Мистический фикс-ит
по всем сезонам любимого сериала
1. Джэл
Пустота. И музыка. Ничего больше не осталось.
Звуки смывали эмоции, но Джэлландер Фэйзер всегда ставила мысли выше. И вот мысли-то ходили по кругу, не переключаясь.
Она сама доверила решать Крису. И нечего валить на него, и не только потому, что его больше нет. Она просто переложила ответственность, а бедный парень испугался. Если бы только она тогда знала, что не будет второго шанса!
Ладно. Завтра у неё очень важный концерт. Надо будет, как всегда, выбрать в публике одно лицо, для которого она будет играть свою партию.
…Сначала она увидела эти инопланетные глаза. Узкие, удлинённые, но не раскосые, как будто почти без белков, совсем чёрные. Вроде бы они тебя и не видят, а вроде смотрят в самое сердце.
Девушка сидела в первом ряду. И всё равно Джэл сперва приняла её за парня. Из-за наряда, и так бы и пребывала в этом заблуждении, если бы не заметила лёгкие волны укладки на очень коротких волосах. А потом и косметику, когда инопланетное создание прикрыло глаза. Кажется, девушка плакала.
Даже точно. После концерта она поймала Джэл в дверях:
– Привет! Хотела просто сказать, что твоё соло было великолепно!
– Спасибо. Знаешь, я весь концерт смотрела, как ты слушаешь.
– Правда? Вот я и набралась смелости подойти, поверь, обычно я так не делаю.
– Верю. А как тебя зовут?
– Фрэнки. Ладно, я на минутку подошла, там сестра с мамой осталась, мы ради мамы и пришли. Подумали, что классический джаз пойдёт ей на пользу…
* * *
В группу выпускников Раундвью Джэл почти никогда не заходила. Слишком грустно. А с кем надо, с той же Мишель, она всегда и так могла пообщаться.
Но в тот вечер Джэл заметила сообщение именно через группу. И неожиданно с аватарки отправителя на неё глянули те же нереальные глаза.
Джэл приняла приглашение в друзья. И сразу отписала:
«Фрэнки, так ты тоже училась у нас?»
Переписывались они долго, рассказывая друг другу сто тысяч историй.
2. Фрэнки
Ей было очень и очень нужно поговорить с кем-то, кого она едва знала. С той, которая до недавних пор была только молодым дарованием, строчкой в списке знаменитостей, а оказалась почти однокашницей. К тому же у них нашлось много общего. Обеим, как выяснилось, было лучше в одиночестве.
«Отношения – это слишком больно, – писала Джэл. – Раз – и всё кончается».
«А ещё всё это очень, очень напряжно и запутанно. Есть вещи гораздо важнее парней. Кровная родня, например, и подруги».
«Согласна. Хотя с подругами тоже не всё бывает гладко, а уж родню иногда хочется самой тапками поприхлопывать, но чтоб больше никто и пальцем!»
«Моих нельзя тапками, я им всем за старшую теперь».
«А я всегда была, впрочем, у меня одни мужики, мама – это отдельная песня».
«Моя тоже кадр, но она сейчас, считай, инвалид… А подруги да, то фиг помиришься, то вообще выйдет, что ты их и угробишь… А то ещё живут наиумильнейшей семьёй, в которой ты уже, на минуточку, лишняя».
«Она же родила, да?»
«Да. И знаешь, я, наверно, совсем долбанутая, я как узнала, что она беременна, так чуть с ума не сошла от восторга».
«Почему ты считаешь это чем-то… хотя бы странным? Знаешь, ей повезло. У меня не было такой подруги, как ты. Чтобы поддерживала, когда весь мир был против».
«Кажется, в этой истории я выставила себя слишком хорошей. У тебя, Джэл, не было такой подруги, которая была бы тайно в тебя влюблена. Я играла словами, я для дела сказала, что мы пара, но никому не дала и повода заподозрить, как всё серьёзно. И к чему я начала – в беременную в неё и влюбилась».
«Не знаю, что и сказать. Не можешь же ты надеяться, что её мальчик окажется козлом и сбежит, убоявшись ответственности?»
«Ни в коем случае! Они такая милая пара!»
«Вот и дай Бог. Я кроме себя ещё никого не сглазила. И знаешь, Фрэнки – ты могла бы меня с ними познакомить?»
«Почему нет, но с чего ты вдруг?»
«Мне, наверно, пора близко поглядеть на маленького ребёнка».
3. Рич
Только Грейс. Никогда Грейси. Очень серьёзная малышка с рыжим пухом на голове и светлыми глазами. Ничего, ничего общего, кроме имени, и никогда не будет. И всё-таки она как якорь, как светлячок. Как фонарик Рапунцель из недавнишнего мультика. Кажется, посадишь малышку на ладони, приподнимешь – и она взлетит, поведёт за собой. Туда, где ждёт Грейси.
Потому что она больше не приходит. Даже к нему, Ричу. Не затягивает в видения.
И всё равно кажется, что всего один шаг – и он дотянется и вытянет. Что-то как будто в воздухе. Он даже слышал в городе какие-то разговоры о том, что можно уговорить смерть, отбить у неё дорогого человека…
Может быть, нужно, чтобы просто побольше народу верило.
* * *
В тот вечер почти все собрались у Мини и Ало. Как и всегда, потому что не таскать же им с собой ребёнка, а оставить её тоже особо не с кем.
И Фрэнки привела незнакомую девушку. Темнокожую, с правильными чертами лица, очень серьёзную. Представила её как Джэлландер Фэйзер.
И тут Рич понял, что девушка не совсем ему незнакома. Грейси приохотила его к классической музыке, и порой он слышал имя и игру молодой кларнетистки.
Она держалась просто, хоть и капельку скованно, и вовсю смотрела на малышку Грейс.
Рич подходил всё ближе. И не удержался, ляпнул:
– Ты тоже кого-то потеряла?
Она только грустно кивнула.
– А веришь… что оттуда можно вернуться?
Вот тут Джэл посмотрела на него так, будто пальцем у виска повертела.
– Понял. Но мне сдаётся – за тебя всё скажет музыка.
4. Эмили и Кейти
У Кейти никогда не будет детей. У Эмили скоро не будет Наоми.
Время уходило, утекало, Эмили буквально слышала щелчки проходящих секунд. Чего бы она ни сделала, чтобы снова вдохнуть в Наоми жизнь! У кого угодно отобрала бы здоровое тело для неё… или отдала бы своё. И Наоми жила бы в её крови, под её кожей, водила бы её руками, владела бы её телом…
– Кейти, а если только так получится?.. Я попрошу кого-нибудь, рожу… и так Наоми будет снова жить! И ты больше не останешься… у её нового тела ведь будет моё лицо, а значит, и твоё…
– Эмс, Эмс… Понимаю, тебе много больнее моего. Но не надо же идти на такие жертвы! Да и не получится ничего… Даже если родится девочка, ты просто не сможешь снова быть с ней!
– Мне плевать! Лишь бы только она жила! Всё равно буду любить её больше всех на свете!
А к Наоми уже даже и не пускали.
И, пытаясь хоть как-то отвлечь близняшку, Кейти повезла её в тюрьму, добиться свидания с Эффи.
На подходе сёстры встретили странную компанию. Парень в прикиде металлиста, девчонка, одетая почти как парень, и ещё одна, темнокожая, с видом их задолбавшейся няньки.
– Мне уже интересно к кому они, – хотя, судя по тону, Кейти совсем не было интересно. Эмили уж и подавно.
Но тут они услышали имя Эффи Стонем. И подошли к этой троице.
– Привет, а вы что, тоже к ней? – спросила Кейти.
– Да, – ответила темнокожая. – Я училась вместе с её братом, знала её, конечно, мало, но… в курсе того, что с ней случилось. А вы её подруги?
…Все быстро перезнакомились. И Кейти сообщила:
– Без понятия, помнит ли Эффи ещё Фредди, но у моей сестры умирает девушка.
5. О каждом
– Только пожалуйста, не кричите! Точнее, не кричите прямо ей! Она будет просто в бешенстве! – Эмили чуть не плакала, глядя вверх, на окна палаты.
– А что тогда делать? – Фрэнки обвела всех взглядом. – Взяться за руки и спеть песню? Позвать феечку?
– Я одну знаю, – хмыкнула Джэл. – Но она в Нью-Йорке. Была, может, ещё по свету мотается… И ей самой бы кто помог! Ветер дует – она улетает. А главное – запуталась…
– А ещё, – с горечью сказала Кейти, – желающие и имеющие возможность могут забеременеть от первого встречного. Чтобы создать новые тела. Но это, ясен хрен, не прямо тут.
– Да ну что вы все? – возмутился Рич. – Ни во что не верите? Вроде как собирались пробовать со всей душой… Может, Джэл сыграет?
– Пипец вы, блин, орёте! – раздался сверху чей-то голос. – Как больные слоны!
– Наомс? – Эмили снова подняла голову. И осознала: Наоми, которая ещё вчера не могла даже встать, сейчас смотрит на неё из окна. И то ли свет так падает, то ли и правда вокруг её лица волосы рассыпаются сиянием, вместо того жалкого ёжика… – Наомс! Как ты? Можно к тебе?
– Не пустят! Я сейчас, ловите!
Наоми распахнула окно. Джэл что-то командовала, но Эмили застыла в ступоре. Смотрела, как её любимый человек падает… нет, парит, раскинув руки, всё в том же сиянии.
Наоми приземлилась на носочки, миновав все подставленные ей руки. Потянулась – и уже сама обняла Эмили:
– Я хочу домой, Эмс!
* * *
А в это время Эффи Стонем увидела в тюремном окошке лицо Фредди. И даже не удивилась, ей ведь всегда был один шаг до безумия.
Парень, когда-то любимый до сумасшествия, грустно посмотрел на Эффи:
– Я мог бы вернуться в мир живых. Но у всего есть цена…
* * *
«У всего есть цена…» – эхом услышала и Фрэнки в своей голове. Грейси показалась ей, а не Ричу.
«Я готова платить! – мысленно передала ей Фрэнки. – Это же я виновата, и у меня никогда уже и ничего не будет не через жопу!»
«Не спеши. И Ричу пока ничего не говори. Я узнаю больше».
…Что до Джэл, то она и тени Криса не увидела. И не задумалась над этим даже, в шоке от того, что на её глазах произошло с Наоми. И в попытках взять себя в руки и помочь Эмили уговорить свою девушку всё же вернуться в больницу и официально выписаться…
– И не соглашайся ни на какие анализы, говори, что хочешь умереть дома!
– Типун тебе на язык! – шикнула Эмили. Но Наоми сжала её руку:
– Эта девчонка права, не хочу становиться медицинским феноменом, особенно если это только до поры до времени, – она неуверенно улыбнулась, прислушиваясь к ощущениям. Не может же быть, чтобы больше нигде не было хреново!
6. Фредди
Хороших людей тут почему-то собиралось всё больше. И не вверх, и не вниз – а застряли почему-то тут. Вот только что присоединилась злая и несчастная девчонка по имени Эмма. Её убили враги, которых опять где-то нажил Кук. Сам он, с её слов, подался в бега, если ещё не попался, конечно.
– Ты злишься, – сказал Фредди девчонке, – это естественно. И очень хорошо!
– В каком, на хрен, месте? Я хочу к родителям!
– Я тебя понимаю. Но для этого надо сперва разобраться с одним козлом. Прямо тут. Такая же ж подлость, Кук его убил, а он не в аду, а лазит туда-сюда, играется нами, обещает живым вернуть нас, мёртвых. Уже чуть не секта его руками создалась.
– Он что, продал душу дьяволу? – видно, оказавшись здесь, девчонка поверила бы уже во всё.
– По мне – так ещё при жизни. Он был психиатром, знатно трахал людям мозги, едва не превратил мою девушку в послушного зомби, потому что сам её хотел, козёл. А потом убил меня. И, может, дал убить себя Куку.
– Зачем ему это?
– Я уже вот говорил Крису и Грейси – его план в том, чтобы менять одни души на другие. И получать их все. А теперь вот я понял: единственный человек, который может остановить этого упыря, – Кук. Хоть этот козёл и сделал его убийцей.
– Ладно, я тут каким местом? Потом прибить Кука?
– Потом, Эмма, это потом. А сейчас ты единственный человек, который может вытащить Кука сюда, в мир теней.
7. Кук
– У всего есть цена, говоришь, козёл? Ты ещё не рассчитывался с Куком!
Зов Эммы застиг его как раз в тот момент, когда уже почти засекли и легавые. Кук сперва решил, что это просто видение, как тогда, с Джейсоном, но Эмма была жутко зла и настойчива:
– Хочешь хоть раз что-то исправить? – и пребольно дёрнула за руку.
И теперь Кук стоял против козла, которого бил, да не добил. Козла, который порешил его лучшего друга, а теперь собирался населить мир живых упырями.
Джон Фостер ухмылялся, глаза светились, как гнилушки, из пальцев лезли когти:
– Ну лупи, много ты мне насолишь! И за всех ты не расплатишься!
– Если я тут останусь, отпусти Эмму к родителям! Дай им всем покой!
– Побьёшь меня – сам её отведёшь. Пока я готов бесплатно отпустить девицу Грейс. Но передай, милочка – если та, похожая на мальчишку, захочет с тобой поменяться, я буду очень рад!
Грейси, растворяясь в воздухе, только хмыкнула. «Вот ещё!» – было написано у неё на лице.
А Кук уже яростно месил психиатра. Не боясь ни когтей, ни трупного яда. Ему нечего было терять, но одновременно много за кого было драться. За друга, за когда-то любимую девушку, за недавнюю, ничем не заслужившую этого кошмара, подругу. За Наоми, которая в своё время заставила его себя уважать, а теперь, по плану этого гада, должна была, исцелившись сама, медленно и мучительно терять Эмили. И за всех тех, кого Кук и не знал, но кто тоже заслуживал лучшей доли.
И каждый удар был для нечисти как зажжённый факел, как святая вода, и наконец эта пакость рассыпалась!
– Пока, Фредди, чувак, удачи! Эмма, идём, я же, на хрен, Кук!
– Пошёл ты в транду, – объявила Эмма и протянула руку.
Вместо эпилога. Ещё о каждом
Крис и Фредди глядели из-за завесы на воссоединение Грейси с друзьями и её мальчиком.
– Ты бы хотел так же? – спросил Фредди.
– Стрёмно и соваться-то. Я ей не нужен, она сумела пойти дальше, чего-то добиться, а я только опять внесу в её жизнь трындец и хаос.
– Хоть друзьям покажись, вон, девчонке, которая с тобой сидела…
– У неё мелкий брательник на руках, и она в процессе выяснения, будет ли ещё с бывшим. И вообще, а сам-то?
– А мне Эффи сказала – мол, вот выйду из тюрьмы и пойму, чем вообще располагаю. Может, её сюда позвать и найти тут на двоих местечко? Может, тогда уже больше никогда никто жертвой не станет.
– Это для меня слишком сложно, чувак! Поживём – увидим.
* * *
Эмили меж тем рассказала Наоми и всей их новой компании, как готова была родить ребёнка.
– Ну, как бы, – Наоми задумалась, как сформулировать, – я ценю порыв, но ты бы нашла, от кого? Просила бы Джей Джея? Чтобы он, значит, растил ребёнка Лары, а его ребёнка растили бы вы с Кейти?
– Я тогда об этом не думала. Хоть от кого угодно… Хотя это свинство, и тебя поселять в тело с сомнительной наследственностью, и Кейти такой подарочек подсовывать…
– В общем, хорошо, что не пришлось. Если нам правда захочется – мы сами выберем отца, и тщательно. А если кто-то новой жизнью должен искупать что-то или кого-то выкупать – так хрень это всё полная!
* * *
Об искуплении могла бы подумывать Джэл, но её разум старательно закрывался от таких материй. Да, истории Наоми и тем более Грейси так просто не объяснишь. Но она, Крис и ребёнок – нет и никогда не могло быть.
– Фрэнки, а ты бы хотела забеременеть? – спросила Джэл.
– Не знаю. Больше хотела бы свалить туда, откуда вернулась Грейси. И честно, и вдруг бы вылечило Кейти от бесплодия. Только я за мамку отвечаю, сестре трудно одной.
– Я такая же. Значит, будем держаться вместе!
Апрель-июнь 2019