17-САТУРН – СПЕЦЗАДАНИЕ – часть вторая
(семнадцатый и пока последний рассказ из серии Спасатель)
Гудков вышел из шлюза и посмотрел на свой корабль. Ракета была облеплена шарами спутников, как виноградная гроздь.
- М-да. Гроздь винограда. Жаль, что нельзя сок выжать… Ну, что, Ли, как мы будем стартовать?
- На стартовой тяге не получится – как минимум на половинной мощности двигателей. Площадку выжжем метров на пять, а что делать?
- Тут уж ничего не поделаешь, - сказал Гудков. – Попробую поднять на тридцатипроцентной мощности. Как центровка?
- Строго по вертикальной оси. Перекоса не будет, можете быть уверены, командир.
- Тебе-то я верю, Ли, но вот площадка…
- Я проверял – всё нормально.
- И это проверил?
- Да.
- Чтоб я без тебя делал! Ладно. Перегрузка?
- Я рассчитывал на двадцатикратную. Это по главной оси. При боковых манёврах – до десяти «же».
- Хорошо. Какой у нас перегруз?
- Масса корабля двести сорок три тысячи тонн, плюс спутники – двадцать тысяч тонн. Всего получается двести шестьдесят три тысячи… Тяжеловато, конечно, но…
- Тяжеловато…, - вздохнул Гудков. – Тебе, Ли, к сожалению, а может, к счастью, этого не понять – что такое поднять перегруженную ракету. Ладно. Лирику – в сторону! Как их отцеплять?
- Мы их будем запускать с борта?
- Стоит ли? В Щели Кассини не очень-то поманеврируешь. Думаю, запускать их с ракетоплана или с десантной ракеты.
- Для этого я сконструировал специальное устройство, но его можно будет установить снаружи только после выхода в открытый космос.
Гудков посмотрел на китайца и сказал:
- А, знаешь, Ли, я, наверное, тебя от себя не отпущу.
- А я и сам от вас, командир, никуда не уйду.
- Спасибо. Ты сейчас куда? На корабль?
Ли Фу-ань замялся:
- Командир, мы, ведь, на долго уходим…
- На долго. Давай, отдыхай. Даю тебе трое суток… Как её зовут?
- Су Пин.
- Значит, через трое суток прощальный ужин в моём номере: я, ты, Алёна и твоя Су. Иди.
- Есть!
Сергей ещё раз осмотрел корабль и поднялся по трапу в шлюз. Прежде чем зайти в свою каюту он прошёлся по всем отсекам, проверил крепление спасательного оборудования, показания приборов в двигательном отсеке и ещё раз мысленно поблагодарил Свена Ларсена за бортинженера. Гудков открыл дверь в свою каюту и…
- Здорово, - сказал Керк Райт, - заходи.
- А…
- Дверь закрой.
Сергей закрыл дверь, машинально включил акустический блокиратор, и сел в кресло.
- Это лишнее, - сказал Керк, - нас никто не услышит.
- Как…
- Это моя профессия – ни один регистратор не зафиксировал, как я прошёл на твой корабль. Ладно, это всё лирика.
Гудков достал сигарету и закурил.
- А мне можно?
- Кури.
Керк прикурил, смачно затянулся и сказал:
- Параметры орбит спутников я тебе передам по спецканалу, когда войдёшь в зону Сатурна. Эти параметры будут знать всего сорок человек на Земле. Но! У меня к тебе просьба – в программу двадцати спутников ввести параметры орбит с ошибкой в пять угловых секунд. Об этом будем знать только мы двое.
- Зачем?
- Затем, что твоя Алёна с тобой работает последний, тьфу, крайний раз. Я у тебя её забираю к себе.
- Зачем?
- Затем, что только она может по генетическому коду выявить среди нас скрытых агентов Галирии.
- А она согласна?
- Она пока этого не знает, но, думаю, что с твоей помощью, я смогу её уговорить.
- Керк, ты что, уже считаешь, что я работаю в твоём управлении?
- Нет. Работай спасателем, но делись со мной информацией.
- Хм. Ладно.
- Вот и хорошо. Будем считать, что я тебя завербовал за пять минут и без всяких фокусов… Хе-хе.
- Ну, ты и гад!
- А как же! У меня в управлении – все гады. Кто ползучий, кто жалящий, а кто и тот, и другой. Ничего не поделаешь, Сергей, жизнь такая. К сожалению, не всем сейчас можно верить.
- Хорошо. Изменения в параметрах орбит мне передавать тебе сразу?
- Нет. Когда вернёшься, тогда и сообщишь. Но, если хочешь, вот тебе регистратор – записывай на него изменённые параметры орбит.
Гудков взял в руку красный шарик размером чуть меньше теннисного мяча и усмехнулся:
- Знакомая штука.
- Вот и хорошо, - сказал Керк. – Ладно, я пошёл. Не провожай, сам выберусь.
- Через люк осмотра дюз?
- Откуда знаешь?
- Я же командир, а командир должен знать свой корабль до винтика, а иначе, на кой хрен я здесь нужен?
- М-да, - буркнул Керк, - счастливо тебе, спасатель.
- Спасибо.
Гудков вошёл в штурманскую рубку и спросил:
- Ну, что, Игорёк, как будем идти к Сатурну?
Игорь Смагин отложил в сторону штурманскую линейку, встал, помассировал поясницу и ответил:
- С учётом перегруза, по кратчайшей траектории, при максимальном ускорении семь «же» выйдем на орбиту планеты за десять с половиной недель.
Сергей бегло просмотрел расчёты и кивнул:
- Молодец. Действуй и дальше в таком же духе.
- Мне бы знать параметры орбит спутников, тогда…
- Не обижайся, Игорь, но параметры орбит буду знать только я. И, заметь, это не моя прихоть, а приказ самого Грубера!
- Это ещё, что за хрящ?
- Не надо так говорить о начальнике Службы космоплавания Цивилизации.
- Понял, «хряща» беру обратно.
- Вот и хорошо.
Динамик в штурманской щёлкнул и голос Ли произнёс:
- Командир, второй пилот на борту.
- Проводи его в каюту второго пилота и предупреди, что обед, - Гудков посмотрел на часы, - в четырнадцать часов.
Гудков вошёл в кают-компанию ровно в четырнадцать ноль-ноль по лунному времени.
Экипаж встал, приветствуя своего командира.
- Прошу садиться, - сказал Сергей, отметив, что место второго пилота по правую руку от его кресла пустует. Он удивлённо посмотрел на Ли.
- Задерживается…, - развёл руками китаец.
Гудков сел на своё место и сказал:
- Разрешаю всем по сто пятьдесят грамм за обедом. Старт завтра в одиннадцать ноль-ноль по местному времени. Готовность к старту в десять…
В это время дверь в кают-компанию открылась и в проёме появилась… Сергей не сразу узнал девушку из группы недавно спасённых на Луне… «Как её… Луиза, что ли?».
- Всем – привет, - сказала Луиза, чуть привстав на носки, чтобы все смогли оценить её внешний вид: она была в блузке с очень широким декольте, в туфлях на каблуках не меньше десяти сантиметров и в юбке, скорее напоминающей не юбку, а очень широкий пояс.
В кают-компании воцарилась напряжённая тишина – трое французов просто раздевали Луизу глазами, все остальные сочли нужным отвести глаза. Только штурман и первый наблюдатель, Валерий, знали, что сейчас будет. Гудков, не поднимая головы, сказал:
- Во-первых, после командира, по крайней мере, в спасательной службе, в кают-компанию на завтрак, обед и ужин, являться, без уважительной причины, считается дурным тоном. Во-вторых, есть форменная одежда, которую положено носить во время выполнения задания. Прошу вас привести себя в порядок и вернуться в соответствующем виде, с разрешения командира, естественно.
Когда красная от обиды девушка выскочила за дверь, Алёна сказала:
- Серёж, ну, зачем ты так…
- Я не давал слова бортовому врачу. Всем приятного аппетита.
- Командир, - сказал Валерий, первый наблюдатель, - эта Луиза – дочь самого Грубера, начальника…
- Валер, ты же знаешь, что на моём корабле нет никаких дочерей, сыновей, племянников и прочих родственников кого бы то ни было из начальства.
- Знаю.
- Вот и хорошо. Передай, пожалуйста, этой Луизе Грубер, что через час я жду её в своей каюте в соответствующем виде и с лётной книжкой.
Гудков открыл лётную книжку Луизы К. Грубер – второго пилота ТКЛ- 483 «Меркурий» (транспорта космического лёгкого) – восемь рейсов: Земля – Марс, Марс – Земля. «Даже не амёба. Ну, спасибо, товарищ Грубер – Начальник Совета Космоплавания!»
- Хорошо, - сказал Сергей, возвращая книжку Луизе. – Впрочем, ничего хорошего нет. Когда вы закончили Академию Космоплавания?
- Шестимесячные курсы пилотов два года назад.
Гудков покачал головой: «Вот это подарочек!»
- Ладно. С кораблём ознакомились?
- А?
- Расположение отсеков, размещение груза, спасательного оборудования, действия в аварийной ситуации…
- З-зачем? За этим должен следить бортинженер…
- Это на транспортных кораблях, а у спасателей второй пилот – заместитель командира экипажа, значит, должен знать всё, что знает командир, а, в идеале, даже больше. Ладно! Старт завтра в одиннадцать ноль-ноль. Осмотр корабля в девять ноль-ноль. Постарайтесь как следует выспаться. На начальном этапе у вас будет много работы. А там – посмотрим.
- Простите, - робко сказала Луиза, - что значит – осмотр корабля?
Гудков удивлённо поднял брови:
- А что у транспортников это не практикуется?
- Н-н-нет…
- М-да… Не удивительно, что ваши ребята так часто попадают в неприятные ситуации. Завтра жду вас в девять у трапа. И не забудьте одеть скафандр.
Луиза вышла из шлюза и спустилась по трапу без пяти минут девять. Лунный день перевалил за полдень, но Солнце слепило по-прежнему нестерпимо. Ей пришлось опустить сразу два светофильтра. Через две минуты из шлюза вышел Гудков, спустился по трапу, осмотрел баллоны с воздухом на скафандре Луизы и, сказав:
- Ну, что ж, приступим, - положил руку на ближайшую посадочную лапу. – Привет, малышка. Как самочувствие? Тяжеловато? Ну, прости, так надо – приказ начальства.
Луиза сначала не поняла, что Гудков разговаривает не с ней, а с ракетой.
- Ты уж меня не подведи, - спасатель погладил посадочную лапу и пошёл вокруг корабля по часовой стрелке, поглаживая посадочные лапы. Потом подошёл к выхлопным дюзам, подпрыгнул, хлопнул по основной. – Спокойного выхлопа, девчонки!.., – повернулся к Луизе и сказал. – Пошли в рубку.
Гудков сел в своё кресло и пристегнулся на полную, как того требовала инструкция.
- Командир – экипажу, доложить о готовности к старту.
- Медотсек, стартовое положение принято, к старту готова.
- Бригада специалистов к старту готова.
- Наблюдатели. Бортовые регистраторы включены и проверены. Стартовое положение принято. К старту готовы.
- Радист. Средства связи включены и проверены. К старту готов.
- Механик. Спасательное оборудование проверено. К старту готов.
- Штурман – к старту готов.
- Бортинженер. Двигатели на холостом ходу. К старту готов.
- …
- Второй пилот!?
- А? Да! Второй пилот к старту готова.
Гудков сделал знак Ли Фу-аню и положил руку на рычаги управления тягой двигателей:
- Ли, я сам. Надо прочувствовать корабль… Командир – экипажу! Стартуем!
Гудков двинул рукоятки тяги двигателей вперёд на отметку тридцать процентов. Корабль отозвался слабой вибрацией и низким гулом под кормой. Сергей смотрел на вариометр, но стрелка подъёма только слегка подрагивала, стоя на нуле. «Ну, простите, «лунатики», - подумал Гудков, - Сейчас я вам так изуродую стартовую площадку, что мало не покажется» - и передвинул рычаги тяги сразу на пятьдесят процентов. Только он и бортинженер знали, что сейчас творится у них под кормой – сверхпрочный лунный грунт начал плавиться от чудовищной температуры выхлопа нейтринных двигателей. Но вот стрелка указателя нагрузки на грунт сдвинулась с отметки «260» и упала до нуля, а вариометр показал 0,01 км/сек.
- Подъём, - сказал Гудков.
- Поехали, - едва слышно произнесла Луиза.
Ракета, оторвалась от Луны и, как бы нехотя, устремилась в звёздное небо.
Радист передал:
- Луна-24, я – С-808, старт произвёл. Выход на орбиту через тридцать секунд.
- Принято. Отход по траектории – 184-21.
- Принял, С-808, траектория 184-21. Прошу трассу на Сатурн.
- С-808-му – выход на трассу к Сатурну из сектора Л-37, курсом 314-210. Встречных бортов нет, попутный ТКТ-041 «Геркулес», курсом – 314-211.
- С-808, принял… Командир…
- Спасибо. Командир – второму пилоту взять управление себя. Выход на трассу к Сатурну по указаниям Луны-24. Скорость – 1000 километров в секунду.
- Управление взяла, - растерянно ответила Луиза.
Гудков ослабил ремни:
- Штурману и бортинженеру – отдыхать. Второго пилота через четыре часа меняет первый наблюдатель.
Луиза испуганно посмотрела на Гудкова:
- Это… Я… Значит, я здесь одна?
Гудков удивлённо поднял брови:
- А, что? Вахта – есть вахта. Через четыре часа вас сменит Валерий. Я пока задержусь в рубке. Думаю, что с полётом по трассе вы справитесь. Или нет?
- Сп… спр… справлюсь.
- Вот и хорошо. Желаю успеха.
- Сп… спасибо.
- А я пока поработаю на месте штурмана, - Гудков пересел за штурманский пульт и принялся за настройку сверхточного пеленгатора, которыми оснащались только спасательные корабли. Уникальность пеленгатора состояла в том, что с его помощью можно было за доли секунды определить не только направление на космический корабль, но и по специальному запросу узнать его тип, позывной и фамилию командира. Он знал, что скоро начнётся в радиоэфире. В районе Луны сейчас находилось около сорока бортов. Краем глаза он увидел, как Луиза нервно облизала губы и осторожно, словно на раскалённую сковороду, положила руки на пульт управления. Ракета слегка вздрогнула и стала разворачиваться, выходя на нужный курс. Но разворот получился слишком резким – корабль повернул с ошибкой. Девушка довернула ракету в обратную сторону, но снова не точно. В конце концов, через двадцать минут они вышли на нужный курс. Луиза тяжело вздохнула и вытерла вспотевший лоб.
- Луна-24, я – С-808, - передала она, - вошла в зону Л-37, ложусь на курс 314-210.
Вот этого момента и ждал Гудков. Тут же в эфире раздалось:
- Трусики не забудь снять, красавица!
- И лифчик заодно!
- Кто сказал!? – Луиза даже подпрыгнула в кресле.
В это время Гудков безошибочно «вычислил» радиохулиганов.
- Я – Луна-24! Прекратить радиохулиганство!!
- Гы…, - донеслось из динамика.
Гудков посмотрел на Луизу – на ресницах девушки висели две слезинки размерами с крупную горошину. Он включил связь и передал:
- Я – С-808. Говорит командир – Гудков. От командиров ТКЛ-342 (транспорт космический лёгкий) «Колибри» Лазарева и ТКС-844 (транспорт космический средний) «Орлан» Каприотти требую немедленных извинений перед моим вторым пилотом. В противном случае, подам рапорт в Дисциплинарную комиссию! Пилота зовут – Луиза. Конец.
Сергей выключил пеленгатор и встал:
- На будущее, советую – радиообмен вести в мужском роде. Спокойной вахты.
Тем временем, из динамика доносились извинения Лазарева и Каприотти.
- Примите извинения, - сказал Гудков и вышел из рубки.
Продолжение следует