Девушка вздохнула и больше спорить не стала. Однако, на всякий случай, спали по-очереди, сменяясь каждые три часа. Ридиэль не смела даже касаться хищника, он-то дремлет в пол уха, мало ли, перепутает что спросонья, и оружия не потребуется, полоснёт когтями разок и некоей альвийке сразу конец придёт. Утром поднялись рано, перворожденная умылась в ближайшем ручье, попила, поделилась с товарищем дорожными хлебцами, которые стражницы и стражи всегда брали с собой, уходя в дозор. Оркиан изловил неудачливого зайца и скушал прямо сырым. Остроухая мяса не ела совсем, никогда, (не сочетается как-то охрана природы и поедание части её, живых существ), отказалась и сейчас вежливо.
Теперь, после того, как вместе сражались с чудовищем, жизнями рисковали, познали, кто и на что способен, спутники общались куда теплее и душевнее. Иногда, один день знакомства сближает в большей степени, чем, если бы воспитывались вместе. Проходя мимо «почтового» дупла, альвийка положила в него очередную записку с докладом. Сначала, планировала расстаться с гоблином сразу, как подойдут к границам леса, но потом задумалась немного. Ведь люди воителя могли встретить нелюбезно, не как героя и, вместо золота, «подарить» копьё в бок или стрелами истыкать. Перворожденную тронуть не посмеют, чтобы не пришлось после воевать со всеми лесными стрелками. И тропы с дорогами перекроют остроухие, прервав сообщение и не пропуская купцов, и вообще, ни за мясом не сунешься, ни за ягодами и грибами.
- Послушай, - Ридиэль смутилась, - ты знаешь, ваше племя мало кто любит, не доверяют, ненавидят, бояться. Может, наденем тебе на шею ошейник? Ну, притворишься моим рабом зачарованным. А золото после отдам, когда окажемся в полной безопасности.
- И у тебя с собой есть упомянутые предметы, – поинтересовался Оркиан, - совершенно случайно с собой прихватила, выходя из дома?
- Нет, мы, альвы терпеть не можем всего, что сдерживает и лишает воли, вообще не очень любим металл и пользуем особый, цвергский, не причиняющий вреда таким, как я, - перворожденная вздохнула, - но, у меня есть стрела, преображающая одни предметы в другие. А чтобы ты не волновался, сделаю оковы недостаточно прочными, в любой момент сможешь разорвать.
- В твоих словах есть доля правды, - разбойник вздохнул, - но смотри, обманешь и забуду, что ты такая миленькая, умненькая, храбрая и являешься интересным собеседником, станешь ужином.
Девушка нашла сухую ветку, коснулась наконечником стрелы, миг и дерево преобразилось, стало длинной цепочкой и кожаным ошейником, на котором были начертаны руны, разумеется, несуществующие, не имеющие никакой силы. Гоблин сам «украшение» на шее закрепил. Цепь на руку намотал, чтобы не мешала.
- Когда покинем лес, притворись, что ничего не соображаешь, глаза в кучку, язык наружу и пусть слюна капает, - попросила лесная воительница, - в таком виде будешь казаться неопасным. А я за цепочку поведу.
- Может, и гавкать иногда, а так же передвигаться на четырёх конечностях, поднимать заднюю лапку на деревья? – хмыкнул двуногий хищник, - чтобы совсем уж на домашнюю собачку походить.
- Нет уж, тогда придётся тебя чесать за ухом, а касаться кожи не желаю принципиально, слишком грязен, - остроухая поёжилась, - прежде необходимо отмыть, вывести всех блох и паразитов.
- Нет у меня никаких блох, - проворчал воитель, - я их всех давным – давно съел.
Ридиэль немного робела, старалась не дёргать цепочку лишний раз. Спутник и так пребывал не в лучшем настроение, а разгневаешь, и лук может не помочь. С подземными жителями хорошо воевать, находясь от них на значительном расстоянии, на высоком дереве или крепостной стене, и лучше, когда за спиной с десяток сородичей, а тут два шага, не успеешь и пискнуть, как в горло вцепиться и разорвёт его острыми клыками. Но, Оркиан терпел, золото куда важнее гордости. Вот впереди показалось первое человеческое поселение, окружённое высоким заострённым частоколом. Спутники напряглись, ждали окрика стража или ещё кого, присматривающего за окрестностями. А попадётся излишне нервный или пьяный сторож и стрелу арбалетную всадит. Однако, никто не издал ни звука. Более того, ворота оказались почти полностью оторваны, одна створка висела на нижней петле, вторая вовсе лежала на земле.
- Что-то мне подсказывает, что золота не увижу, разве что, с трупа сниму, - гоблин сплюнул, - лучше не идти дальше. Сердцем чую, ничего приятного или интересного не увидим.
- Если случилась беда, необходимо выяснить, какая, - возразила альвийка, - вдруг неведомые враги и на мой народ нападут? И ещё могут быть выжившие, нуждающиеся в помощи, а любая жизнь священна. Не хочешь, жди здесь, не настаиваю.
- А дракон, разве тушить искру его жизни не было таким же грехом? – поинтересовался Оркиан.
- Ящероид был слишком опасен, для всех, - отмахнулась девушка, - стой здесь, если через час не вернусь, можешь считать мёртвой.
- Нет уж, - покачал головой разбойник, - не хочу, чтобы твоя смерть легла на мою совесть тяжким грузом. К тому же, мы, подземные жители, не умеем определять время, «час» это вообще сколько? Не стоять же здесь до вечера!
И вот напарники миновали ворота, девушка наложила свою самую убойную стрелу на тетиву, разбойник вытащил топорик и прикрылся щитом, готовясь отразить метательные снаряды неведомых врагов. Но, улица была пуста, ни единого живого существа. Даже собаки и те куда-то делись, не лаяли. Обошли всё поселение из конца в конец.
- Теперь попробуем ещё кое-что, необычайно глупое, - Оркиан кашлянул, - зайду в один из домов, обыщу его, а ты снаружи стой и, услышишь крик или хрип или ещё какой подозрительный звук, немедленно стреляй, не жди и не жалей.
И вот двуногий хищник ногой высадил дверь, нырнул внутрь быстро, если и прятался кто, не успел бы нанести удар или наброситься. Несколько минут ничего не происходило, но вот послышалось испуганное восклицание воителя, потом он разразился руганью и стрелой вылетел на улицу.
- Стреляй – стреляй – стреляй! – завопил гоблин.
Во мраке жилища (топилось оно по-чёрному, окошки отсутствовали, дым выходил через вход) вспыхнули белки чьих-то глаз. Ридиэль отправила в полёт стрелочку, в доме вспыхнул огонь немедленно, да не простой, такой не потушить ни водой, ни песком.
- Что там было? – пролепетала девушка.
- Чёртовы мертвяки ходячие! – двуногий хищник скрипнул зубами, - неудивительно, что даже трупы не обнаружили. Все, кого не сожрали и не преобразили, убежали. Дневной свет загнал нежить в темноту жилищ, в подвалы, но вечером обратно вылезут и неизвестно куда двинутся. Хватит чар, чтобы спалить всё поселение?
- Понадобиться, ещё начерчу руны на наконечниках, - кивнула воительница, - однако, не факт, что всех прикончим. Мертвяки не появляются просто так, у них есть хозяин, создатель, и он способен поднять ни одну армию и отправить в бой. Когда устроим пожар, нам назад надо, предупредить альвов и гоблинов об опасности.
- Попробую уговорить своих, прибыть и соединиться с лесными стрелками, - Оркиан сощурился, - зомби в темноте наших пещер особенно опасны, могут действовать круглосуточно, не остановятся, пока всех не убьют.
- И я постараюсь убедить старейшин, хотя эти поупрямее будут, - альвийка скрипнула зубами, - ну, начали.
Гоблин подбирал куски дерева, разжигал их от пламени и забрасывал в двери изб. Не прошло и нескольких часов, как всё поселение занялось. Из некоторых убежищ высказывали мертвецы, горели, пытались нагнать поджигателей, тщетно.
- Необходимо нечто, чтобы задержать уцелевших покойников, - двуногий хищник вытащил из сумки ткань с головой дракона, - давай увеличим эту штуку, враги получат много вкусного гниющего мяса, столько и за час не скушать.
- Прекрасная мысль, - кивнула соратница.
Гоблин бросил своё «сокровище» в воротах частокола. Альвийка отправила стрелу в полёт, часть туши принялась быстро расти, увеличилась раз в десять, стала больше, чем и была. Теперь пришла пора, бежать со всех ног. От скорости зависит, сколь быстро соберутся воины и обрушатся на мертвяков, остановят эту заразу, не успеют, и вся планета погибнет, не останется даже насекомых. Зомби поедают всё, до чего могут добраться, зарыться в землю, бродить под водой, а все, летающие в небе, однажды опускаются на отдых, нельзя парить вечно, к сожалению. И ходячие мертвецы очень разные, некоторые едва передвигаются, медленно переставляя гниющие ноги, другие необычайно резвы, но все смертоносны и не ведают жалости, никогда не насыщаются. И сами покойники, не худшая из бед, куда опаснее их повелитель, кем бы он ни был.
Альвийка нырнула в сень деревьев, вытащила из сумки рог, приложила к губам, дала тревожный сигнал. Чары артефакты разнесли звук до самых дальних углов, каждый перворожденный услышал его и немедленно кинулся на призыв, вооружившись, как следовало.
Из кустов появились первые стражи.
- Неужели, гоблин оказался предателем? – воскликнул он, - чего и следовало ожидать, мерзкое племя.
- Лучше бы, коли так, - девушка покачала головой, - Оркиан вёл себя, как настоящий герой! Обнаружили мы в людском поселении зомби. Прикончили столько, сколько смогли, но каково их истинное количество, неведомо. Надо обыскать всю округу, убедиться, что их не осталось. А соратник обещал привести орды подземных жителей на подмогу.
- Можно подумать, не справимся без этих пожирателей падали, - передёрнул плечами всё тот же неуёмный остроухий.
- Когда идёшь на войну с мертвяками, лучшие союзники – именно трупоеды, - Ридиэль сверкнула глазами на сородичами, - не до болтовни нам, и не до древней ненависти.
К счастью, старейшины, прожившие ни один и не два тысячелетия, прекрасно знали, что такое ходячие мертвецы. Зачем терять сородичей, коли можно спрятаться за спинами гоблинов? Временный союз никому не повредит, а попробуют предать двуногие хищники, всегда можно прикончить, главное, спиной к ним не поворачиваться.
Разумеется, Оркиану пришлось не легче, гоблины альвов не слишком любили, но наш герой нашёл струну в их душах, за которую можно дёрнуть. Напомнил, что война с зомби может продлиться долго, немало поселений опустеет, которые можно пограбить. А сделать такое проще, находясь в первых рядах. И куда больше шансов уцелеть, когда спину прикрывают меткие лучники – волшебники. И тела остроухих (а павших будет немало) можно подъедать потихоньку. Не говоря уже о том, что спасая мир, есть шанс улучшить собственную репутацию, нанимать станут не только злые маги, а это дополнительный доход, столь необходимый.
Две армии встретились на ничейной территории. Не сразу удалось лидерам прийти к соглашению, но примчались лазутчики с ужасной новостью – обнаружились ходячие покойники и им числа не было. Тут уж не до споров, разбойники принялись рыть окопы, в которых скроются перворожденные, и насыпать валы для себя. Альвы начали творить ворожбу, вырастили деревья, корни которых укрепили насыпи…
Так началась самая ужасная война в истории, мёртвые против живых.