Формула простая: работать полицейским – значит пить. Гулид тяжелее – надо быть общительной среди пьяных коллег. Это вырабатывается ещё в бытность констеблем – двенадцать часов каждый день уличная общественность заводит вас, и необходимо что-то в конце дня, чтобы расслабиться.
Будь марихуана легальной, первое, что сделали бы современные копы для этого – забили косячки подлиннее, мы же идём в паб. Пригубив первую свою пинту, я понял, что быть мне водителем этой ночью, и с тех пор пребываю в роли добродетельного трезвенника.
AB local – классический Викторианский угловой паб с традиционной атмосферой и главное – не выходящий на главную дорогу. Он не был переполнен полицией, но карманники и драчуны обходили его. Нижние чины были в костюмах от Дольче-Габбаны и Бартон, в то время как старшие офицеры щеголяли в заказном. Могли себе позволить, да и реже получали случайной струёй телесной жидкости.
Сиволл занимал стол конце бара, абсолютно уверенный, что его самая компетентная инспектор Стефанопулос ведёт дело. Заметив Лесли, он поманил её к себе. Меня остановил, подняв палец. Лесли всегда была его любимицей. Но он послал мне первую и единственную пинту пива, так что вечер начался правильно.
Темноволосая, но бледнокожая констебль, чьё имя не вспоминалось, шатаясь, подвалила с констеблем Кэри за плечом. Ей срочно хотелось знать, правда ли, что я работаю на "Безумие". И есть ли магия на самом деле?
Я меланхолично выдал любимую мантру – вокруг полно действительно странного дерьма, а вот магии, заклинаний и тому подобного – увы. Первой я скормил это Абигейл, юной охотнице за привидениями.
– Жаль, – пробормотала темновласка. – Всегда считала, что реальность переоценивают. – Вскоре она задремала, а Кэри покачивался сзади, словно грустный забытый воздушный шарик.
"Она будет скучать по нему, если отпустит и он улетит", – подумал я.
Сиволл смешил Лесли. В руках она держала гранёный стакан с коктейлем, из которого торчали два ломтика лимона, бумажный зонтик и изогнутая соломинка. Она была занята, самое время получить обновлённую информацию по делу. Есть три основных способа ускорить процесс в текущем деле.
Первый – войти в ХОЛМС и далее по списку: показания, отчёты криминалистов и древо расследования, пройтись по каждая ветке. Прелесть этой техники реализуется у домашнего терминала, с обязательной пиццей под пивко.
Второй – сбор вашей команды вокруг стола и получение от каждого отчёта о достигнутом прогрессе. Частый участник – белая доска или, если с ней не повезло – PowerPoint. Главное преимущество встречи – можешь выдать в глаза подчинённым, говорят они ерунду или нет. Недостаток же в коме, в которую начинают все впадать через полчаса.
Третий способ – устроить засаду на следственную группу в пабе. Лёгкая доступность алкоголя и солёного арахиса – и никто не хочет долго говорить о деле. Сдадут всё, лишь бы избавиться от меня: “Мы провели совместную оценку видеодоказательств ла-ла-ла, чтобы включить зарегистрированные и незарегистрированные камеры в зонах высокой вероятности… Джеймса Галлахера до его появления на Бейкер-стрит лу-лу-лу, и это похоже на то, как если бы ублюдок телепортировался с корабля "Энтерпрайз".
Точный, лаконичный... Его сокурсники считали его скучным, преподаватели – талантливым, но скучным, а местные жители – приятным, уважительным и скучным. Единственными интересными моментами в Джеймсе Галлахере были периодические пробелы в его графике, начиная с конца сентября, когда его передвижения не имели объяснения.
“Он может был в клубе, – говорил мне констебль. – И ты имеешь пробелы, значит мне пинта, если собираешься их заполнять”.
Я ставил пинты всю ночь, но в сухом остатке – почти ничего. Разве что нашёл верхний предел апельсинового сока, который могу поглотить. Я как раз раздумывал, не рискнуть ли ещё пинтой, когда Сиволл поманил меня к себе, и я вдруг обрадовался, что трезв.
Я никогда не видел Лесли такой пьяной. "Прошу прощения, джентльмены, – запинаясь сказала она. – Мне нужно припудрить то, что осталось от носа".
Сиволл поморщился, глядя, как она, пошатываясь, идёт в сторону туалета, потом повернулся ко мне. “Она была лучшей из вашего поколения. И ты сломал её”.
Взрослея между мамой, для которой такт – это голубая штука, при помощи которой вы развешиваете плакаты, и отцом, гордящимся всю жизнь, что был откровенным чудаком-кокни, я стал довольно невосприимчив к жёсткому взгляду. И всё же нелегко было встретить взгляд Сиволла, и я уставился вслед Лесли.
– Может, так оно и есть, – продолжил он. – Мы, бл…, никуда не продвинулись с этим делом, и оно пахнет так отвратительно, что я стал ассоциировать его с тобой, и с этим хорошо одетым куском дерьма, на который ты работаешь.
Я закусил губу и ждал. Он давил, интересно, почему. “Чего вы хотите?” – спросил я.
Странно, но это заставило его улыбнуться. “Я хочу перестать бегать по жизни, как человек, опоздавший на встречу, – сказал он. – Но ещё больше мне нужен способ разобраться с этим делом с минимумом бумаг, испорченного имущества и реальным подозреваемым, которого я могу арестовать и отправить за грёбаную решётку”.
– Постараюсь, сэр, – искренне сказал я.
– Ты же знаешь, что обезглавливание в Ковент-Гардене никогда официально не разрешалось, – Сиволл задыхался. – Это пробоина в моём уровне раскрываемости, Питер, а не в твоём, потому что у тебя нет уровня раскрываемости, не так ли? – Он наклонился вперёд. Я откинулся назад. – У меня очень хороший уровень раскрываемости, Питер. Я очень горжусь этим, и потому ожидаю, что в конце этого дела будет ошейник – желательно, прикреплённый к человеческому существу.
– Да, сэр, – ответил я.
– Ты ведь знаешь, когда надо держать рот на замке, – Сиволл успокаивался. – Я предоставлю тебе этого много. Каковы твои планы на завтра?
– Прослежу за Кевином Ноланом и выясню, есть ли у него связь с Джеймсом Галлахером.
– Ты уверен, есть связь?
“Они оба занимались магической керамикой” – это я подумал.
– Вам лучше пока не знать, сэр. Но если повезёт, мы сможем связать их более ощутимым образом, – а это я сказал.
– Составь корректный план действий и сразу же отправь его кейс-менеджеру, – велел Сиволл. – Как только выявишь связь между ними, немедленно звони Стефанопулос, и мы усилим наблюдение. Сам не встревай, понял?
С грохотом распахнулась дверь, и раздался пронзительный смех. Лесли, пошатываясь, вышла из туалета, выпрямилась, как смогла, и озадаченно огляделась, прежде чем сфокусировалась на мне и Сиволле.
– О боже! Посмотри на это? Самое время отвезти её домой, сынок, – Сиволл властно махнул рукой, и я поспешил исполнить приказание.
Лесли была не настолько пьяна, чтобы проверять мою пригодность к вождению.
– Я определённо недобрал, – отчего-то сказал я, усаживая её на пассажирское сиденье.
– Почему ты не пьян? – спросила она. Пока мы были в пабе, на улице похолодало, как и в “Асбо”, и дыхание моё клубилось, когда я пристёгивал Лесли.
– Потому что я за рулём.
– Ты такой скучный, – пожаловалась она. – Коп-волшебник должен быть интереснее. Гарри Поттер не был таким скучным. Держу пари, Гэндальф мог бы напоить тебя под столом.
Возможно, так оно и есть, но я не помню эпизод с напившейся Гермионой, когда Гарри пришлось развернуть метлу от Букингемского дворца, чтобы её стошнило в канаву. Как только Лесли вытерла рот салфетками, которые я скучно держал в бардачке на такой случай, она продолжила, указав, что Мерлин, вероятно, научил меня поднимать запястье.
Я был бы подвергнут более длинному списку, читай Лесли, взрослея, Софи Кинселлу и Хелен Филдинг, а так у неё закончились волшебники на Северусе Снейпе, и наше путешествие домой продолжалось в относительной тишине.
Когда я припарковался в гараже "Безумия", Лесли превратилась из воинственной в мою лучшую подругу. Она плюхнулась на меня, и я почувствовал её прижавшуюся грудь и руку вокруг талии.
“Пойдём спать”, – пробормотала она. У меня достаточно отвердело, и я порадовался, что не надел джинсы. Конечно, это не облегчило маневрирование с нею по снегу к задней двери.
Я пытался прислонить её к стене, пока искал ключи, но она продолжала шлёпаться на меня. “Я могу снять маску, – сказала она. – И надеть бумажный пакет”.
Её рука наткнулась на мою эрекцию и радостно сжала её. Я вскрикнул и выронил ключи. “Посмотри, что ты заставила меня сделать”, – воззвал я к её дремлющему рассудку.
– Неважно, – буркнула Лесли, пытаясь засунуть руку мне в ширинку.
Я отпрыгнул назад, и она начала медленно оседать в снег. Пришлось обхватить её обеими руками, чтобы поднять обратно. Но всё, что удалось сделать, это наполовину стянуть с неё джемпер и блузку.
– Так-то лучше, – величественно сказала она. – Я встала, готов ли ты?
Открылась задняя дверь, выпуская Молли. Та посмотрела на меня, на Лесли и снова на меня.
– Это не то, что ты думаешь, – сказал я, обхватив провисающую Лесли.
– Не согласна? – спросила Лесли, выпрямляясь. – Дерьмо!
Я волок её, бормоча: “Впусти нас, Молли, ей надо в постель”.
Молли жгла меня взглядом, когда я тащил Лесли мимо неё.
– Тогда уложи её сама, – слегка запыхавшись сказал я.
Так она и сделала. Просто протянула руку, выхватила Лесли из моих рук и перекинула через плечо, словно мешок с картошкой, только легче, чем удалось бы мне. Затем медленно развернулась на месте и скользнула в длинные тени атриума.
Тоби, очевидно ждавший, пока берег очистится, выскочил из двери, любопытствуя насчёт моего ему подарка.
Я вернулся в каретный сарай – заняться полицейской своей работой, что, поверьте, лучше холодного душа.
Во-первых, я взял изображение эльфийских надписей из ловушки демона и пропустил его через фотошоп, проясняя буквы и, что более важно, маскируя их происхождение. Затем отправил его в большое и разнообразное море социальных сетей с запросом перевода. Ожидая ответ, написал официальный план действий для Сиволла, без сомнения, пьяно храпящего в постели, и отправил его Внутренней следственной группе.
Этой ночью филологи явно тормозили, поэтому я провёл предварительный поиск по ампирской посуде и керамике, получил много ссылок на ампирскую фарфоровую компанию Северо-Стаффордширских Гончарных Мастерских. Достаточно хороший товар, но он не только был из другого конца страны, его перестали продавать в конце 1960–х годов. Тем не менее, он считался в высшей степени коллекционным.
На странице 36 нашёл, что искал: Компанию Небьющейся Имперской Керамики, основанную в 1865 году. Я уточнил поиск, но всё, что получил – абзац с прошедшего аукциона Ebay. Дальнейшие исследования предстояло провести по старинке – отправив электронное письмо в SO11 и запросив проверку IIP. Я сослался на операцию "Спичечный коробок" и номер своего удостоверения, придав запросу официальность. К этому времени в моём почтовом ящике было три перевода с эльфийского.
Обычно эксперты по обезвреживанию бомб говорят о подписи изготовителя бомб, о характерных чертах, отличающих одного массового убийцу от другого. Но идентификация намного проще, если те просто пишут своё имя карандашом. Я оценил специфическое чувство юмора Безликого. Перевод гласил:
ЕСЛИ ВЫ МОЖЕТЕ ПРОЧИТАТЬ ЭТИ СЛОВА, ТО ВЫ НЕ ТОЛЬКО ЛОХ, НО, ВЕРОЯТНО, МЕРТВЫ.