и что мог бы использовать момент и взять халтуру на это время. И что у нее телефон уже полгода как в полуобморочном состоянии, а ноги в старых сапогах чувствуют температуру асфальта не хуже метеостанции. Но ведь врет все! Ты-то мне хоть веришь, Петрович?
   - Каждому слову.
   - Спасибо, писатель. Я понял все. Теперь я скажу ей, что на полгода на съемку уезжаю. Кончилась лафа. Радуйтесь на пару с диваном. Посмотрим, как она запоет.
   - Что ж, попробуй. Авось на какое-то время сработает. Потом все равно слова песни будут о том, что зря я тебя отговорила, но поезд, как говорится, уже ушел.
   - Отличный вариант, писатель.
   - Главное, Петр, чтобы она не выбрала командировку. Но ты, я думаю, маху не дашь. Поднимешься, наконец, с дивана и сделаешь пару завтраков в постель, к примеру. Ну и там десерт…
    В трубке раздался такой заразительный смех, что Влад поневоле рассмеялся сам. Распрощавшись с Волковым, он еще некоторое время сидел в состоянии приятного оцепенения от пустой болтовни с оператором. Между тем голова его даже во время разговора была занята решением дилеммы – стоит ли делать вылазку в студию ради этого фальшивого каскадера. В итоге он подумал, что вряд ли это будет разумным. Каскадер фальшивый – это однозначно. Хотя не исключено, что он бывший спортсмен и кое-какими навыками в этом деле владеет. И потом, даже если ему удастся узнать имя и фамилию мерзавца, раскрыть смысл его слежки за ним это вряд ли поможет. А лишний раз «светиться» перед посторонними ему не стоит. Еще никто не знает, каким боком вылезет это его любопытство в будущем.
   Остаток вечера он промучился в своем кабинете. В результате адских мыслительных потуг родился еще один абзац, в котором он попытался создать окружение главной героини, ее друзей, родителей, завистников и недоброжелателей. Еще никогда работа не вызывала у него такого тошнотворного чувства отторжения. Владу всегда казалось, что за деньги можно создать какой угодно ширпотреб, и уж тем более – за большие деньги. Он чувствовал, как буквально теряет жизненную энергию, едва только садился работать над этим сценарием. Это было в чистом виде проклятье, свалившееся на его ни в чем не повинную голову. Однако вина виной, а причина всему происходящему должна быть. И пока он ее не узнает – работа будет стоять на месте.

   Спал он плохо, мешал стучащий в окно мелкий дождь, переходящий временами в снежную крупу. Открыв утром глаза, он с удивлением увидел, что в окно ярко светит солнце. Голова была тяжелой, яркие зигзаги, будто молнии, временами проскакивали перед глазами – признак того, что собиралась разыграться мигрень. Влад быстро спустился вниз, бросил в воду шипучий аспирин и занялся завтраком. Его работа над сценарием сейчас представлялась самой большой глупостью, на которую он только был способен. Хорошо, что Лиза не понимала этого, иначе он сгорел бы от стыда. Расскажи он ей все детали своей жизни в последнее время, и она бы наверняка покрутила пальцем у виска. Как можно было пойти на такую авантюру со сценарием неизвестно кому и неизвестно зачем, если сейчас другие проблемы, если вокруг… трупы...
   Спустя час он уже выходил из калитки. Начать новую жизнь требовали новые обстоятельства. Сейчас, решил он, придется изображать из себя беспечно гуляющего бездельника, озабоченного исключительно здоровым образом жизни. Пешие прогулки – это как раз тот вариант, который как нельзя лучше подходил ему для того, чтобы выследить этого «каскадера».  Он прошел по улице почти до окраины поселка. Несколько раз оглянулся, однако черной машины не увидел. Интересно, по каким критериям этот трюкач ориентируется в своей профессии шпиона? Какие действия его заставят проявить себя? И потом, подумал Влад, у каждого человека есть необходимость где-то жить. Во всяком случае, зимой без крыши над головой – никуда. Или он приезжает в Заречный, как на работу, с утра, а вечером уезжает обратно?
   Он не спеша шел обратно к дому, когда заметил машину скорой помощи, стоявшей, как ему показалось, у коттеджа с синей крышей. Ускорив шаг, он спустя минуту остановился у распахнутых ворот, из которых на носилках кого-то выносили.
   - Владислав! – услышал он голос своего нового знакомого.
   Влад дернулся к носилкам.
   - Семен Семенович? Что случилось?
   Герасимов вытащил руку из-под простыни, которой его прикрыли медики, и протянул Владу связку ключей.
   - Владислав, умоляю вас, не сочтите за труд отыскать мою Васю. Пропадет с голоду, - на его побледневшем лице отразилось нечто вроде нечаянной радости. – Как же вовремя вы здесь оказались! 
   - Васю? Это кто? – шагая рядом с носилками, спросил Влад.
   - Кошка моя, Василиса. Перепугалась, бедняжка, и спряталась где-то в доме. А Соня, моя помощница, так некстати уехала на неделю к себе домой.
   - А кому я еще могу позвонить, Семен Семенович? – не решаясь взять ключи, спросил Влад. – Куда хоть вас везут?
   - В первую клиническую, - ответила женщина в белом халате. – У вашего знакомого подозрение на инфаркт. Сейчас приступ купировали. Так что не задерживайте нас, пожалуйста!
   - Вот же прицепилась, - сердито махнул на нее рукой старик и силком сунул Владу ключи. – Вы, главное, найдите бедняжку. И не смущайтесь. Вы человек порядочный, я вижу. Там, в кладовке, мешки с кормом стоят.
   Зажав в руке ключи, Влад растерянно смотрел на отъезжающую машину. Он почувствовал себя неуютно в качестве смотрителя чужой кошки в чужом доме. Как же нелепы бывают обстоятельства, когда приходится доверять свой дом и свое любимое животное совершенно чужому человеку! Он никогда бы не подумал, что старик Герасимов может жить один в этом тереме. Это, конечно, странно. В конце концов, должны быть какие-то знакомые, соседи или родственники…
   С этими мыслями он поднялся на крыльцо и вставил ключ в замок. В небольшой прихожей с узкими, высокими окнами по бокам было светло от ярко бьющих солнечных лучей. Разбросанная обувь на полу и распахнутый шкаф, очевидно после спешных сборов, вызвали у него чувство острой грусти. Затворив дверцы шкафа и убрав на место туфли, Влад направился в темный холл. Пошарив рукой в поисках выключателя, он вздрогнул от неожиданности – два светящихся глаза неподвижно смотрели на него из глубины помещения.
   - Тьфу ты! – негромко выругался Влад. - Вася, детка, иди ко мне. Кис-кис…
   Он нащупал-таки выключатель, и ровный свет потолочных светильников озарил большой холл с картинами на стенах. Справа была широкая двустворчатая дверь, с левой стороны -  массивная красивая лестница темного дерева, ведущая на верхние этажи. Прямо, на задней стене, были еще две узкие двери.
   Кошка исчезла. Что и следовало ожидать! В дом вошел чужой человек, и было бы странно рассчитывать, что Василиса подбежит к нему потереться и помурлыкать. В первую очередь он решил отыскать, где находится та самая кладовка с кормом, про которую говорил Семен Семенович. На секунду приоткрыв большую дверь, он убедился, что там расположена гостиная, как он и думал. За двумя другими дверями был туалет с душевой кабиной и рабочая комната для стирки, сушки, глажки. Кладовки на первом этаже он не обнаружил. Придется подняться на второй этаж. Хотя странно будет, если там хозяева разместили кладовку. Но, с другой стороны, Василису тоже надо отыскать. Он уже решил забрать кошку в свой дом. Не ходить же ему, в самом деле, сюда ее кормить, рано или поздно это могут заметить соседи и вызвать полицию. А беседы с эти господами в его планы не входили.
   На втором этаже возле распахнутой двери, ведущей в большую спальню, сидела Василиса – красивая полосатая кошка. Влад приветливо ей улыбнулся и замедлил шаг. Кошка не разделила его радостного настроения и, сгорбив спину, медленно пошла в спальню. Убедившись, что Василиса пока что прятаться не собиралась, а лишь запрыгнула на широкую кровать, Влад решил отступить и поискать злополучную кладовку. Бегать по дому в поисках корма с кошкой подмышкой было бы не очень удобно. За соседней дверью располагался кабинет с письменным столом красного дерева, кожаным вращающимся креслом с высокой спинкой, небольшим диваном с зеленоватой бархатной обивкой и двумя книжными шкафами. Над столом висело множество фотографий в рамках. Владу сразу понравилась атмосфера этого кабинета. Он все как-то не мог собраться организовать себе кабинет. В его достаточно просторной квартире было лишь две комнаты, и он не раз подумывал о том, чтобы переехать в квартиру, где будет третья комната для работы. Пусть даже совсем небольшая.
   Выйдя из кабинета, он приоткрыл следующую дверь, но там, как и следовало ожидать, была обычная жилая комната с телевизором, мягкой мебелью и множеством больших растений в кадках на полу.
   Был еще третий этаж, но искать там хранилище было бы совсем глупо. Придется, решил он, спуститься вниз и еще раз заглянуть в гостиную и постирочную. Проходя мимо кабинета, он заметил, что кресло у стола  начало медленно поворачиваться, словно кто-то, небольшого роста, на нем сидел. Влад вздрогнул всем телом и немного отскочил в сторону. Громко мяукнув, Василиса соскочила с кресла на пол и, прошмыгнув мимо Влада, скрылась в спальне.
   - Черт! Ты меня заикой сделаешь, - прошипел он ей вслед. – Нет уж, гоняться я за тобой не буду. Куплю корм и будешь у меня его хавать как миленькая, пока твой хозяин не вернется. Ясно? – прикрикнул Влад.
   Он вошел в кабинет и опустился на то самое кресло перевести дух. Как же неприятно ходить по чужому дому, да еще такому огромному. Где-то должны еще быть переходы в башни, что пристроены по бокам. Скорее всего, на третьем этаже. Только бы туда не надумала сигануть его подопечная! Его глаза невольно обратились к фотографиям на стене. Вытянув шею, он внимательно рассматривал историю чьей-то чужой жизни. Незнакомы мужчины и женщины, дети, играющие на ковре, молодые парни за столом деревенского дома… Влад медленно поднялся и, нахмурив брови, приблизился к этой последней фотографии. Его сердце часто застучало, он не поверил своим глазам – за столом сидел он сам, Паша Волошин и Артем Соколов! Позади с распростертыми руками над ними навис Егор Соловьев, одноклассник, одно время учившийся с Артемом на одном курсе в институте. Потом он с родителями эмигрировал во Францию, и связи с ним как-то сами собой прервались. Но где это все?? Самое странное, что себя самого он узнал с трудом – глаза прикрыты, рука Артема крепко сжимает его плечо, будто поддерживает. Влад опустился в кресло, его пальцы отбивали частую дробь по столешнице, а в голове крутились всевозможные эпизоды из их молодости, о которых, он, похоже, давно уже забыл. Было понятно только то, что по возрасту это совпадало с первыми студенческими годами. У Паши еще такая смешная лохматая прическа была с непослушными вихрами. Уже позже он стал стричься очень коротко и вихры стали не так заметны.
   Потом в памяти всплыл эпизод одной вечеринки у кого-то из однокурсников дома. Был канун Нового года. Компания была большая, было много спиртного, музыки, девушек. Какой-то «очень правильный» мальчик из семьи дипломатов неожиданно предложил покурить травки, привезенной из Амстердама. Праздник тогда удался на славу, вот только травка с алкоголем сыграла с ним плохую шутку. На следующий день Влад ничего не мог вспомнить. Напрочь! Было обидно, потому что, рассказывали ему друзья, они в ту ночь круто повеселились. Сначала гуляли по городу, потом взяли такси и поехали к кому-то там на дачу.
   Утро на даче он уже смутно припоминал. Его нещадно рвало, перед глазами стелился туман, и никакие чаи не помогали. Сейчас он не мог вспомнить, чтобы они там фотографировались, но сама обстановка дома была ему знакома – старинный буфет с узкими полосками стекол и большие часы с кукушкой над ним. Эти часы врезались ему в память. Кто-то из ребят тогда утром постоянно подкручивал механизм, чтобы заставить кукушку показаться из домика. А он в это время сидел за столом и, закатив глаза,  чашку за чашкой вливал в себя чай под беспрестанное кукуканье.
   Влад, вытащил фотографию из рамки. Повертев в руках снимок, он все же решил вернуть его на место. Интересно, откуда у Герасимова оказалось фото, о котором даже ему ничего не было известно?
   Спускаясь по лестнице, он краем глаза видел, что Василиса с любопытством наблюдает за ним, просунув голову между точеных балясин.
   - Вася, пойдем со мной, - тихим голосом предложил он, не поворачиваясь в ее сторону.
   Спустились на первый этаж они вместе. Кошка подбежала к двери, ведущей в постирочную, и остановилась, явно намекая, что сюда следует еще разок заглянуть. Стоило ему приоткрыть дверь, как Василиса юркнула в комнату. Войдя вслед за ней, Влад увидел, что за стоящими друг над другом стиральной и сушильной машинами, есть еще одно помещение, где располагалась бойлерная и стояли стеллажи со всевозможной бытовой химией, в том числе - мешки с кормом, шампунями и наполнителем для кошачьего туалета. Здесь же, в углу, стояли мисочки с водой и едой для кошки.
   - Ну вот, порядок, - обрадовался Влад.
   Василиса, не обращая на него внимания,  аппетитно похрустывала  шариками из своей тарелочки.
   Его мечтам забрать Васю с собой не суждено было осуществиться. Едва закончив свой перекус, милая киса тут же умчалась на второй этаж. Ладно, решил Влад, так тому и быть – придется наведываться сюда каждый день!
   Он уже подходил к своему дому, когда черная машина каскадера на полной скорости пронеслась мимо него. Влад не стал оборачиваться, успев, тем не менее, запомнить номер. Настроение испортилось. Это уже походило на демонстрацию. Блондин даже не пытался скрывать своих намерений – держать свою жертву на коротком поводке. Еще никогда Владу не приходилось быть жертвой, бараном, которого в любой момент могут отправить на заклание. Ему всегда казалось, что он сильный и достаточно самостоятельный человек. Это ощущение у него появилось уже давно, наверное с того момента, когда он почувствовал, что может рассчитывать на свой талант. Этот дар, считал он, всегда выручит его в любой самой сложной ситуации. Главное, чтобы разум не покинул…
   И вот теперь случилось то, чего он и предположить не мог – талант заартачился, как упрямый осел. Эта единственная надежная опора стала плавно уходить из-под ног. И ему нечем противостоять всей этой нечисти – убийце Павла, режиссера, даже заказчику сценария. Все, капкан захлопывается, а он словно обездвижен – ни рукой, ни ногой пошевелить не может. Вот увидел он номер машины – и что? Кому он может пожаловаться, в чем его претензии к этому уроду? Ну ездит он тут на своем «Фольксвагене», так никому не запрещено. Опрокинул стол в ресторане? Подумаешь, мелкое хулиганство или непреднамеренная неловкость. И все.

   В больницу он попал ровнехонько в «тихий час». Окошко для приема передач было закрыто. На его стук никто не ответил. Зато неизвестно откуда перед ним вырос охранник.
   - Ну и что мы тут стучим? – огромного роста верзила смотрел сонными глазами сверху вниз на Влада.
   Зачем столько страху нагонять на людей в больнице? – подумалось Владу. Такие бугаи обычно сопровождают наших олигархов.
   - Больного хотел навестить…
   - Здесь же русским языком написано: «С 14.00 до 16.00 тихий час».
   Глянув на табличку, в которую охранник тыкал толстым пальцем, Влад разозлился.
   - И что? А если мне очень надо? Позарез нужно попасть к больному или его врачу!
   Верзила пожал плечами и миролюбиво предложил:
   - Так пройдите через приемный покой, расскажите суть дела. Вас проведут в ординаторскую, - с этими словами охранник нежно развернул Влада в сторону узкого коридора с противоположной стороны.
   - Спасибо…
   - На здоровье, - кивнул охранник и, прихрамывая, пошел к стульям, что стояли возле стены.
   Влад смутился, было ясно, что у великана травма, и работать охранником у олигархов он не может. В больничке же в самый раз – не выбивается, так сказать, из общего контента.
   Врач, едва глянув на посетителя, тотчас уткнулся в свои бумаги.
   - Что вы хотели? – спустя некоторое время, наконец, пробормотал он, не переставая при этом писать.
   - К вам сегодня привезли Герасимова, пожилого мужчину, с подозрением на инфаркт…
   - А вы ему кто?
   - Я знакомый. Хороший знакомый, он мне доверил свою кошку в доме смотреть…
   Доктор перестал писать и поднял глаза на Влада.
   - И что с кошкой? – спросил он с серьезным видом.
   - При чем тут кошка? – Влад от удивления взмахнул руками. – Я о Семен Семеныче пришел узнать. Может, лекарства какие нужны, ну и так далее…
   - Так далее мне ваши не нужны, - резко оборвал он Влада, истолковав как-то по-своему его слова. – Пройдите в триста шестую палату. Только не шумите – тихий час у нас. Состояние пациента стабильное, инфаркт не подтвердился, но сердце надо беречь. И лечить, - вскинув брови, доктор многозначительно посмотрел в глаза Владу. - У нас, конечно, все необходимое есть, но…
   - Напишите, будьте добры, что из медикаментов лучше будет для такого состояния, - с пониманием кивнул Влад.
   Взяв из рук врача список лекарств, он вышел из кабинета.
   Старик читал газету и не сразу заметил гостя в палате. На соседней кровати мирно посапывал второй больной.
   - Добрый день, Семен Семенович, - прошептал Влад.
   Герасимов опустил газету, снял очки и некоторое время пытался сфокусировать взгляд.
   - Владислав? Господи, случилось чего с Васей? – испуганно прошептал он.
   - Да что станется с вашей Василисой? Жива-здорова, вам привет передает.
   Влад поставил стул рядом с кроватью и сел.
   - Я ее отыскал, накормил. Хотел забрать к себе в дом. Но она же ни за какие коврижки не согласилась!
   Старик широко улыбнулся:
   - Она у меня такая. Хоть и сама по себе, но дом свой любит. Но вы же не бросите ее? Надеюсь, никуда уезжать не собираетесь?
   - Не собираюсь, Семен Семенович. Пока вы здесь – я ни с места. Вот пришел узнать, что врачи-то говорят?
   - Врачи? Они разве умеют разговаривать? Они только лечением занимаются. Ну, так они считают, во всяком случае.
   - Хотя бы так… А что самочувствие?
   - Да все нормально, - старик махнул рукой, словно отгоняя назойливую муху. – Я им говорил – какого черта меня сюда заперли? Сделали укол, и оставьте человека в покое…
   - Вы это бросьте, Семен Семенович. Нельзя оставаться дома в таком состоянии. Тем более – одному. У вас кроме этой вашей…Сони, если не ошибаюсь, есть кто-нибудь? Извините, конечно, за любопытство, но тут…
   - Ладно-ладно, не извиняйся. Можно я на «ты»? Есть у меня сын, брат младший, внуки. Но, понимаешь, так сложилось, что все за границей.
   - А что ж вы?
   - Нет уж, увольте. Только там меня не хватало. Хочу умереть на родине. Отказался я с ними ехать в Америку.
   Герасимов замолчал, и Влад не посмел нарушить эту печальную тишину, что воцарилась после его слов. Он с трудом мог себе представить, как это остаться одному на белом свете. Те, там, за границей – не в счет. Это как на другой планете. По первому зову не примчишься.
   - Знаешь, Владислав, а я привык, - нарушил тишину старик. - Раньше думал, что это невозможно… когда моя жена умерла, было особенно тяжело. А потом нашел силы. Каждый день как подарок от Всевышнего. В любой мелочи стараюсь находить радость. Оно ведь как – когда ты молод и здоров, то вокруг себя ничего не замечаешь, если оно напрямую тебя не коснулось. А вот представь, что осталось минут десять на этом свете пробыть? Тут совсем другой расклад, в одну секунду научишься ценить красоту каждого мгновения. И небо серое, и слякоть, и вредный сосед – все красиво, все в радость. Только бы не отобрали! Даже, кажется, видишь, из чего воздух состоит…
   Владу показалось, что у него защемило сердце. От слов Герасимова повеяло не радостью от каждого мгновения, а полной безнадегой. Не потому, что тот был не прав. Просто он понял, что как раз эти мгновения хотят отобрать у него, сценариста Семенова. А у Паши Волошина уже отобрали, без всяких там предупреждений. Созерцать, что называется, не пришлось.
   - Да, - словно очнувшись, спохватился Влад, - я вам фрукты и соки принес. Так, наугад. Ваши пристрастия пока не изучил, - он с улыбкой поставил большой пакет на тумбочку.
   - Да куда ж мне столько! – сокрушенно покачал головой Герасимов.
   - С соседом поделитесь. Не вредный хоть попался? – шепнул Влад, кивнув головой в сторону спящего мужчины.
   - Нормальный. Правда, еще особо познакомиться не успели. Да хоть какой, Владислав, это все лучше, чем одному. Не люблю я эти платные палаты, где лежишь в компании с телевизором и холодильником, да еще разве что со своей болезнью…
   - Правда? А я уже подумал предложить такой вариант.
   - Нет, нет, дорогой Владислав. Спасибо за заботу, но в плане средств у меня проблем нет. Это мой выбор.
   Влад сделал вид, будто только что вспомнил маловажную деталь.
   - Да, чуть не забыл, - хлопнул он себя по лбу. – Когда гонялся за Василисой, попал в ваш кабинет. Знаете, очень неловко себя чувствовал…
   - Думаете, это мой кабинет? Как бы не так. Я, во всяком случае, очень в этом сомневаюсь!
   - В каком смысле?
   - В самом прямом. Это Василисин кабинет. Ее любимое место в кресле за столом. А я, если что надо, с ноутбуком в гостиной обычно сижу. Или в спальне с книгой.
   - Что-то такое я себе и представлял, - поддакнул Влад. – Она уже продемонстрировала, как крутится в кресле.
   - Так что вас смутило, мой дорогой друг? Я вам даю разрешение расхаживать по дому безо всякого стеснения.
   - Надеюсь, по всему дому мне ходить не придется. Как и чем кормить кошку я теперь уже знаю. Я о другом… Там над столом висят фотографии. Не знаю, поверите ли вы мне, но на одном фото есть я со своими друзьями.
   Герасимов нахмурил брови:
   - Это на каком? Погодите, дайте вспомнить. Я на те фотографии лет сто не смотрел. – Немного помолчав, он пожал плечами: - Неужели вы друг моего племянника? Гошки?
   - Егор Соловьев. Именно так. Мы, правда, звали его Жорж. Так это ваш племянник? – удивленно вскинув брови, медленно произнес Влад.
   - Ну да. А что вас удивляет? Ах, да… фамилия. Он Соловьев по матери. Так получилось, что братец мой  оформил отношения с матерью Егора, когда мальчику было уже восемь лет. И хотя это его родной сын, фамилия матери так и осталась у него. Ну, это отдельная история. При случае, расскажу. Да-да, теперь я вспомнил ту фотографию бравых ребят.
   - Да, действительно странно…
   - Мир тесен. Как бы банально это ни звучало.
   - Согласен. Я, Семен Семенович, ничего не знал о существовании этой фотографии. Очень удивился, обнаружив ее на стене вашего кабинета. И хоть убейте, не мог вспомнить, где же это все происходило?
   - Ну так здесь все и было. В Заречном!
   - В «Заречном»?? – У Влада от удивления свело на лице мышцы, и он, глупо улыбаясь, смотрел на Герасимова, не произнося больше ни слова. Как ему теперь объяснить старику причину своей амнезии? Как-то совсем не хотелось портить свой имидж…
   - Я вам все объясню, - пришел на выручку Герасимов. – Вы плохо помните ту дачу. Ничего удивительного. Это свойство молодости – не замечать детали. Ну, я говорил об этом… Да и Заречный с тех пор не узнать. Здесь столько новых домов построили, а сколько старых посносили – и не сосчитать. Сейчас здесь модно стало дома покупать. Я уж и не вспомню, сколько лет прошло-то… больше десяти, пожалуй.
   - Шестнадцать где-то, - наморщив лоб, прикинул Влад.
   - Тем более. Это была моя дача. Мы все чаще в городе жили. А Егор приезжал частенько с друзьями сюда. Он с самого детства любил ко мне приезжать. В доме есть второй выход, через подвал, вот там и любила дурачиться детвора. Моя покойная жена все пыталась их приструнить, только без толку… 
   Влада охватила необъяснимая тревога. Он создавал в своих сценариях кучу тайн, загадок. Но в реальной жизни предпочитал ясность и простоту. И вот теперь по какой-то там причине ему отказано в этом. Словно кто-то смеялся за спиной, приговаривая: ну как оно, парень, хорошо жить по чужому сценарию?
   - Вы говорите, что это была ваша дача. А что с ней стало теперь, снесли?
   - Нет, стоит себе Я продал ее сразу после смерти жены. Перебрался в дом к сыну. А сыну, как видишь, чужие края душу греют. Правда, домину свою не продал. Посадил, понимаешь, сторожа - меня. Я выход на третьем этаже закрыл на замок. Не знаю, может, там черти уже завелись от скуки.
   - Да, Семен Семенович, как удивительно, бывает, переплетаются судьбы. Мне даже интересно стало посмотреть на эту вашу дачу. Кто там сейчас хозяйничает?
   - Кто хозяйничает, не скажу. Продал я ее Кате. Той самой, у которой вы сейчас в доме гостите. А потом она вроде как перепродала дачу еще кому-то. Сама вот у отца обосновалась. Да и то, говорите вы, заграницу подалась. Дом находится на Королева, 56, параллельно с нашей улицей.
   - Улица Королева? Вроде как что-то начинаю припоминать… Интересно будет окунуться в атмосферу молодости, - протянул задумчиво Влад, поняв окончательно, что в памяти на самом деле не осталось ничего от событий той ночи. Чистый белый лист. Ноль.