Как-то с другом ездили на рыбалку в одну деревню и ночевали у старика.
Когда наловили рыбы, почистили, сварили ухи, налили деду стопку и поделись ухой.
-Расскажи, дед, про свою жизнь,- попросил друг.
-Да у меня непростая история,- начал дед, взлохматив свои вихры.- С войны мы с отцом пришли ранеными, хотя я по молодости воевал всего год, а отец все четыре года, медалей и орденов у него хватало и дослужился до младшего лейтенанта, а я до сержанта и медалей у меня было всего три. Брат вернулся старшиной, как и отец с медалями и орденами, но сильно израненный и контуженный, к тому же без ноги и в основном ремонтировал сбрую в колхозе да какую обувь свою иди соседей.
Дед ещё выпил стопку и какое-то время молчал.
-Тяжело народ после войны жил, два года вообще голод. Отец с матерью да мы с женой хоть отощали да как-то пережили, что из леса наносили да рыбу ловили. Отец морды из ивовых прутьев плёл для ловли рыбы, а мать даже сеть небольшую связала. Вот из-за этой сети увязавшийся с нами брат с деревянной ногой, споткнулся о камень и захлебнулся. А у него была дочка, сильно исхудавшая от голода и болезная. Вот его вдова и уговорила меня сходить с ней в дальнюю деревню к старухе, которую за глаза колдуньей звали. Делала она сборы разных трав и кореньев. Денег тогда не было в деревне. Брату и отцу сначала давали за ордена да потом отменили, только как инвалиду совсем мало платили. Вот вдова сколько-то денег предложила.
-Одними деньгами мало будет. Пусть мужик хоть дров десяток чурок расколет.
Вот когда я дров расколол, она той порой наносила в баню воды и затопила. А мне и говорит:
-Как в бане тепло будет и вода нагреется, ты раздевайся и мойся, а я к тебе свою дочь пошлю, она вдовая и детей не успела нажить, а одной вековать...
Пришлось мне её полюбить. А той порой дождь пошёл и пришлось нам с вдовой брата ночевать на повети. Она ко мне ночью прижалась и стала пенять, что я чужих вдов люблю, а из родни не хочу приголубить. Я приголубил и с той поры стали иногда на сеновале встречаться. Один раз нас отец застал и после того, как я ушёл может промеж них что и было. Когда мальчонка родился, отец мой до него был ласковей , чем до других внуков и научил его на гармошке играть, а потом и столярному делу. Уже матери моей в живых не было, когда он с невесткой сошёлся. И чем он только не занимался: ивовую кору драл, когда её для обработки кожи принимали, живицу в борах насечками собирал,- всё чтобы заработать для Сёмушки, который в техникуме учился, а потом и в институте. Когда женился, мы с отцом им сруб домика срубили и в райцентр перевезли. А сват оказался однополчанином моего отца и куда-то о его подвигах военных писал и отца моего два ордена Славы нашли, в районной газете про то писали. Наверно уж не без старания свата, который в районной типографии работал, вышла книжка моего отца "Мемуары фронтового офицера". Даже улицу в райцентре в честь него назвали. Отец-то мой почти до ста лет дожил.
Мы признали, что история не рядовая, но что уж такого непростого?
-Да ведь кроме Сёмушки ещё две сестрёнки его появились, младшая, когда отцу за шестьдесят было, а ещё линотипистка в типографии молоденькая, которая эту самую книжку мемуаров набирала от него забеременела, хотя сначала думали на свата, и родила когда отцу под семьдесят было и он для неё такие стихи и песню написал, что после того, как в районке напечатали хор районного Дома культуры пеню эту пел и даже на областном смотре художественной самодеятельности, а стихи потом центральная газета "Сельская жизнь" под рубрикой "Родники народные" опубликовала и столько отцу писем от однополчан пошло, что он второе издание книжки мемуаров уже потолще с дополнениями и фотографиями опубликовал. Жены уже в живых тогда не было, кто-то из однополчан его на юг пригласил, а он линотипистку с собой взял. Она ещё дочку от него родила. Приехали летом ко мне.
Я ему прямо сказал, что как он дочь вырастит, а он мне ответил, что должен до ста лет дожить. Признался мне, что всегда был верующим и это помогало ему невзгоды переживать. Ещё велел меня вести в ту дальнюю деревню, в которую бывало к колдунье ходили. Дочь этой колдуньи от меня родила девочку, которая потом фельдшером стала, а нас с отцом отваром каким- то напоила и в баню с собой водила. Возможно отец за этим чудодейственным средством и ходил за пять километров.
Ночью целительница меня вообще огорошила:
-Что вы меня обманываете? Какой же он тебе отец? Он лицом и телом немного моложе и ласковее в обхождении с женщиной. Это ты ему в отцы годишься!