Скукота. Байки для внука
На стволе большого давно упавшего от старости и уже совсем дряхлого дерева в глубокой задумчивости сидел совсем ещё молодой лешак Тёха. Такое имя при рождении ему дала мама-лешачиха, хоть отец и был против этого, но разве с ней поспоришь, это ж пустое дело…
- Его надо было бы тюха* назвать, а не Тёха, - иногда со вздохом говаривал отец, с сожалением глядя на неуклюжего, всегда растрёпанного нерасторопного растяпу-сына. Но деваться было некуда, случившегося не поправить, и какой бы Тёха ни был, а он являлся единственным наследником в семье, а значит, и продолжателем гордого рода Лесовиков.
Весной этого года Тёхе исполнилось 250 лет (это если по человеческим меркам), и для местных давно живущих лесовиков он считался ещё совсем молодым. А определялось это количеством оставленных небольших, аккуратно обрезанных пенёчков от молодых осиновых веточек, вырастающих на носу. Эта молодая поросль появлялась каждые 50 лет, и именно этой весной у него выросла пятая веточка. В данный момент его нос, как и у всех нормальных лесовиков, выглядел в виде недлинной и не очень толстой, обрезанной ещё при рождении осиновой ветки с пятью пенёчками. Но, опять же, по словам этих давно живущих лесовиков, ему, как первому наследнику, уже полагалось жить отдельно. Молодому присваивалось звание лешак и от общины выделялся небольшой участок леса, чаще всего где-нибудь на окраине, или, наоборот, в болотистой, бесперспективной глубинке. Всё сводилось к тому, чтобы в ближайшие 200 лет (это опять же по человеческим меркам) выяснить, а стоит ли он звания лесовика, и стоит ли ему доверять в постоянное пользование более ответственный участок леса или даже лесной массив где-нибудь в сибрядье**.
В общем, сидел наш Тёха (вот уже который год) на поваленном дереве в глубокой тоске и с грустью вспоминал развесёлое, полное безответственности и безмерного счастья, своё прошедшее детство. Двуногие и двурукие существа грибники и ягодники, смутно напоминающие зрелых лесовиков (они изредка проходили мимо и называли себя по странному - "люди") на него даже и внимания не обращали, т.к. для них он выглядел совершенно бездушным старым замшелым пнём.
Поначалу Тёха пытался с ними как-то заигрывать: то дорогу им не ту и не туда покажет, а то, одев личину идущего впереди знакомого грибника, опять же, заведёт в глухую болотину. Бывало, прикинувшись лохматым медведем (кстати, с этими существами у него было полное взаимопонимание, они так же как и он на зиму уходили в спячку), шутя гонял по лесу грибников и ягодников. А те, в свою очередь, с громкими криками: "А-а-а-а-а! Лю-ди-и-и! Помоги-ите-е-е...", побросав всё своё имущество, с перекошенными в крике ртами и круглыми от страха глазами носились по лесу в поисках выхода, который чаще всего находился-то где-нибудь рядышком. Как говорят среди людей, у страха глаза велики, а значит, и веселился наш Тёха (до поры, до времени) на полную катушку.... Но время шло, и эта развлекаловка ему наскучила.
Близкие и родственники такое его поведение одобряли и даже очень хвалили, ведь, по сути своей, в этом-то и заключалась их основное предназначение - пугать и морочить людям головы. А у Тёхи возьми да и пропади интерес к таким вот играм. Они ему вдруг показались примитивными и даже скучными. Ведь получалось, что играл в эти игры он один, а люди-то не играли, они в жутком страхе носились по лесу в поисках своего спасения. Самое интересное, что мысли - как ему жить дальше без этих самых пугалок, у него даже и не возникло. А ведь сидел он в глубокой задумчивости уже не один год.
Чаще всего бывает, что решение сложной проблемы находится, как это ни странно, рядышком, вот тут, только оглянись... Просто раньше его не замечаешь, а оно-то и является единственным и даже, правильнее сказать, оригинальным решением. И вот именно такое оригинальное решение проблемы и появилось перед глазами нашего строптивого лешака…
Это была деревенская девчушка лет, эдак, семи-восьми (опять же по людским меркам), в обыкновенном уже выцветшем на солнце платьице с длинными рукавами и в таком же выцветшем платочке, завязанном на голове, из-под которого в разные стороны торчали две туго заплетённые косички с тряпичными ленточками. На ногах у неё были короткие ярко-красные сапожки на босу ногу, на левую она прихрамывала, а в руках она держала небольшую плетённую из ивовых прутьев корзинку для ягоды и осиновую палку в виде посоха. С этой палкой она не расставалась, практически, никогда, даже когда девочка ложилась спать, эта деревяшка, как верный страж, стояла у изголовья кровати. Из-за этого местная деревенская ребятня и прозвала девчушку Машка-деревяшка.
Что же так поразило нашего лешака? В больших девчоночьих серых глазенках и на осыпанном мелкими веснушками личике этого маленького людского создания светилась безграничная любовь к жизни. А ещё чётко просматривалось явное упорство - чего бы этого не стоило, обязательно набрать полную корзинку черники. Мама обещала сегодня напечь пирожков с этой вкусной лесной ягодой, только вот ягод-то почему-то не видно. Куда же они все подевались?
Словно электрический разряд молнии прошил Тёху от макушки до самых его пяток, что от долгого сидения уже пустили молодые корешки прямо в почву под поваленным деревом. Так вот же оно - то самое гениальное решение... Решение проблемы, над которой он так долго ломал свою непутёвую древовидную голову... Надо просто помочь этому маленькому людскому детёнышу. Не пугать её звериным воем, не водить её по лесу, чтобы она заблудилась, да и вообще, не заниматься глупостями, а взять и помочь ей в поиске ягод. Просто взять и провести её туда, где ягода уже созрела и сама готова прыгнуть в корзинку. А потом, не дурачась, как это было прежде, проводить её к выходу из леса самым коротким путём. А почему бы и нет?!..
---------------------------------
Тюха* - разиня, голова содовая, ворона, ротозей, губошлёп, тетеря,
растрёпа, растяпа, раззява, и т.д.
Сибрядье** - по-нашему, это Сибирь.