Известно, что судьба индейка
Кому подарок, а кому злодейка.
Три дня, как Иван пытался ему дозвониться. Он как обычно не снял трубку. Нехорошая реакция на его звонки. Что это? Равнодушие или недомыслие? Знает же, что он после инсульта и уже были моменты на грани выживания. Надо сказать до нового года его на скорой помощи отправили в больницу с инсультом. И у сына никакого беспокойства. Равнодушие? Даже звонков нет! Ивану хотелось узнать как у него дела после операции. Ему вырезали геморройную шишку, да и мысль пришла в голову съездить посмотреть, как живет, пообщаться с внучкой, может помочь чем.
Дозвонился только вечером на третий день. Говорит все нормально, работает. Рассказал ему про себя, что все по старому, на инвалидность отправлять пока воздерживаются. Хотят понаблюдать и полечить сами, но реабилитация в санатории необходима, а она стоит денег, которых нет в наличии. Сообщил ему, что основной мотив звонка, возможность приехать к нему на праздники. И тут началось интересное:
- С деньгами у меня сейчас туго, подожди месяц, другой.
- Основное из-за чего звоню, хочу приехать к вам на праздники – сказал Иван.
- Мы лучше сами приедем,
- Ты же, если приедешь, снова остановишься у матери, а ко мне зайдешь перед отъездом на 15 минут,
- Пап опять будешь приставать с бабушкой,
От такого ответа я на минуту потерял дар речи. Повисла пауза молчания. Помолчав и немного подумав, он добавил:
- Устал на работе, хотели с женой отдохнуть,
- Сына, ты же знаешь, что можешь приехать и жить в дом, где ты родился и днем и ночью, в любое время. И я на такое же надеюсь как твой отец. Ты же говоришь мы одна семья. Я бы посидел с внучкой, пока вы куда-нибудь сходили погулять и отдохнуть. Разве так нельзя сделать?
Даже сейчас, описывая этот разговор, почувствовал, повысилось давление. А во время разговора ощущения были гораздо хуже. Дальше у него была невнятная речь в оправдательном тоне, поэтому я положил телефонную трубку, чтобы скорее лечь и успокоиться. Доктора сказали - Самое страшное для инсультника высокое давление. В общем, папаня съездил к сыну и ему, в кавычках, очень рады. Ха-ха!
Вспомнишь разговор, вроде он обычен. Сын устал и хочет отдохнуть с женой. Это нормально. Отец пристает с посещением бабушкиной могилки. Мало ли чем родители надоедают детям. Вроде все нормально, все обыкновенно, но почему во мне чувство горечи, обиды и несправедливого отношения ко мне? Что же должно произойти? Что же должно случиться, чтобы он понял и принял, то чего я хочу до него донести. И память начинает рисовать картинки из прошлого, заставляя анализировать и искать причины происходящего в настоящем.
Как трепетно и нежно он относился и относится к своему сыну и доченьке, как оберегал их и пытался наполнить всю их жизнь необходимым, с каким радостным восторгом они завидев его, побросав свои детские дела летели к нему навстречу будто на крыльях. Куда все это делось?
Память, будто в отместку, яркими картинами начала выхватывая из глубины сознания события, заставляя в который раз с болью переживать былое...
На кухне с матерью.
Настоящая мать родившая или воспитавшая?
Телеграмма - Встречай еду мама…
Внутри вулкан. За прожитое! Без материнской ласки и заботы! Каждое мгновение жития, без близкого родного. Кому это расскажешь? Боль, обида, разочарование, унижение всеми тебя. Попытки встать от очередных брошенных в лицо безжалостных слов безотцовщина……. И всё чего не перескажешь.
У Ивана уже двое детей, вроде устоялся, однако колотило внутренне как мальчишку.
Конечно, принял. Она же моя мать, родила меня , а воспитывала его другая женщина, его бабушка.
Это другая настоящая история. Её история бесконечной величины человека пережившего войну, голод смертельный, Человека матери, Человека поднявшего всех оставшийся в живых, Человека бесконечно дарящего силы для жизни и жертвующей собой для других.
Сидят с "мамой" на кухне, общаются…
Вдруг она начинает рассказывать красивую историю. Постепенно он начал понимать, о чём она рассказывает и продолжил её рассказ, подробно излагая происходившее, даже с картинками запрещенными до шестнадцати лет. По мере его повествования у неё пропал дар речи и округлились глаза.
Он рассказал ей всё. Что происходило за столом и в темноте, и когда с братом легли спать, и кто был, и что делали. Рассказал, как он несколько раз просил пройти пописать, и как он после этого тупо и упорно стоял голый у стола, пытаясь бессознательно убрать ЭТО, и его пытались накормить кусочками, чтобы он ушел!!!!!!!!
Удивление матери не было придела. Её слова – Как ты это можешь помнить! Тебе же не было и двух годиков?!
Бабушка.
Рожденьем ветку закрепить
Прожить и предков не забыть.
Бабушка, о которой шла речь в телефонном разговоре, приходится мне бабушкой, а сыну естественно прабабушкой. Так уж получилось, я рос без отца и матери, и воспитывала меня она. Правнука своего она любила неимоверно. Как все нормальные добрые бабушки. После жизни с такой бабушкой, на всегда остается добрый свет в душе. Еще лучше она относилась к нему. Скорее даже более трепетнее чем ко мне, я же внук, а мой сын ПРАВНУК. Она в своем преклонном возрасте свое звание прабабушки исполняла с большой любовью.
Будучи студентом, мне случилось ехать в строй отряд старшим квартирьеров. Сыну было уже два с половиной годика. Работать мне приходилось всегда даже во время дневного обучения в институте. Да это и понятно был уже женат. Сына растил, выплаты за кооперативную квартиру и поесть, попить и одеть, обуть, и т.д., и т.п.. Надо было крутиться. Чтобы больше заработать мне удалось пристроить в строй отряд свою жену поваром. Как она распорядилась заработком отдельная, очень большая и очень больная тема.
Как я говорил, меня воспитывала бабушка и к тому времени, родителей жены тоже не было в живых. Пришлось с малышом оставаться бабуле. И она, не смотря на свой возраст, это с честью выдержала. Только сейчас, вспоминая какой уставшей ее увидел, приехав из Якутии, понимаю насколько ей это было тяжело. И ведь от нее одни добрые слова, не звука жалобы. Какие мы в молодости глупые. Не ценим настоящего.
Сын сейчас живет в другом городе. Иногда приезжает. Много раз и много лет я ему напоминаю, что нужно посещать могилку бабули. К сожалению, постоянно находит причины уклониться от посещения. В последние два года у него и у меня дела идут плохо. И я стал более настойчиво предлагать посетить бабулю. Этой-то настойчивостью он и был недоволен во время телефонного разговора. Из-за того, что мы видимся редко, да и заходит он на десять пятнадцать минут перед отъездом из города, у меня нет возможности с ним нормально пообщаться. Поэтому между нами и стоит проблема отцы и дети, предки и будущее.
Ну никакой возможности поговорить. Когда появится, от радости, что увидел, от желания все сразу ему сказать, внутри меня ступор и только глупая тупая улыбка на лице. Вот такие вот дела. Не очень, правда?
Мы жили при советском времени, где был лозунг семья первичная ячейка общества. Лозунг лозунгом, а по сути все иначе. Революция, гражданская война, репрессии, отечественная война, все это приходило в семьи, никого не спрашивая, жестоко уничтожая членов семьи. Отечественная война прошлась по каждой семье, некоторые уничтожила полностью. Революция разделила семьи на красных и белых, капиталистов и коммунистов и опять заставила уничтожать семьи. Репрессии уничтожая семьи, заставляли выживших молчать о своих предках. А ведь это погибшие люди, которые не передали своим потомкам то, что могли и должны были передать.
Как не крути прошедшие события и бывший строй все сделали, чтобы прервать связь поколений. За это время только некоторым семьям удалось сохранить свои корни, традиции, то есть память о своих предыдущих поколениях. Они известны в России. Подумав, приходишь к выводу, что эти фамилии и выжили благодаря традициям, твердой своей памяти к предыдущим поколениям и уважению к старшим.
И что мне отцу делать? Да досталось нашей семье. Выбиты все. Бабуля много чего не рассказывала. Видно защищала меня лишая информации о предках. И она была права, время такое было. Сейчас время другое и есть возможность собрать те крохи, которые еще остались, чтобы будущие носители фамилии не были оторванными листочками в жизни.
Если листок оторвать от дерева, жизнь его коротка, потому что лишен соков от корней своих. Если живет с деревом, век его долгий, сам красивый не пожухлый и вместе с деревом и корнями опять возродится к новой жизни, как только придет время. А попробуй его найти для обиды среди братьев листьев! Замучаешься искать! А попробуй сломать крепкое дерево, вырвать его. Замучаешься потому что корни мощные и крепкие. Так и человек как листик, не долго живет без семьи дерева и корней крепких, корней рода своего.
Сколько раз просил заехать к родным в города, где он бывает по командировочным делам. Один ответ - некогда. А ведь эти люди сегодня живы, а завтра их может и не быть. Такова жизнь. К живым не идет, время нет, а на могилки тем более, они же при жизни не спросят.
Поэтому возникает вопрос? Насколько он чувствует и понимает свое появление в этой жизни? И отсюда какова его внутренняя необходимость посещения могилок предков? Какова его благодарность за то, что они для нас в своей жизни сделали. Почему ему нужно бережно относится к своим родителям? Придет время, он сам будет в моем возрасте и будет чаще задумываться о будущем. И ему нужно своим примером воспитывать это в своих детях. Просто словами детушек не обмануть. Тогда и они понесут отношение к предкам в будущее. Это одна из важных традиций крепкой семьи. Ведь слово семья это еще не семья, как от слова халва во рту слаще не становится. Это крепкие отношения, взаимная ответственность, взаимопомощь, и многие, многие традиции которые накапливаются и передаются потомкам.
Как донести хоть что-то до него? Как это обсудить с ним? Как с ним по рассуждать на темы жития-бытия. Вот и телефонная фраза, опять будешь приставать с бабушкой…
Борщ, сатанинский гриб, ответственность и Иван.
Ответственность – вот незадача!
Живут же без нее не плача.
Это произошло за день до выписки из больницы, где Иван Иванович лежал по поводу профилактики внезапно нагрянувшего инсульта. Долго его уговаривали лечь в больницу. Уже несколько сроков пропустил. Знал за его крупный и здоровый внешний вид врачи его не жалуют. Поэтому стеснялся появляться в этих заведениях. А тут вроде и сам почувствовал, что пора и согласился. Лечение шло обычно уколы, капельницы, процедуры, как у всех. А тут…
За день до выписки, в обед принесли борщ больничного изготовления. Иван Иваныч добавил в борщ свежей только принесенной сметанки, почистил чесночку и уничтожил его с огромным удовольствием до последней капли. Сосед по палате, по причине своего небольшого роста, из борща употребил только жидкое, а из второго осилил только половину. Тем больничная трапеза и закончилась.
Через несколько часов Иван Иванович почувствовал резкое ухудшение самочувствия. Соседи по палате позвали медсестру. Она замерила давление. Оказалось чуть завышенным. Эта было обычным делом. На этом медицина и успокоилась.
Наступил ужин. Участие в нем Иван Иванович отверг. Уже стало тяжело вставать и во рту постоянно сохло до прилипания языка к небу. Постепенно все успокоились и улеглись спать.
В состоянии полузабытья он пролежал до глубокой ночи. Постепенно начала появляться тошнота. Она усиливалась до того, что пришлось встать, чтобы идти в нужное место. Вставая, Иван Иванович ощутил слабость и дрожь во всем теле. Да это же отравление с удивлением подумал он! С трудом, опираясь на стенки добравшись до места, несколькими мощными порывами опорожнил желудок. Ха! Да это борщик выходит. Заставила нелегкая с удовольствием до капли употребить!
Видно потуги Ивана Ивановича были хорошо слышны в спящем отделении, так как сразу прибежала дежурная сестра. Проводила ослабевшего до палаты и сделала укол, как сказала от тошноты. Укол не подействовал, пришлось еще несколько раз повторять этот путь и процесс освобождения от борща. Так прошла вся ночь.
Наутро, прибежал заведующий отделением. Немного вопросов и главный, не было ли жидкого стула. Видно чтобы не закрыли отделение. Следующим прибежала лечащий врач, опять те же вопросы. И ни каких действий о облегчении состояния и медицинских действиях при отравлении. Как специалисты знают, что состояние отравления ухудшает состояние по поводу лечения. Так и произошло. Иван Иванович понял, что он уже выписанный, ему осталось только дождаться выписные документы. И время потянулось мучительно медленно и тяжело.
Наконец бумаги принесли. С трудом одевшись, шатаясь и дрожа от слабости он побрел к машине. Встречные сестрички подшучивали, вот это вылечили! В ответ, улыбаясь, Иван Иванович благодарил за доброе участие.
Добравшись домой, он упал на не разобранную постель и еще сутки с лишним не поднимался с нее. Немного придя в себя позвонил соседу по палате и узнал, что отравлений в это время было несколько в его отделении и еще больше в соседнем, а сколько во всей больнице простым смертным неведомо.
Лет пятнадцать назад Иван Иванович работал главным механиком довольно значимого предприятия. У этого предприятия появились деньги и руководство решило в области прикупить кирпичный заводик. Направили на осмотр объекта его как главного технаря оценить техническое состояние завода, главного бухгалтера, главного экономиста и заместителя директора предприятия.
Происходило это летом. Погода была шикарная, солнечная. Поэтому эта поездка воспринималась всеми как праздничная. Зам директора, любитель спиртного, конечно запасся всем необходимым.
До районной администрации, где находился кирпичный заводик, доехали быстро и весело за пару часов. В самой администрации, на удивление, никого из управленцев не оказалось. Уговорили какого-то клерка показать завод, чтобы приступить к делу не дожидаясь районного начальства. Приехав на место, все были еще больше удивлены. Это был не завод. Это были руины, заросшие не только кустарником, но и деревьями. Остатки кирпичной кладки говорили, что время ее возведения при царе «горохе». От оборудования осталась только проржавевшая бесформенная груда металлолома. Деньги было вкладывать не во что. Так неожиданно быстро выполнилось задание руководства и осталось еще много свободного времени.
Обратную дорогу проехали не спеша с частыми остановками-пикниками в приглянувшихся лесочках. Во время пикников обследовали лес на предмет грибов. Как раз было время появиться белому грибу. И все, между делом, набрали по среднему пакету маленьких, только появившихся беленьких.
Домой Иван Иванович приехал уже поздно вечером. Домашних никого не было. Все были на загородном летнем отдыхе. А грибов свежих жаренных очень хотелось. Отложил часть маленьких, крепеньких на жареху в маленькой сковородке, остальное в холодильник. Промыл, прочистил. Заметил, что срез ножки розовый. Не остановило. Срезал, стал нормальный. Начал резать. Показалось, режутся не как обычно. Подумал молодые. Нажарил и съел половину сковороды. Показались невкусные, жуются с хрустом. Поужинал грибочками и улегся спать.
Очнулся Иван Иванович, вернее не Иван Иванович, а мизерная часть его сознания с ощущением холода в пальцах рук и ступней ног. Причем тело его лежало не как обычно во сне на боку, а на спине с протянутыми вдоль тела руками. Он понимал этой частичкой сознания, что тело его, но его не чувствовал. Только ледяной холод в пальцах рук и в ступнях и необычное положение тела. Попробовал подвигаться. Ничего не ответило. Попробовал пошевелить хоть пальцем. Ничего. Тело совсем не слушалось. Только чувство поднимающегося холода все выше и выше. Частичка сознания сказала, наверное помираю. Иван Иванович отнесся к этому спокойно. Попытался еще пошевелиться. Нет, не получается. Да и какая разница, все равно кроме холода ничего не чувствую…
После полного отключения эта частичка сознания или какая-то сила опять вернула Ивана Ивановича в мир созерцания себя со стороны. Он находился все в том же положении, только больше ощущался холод в руках и ногах. Попытка пошевелиться опять не увенчалась успехом. Значит, точно помираю. Все отключилось, спокойно подумал он…
Сознание опять пришло, но было будто раздвоенное. Один Иван Иванович лежал ничего не мог поделать с телом, да и не хотел, другой Иван Иванович рассуждал с лежащим:
- Что Иван, помирать собрался?
- Спокойно так. Вроде ничего не нужно.
- А как же дети?
- Да взрослые уже. Скоро школу закончат.
- Кроме школы им много надо до самостоятельной жизни.
- Да, многое надо.
В следующий раз сознание Ивана Ивановича очнулось в панике. - Как же они? Родни близкой нет. Кто им поможет кроме меня? Надо что-то делать! Меня же не одна клеточка не слушается! Что делать? - Тупые безуспешные попытки пошевелиться! - Хоть чем-то зашевелить! - Мучительные попытки, мучительные на уровне только сознания, тело не отвечало. И опять мрак, провал сознания.
Очнулся. Понял, лежит на полу. Теперь надо хоть как-то добраться до двери, позвать соседей на помощь. Правой ногой почувствовал опору, понял это ножка дивана. Попробовал оттолкнуться. Неимоверные усилия. - Зачем мне это? Так легко и спокойно лежалось. Ах да, дети. Дети!!! - Получилось. Теперь правой рукой найти другую ножку дивана и подтянуться. - Получилось. Теперь ползком до входной двери. Никак не получается, нет опоры. Надо найти силы! В голове стучит - Дети!!! Попробую вьюном. Тяжело очень, но дверь приближается. Вот она. Теперь только дотянуться до замка. - Силы покинули Ивана Ивановича.
Опять очнулся с пониманием, что распластан около двери. Попытался приподняться. Не вышло. Полежал немного думая, что делать. Попытался подняться на четвереньки, опираясь на дверь. Получилось. Теперь к замку. От напряжения внутреннее - а а а а а! Нет не смог поднять руку. Просто поднять руку открыть замок уже нет сил. Понял, что это отравление. Решил доползти до кухни, там чайник с водой. Тихонечко, осторожненько руку потом ногу переменно, опираясь на стенки…
Очнулся около плиты, на которой чайник. Как его достал память умалчивает, выпил сколько влезло и на четвереньках к унитазу. Организм молчал, не хотел отдавать воду. Пришлось вставлять пальцы в рот и насильно вызывать рвоту. Когда это удалось, он опять отключился.
Очнувшись, опять пополз к чайнику. Опять выпил сколько влезло, но теперь уже не оставляя чайника, а опираясь на него, пополз опять к унитазу. Рвоту опять пришлось вызывать, и опять отключился.
Увидел себя лежащим рядом с унитазом на чайнике. Влил в себя остатки и наконец, опираясь на стену с большим трудом удалость сесть. Через некоторое время процесс произошел без принуждения, естественным путем. Начал ощущать тело и всю его беспомощность и бессилие. Жизнь возвращалась. Посидев немного, попытался преодолеть слабость и подняться на ноги. С огромным, неимоверным трудом, преодолевая вибрацию во всем теле, ему удалось это сделать. По стенкам, весь дрожащий, дошел до кухни за кувшином с водой. Взял его. Нести в согнутой руке не хватило сил. Так, весь дорожа и чуть перемещаясь по стенкам, донес его до дивана на висящей руке. Отпил опять, сколько смог и рухнул в небытие.
В сознание привел обычный звонок будильника. Пора было вставать на работу. Сил не было никаких, это ничего не сказано. Их вообще не было. Немного полежал в борьбе со своей немощью и не желанием подниматься. Потом вспомнил о узких местах на производстве о своей должности и о своей должностной ответственности, зажал свое не хочу и встал. Как хотелось Иван Иванычу в этот момент, чтобы его поняли каких усилий это ему стоит и сказали, отдохни потом придешь, мы тебя ждем. Эх, никто не сказал!
Как он обессиленный добирался на работу, как совершил обычный обход всех своих служб это отдельный рассказ. Главное потом выяснил, что у всех участников поездки домашние забраковали грибы, а у него экспертов дома не было. Так он и познакомился с сатанинским грибом.
Может Иван Иванович и не вспомнил бы никогда эту историю с сатанинским грибом, если бы не отравление в больнице. Ведь заставила его ответственность за детушек своих от смертушки уйти. Казалось, не шевелись и все спокойно кончится, ни боли, ни страданий физических. Казалось не пойди на работу и никаких проблем. Так ведь пошел, преодолел все. Вроде не давал клятву Гиппократу как врачи, а живется по принципу береги честь с молоду. А честь мундира нужно беречь до конца дней своих - подумал Иван Иванович. Еще с горечью подумал Иван Иванович - Мало кто это поймет, да и нужно ли это, главное прожить жизнь, чтобы стыдно не было за тебя твоим детям.
Скорая помощь.
Как тонка нить, связывающая человека с жизнью!
Как чисты, должны быть поступки доктора!
Было это давно. В дремучие советские времена. В те времена экономика была плановой, а не дико рыночной как сейчас. На каждого работника, участок, цех, предприятие спускался месячный план. По результатам выполнения плана выплачивалась заработная плата и премиальные. Выполнять месячный план не успевали хронически почти каждый месяц. А жить надо. Зарплата нужна. Поэтому приспособились сдавать частично не полностью готовую продукцию, для фиксирования факта выполнения плана. Как правило, это были мелкие недоделки, которые не влияли на качество, если их устранить. На следующий день, первый день следующего месяца, все возвращали назад. Порой совместно с выполнением плана текущего месяца, недоделки устранялись неделю, а то и более.
Больше всех доставалось ИТР. Они были ответственны за выполнение плана. У них был не нормированный рабочий день. Это означало, что за переработку в обычные и в выходные дни ничего не платили. Неоплачиваемые задержки на работе в рабочие дни и работа в праздничные и выходные было обычным делом. Плюсом нужно было уговорить рабочих специалистов задержаться или выйти в выходные. За оплатой труда рабочих закон следил строго. Обязаны были оплатить каждую задержку, а выходные оплачивались в двойне. Так и крутились многие получившие высшее образование и попавшие работать на производство.
Получив высшее техническое образование, Иван пошел работать на производство, там платили больше. У него уже была семья и ребенок, которых нужно было содержать. В первый рабочий день вышестоящий начальник подвел Ивана к бочке и спросил:
- Интегралами пользоваться умеешь?
- Да научили, с математикой у меня все в порядке.
Начальник подал Ивану кусок проволоки.
- Согни интегралом.
Иван согнул.
- Теперь будешь пользоваться этим интегралом, доставая детали из бочки.
Таким образом, как и многие другие, Иван был приобщен к производству вместе со своим высшим образованием.
Однообразно, напряженно побежали рабочие дни. Задержки на несколько часов стали обычным делом. В начале каждого месяца приходилось работать в выходные и в праздничные дни, если они попадали на начало месяца. Вот и в это восьмое марта пришлось выйти на работу. Праздник. У всех застолье, а ему вкалывать. Радовало одно. Он уже заранее приготовил подарок жене и представлял, какую радость он вызовет. Она этого хотела давно. Дарение и ответная радость оттягивались. Как назло одно изделие никак не могли довести до нужных параметров. Удалось устранить недостатки и сдать его только поздно вечером.
После работы, проспект встретил Ивана безлюдьем. Не было даже обычно снующих частных машин. Автобуса пришлось ждать еще половину часа. Все были за столами, поздравляли своих женщин. Из окошка дома стоящего недалеко от остановки слышалась песня. У них поздравления уже перетекли в гуляние с нестройным хором. Грустно. Ему уставшему уже было не до праздника.
Домой добрался уже около десяти вечера. Уставший побрел переодеваться и умываться. Когда вытирал полотенцем лицо, подошла жена:
- Похоже, сын заболел.
- Что с ним? - спросил Иван.
- Температура у него.
- Высокая?
- Сорок.
Иван быстро подошел к кроватке и взяв сына под мышки поднял его. Руки обдало жаром маленького тельца. Маленькая головка с закрытыми глазами, как у спящего котенка, безвольно моталась из стороны в сторону. Он был в бессознательном состоянии.
- Давно он в таком состоянии?
- С утра. Температуру мерила часа два назад, было сорок.
Иван понял, что теряет сына. Внутри все будто оборвалось. Закипело негодование. Сквозь зубы Иван процедил:
- Ттты пппочему скорую не вызвала???
- Я тебя ждала.
Окончательно одурев от этого ответа он выдавил из себя:
- Бббыстро неси спирт сюда.
Сам начал оперативно полностью раздевать сына. Раздев его смочил лобик, грудь, ручки и ножки спиртом.
- немедленно намочи полотенце холодной водой и держи его на лобике. Как согреется полотенце опять мочи холодной водой и на лобик. Поняла? Я побежал в скорую звонить.
В то время домашнего телефона еще не было. Телефонная будка стояла около соседнего подъезда. В чем был, в домашних тапочках перепрыгивая одним махом лестничные марши, Иван побежал к телефону. По телефону ответил веселый женский голос:
- Скорая. Что у вас?
- У малыша температура сорок.
- Сколько лет?
- Полтора годика.
- Сейчас подъедем.
Станция скорой помощи находилась в километре от дома. Успею подняться посмотреть как дела и вернуться встретить машину, решил Иван. Скачками через много ступенек преодолел лестничные пролеты и влетел в квартиру. Ничего не изменилось. Сынуля лежал также неподвижно с закрытыми глазами. Дыхания слышно не было. В голову начали лезть страшные мысли. Иван похолодел. Казалось, сердце сейчас выскочит из груди. Нет! Не может быть! Все будет хорошо! Он опять вниз пролетел лестничные пролеты. Скорой нет.
- Господи, где же они?
Иван опять подбежал к телефону автомату:
- Алло. Я скорую вызывал, когда будет?
- Сейчас выезжаем.
Иван начал нервно метаться около подъезда ожидая скорую помощь. «Скорая называется, тут ехать со всеми сборами три минуты»- подумал он. Еще несколько раз забегал в квартиру посмотреть как дела и сразу возвращался назад. Машины все не было.
На душе скребли кошки и чувство будто что-то сейчас лопнет. Ужасное состояние ожидания, когда надо стремительно действовать. Хотелось кричать, ну где же помощь? Скорая помощь! Боль и гнев разрывали Ивана. А как же мать? Как она могла допустить до такого состояния своего ребенка? Целый день ребенок в таком состоянии! Лежит молчит, не мешает ей. И душа ее не болит! ЕЕ равнодушие уже было известно Ивану.
Несколько месяцев назад до этого вызова скорой произошло событие, полностью показывающее внутреннюю сущность этой женщины, которую она тщательно скрывает от окружающих. Пришедшего после работы домой Ивана застала картина. Ребёнок истошно кричал в комнате, а на кухне суетились жена со своей сестрой читая инструкцию на молочной смеси для малышей собираясь её готовить. Иван спросил:
- чего сынуля у вас кричит?
- голодный
- и чего не кормишь?
Её ответ навсегда изменил его отношение к этой недоженщине и заставил с напряженным страхом оставлять детей с ней, пока был вынужден отсутствовать и оставлять детей под её якобы присмотром. Веры и доверия больше не было, испарилось навсегда.
- я не хочу чтобы у меня с возрастом от кормления висела грудь.
- у тебя же молока чужим сцеживала…
-сейчас сварим смесь.
У Ивана не укладывалось в голове, как мать может отказывать своему ребенку в кормлении грудью. Это нужно быть какой тупой и жестокой. Даже животные загрызут за своё дитятко, а тут сознательно не даёт есть грудного молока. Грудь важнее здоровья и жизни собственного ребенка. Где в ней материнский инстинкт? Любому нормальному озвучишь её фразу - я не хочу чтобы у меня с возрастом от кормления висела грудь - и перескажешь поступок кормящей матери, рассказчику скажут, что он сумасшедший и врёт. А тут всё перед глазами!
Вот и сейчас - это же ее ребенок. Это уже переходит все границы! Казалось, если она сейчас окажется перед ним, он разорвал бы ее на мелкие части. Или она проболталась где- то весь день, оставив ребенка одного брошенного? Разбираться некогда. Действовать надо. Прошло еще около получаса. Время ожидания, казалось, тянется целую вечность. Не выдержал, опять бросился к телефону:
- Алло. Я скорую вызывал.
Спокойный веселый голос ответил:
- Я же сказала вам, сейчас выезжаем.
От этой веселой наглости Ивана прорвало:
- Ваша станция находится в километре от моего дома, а вы час не можете приехать. Вы понимаете ребенок погибает, сгорит от температуры?
Каждое высказанное ей слово он сопровождал отборным многоэтажным матом, не давая женщине вставить слово. Когда Иван закончил матерную терраду, в трубке повисло молчание.
- Алло. Вы слышите меня?
- Да. Немедленно выезжаем.
После отборных выражений машина скорой помощи подъехала быстро, можно сказать почти мгновенно. Из машины вышли доктор мужчина и медицинская сестра. Доктор с хмурым любопытством посмотрел на Ивана:
- Вы вызывали скорую?
- Да. Идемте быстрее.
Сопровождая их по лестнице, Ивану показалось, что медики как- то неуверенно двигаются. Когда вошли в освещенную квартиру Иван с ужасом понял, что они просто изрядно пьяные. Видно его отборный мат вынудил их покинуть праздничный стол. Речь и движения заторможены, явно изрядно приняли спиртного поздравляясь. Внутри окончательно, будто все оборвалось от идиотизма ситуации. Выгнать? Устроить скандал? А когда другие приедут? Где гарантия, что не будут в таком же состоянии? Что делать? Дорого каждое мгновение. Надо рисковать и допустить к ребенку. Выхода нет. Сколько он без сознания? Может не выдержать до приезда других.
- Что собираетесь делать? – твердо спросил Иван.
- А вы что доктор?
- Да, доктор.
- Сделаем укол жаропонижающий.
- Какой препарат?
Доктор назвал и осмотрел ребенка. Иван шепнул жене:- «запиши название» и взял на руки сына. Его тело было также безвольно. Голова ручки и ножки безвольно болтались. Он был без сознания. Медсестра, неуверенными руками набрала в шприц лекарство:
- Поверните его ко мне попой.
Иван выполнил, наблюдая и спрашивая о каждом действии. Сестра дрожащими руками ввела эту длиннющую иглу в попку ребенка полностью. Игла вошла как в студень. Видно она не собиралась вводить иглу полностью и от неожиданности произошедшего, виновато посмотрела на Ивана. Ивану было не до этой пьяной дурочки. Эта игла будто вонзилась ему самому в сердце. Он почувствовал такую боль, как будто из проколотого сердца внутрь хлынула горячая кровь. Казалось нет больше сил терпеть эту боль. А эти пьяные со своей показушной суетой? Он опять справился с собой и спросил:
- Ваши рекомендации?
- Делайте что и делали, холодное полотенце и проверяйте температуру. Если будет хуже вызывайте скорую.
После этих слов Иван поглядел на медиков так, что они спрятали глаза.
- Это все?- спросил Иван.
- Я сейчас выпишу направление в больницу.
Выписав направление в больницу, медики удалились. Крепко ругнув их про себя, Иван захлопнул за ними дверь. Невыносимая боль от невозможности чего - либо сделать не утихала. Опять потянулось мучительное ожидание. Постоянные смены полотенца на холодное и частые замеры температуры. Температура начала постепенно спадать. О чудо! О радость! Мой малыш начал шевелиться и немного погодя открыл глаза. Ураааа! Мы спасены!!!
Уже в больнице малыша вылечили окончательно, без последствий и осложнений. Вспоминая этот день Иван каждый раз удивляется приезду пьяной скорой помощи. Понятно праздник, но ведь от них жизнь других людей зависит.
Операция.
Решительность порою жизнь подарит,
И проведение плечо подставит.
Было это давно, тоже во времена советской власти. Медицина была бесплатной и доступной, конечно уровень достижений в медицине и оборудование были другие и к больному относились как к человеку, не как к кошельку с деньгами, но как говорится – что было, то было.
Иван в это время из молодого выпускника вуза превратился в хорошего специалиста. Обзавелся многими добрыми друзьями, и звали его уже с уважением Иваном Ивановичем. В семье уже подрастали старшенький сыночек и младшенькая доченька, которая была на пять лет моложе своего братика. Все текло своим обычным, привычным ритмом, детишки учились в школе, сын уже в старших классах, доченька в младших, он работал, обеспечивая семью, и в свободное время с удовольствием занимался воспитанием своих детишек.
Вечером, придя с работы, Иван застал свою дочь плачущей. Она лежала, согнувшись на диване клубочком, маленькими пухлыми ручонками держалась за животик и тихо всхлипывала, по ее бледному личику скатывались одна за другой крупные слезинки, глаза выражали нескончаемую боль и мольбу о помощи. Эта красивая и всегда веселая куколка, беспомощно лежала, тихо постанывая от боли. Она всегда была подвижна, шаловлива, выдумщица на всякие озорства и проказы, которые ей всегда прощались. Невозможно было серьезно ругать это красивое, милое создание, каждый увидевший ее умилялся ангельской, голубой чистой красотой ее глаз, веселенькому личику с косичками и с широкой улыбкой провожал ее глазами, многие, интуитивно раскрываясь детской чистоте, пытались пообщаться с ней.
Эти приступы боли в животе начались уже давненько, сначала они были очень редкими, короткими, поболит немного и ребенок уже через минутку, как ничего не было, весело щебечет, занимаясь своими «взрослыми» делами. Может, переела? Со временем боли стали приходить чаще и чаще, приступы становились все длительнее, после каждого приступа начинались походы по врачам, которые в недоумении разводили руками, ничего не обнаружив. В итоге было принято решение ложиться в детскую больницу на обследование в целях поиска причины недуга мучающего девочку.
В больницу положили быстро, больших очередей тогда еще не было, она находилась в другом районе города, на расстоянии нескольких домов от места жительства сестры матери ребенка. Это успокаивало, близость к больнице родственницы, давала возможность частого посещения ею больной девочки с мамой, помогать по возможности необходимым. На Иване осталась работа, домашние дела стирка, уборка, приготовление пищи, контроль за довольно взрослым сыном и конечно посещения больницы, нагружаясь сумками, он с удовольствием удовлетворял просьбы своих девчонок.
Двор больницы встретил Ивана благоуханием цветов радующих глаза на многочисленных клумбах. Деревья, стерегущие заасфальтированные дорожки больничного сада сочно блестели свежевымытыми зелеными листьями недавно прошедшего дождя, на многочисленных капельках весело отражалось солнышко, искрясь, они радостно подмигивали, приглашая каждого улыбаться. Иван вздохнул полной грудью, ощутив при этом как чистый и свежий воздух, бальзамом растекается по организму. Денек стоял соответствующий середине лета, теплый солнечно светлый, после дождичка наполненный сочными запахами и красками, казалось все окружающее, благодарно впитывает это блаженство. Вдоль дорожек под деревьями уютно расположились многочисленные, словно только выкрашенные скамейки, заполненные мамочками, наблюдающими за резвящимися детишками. Многоголосое звонкое щебетание птиц дружно перекликалось с звонкими голосами малышей и нежным воркованием мамочек. Все гуляющие или сидящие на лавочках растворились в этом погожем солнечном дне, дополняя собой настроения и красок больничному двору, некоторые уже радостно общались с пришедшими родственниками, некоторые расслабленно ожидали их появления.
Во дворе стояло многоэтажное, кирпичное здание с деревянными перекрытиями, очень давно построенное, оно широко раскинулось по двору и поэтому, не смотря на многие этажи, на вид казалось приземистым старающимся распластаться по земле. Стены были покрыты желтой побелкой, потемневшей местами от дождя, эти разводы темных пятен от крыши до основания, как следы потоков пролитых слез сурово напоминали окружающим, что это больница.
Среди гуляющих его девчонок не было. Быстро преодолев пролеты светлой и широкой лестницы, Иван оказался в отделении, где лежала дочь. После солнечного яркого дня помещение встретило полумрачной угрюмостью. Узкий длинный коридор с чередой многочисленных дверей и высоким потолком, на котором кое–где была видна затейливая лепнина, подсказывали, что когда–то это было просторное помещение, в последствии безжалостно разделенное убогими перегородками с дверьми, делящими простор на невзрачные клетушки палат. Пол был деревянный скрипучий, недавно окрашенный, даже в полумраке блестящий краской. Стены обшарпанные с облупившейся краской, а высоченные потолки с остатками лепнины были пыльно серого цвета, ждущие доброй очищающей руки, чтобы заблистать былой красотой. Пахло устойчивым больничным запахом непроветриваемого помещения, весь вид, запах, сжатое пространство пытались вытравить, уничтожить принесенную посетителем радостную солнечность из другого мира, вся окружающая атмосфера, словно насильно переключала на проблемы, которые заставили здесь находиться. Пол, стены, скромная мебель в коридоре содержались в чистоте, и лишь давно не полученный ремонт добавлял к ощущениям оттенок чьей–то нерадивой неряшливости. Медицинские сестры, находящиеся в коридоре были в снежных отутюженных халатах кристальной чистоты и в этом сжатом обшарпанном помещении, казались инородными яркими пятнами.
Палата оказалась светлым небольшим помещением с единственным окном почти во всю стену, которое и давало помещению много света говорящего, что за ним совершенно другая жизнь. В этом тесном житие умудрились уместиться две кровати, большая для матери и чуть поменьше детская, стул и две тумбочки, вот и все убранство, все было чистенько и это несколько сглаживало впечатление тесноты. Но она была отдельной, не аквариум, сплошь заставленный кроватями матерей и детскими, это радовало.
Как только он заглянул в палату дитятко, увидев его, бросив все свои дела, с радостным визгом бросилось навстречу отцу, он сразу кинулся на встречу, подхватив кроху, прижал ее к себе. Это происходило всякий раз при встречах с детьми, даже после коротких расставаний, они сломя голову, побросав все, бросались к нему с радостным визгом. Он всегда панически боялся их падения, поэтому каждый раз кидался на встречу и старался как можно быстрее прекратить этот кричащий сумасшедший бег, подхватив на руки, прижимал к себе это кричащее чудо… Прижимая возбужденную малышку, Иван спросил:
- Вы чего в такую погоду в палате сидите?
- Да вот собираемся – ответила жена, вяло поднимаясь с кровати.
- Ты случайно сама не заболела?
- Нет, все нормально.
Не успели выйти из палаты, как дорогу преградила медицинская сестра. Как и все работники она была в безукоризненно белом халате, из под накрахмаленной шапочки на мир смотрели яркие непослушно торчащие рыжие волосы, ее небольшой рост и вся широкая фигура с хмурым выражением лица и глаз говорили о твердой решимости обладательницы сообщить НЕЧТО и никакая сила не помешает ей это сделать.
- Это вы папаша? – спросила вызывающе она.
- Смотря чей – попытался отшутиться Иван.
- Вашу мамочку не найти не днем не ночью, постоянно ребенок один брошенный – угрожающе сообщила она.
- Да что вы говорите? В больнице и брошенный… – отшутился Иван – разберемся.
Уже во дворе жена поведала, какой вздорный характер у этой мед сестры, как она ее невзлюбила и постоянно преследует своими придирками. Ивану и самому не понравился этот безапелляционный напор мед работницы, поэтому он принял сторону жены, успокаивая и настраивая ее на дальнейшее лечение дочери. Основная новость была болезненно тяжелой, лечащий врач настаивал на операции. Это для Ивана было как гром среди ясного неба, как можно такую кроху резать, неужели без этого нельзя обойтись, да и что с ней такое, что за болезнь?
- Доктор спрашивает разрешения на операцию у родителей – добавила жена.
Внутри что–то сжалось болезненным комком, этой маленькой нежной крохе делать операцию, вся сущность сопротивлялась этому, что же с ней и где гарантии в благополучном исходе. Глядя на подвижную, рядом играющую дочь разум Ивана со страхом отбрасывал навязчивые картинки, как ее режут, как в ней копошатся чужие равнодушные дядьки, как ее зашивают и как она беспомощно лежит на кровати горестно плача от боли. От этих мыслей и картинок хотелось выть и кричать, кажущаяся безвыходность давила страшной тяжестью, с трудом сдерживая стон боли, он решительно выдавил из себя:
- Доктору скажи я завтра приду в рабочее время, поговорить с ним хочу. На операцию я согласия не даю.
На следующий день, после согласования по телефону, Иван пришел в кабинет заведующего отделением. Это было довольно просторное помещение, немного больше палаты, свет в него проникал тоже через единственное окно во всю стену, мебель заполнявшая кабинет была уже видавшая виды, вероятно уже пережившая не одного хозяина. Везде на подоконнике, столе, сверху книжного шкафа стопками и вразброд жили папки и какие–то бумажки, между бумаг и папок выглядывали статуэтки «топорной» работы из дерева, много разных настольных часов, шахматная доска, претендующая на изделие ручной работы. Стеклянные вазы различные по форме и цвету, на стенах висели грамоты, непознанные картины, деревянные маски, в углу на подоконнике, диковинка по тем временам, величественно возвышался кальян, все это говорило о многочисленных благодарных посетителях кабинета и его хозяине, трепетно сохраняющем свидетельства расположения к нему в виде хлама. В воздухе витал устойчивый запах пыли, похоже, хозяин кабинета строго настрого запретил уборщице чего–либо кроме пола трогать.
В кабинете находились двое мужчин в белых халатах. Иван представился, один из собеседников был лечащим врачом, другой заведующий отделением. Мужчины были чем–то похожи друг на друга и в тоже время совершенно разные, их объединяли резкие движения, отрывистая речь людей привыкших принимать решения и оперативно совершать действия, оба они были хирургами. Их внешний вид полная противоположность одного другому. Один был крупный, с мясистыми чертами лица, толстоватый, коренастый крепыш среднего роста с огромными ручищами, легко жестикулирующими во время разговора. Другой высокий, худощавый с узким лицом на ногах жердях более подвижный, размахивал своими руками с музыкальными пальцами, как дирижер оркестром. Встретили они его внимательным, изучающим взглядом вопрошающем, что он из себя представляет и с чем пришел этот посетитель. Что–то во всем было не то, возможно это была внутренняя нервозность Ивана в связи с необходимой операцией дочери или это ему подсказывало чутье уже поработавшего с людьми человека, поведение докторов было неприятно необычно. В воздухе веяло еще до разговора, какой–то тайной, разгадка витала где–то рядом, но ее никто не собирался открывать, будто собеседники собирались наиграться своим преимуществом вволю, оставив папашу в восторженном почтении к специалистам.
- Вы отец девочки? – спросил коренастый заведующий отделением.
- Да – коротко ответил Иван.
- Вашей дочери нужна операция. Вы согласны на нее?
- Объясните суть болезни. Что с ребенком? Попробуйте доступно объяснить, я постараюсь понять.
- Это болезнь девочек – вступил в разговор лечащий врач, дирижируя музыкальными пальцами – это у девочек бывает. Понимаете в кишечнике…, он постарался рассказать суть происходящего в организме дочери… – и поэтому нужна операция – закончил он.
- А без операции это может нормализоваться?
Доктора переглянулись и замолчали. Время молчания показалось Ивану очень долгим и это его снова насторожило. Наконец зав отделением сказал:
- Может все придти в норму, а может этого не случится.
- Значит, есть шанс обойтись без операции?
- Шанс всегда есть.
Так какого ВЫ говорите о операции – подумал про себя Иван и вслух сказал:
- Давайте пока обойдемся без нее. Время покажет, как вы сказали это не смертельно опасно… Поживем, увидим… На операцию я согласия не даю – твердо добавил он.
- Ну как знаете. – Задумчиво, глядя на заведующего произнес лечащий врач – Воля ваша. – Это окончательное решение?
- Да. – Жестко произнес Иван.
- Тогда мы еще недельку понаблюдаем ее, сделаем профилактику и выпишем.
На том беседа и закончилась, обменявшись телефонами, все расстались друзьями.
Теперь приняв это решение, Иван потерял покой, а вдруг он ошибся, обрек своей волей ребенка еще на более страшные муки, может, стоило сделать эту треклятую операцию и избавить ребенка от болей и себя от душевных мук, может зря он так категорично не согласился с докторами. – Ладно, подождем недельку, там видно будет - успокаивал он себя.
Через три дня, придя вечером с работы, он с удивлением обнаружил, что доченька с матерью находятся дома. Ребенок, как обычно с визгом встретила папочку, была бодренькая, без признаков болезненности.
- Привет! Чего раньше срока?
- Медсестра рыжая заела, подставила меня перед врачами и нас досрочно выписали.
- Как досрочно? Я же с заведующим и лечащим говорил, они сказали через неделю! За что досрочность?
- Обычные женские штучки, просто невзлюбила меня и все.
- Мотивировали хоть чем?
- Я не знаю, что она врачам сказала, выписали и все.
- Завтра разберусь с этими выкрутасами.
- Да не надо, все равно уже выписали.
На следующий день Иван все же решил позвонить с работы заведующему отделением:
- Добрый день! Что случилось? Почему выписали раньше?
- Мы вам в прошлый раз не сказали о докладах персонала. Дело в том, что ваша жена большую часть ночей не ночевала в больнице, частенько оставляла ребенка без присмотра и днем. Перед вынужденной выпиской она опять не ночевала и очень поздно пришла, пропустив почти все процедуры для ребенка в этот день. Сами понимаете, смысла держать таких пациентов нет, поэтому выписали.
Сконфуженный Иван извинился, поблагодарил и повесил трубку. Внутри все клокотало от возмущения. Теперь он понял угрюмую недоброжелательность рыжей медицинской сестры, теперь он понял причастность разведенной старшей сестры жены, которая жила рядом с больницей. Его супружница устроила себе отпуск от семьи и больного ребенка, возможно с гулянками, раз были опоздания даже на детские процедуры, это вообще не умещалось в голове. Домой он уже пришел другим с осознанием бессмысленности разборок и придавленный произошедшим. О том, что он все знает, даже не заикнулся.
Прошло много лет. Девочка выросла в красавицу женщину блещущую здоровьем. Тогда у нее боли исчезли без всякой операции. Вспоминая этот случай, Иван иногда удивленно анализировал произошедшее. Может исходя из поведения матери, до его появления считали что ребенок брошенный и у них были свои планы использования девочки. Тогда он думал, может он ошибся отказавшись от операции? Это могло стать трагедией всей его жизни и трагедией для доченьки. Какие сомнения, какие терзающие душевные муки он пережил, какая сила его заставила пойти наперекор врачам специалистам, не разрешить делать операцию. Скорее это было сила, витающая где–то рядом, помогающая сознанию, эта сила и обостренные чувства заставляли понимать и отвергать в разговоре с врачами все фальшивое и не досказанное ими, заставили сказать НЕТ и тем защитить свою кровинушку.
Решение.
Как хорошо, когда разумно,
Родному взял и сотворил.
Недавно его повысили в должности. Повысили сразу через две ступени. Дело он знал, но хором появлялись неимоверное количество вопросов, требующих немедленного решения. Порой, от обилия проблем, просто вставал в тупик. Приходилось, не показывая всем внутреннего замешательства, принимать мгновенное решение для исключения проблемы или быстро находить ключевую, устраняя которую удавалось избавиться еще от нескольких зависимых от этой. А они, эти негодные проблемы, как грибы после обильного дождя, всё появлялись и появлялись, сразу много и во многих местах, не давая передохнуть. Решить удавалось большинство, однако часть приходилось переносить на потом, по причине невозможности решения в данный момент. Такой динамичный темп захватывал сразу после появления на работе, продолжаясь весь не нормированный день, и только частично отпускал по приходу домой. Было ощущение, что мозг продолжал работу над проблемами даже когда уже занимался домашними делами, иногда ночью просыпался и сообразив, что пришло решение сложной проблемы вновь упокоившись засыпал.
Вот и сегодня придя с работы, как обычно сразу переоделся, умылся и принялся за ужин. Ощущение, что он уже дома, появлялось только после того как переоденется и умоется, будто вместе с этими действиями сбрасывал большую часть нагрузки, нервного напряжения и окунался в другое более спокойное измерение. Тело натружено гудело. Мысли непроизвольно скакали от одной проблемы к другой постепенно успокаиваясь, он переключался на домашнее.
В этот момент на кухню зашла жена.
- Сколько тебя просила, поговори с ребёнком. Терпения нет, все стены в детской разрисовала. Опять ремонт придётся делать.
Жена говорила о дочери. Уже больше недели этот чудо ребёнок взял моду и разрисовывал стены в детской комнате цветными карандашами. За это время все места, где художница доставала превратились в цветной калейдоскоп. Мать жаловалась, что девочка её не слушает и настаивала на том, чтобы он принял жесткие меры по прекращению порчи обоев. Тяжело вздохнув, он согласился поговорить с дочкой. – Мне бы ваши проблемы – подумал он.
- Веди её сюда.
Девчоночка была дошкольного возраста, очень подвижная щебетунья с большими голубыми глазами длинными русыми волосами, с легкой детской, невинной полнотой будто ангелок, спустившийся с картины. Каждый увидевший непременно старался обласкать вниманием, пообщаться и усадить её на свои коленки. Подозреваю, она это хорошо понимала и по-детски использовала в свою пользу.
Она привела девочку за руку, оставила её в дверном проёме кухонной двери и сразу исчезла. Ох уж эти женские хитрости! – подумал он про себя – Постоянно исчезает, когда детям необходимо внушать, чтобы негатив связывался ими только со мной…
Малышка стояла сложив ручонки за спиной слегка наклонив голову и потупив глазенки в пол, обреченно ожидала наказания, похоже, мать здорово напугала её отцом. Весь вид ребёнка был трагикомичен и он говорил, что она виновата, что она больше не будет плохо поступать и готова нести наказание за поступки.
Как-то эту куколку не с кем было оставить и он взял её на работу. Территорию этажа управления она быстро освоила. Все, увидев её, захлёбывались от восторга пытаясь завладеть её вниманием. Периодически она забегала в его кабинет, показывая, как снова она одела куклу Барби. Все эти цветные тряпочки, меховые лоскуточки она прихватила с собой. Она нам не мешала. Появится, покажет новое и исчезнет по своим делам. Через несколько часов все поняли, что присутствовали на полноценном показе модной одежды. И это всё демонстрировала детя не имеющее никакого опыта. Какой опыт? Она ещё только ходила в детский садик. Все видевшие эту линейку переодеваний восторженно его убеждали.
- Удивительно! Ребёнок это делал на наших глазах! Отдавай её учиться.
- Какая учёба? Вы видите, она ещё под стол пешком ходит. Рано ещё – отшутился он.
Это произошло более полугода назад, а теперь новый прорыв познания… Вспомнив это, он спросил:
- Доченька! Тебе нравится рисовать?
- Да.- Она ответила дрожащим, напряженным полушепотом, замерев в ожидании, чего будет дальше.
- Ну, так иди и рисуй!
От неожиданной развязки она громко, звонко вскрикнула, широко удивлённо раскрыла глаза и развернувшись с радостным смехом упорхала как бабочка хвалиться своей радостью к матери. Теперь придётся выдержать вторую часть "балета" - усмехнувшись, подумал он – Сразу же появилась жена.
- Ты зачем разрешил ей рисовать? Недавно отремонтировал! Придется снова обои переклеивать!- возмущенно она набросилась на мужа. Выслушав спокойно тучу аргументов, как он не прав и какой из него отец, он спокойно и твёрдо ответил.
- Переклею я тебе эти обои, пусть рисует. Ремонт мне, а не тебе делать. Я принял такое решение. – добавил улыбаясь - Успокойся, это не смертельно!
Прошло много времени. Много приходилось принимать решений, но это, он вспоминает с радостью. Эта девочка, получив образование дизайнера в России, дополнив его по профилю в Лондоне, стала отличным специалистом. Выполнила значимые работы, в том числе, дизайн ресторана на Невском проспекте и с успехом выполняет заказы в Лондоне. Её творчество очень нравится людям и главное она с радостью, с душой выполняет эту работу…
Черная икра.
Терпение с надеждой крепкой,
Вернётся избавлением светлым.
Это было как молния в ясный день. Новость была неожиданна, как и все новости такого рода. Жена сообщила об окончательном диагнозе врачей, что сын на грани белокровия, резко уменьшается количество телец в крови и предложили родителям готовиться к худшему. Это худшее было уже известно по трагическому финалу, смерти детей в двух близко знакомых семьях. Оба были мальчики, оба неожиданно заболели белокровием, болезнь привела их к смерти за считанные месяцы, поэтому шок от новости был оглушающим и страшным. Внешне всё оставалось прежним, только сынуля был вялым без интереса к жизни. Этот мальчонка, ранее шустрый и заводной, стал тихим, будто тяжело по - взрослому пережившим жизнь.
Внутри поселилась гнетущая, тяжелая боль, не дающая покоя ни днём, не ночью. Главное невозможность спасти сына и то, что ты не в силах помочь и изменить судьбу добивала постоянной внутренней болью, с каждым днём всё большей и большей. В лихорадочном поиске лечения болезни, разум отказывался понимать происходящее и сам постепенно погружался в состояние шокового отупения от душевной боли и собственного бессилия.
Уже не помнится кто, но какая-то добрая душа подсказала, что в излечении может помочь свежая черная икра.
В былые времена, простой смертный на простую заработную плату мог слетать на самолете в Астрахань за черной икрой и потом ложками ее есть! Поверите? Вот и ему иногда кажется, что это было во сне, однако это было в реальности, наяву, в связи с жесткой необходимостью.
В то время, его отец и дедушка малыша жил в Астрахани. Позвонив деду, он рассказал о случившейся беде, рассказал о смертельно безвыходной ситуации и что подсказали рецепт избавления от болезни с помощью свежей чёрной икры. Дед подумав немного, жестко сказал – Прилетай немедленно, я всё подготовлю.
На работе отпускать не хотели, когда сказал - Уволюсь, если не отпустите. Только после этого спросили - Что случилось? Услышав объяснение, снизошли – Ладно, бери на неделю отгулы за ранее отработанное…
С неимоверным трудом, через знакомых удалось достать билет на самолёт, без пересадки до Астрахани. Была ранняя весна, как раз нерест в дельте Волги. Зная, что там уже гораздо теплее полетел без шапки и одел плащ. Дед был на работе, его никто не встречал, ранее договорились, что проедет прямо к нему домой. Сел на автобус, прилепившись к поручню у заднего стекла стал механически, тупо разглядывать проплывающие мимо картины. Была солнечная погода. В этом ярком свете всё окружающее было грязно серым. Автобус и все машины шуршали или взрезали с шумом бесконечные мелкие и глубокие лужи на дороге. Всё было пропитано сыростью. Он почувствовал как рубашка, всё нательное бельё прилипло к телу. Пришлось снять плащ и пиджак. На находящегося в одной рубашке, окружающие смотрели как на сумасшедшего инопланетянина неизвестно откуда взявшегося…
Квартира находилась на первом этаже древнего здания из красного кирпича, окна высоченные с полу - круглыми арками, как и потолок, казались недосягаемо высокими, пол из крашеных деревянных досок, вода только холодная и печь снабженная газовой форсункой. Всё пространство, не смотря на солнечную погоду, пропитано сыростью. На столе лежала записка от деда, в которой он сообщал, что по служебные дела отодвигают встречу на завтра вечером, или послезавтра утром. Это ввергло в ещё большее уныние. Вынужденное бездействие в состоянии надвигающейся трагедии было пыткой, но выбора не было, нужно было набраться терпения и ждать.
Похоже, организм реагировал на резкое изменение климата, да и эта окружающая сырость заставила несколько раз ополаскиваться холодной водой, но это помогало ненадолго. Решил ложиться спать. Во сне время летит быстрее. Однако ночь тоже была с сюрпризами. Под простынью было спать жарко, а открываясь, привлекал полчища комаров, которые казались уже не мелкими, а крупной бандой жаждущих его крови, беспощадно атакующих не скрытого простынью, да и там где промокшая простынь прилипла к телу вонзали жало сосущее. Приходилось закрываться полностью, оставляя только рот и нос для дыхания, иногда энергично встряхивая тело, чтобы отвязались жалящие через простынь.
Понятно это не сон, редкие провалы в сознании… Наконец дошло, что уснуть полноценно не получится. Был уже рассвет. Бледные очертания предметов в квартире слегка проявилось. Самые светлые были окна, через них проникали первые лучи рассвета. С удивлением он увидел, что все окна открыты и снабжены сеткой от комаров! Тогда откуда тучи комаров? Подойдя к окну и посмотрев на сетку, он был поражён. Вся сетка, представляете, полностью была заполнена комарами и в очередь за место бились другие вновь подлетающие. Но главное в том, что они бились за место вылететь на улицу, все комары, которые его пожирали, находились в квартире. Это открытие заставило искать причину. Исследование привело его к прорубленному в полу отверстию для слива раковины. Прямо на глазах оттуда вылетали комары, то пачками, то по - одиночке. И вся эта братия, закусывая его кровью, стремилась вылететь на волю. Только потом, после объяснения местных всё стало понятно. Город в дельте реки и весной затапливаются почти все подвалы водой, это в тёплом сыром климате каждый год разводит полчища комаров.
Отверстие плотно забил подвернувшейся тряпкой, не прошеных комаров выгнал, насколько это было возможно и жить стало комфортнее. Дед появился только через сутки с пустыми руками. Увидев мой взгляд сказал:
– Не переживай всё нормально. Я сейчас живу в другом месте, там все оставил. Поехали, стол тебе готов…
Он напряженно ответил:
– Какой стол, дед? Надо домой быстрее с икрой, может поможет!
- Как полетишь, ещё не знаю, билет достать сложно.
- Сегодня уже среда, а мне в понедельник на работу…
- Парни действуют, всё будет нормально. По лицу видно зажрало тебя комарьё. Я то здесь не живу. Изголодались – заржал дед.
- Я у тебя дыру законопатил.
- Спасибо, теперь к соседям полетят – опять хохотнул дед.
Уже за столом дед рассказал, что пришлось ему уйти на судне с профессиональными рыбаками, чтобы отыскать нужное, другие искали рыбину без него, но неудачно только подстрелили вальдшнепа к столу и показал загнутый клюв. Могло получиться, что приплыл бы позже, но получилось удачно, его высадили с добычей, а сами ушли дальше на промысел.
После ужина дед с хитрецой поглядев сказал:
- У меня для тебя сюрприз! Идём в ванную.
Когда вошли в ванную от увиденной картины он был ошарашен. В обыкновенной квартирной ванной лежала туша осетра огромного размера. Голова и хвост были вне ванны, они просто не умещались.
- Вот это рыбина! – задохнулся от восторга он – Как такое бревно в ванну затащили?
- Вот тебе инструмент, разделывай. – он протянул перочинный ножик с лезвием меньше мизинца.
- Да ты что! Здесь топор нужен!
- Ты попробуй, главное резать между хрящей.
Лезвие легко как студень преодолевало плоть рыбины, удивляя нежностью своей ткани. Пройдя между хрящами позвоночника, он оставил это занятие деду. Как удивительна природа! При такой мощной величине и пугающих размерах, тело рыбины оказалось нежным и податливым как студень…
Его удалось посадить на самолет только в пятницу. Да и то, только по великому блату на командирское место. От осетрины он отказался. Ему нужна была только икра для спасения сына. Летел он только со своим портфелем, дипломат с икрой находился у командира самолёта, который он отдал на площади перед аэропортом. Таможня и тогда неплохо работала.
Уже дома спросил у жены как дела:
- Анализы всё хуже. Сегодня опять сдали, результат будет в понедельник.
Все выходные дни, начиная с вечера пятницы, он кормил сына чёрной икрой. Сначала он с удовольствием съедал целую чайную ложечку, постепенно начал от неё отказываться. Приходилось хитростью, отвлекающими уговорами заставлять его проглотить ещё чайную ложечку. Это упорное пичканье продолжалось до вечера в воскресенье. Он эту чёрную икру, уже просто не хотел видеть. Закормил батяня… У него внутри временами поднималось глупое возмущение с претензией, знал бы сколько людей вошли в положение, старались выручить из беды, тогда бы не выпендривался, но понимая, что это его усталость и дитятке это пока не понять, успокаивался и вновь упорно скармливал ему икру.
С понедельника до среды время тянулось очень долго. В понедельник получили результат анализа за пятницу и сдали новый, что он покажет, будет известно только в среду. Результат анализа за пятницу показывал стабильное ухудшение. Весь день в среду он был как на иголках. Убежал с работы домой пораньше и уже дома с надеждой спросил жену:
- Ну как результат? – Показалось, что она вечность медлит с ответом.
- Всё отлично! Врач, когда смотрела результаты, вытаращила глаза и спросила – Что вы с ним сделали? – Я говорю, муж из Астрахани чёрную икру привёз, ей и кормил. Не поверила.
Сейчас этот мальчик стал отцом троих детей и когда он у него спрашиваю – Хочешь чёрной икры? – он благодарно смеётся отвечая:
- Пока нет!!!
Подарок на день рождения.
Родной намёками поманит,
Иль наградит или нагадит...
Нам не много надо. Поманит родной и мы из чувства ожидания доброго полетим в неведомое, как мотыльки на свет лампочки. Как нам кажется это свет разума, свет понимания и мы всю жизнь этого ждем.
Отношения с сыном у Ивана Ивановича были не простые. И вдруг звонок, говорит все изменится к лучшему. И как ты, говорит, все эти годы терпел меня такого. Понимаете мое обалдевшее состояние. Годы говорил ему все это! И вдруг такой прорыв! Опыт взаимоотношений сказал, что это блеф.
Однако следующий звонок тоже был шоковым. Папа, говорит, я тебе на день рождения приготовил подарок, только ты доверься мне, тебе нужно пройти тренинг личностного роста. Я к тебе прямо сейчас выезжаю и по дороге все расскажу, только дай слово, что доверишься мне и сходишь на тренинг. Думаю про себя - Соскучился, как не знаю кто, хоть увижу, пообщаюсь. Схожу, раз просит. Главное немного побудем вместе. Перезвони – говорю - Через часик, подумаю - а сам как старый солдат уже готов в поход.
Слово дал. Жду счастливый, приезда сына. Приехал он в два ночи. Чаю попил и около трех обратно. Это два города и расстояние между ними где-то около 500 километров, а еще и обратно! Ну думаю видно и правда все очень серьезно. Пока ехали я гундосил - И чему они меня смогут научить, и зачем им такие деньги отдавать (17500руб.). Он знает, что я недавно получил второй инсульт и что полтора месяца у меня не спадает опухоль с ног. Знает и то, что мне нужна реабилитация, а она стоит около 40000руб. На все это один его ответ, что теперь все будет хорошо. Как не надеяться, когда он такие усилия прилагает. За один раз более 1000км проехал и все для меня. Может я совсем оглупел и сын правильно говорит мне поучится надо. Может, отстал от жизни?
Когда к сыну приехали, его жена встретила радостно с улыбкой. Я от этого в восторге. Сколько лет этого ждал, надеялся.
Перед началом тренинга необходимо пройти разговор со штатным психологом. Когда она узнала, что я после инсульта, с увеличенными глазами вышла из кабинета, сказав, что ненадолго. Выглянув в коридор, увидел её, стоящую ко мне спиной перед сыном. Она возбужденно жестикулировала и высказывала возмущение сыну – Вы с ума сошли. Он же после инсульта! Зачем его привезли? Видимо инстинктивно бросился на помощь сыну – Что Вы, я крепкий, выдержу. Вообщем убедил, подписав бумагу. Сын ведь плохого не сделает, поэтому настоял на его желании.
Этот тренинг идет три дня. Режим таков, что подумать некогда. Время остается только поспать ночью, если сможешь. Все эти дни я парил высоко из-за ожидания хорошего отношения ко мне сына и его жены.
Исполняя обещание, я активно участвовал в тренинге. Было очень интересно видеть, как группа людей серая размазанная через три дня превратилась в уверенных особей с горящими глазами. И это за три дня! С другой стороны я наблюдал, нет ли какого подвоха для моего сына.
Все эти три дня я будто летал на крыльях. Шутка ли дети прозрели. Услышали меня.
На четвертый день, пока сына не было дома, с его женой состоялся разговор. Я завел речь, насколько важен семейный ужин, как он объединяет и развивает семью. Как важно когда жена не только соберет ужин, но и приготовит мужу завтрак. Я сидел за столом. Это маленькое создание нависая на до мной почти кричала - Не говорите ему об этом. Должен сказать, что сын и его жена только прошли тренинг, на котором и я был по их настоянию. На этом тренинге говорилось, что у каждого из семейной пары, после заключения брака есть список, чего должен исполнить партнер длинной до Москвы. И каждый, имея список должен брать обязательства на совместную жизнь. Не понимая того что ее список может быть исполнен только если мужик будет сыт, у него будут силы, он будет доволен стабильностью в семье и т.д. тогда ее список исполнится, она на меня налетела. Она отказывалась от любых своих обязательств. Разговор с ней не получился. Я просто прервал ее, потому что понял по её тону, что в продолжении узнаю, будто кто-то из моих пращуров спутался с конюхом, поэтому воняют мои копыта и носки она стирать не будет. Все мои ожидания доброго и хорошего были разбиты.
Да и на фига ей все это? Сыну завтрак, ужин - нянька все сделает. А ей зачем напрягаться. Отец сына приехал - на ему магазинные пельмени. Выпечку хочет - няня сделает, муж её услуги всё равно оплачивает. Зачем рубашку гладить и в сырой походит – не сахарный. Понятно если бы занята чем-то. При мне только один раз в библиотеку сходила. И все слова, слова и видимость заботы. Вид от нее - я устала! И главный аргумент - я с ребенком. Видите, какая я на словах добрая и хорошая. И пусть только муженек попробует, не исполнит моего списка, сразу превращусь в стерву. Вспомнил, какое письмо она мне написала за пол года до тренинга и подумал чего-то не то ребята! Вроде вы учились. И я тоже самое учил, а ты не меняешься личностно, все та же. Название тренинга «Тренинг личностного роста»!!!
На следующий день сын повез меня обратно домой. Дорога дальняя, всё время больше молчали. Все попытки поговорить приводили к конфликту. Удивительно, ЧТО БЫ Я ЕМУ НЕ ГОВОРИЛ, он будто пропускал мимо ушей, не слышал. Даже те вещи, которые раньше мы обсуждали нормально, им воспринимались настороженно. И самое главное, понимаете. Он постоянно все сворачивал на меня. Вроде я не совершенство, у меня много недостатков и т.д. И с чего бы не начинался разговор все возвращается у него к фразе «а ты!». Чувство будто он произошёл на свет самостоятельно, всегда сам кормился и воспитывался. В итоге он произнес, что я ему не отец! Конечно, я одеревенел и в шоке заткнулся.
Вот и пришел к выводу, что здорово им психику пресанули. Не изменились они по сути. Точнее даже покалечили. Просто нужны их души для скачивания денег, развала семей и в последствии страны. И я туда попал. Сын говорит, пойдешь батяня еще и на следующий продвинутый курс, а он стоит 30000руб. Мне бы полечиться, а он учись. Короче папаня в могилу только «умным». А они теперь обучены и уверены в своей правоте! Они уверены, что знают, как надо жить! И в этой уверенности они, не слыша никаких возражений, поучают как надо, как на курсах им вдолбили. Это их новая игрушка – ИЛЛЮЗИЯ! И они, заплатив огромные деньги, уже не смеют признаться себе, что они просто сдурили. Но как здорово их окрутили, что за свои деньги они получают иллюзии, которые калечат даже истинно родных.
Как дальше поступать не знаю. Правду сказать врагом будешь, да и не услышат. Промолчать и наблюдать, как они этим обучением надели на себя корону «продвинутых умников» и все остальные не продвинутые и не понимающие. Короче мы все не до…! Секта это или ещё чего хуже?
Вот такой подарок получил Иван Иванович к дню рождения, да еще в сам его день рождения, вечером, была небрежно поставленная перед носом тарелка с макаронами, в замен добрых обещаний сына отметить достойно. И как быть?
Капелька - вселенная.
Алмазом крепким можно резать всё,
Убить душевность - другие инструменты.
- Как стричь?
- Наголо.
Отчим и парикмахерша дружно засмеялись, кокетничая друг с другом.
- Зачем малыша?
- Обещал супруге чистое сделать – ответил он - и снова вместе заржали.
Этой капелькой был мальчик себя не понимающий и принимающий всё происходящее вокруг, с любящим и уже настороженным любопытством.
Несколько дней назад отчим пришел во двор дома и начал доказывать всем, что он очень много сделал для победы в войне над немчурой. Он был как обычно пьян, задирая всех во дворе, конечно нарвался. Оказался во дворе настоящий воин, он всегда был, а все не видели этого и не знали его по- настоящему. Спор достоинств, обернулся позором для отчима малыша. Любое нападение, с любым предметом, заканчивалось вращением всего отчима, всего полностью, вокруг головы отбивающегося и полётом отчима в сторону. При восторге всех видящих это показательное, почти цирковое нравоучение, отчим с гримасой на лице – «подождите, увидите» - ушёл.
С раннего утра, малыш был посажен на табурет перед ним. Отчим продолжал бриться, на комоде стояли все принадлежности и выше был кожаный ремень, о который он постоянно подтачивал бритву. Подточив бритву, намылив пеной бороду и сняв часть щетины, глядя пристально, он выдавил свою обиду и боль:
- Хочешь, я твою кровь покажу?
По бешеным глазам, по занесённой руке, капелька понял, так это и будет, его сейчас убьют… Какая-то внутренняя сущность сказала, он даже увидел, как бритва мгновенно рассекает его горло и течёт кровь. В тот момент эта картина встала явью перед глазами. Каким - то чувством ощутил, если промолчит или скажет да, бритва скользнёт по горлу.
– Не хочу…
У маленького Ивана весь мир исчез. Осталось только ощущение не проходящей боли, где-то внутри небольшой горошиной, маленькой капелькой. Он не понимал почему, зачем это и как…
Его искали двое суток. Нашли на чердаке своего дома. Ему не куда было идти, он ещё не знал мира. Какие чувства были? В этой огромной вселенной брошенная, беззащитная душа капелька, которая этого не понимает, а просто инстинктивно защищаясь, спряталась. Весь родной мир был рядом и часть его, хотела его убить. Хотелось пить, есть, но вернуться было страшнее.
Теперь этот человек стриг его наголо и ему, как капельке, некуда деться. Они смеялись, кокетничали, шутили и в шутку предложили ему в подарок пузырьки от одеколона «Шипр». Это были прозрачные, цилиндрические пузырьки с яркой цветной наклейкой, оформленной орнаментом с красивыми буквами. Главное, попадавшее на них солнышко, отражалось всеми цветами радуги, и пузырьки под этими лучами превращались в драгоценные сосуды, и этого богатства было много. Ему никогда не дарили подарки. С хохотом они грузили пузырьки в малые ручки горкой, пока они не начали падать.
- Твой подарок, неси сам – сказал отчим под хохот парикмахерши.
Капелька нес свой подарок, стараясь всё сохранить, но руки слабели. Сначала упал один пузырёк, потом два… Он понимал это сокровище ему никто не поможет спасти, даже рядом идущий предупредил о этом. Пока нёс, услышал лай небольшой собачонки и увидел её боковым зрением, а потом почувствовал укус этой маленькой шавки за щиколотку. Почувствовал боль от укуса и услышал смех отчима. Стерпел, не уронил пузырька. Может зря, потом ещё ронял. Домой ослабевший донёс только два пузырька из всего богатства…
Вселенная огромна, душа бесконечна, мгновенья быстротечны. Может всё это мелочи у капельки - мальчика?
Взрослые! В ваших силах окружить это хрупкое чудо любовью. В вас, только в вас, великая возможность либо разрушить словом, взглядом, поступком, либо окружив заботой наблюдать, как растёт, развивается и крепнет это удивительное создание.
Каждый рождённый, это рождённая новая вселенная! Не разрушайте гармонии маленького создания! Помогайте развиваться светлой, доброй силушке! Берегите малышей больше чем себя любимых!
Счастлив тот, кто из негатива в жизни, перемалывая, рождает и несёт светлое, доброе.
В реальный мир от воспоминаний Иван возвращался медленно, будто всплывая с огромной глубины к свету белому. Вот тебе и позвонил сыну. Пообщались и сразу нахлынули воспоминания. Очнувшись, посидев немного на лавочке, с трудом поднявшись, опираясь на свою верную подружку клюшку, брошенный, одинокий во всей вселенной, медленно побрёл в жизнь.
Появившаяся мысль, что вот - вот наступит заслуженная благодарность и забота, вызвала добрую ироническую улыбку...