Погода для середины октября выдалась неожиданно теплая. Солнце щедро дарило последнее тепло и свет перед тем как перейти в ночной «тусклый» режим. Небо голубизны такой, что не спутаешь — осень и вот–вот пойдут первые заморозки и станет оно уныло серым. День выдался отличным. Как раз для того, что я задумал.
— Посмотри какое замечательное место. Давай остановимся?
— Место, как место. Не лучше и не хуже. Делай, как хочешь.
Он безразлично смотрел в окно и мне пришлось чуть ли не силой вытаскивать его из машины.
— Посмотри, как красиво! — Посмотреть действительно было на что. Осенний лес желто–зелено–багряный, спокойный и умиротворенный, наполненный прозрачным воздухом. Все, как писал поэт и даже лучше. Белые облачка, словно для контраста с яркой голубизной неба и солнце. Тишина и покой. Как будто в мире и нет больше ничего и никого.
Зря я остановился так далеко от леса, обратно придется его нести, а он хоть и похудел сильно в последнее время, все равно тяжеловато будет. Ну да ладно, справлюсь.
— Пойдем?
Он безразлично плелся за мной, не замечая ничего, не обращая внимания ни на птичьи крики, ни на шепот листьев.
— Давай немного отдохнем. — Я вывел его на заранее приготовленное место. Сел на пенек, достал из рюкзака термос, налил себе чаю.
— Бутерброд будешь?
— Ты привел меня сюда, чтобы убить.
От неожиданности я обжег язык и поперхнулся.
— Я знаю. За все эти годы я научился читать твои мысли. Только сделай все быстро. Я не хочу мучаться.
— Вениамин! — от неожиданности я второй раз за всю жизнь назвал его полным именем. — Что ты такое несешь?
— Сегодня хороший день, да? Хороший, чтобы умереть. Не надо нести меня обратно, оставь здесь.
— Как ты мог такое подумать? — я обнял его и как ни сдерживался, голос дрогнул. — Ах ты, старый пенек! Что же ты удумал, дурашка. — Я обнимал своего старого пса, и мы оба немножко плакали. Я чувствовал такой родной запах его макушки, гладил его и все никак не мог успокоиться. Но Я глотнул чая, опять обжег язык и скомандовал:.
— Веник, ищи! — Он с недоумением посмотрел на меня. На охоту мы с ним давно не ходили и в последнее время я щадил его, обращался, как с инвалидом. — Ищи я сказал. — Я подбавил металла и жесткости в голос.
Мой верный Веник еще недоверчивее посмотрел на меня и нерешительно повилял обрубком хвоста.
— И не делай вид пожалуйста, что ты в одно мгновенье оглох и лишился нюха! — ехидству в моем голосе позавидовала бы сама ехидна.
Веник нерешительно обнюхал пенек, на котором я сидел. Хотя бы он нашел, хотя бы нашел, каким богам помолиться прямо сейчас, чтобы мой план не сорвался! Давай, давай, я мысленно подсказываю тебе, где искать. Находи уже, раз ты научился читать мои мысли! Есть! Веник остановился около той самой березки и гавкнул. Сначала нерешительно, а потом все громче и громче, наслаждаясь своим забытым басом.
— Молодец, пес! Ну–ка посмотрим, что там?
Мне даже не понадобилась лопатка, так как Венькин подарок я зарыл неглубоко. Там, в корнях березы, надежно завернутая в пакет лежала игрушечная лиса. — Ты помнишь, Веник? Ты помнишь, именно здесь ты первый раз выгнал свою первую лису!
Я вручил игрушку собаке и он, так и не вспомнив ту первую лису, сразу полюбил эту. Ярко оранжевую, пушистую, вкусно пахнущую моими руками, домом и немножко лесом.
Потом мы ели бутерброды, я допил забытый чай и пора было ехать домой. Обратно Веник уже не брел. На глазах помолодевший пес неторопливо бежал, сжимая в пасти свой драгоценный, найденный подарок. Лису.
P. S. Посвящается нашему ушедшему Джонику.
P. P. S. Я не охотник, поэтому вполне возможно наделала профессионально охотничьих ляпов. Прошу меня извинить за это.