Графитовая фея

   Глеб Сергеевич сидел в новом кабинете корпорации "Прибор Z". Это он придумал пансионат "Здоровый миг" со слов женщины—микробиолога. Идея принадлежала этой женщине, она на себе провела все испытания нового третьего поколения вещества, но право на изобретение отдала Глебу Сергеевичу, поскольку сама стала первой жертвой санатория.
   Микробиолог прожила три месяца в санатории, не имея сбережений, пока из нее вытягивали все сведения о биологических веществах. Ей не давали умереть, пока она все знания не передала Глебу Сергеевичу, за ситуацией следила сама Нимфа Игоревна.
   Когда микробиолог касалась стены праха, ее непременно возвращали к здоровым людям, но последний раз ее уже не вернули, и она, пройдя сквозь стену, осталась в ней замурованной. С другой стороны выступил ее портрет с ее именем.
   Нет, она не была замурованной заживо, в ней не было жизни, ее давно уже не было, последние знания ее мозга жили три месяца в биологической массе под видом ее тела. Эта масса не проходила сквозь стену, а сливалась под стеной и использовалась по назначению.
   Так что Глеб Сергеевич жил вовсе не за счет ума ВИП, то есть Владимира Сергеевича Пульсара, он и сам кое-что творил в жизни округа. В его кабинет ворвалась Лиза, обтянутая джинсами и свитером.
   — Глеб Сергеевич, Вы что творите! — закричала она с порога.
   — О, сбежавшая невеста! Давно я тебя не видел!
   — Я о Вас такое узнала!
   — Могла бы и не узнавать, я о себе все знаю.
   — Вы так спокойно об этом говорите?
   — Кстати, о чем мы говорим? — нарочито спокойно спросил Мартин.
   — О пансионате "Здоровый миг"!
   — Прости, но в названии все сказано, мы даем возможность уйти в лучший мир при последних остатках жизни. Человек не страдает, он счастлив, он просто растворяется в небытии. Тебя бы туда просто не взяли, ты бы там всем надоела!
   — Я не о себе, я о людях!
   — Люди тебя просили о них слово замолвить? Или тебя родственники замучили?
   — Да, я разговаривала с человеком, чей отец находится в пансионате месяц. И этот месяц заканчивается.
   — Лиза, я не Бог, я его помощник, не более того.
   — Если помощник, то почему услуга такая дорогая?
   — Это последняя услуга, люди платят, а мы их деньги пускаем в дело. Так, это я тобой недоволен! Ты сбежала, а твой жених Феликс пристроился к моей жене! Это намного хуже! Шла бы ты к нему, и мне бы лучше стало!
   Лиза от услышанных слов потеряла дар речи и выскочила из кабинета. Она села на трамвай и поехала к Феликсу.

   Господин Феликс лежал по обыкновению и смотрел лениво на экран телевизора. Вторжение Лизы не нарушило его благодушного состояния, словно его мозги и чувства были заторможены.
   — Феликс, ты нашел себе любовницу?! — завопила с порога Лиза.
   — Ой, как громко! Ты чего кричишь?
   — Мне Глеб Сергеевич сказал, что ты у него жену забрал!
   — Я Надежду в любовницы не брал! Она мой человек по связи с общественностью. Слушай, Лиза, ты своего Мартина куда дела?
   — Ушла от него!
   — А он об этом знает или не догадывается?
   — Это его дело! Ой, Феликс, ты зачем обложился голубоватыми стекляшками? — удивилась Лиза.
   — Это меня Марина Ивановна навещала и принесла аквамарины для того, чтобы они меня от лени вылечили.
   — Святая женщина! Тебя невозможно вылечить от лени! Я это точно знаю!
   — Как громко ты кричишь! Тише, пожалуйста.
   — Где твоя секретарша?
   — Ее вызвал муж по работе.
   — Понятно, мы одни впервые после свадьбы!
   — Ты еще бы о свадьбе вспоминала! Лиза, забери эти зеленовато—голубоватые камни в золоте. Они мне не нужны.
   — А если министр Марина Ивановна аквамарины назад затребует?
   — Нет, она мне их принесла, у нее только брошь осталась на синем пиджаке.
   Лиза тут же стала надевать на себя аквамаринные украшения, чем позабавила Феликса, он даже с постели поднялся. Она крутилась у зеркала. Он закрутился рядом с ней. И они дружно свалились на постель. Свадебную ночь еще никто не отменял. Сначала лениво, потом все азартней они проникали в суть дела, сбрасывая лишнюю одежду.
 
   Мартин проник в общество пансионата "Здоровый миг". На первый взгляд люди выглядели как обыкновенные люди на отдыхе. Никто ни на что не жаловался, все вели размеренный образ жизни, ходили на танцы, плавали, гуляли по парку и были счастливы. Он ходил среди людей и не мог найти себе друга, они ускользали от него, словно призраки первого года существования. Он не мог их подслушать, они ничего серьезного не обсуждали. Заметно было, что эти люди больше любили полулежать, чем что—либо делать. Плавали они лениво, танцевали вообще тихо.
   Вся территория пансионата была покрыта лежанками разного вида. Мартин посмотрел на небо и увидел плохую подделку под небо, он знал, что сейчас поздняя осень, но здесь было лето обыкновенное.
   Деревья зеленели, птицы пели, люди ходили без теплой одежды в каких—то развевающихся костюмах без пуговиц и молний. Ему нестерпимо захотелось выйти на улицу. Он почувствовал приторный запах непонятного чего. Он осознал, что рядом с ним люди на исходе жизни.
Мартин нажал на телефоне вызов Нимфы Игоревны. Она не удивилась и разрешила воспользоваться служебным выходом из пансионата, набрав секретный код на двери. Когда Мартин попытался покинуть территорию, к нему прицепился один из контингента. Отвязаться от него он не смог. Они вдвоем вышли из пансионата сквозь герметичное вещество.
   Мартин попытался втолкнуть человека в развевающихся одеждах назад, но тот уперся с нечеловеческой силой и не вошел назад в сферу. Нимфа Игоревна сама вышла навстречу двум прибывшим из сферы. Она посмотрела на человека, сопровождавшего Мартина:
   — Дарвин, ты силен! Тебе осталось жить одни сутки, а ты выскочил из сферы! Тебе сейчас станет плохо!
   — Нимфа Игоревна, не прогоняйте меня назад! Я жить хочу!
   — Все хотят! Как ты смог выйти, этого я понять не могу? — сетовала Нимфа Игоревна.
   — Его зовут Дарвин? — удивился Мартин. — Это он известный биолог округа?
   — Да, это он — всемирно известный человек. Он был неизлечимо болен и уже не вставал, и вот такой фокус выкинул.
   — Я на самом деле здоров! — сказал Дарвин. — Проведите медицинский осмотр.
   — Придется. Мартин, а ты не зря сходил в сферу, вывел интересный экспонат. Дарвина осмотрят, если он здоров, то его выпустят в мир живых.

   Дарвин захватил при жизни еще женщину—микробиолога в этом пансионате. Они вдвоем много беседовали, легко понимая друг друга. На прощание микробиолог подарила ему маленький кристалл аквамарина и сказала, что если он захочет выйти из сферы, должен всегда держать в руке этот камень, он не даст опуститься и в нужный момент выведет на свободу.
   Дарвин изучал входы и выходы, он заметил здоровый румянец на щеках Мартина и решил с ним покинуть пресловутую сферу. Нимфа Игоревна знала о беседах Дарвина и микробиолога, поэтому не включила биологическую пушку на его уничтожение.
   Микробиолог много рассказывала Дарвину о себе, что она уже на пенсии, но постоянно работала столько, сколько могла. Жизнь прекрасна, но все чаще ей доставались негативные стороны. В молодости можно любовью прикрывать все финансовые и морально—этические проблемы. А в пожилом возрасте любовь без денег не получить, да и не нужна любовь по биологическим нормам. Поэтому она постоянно сужала свои потребности во всем и на первое место ставила элементарное выживание в той среде, где находилась.
   С годами у нее сложился прекрасный совет по воспитанию детей: постоянно перекладывать на плечи детей проблемы, которые они в состоянии решить сами. Потребности детей растут в той прогрессии, которую в состоянии поддерживать близкие люди. Возможности микробиолога с годами уменьшались, уходило натуральное здоровье, его постоянно приходилось поддерживать искусственно. Ей нужно радоваться тому, что есть, но впадать в угнетенное состояние — непозволительная роскошь.
   За два года до пенсионного возраста микробиолог умудрилась влюбиться в Глеба Сергеевича, ей казалось, что он тоже ее любит. Но здоровье от подобного общения таяло, как снежный ком весной. Баба снежная не может быть Снегурочкой, слишком это дорого, когда запросы не соответствуют возрастным изменениям. Все хорошо в меру приличия, понятие которого определяется степенью любви. Пока любишь — это понятие отдыхает, когда любовь проходит, можно начинать думать, что любить молодого человека — это более чем неприлично.
   Микробиолог достигла должности главного микробиолога округа и проработала на этом месте много лет при большом общем стаже.
   Как она дошла до жизни такой? Она знаменита? Известна? Скорее нет, чем да. Она не заработала своим трудом на дачу и машину, только на жизнь с постоянными ограничениями во всем. Она никогда не курила и практически не пила. В трудные годы шила и вязала, работая всегда микробиологом.
   После такой исповеди сама Нимфа Игоревна дала микробиологу два месяца жизни...

   Ничего особенного, но Нимфе Игоревне захотелось иметь прибор "Сердечко". Собственно, что она хочет теперь? Чтобы ее имя не связывали со смертью людей, а связывали с их здоровьем. "Добьешься от людей светлых слов..." — промелькнуло в ее голове, но эту мысль она отбросила сразу.
   Так отчего у людей болит сердце? Надо же ей придумать техническое задание для Владимира Сергеевича! Первая мысль потрясла ее саму — от совести! Часто сердце болит от мысли, что человек совершил не совсем благовидный поступок.
   "Тогда надо выпустить прибор "Совесть"", — подсказало ей ее сознание. От неприятностей сердце тоже болит, но неосознанно, и болит, если в этих неприятностях задета пресловутая совесть. Если человек в неприятностях не виновен, то сердце его не заболит.
   Понятно, что кончина родственников не щадит сердце, но, опять же, если совесть молчит и человек сделал все для того, чтобы спасти умершего, то сердце более—менее переносит потерю.
   К чему такие мысли?
   Нимфа Игоревна не чувствовала угрызения совести из-за того, что люди из пансионата уходили в стену праха. Почему? У нее были отличные врачи в штате. Они каждого человека проверяли на состояние здоровья электронными датчиками, касаясь незаметно нужных точек на их теле маленьким электронным прибором. Кто покидал пансионат через стену праха, был давно и неизлечимо болен, просто ему скрасили последние дни существования.
   А теперь Нимфа Игоревна хотела, чтобы люди научились управлять своим здоровьем с помощью приборов и своего сознания. Но эти приборы надо еще изобрести. Ей нужен свой арсенал приборов, и Владимир Сергеевич ей в этом непременно поможет.
   Итак, сердце. Как заставить его быть здоровым? Убрать совесть? Нет, совесть надо оставить. Значит, человек должен чувствовать свои поступки, когда они приближаются к черте совести?
   Нимфа Игоревна улыбнулась, она уже предчувствовала, что такое задание Владимиру Сергеевичу понравится. Прибор должен сигналить о приближении совести? Нормально! Но это для относительно молодых людей. А у старых людей сердце подвергается естественному старению, как быть здесь? Она почувствовала, что она только черная фея, но не Господь, и тут дальше пансионата "Здоровый миг" ее мысль не шла...
   Дарвина проверили, он оказался здоровым на самом деле. Все его болезни исчезли чудесным образом, давая надежду на излечение живущим.
   Нимфа Игоревна вызвала Глеба Сергеевича и показала ему Дарвина. После разговора Глеб Сергеевич решил взять к себе на работу Дарвина, но без права посещения родных. Дарвин не выдержал и позвонил сыну Архипу. Отец и сын поговорили и обещали молчать об этом при разговоре с другими людьми. Архип Дарвин любил подрабатывать извозом, видимо, ум изобретателя остался только у его отца.
   Старший Дарвин знал, откуда берется здоровье для больных на последний период жизни, он силой воли заставил себя удалить с себя ткань, перераспределяющую здоровье внутри него, он нашел биологическое вещество, которым с ним поделилась микробиолог.
   Он обвернулся биологическим веществом, которое дало ему необходимое здоровье, но говорить о своей находке Нимфе Игоревне он не хотел. Где найти следующую порцию биологического вещества — он знал.
   Но он не оценил медицинскую службу Нимфы. Дарвина досконально проверили, а результаты отдали Нимфе Игоревне. Она поняла, какой рывок вперед он сделал, поэтому приказала прекратить набор в пансионат "Здоровый миг". Она прекрасно понимала, что за этим последует.
   Спасать людей, которые оставались в сфере, в ее планы не входило. Она объяснила прекращение приема капитальным ремонтом, что соответствовало истине.
   Дарвин оказался умнее Глеба Сергеевича. Он понял главное из разговоров с микробиологом: как создавать новое биологическое вещество. Дарвина за удачную командировку в сферу Нимфа Игоревна наградила его же личной дачей. А его сыну выделила участок рядом с дачей Дарвина.
   Архип почему—то решил, что его отцу помогла выйти на свет божий девушка, которую он подвез с дачи Бориса Сергеевича, и ему очень захотел ее найти. Он ездил по городу и всматривался в пешеходов. Ему повезло, он встретил Лизу и остановил перед ней машину. Она сверкала аквамаринами. Он вспомнил слова отца, что его спас маленький кристалл аквамарина. Архип Дарвин влюбился в нее.
   Везет Лизе на младших.

   Я сидела в кабинете министра нестандартного мышления, смотрела на многочисленные телефоны, на расписание дел. Взгляд мой упал на букет лилий в вазе из синего стекла. Я вздохнула, вспомнив букет хризантем, который сама покупала на рынке. Мне безумно захотелось покинуть официальный кабинет! Мне надоели жалобы населения на изобретения трех ученых. Мне надоело быть министром!
   Я посмотрела на бриллиантовую брошь, скрывающуюся под названием "Аквамарин". Вспомнила, что последнее время вокруг меня кружится фраза "хочу ребенка". Откуда она берется, а может, действительно родить ребенка? Эта мысль понравилась! Это моя единственная возможность уйти из кабинета непроходимых жалоб на все, даже на пансионат "Здоровый миг".
   В голове у меня промелькнул образ Мартина и исчез. Я вспомнила Владимира Сергеевича, свое несправедливое к нему отношение. Подошла к лилиям и вдруг решительно нажала на кнопку "Шеф".
   Владимир Сергеевич услышал соловьиные трели сотового телефона, увидел слово "Марина".
   — Марина, что—то случилось?
   — Мне нужен малыш, ему будут нужны зеленые вещи, они подойдут к моему бриллианту с названием "Аквамарин"!
   — Марина, я последнее время, а точнее с тех пор, как ты стала министром, звал тебя мысленно "аквамаринный министр".
   — Как ты меня звал?! — воскликнула я удивленно.
   — Никак, — грубо прервал меня Владимир Сергеевич — Я хочу, чтобы ты стала аквамаринной мамой!
   — А я согласна! — засмеялась я. — Я не хочу быть министром! Я хочу хризантемы в вазе и аквамарины под цвет одежды малыша.
   — Хочешь быть аквамариновой феей, — угрюмо заметил Владимир Сергеевич.

   Когда Владимир Сергеевич случайно узнал о страшной стене в новом пансионате "Здоровый миг", он нарисовал шар, который должен был спасти людей от стены, нервно собрал бумаги и вышел из офиса.
Я посмотрела вслед некогда сильному человеку и удивилась его униженному состоянию. Мужчина казался слабым и тщедушным. Его волосы поникли, словно срослись с головой. Он медленно закрыл за собою дверь. Я с ужасом взирала на шефа.
   Но что это?! Едва выйдя за дверь, Владимир Сергеевич тряхнул головой, и волосы послушно окутали его львиной гривой. Глаза сверкнули искрометным огнем. Лицо расплылось в дружеской улыбке и исчезло за закрытой дверью. Я почувствовала прилив сил от прощального взгляда технического мага, словно меня прошил положительно заряженный сгусток энергии. Я расслабилась от напряжения последних минут.
   Что заставило столь известного изобретателя покинуть свою известную фирму, я еще не осознала. Я находилась в полной растерянности, но последний взгляд внушил надежду. Я понимала, что его уход непременно меня коснется не лучшим образом. "Нет, все будет хорошо", — подумала я, вспомнив прощальный взор, обладающий странной силой, словно он забрал меня вместе с собой в другой мир.

   Илья Львович получил от Добрыни Никитича задание: найти и обезвредить руководителей пансионата "Здоровый миг". Ходоки с жалобами дошли и до него. Суть жалоб: человек уходил в пансионат и не возвращался. Как крупный политик и руководитель, Добрыня Никитич не держал больших сумм денег в местных банках и не имел много домов и квартир. Его счета всегда были на виду проверяющих организаций. Он легко проходил все проверки, и его постоянно переизбирали главой округа Изумруд.
   Нимфа Игоревна на высокие посты и должности не претендовала и проверки на себе не испытывала. Она была в сотни раз богаче своего высокопоставленного супруга. Именно она скупала земли под домами в центре города и в перспективных окрестностях.
   Она уловила простой момент любой жизни — старение организма, но с большой пользой для своих доходов. Естественно, огромное число пожилых людей имеет скромные доходы и накопления, но именно среди них встречаются богатые люди, которые ради здоровья готовы отдать свои золотые горы.

   Добрыня Никитич за женой и ее деятельностью не следил, если это не касалось их общих детей. Пансионат "Здоровый миг" к их детям отношения не имел, следовательно, развивался сам по себе.
   Нимфа Игоревна, изучив биологических мышей, имея приличное образование, пришла к выводу, что можно создать биологический материал, усредняющий здоровье человека на непродолжительное время. Известнейший микробиолог округа была ей знакома.
   Микробиолог переживала в это время острые боли при передвижении. Любой шаг, любой поворот тела вызывал в ее организме дикие боли. Идею Нимфы она поддержала и нашла резервы биологического вещества. Первые опыты она поставила на себе. Она окутала себя биологической материей и почувствовала впервые за последние годы полное отсутствие болей. Она могла вновь работать!
   Нимфа Игоревна предложила открыть пансионат для предоставления биологической ткани обезболивания под присмотром врачей. Микробиолог дала свое согласие. Нимфа подключила к работе Мартина, большого любителя денег. На одном своем участке земли она построила пансионат "Здоровый миг" под колпаком, скрыв к нему подходы от посторонних лиц.
   Время жизни человека в пансионате определялось его суммарным здоровьем. Здоровые клетки замещали больные, но организм человека не восстанавливался, то есть человек жил за счет самого себя и за счет перераспределения здоровья внутри организма под биологической тканью.
   Слух об излечивании больных всех категорий разошелся между больными. Люди потянулись в пансионат, их не останавливали заоблачные цены. Пациенты подписывали договор с директором пансионата, а дома оставляли завещание и уходили в последний миг здоровья, говоря домашним, что уезжают на курорт в далекую страну.
   Но домочадцы бывают разные, и некоторые родственники стали прослеживать пути отсутствующих членов семьи. По истечении времени таких людей становилось все больше. Среди жителей округа возникла легкая паника.
 Представители от народа дошли до Добрыни Никитича, он и вызвал своего доверенного человека — Илью Львовича, который обладал уникальными способностями внедряться в любое общество, не рискуя своим здоровьем. Он брал с собой подставу. Для выполнения очередного задания он решил взять Лизку—журналистку, зная ее дотошность в определении происходящих событий и местоположения приборов. Деньги на выполнение ответственного задания выделили из казны округа.

   Илья Львович и Лиза на вертолете облетели округ. Они знали от жалующихся людей, что кое-кто говорил домашним, что уходит в пансионат, где станет здоровым человеком. Были сведения, что пансионат находится в пределах округа. На картах округа о таком пансионате ничего не говорилось. Илья заметил первым огромный колпак неизвестного назначения. Такие колпаки использовались в спортивных аренах, но стадиона в данной местности не значилось.
   Местность лесистая, частных дач в этом районе много, никто за заборы не лазил. Илья и Лиза, выйдя из вертолета на маленьком аэродроме, проехали часть пути на машине и вошли в молчащий лес. Лес был напичкан ловушками и страшными существами из коряг, отпугивающих людей.
   Пару раз они проваливались в ямы или взлетали на веревках к деревьям, но продолжали свой путь. Они набрели на странный погост в виде зацементированной площадки с квадратными плитами в шахматном порядке. На плитах были написаны данные о погребенных людях. Лиза обратила внимание Ильи на плывущую в глазах стену. Они решили спрятаться и залезли на раскидистый дуб.
   Долго ждать не пришлось. Сквозь плывущую стену на бетонную площадку выпал человек. Тут же из двух завуалированных домиков выбежали два человека, положили выпавшего на носилки и унесли в круглую башню. Илья почувствовал запах горелого существа. А Лиза от страха содрогнулась.
   Достаточно быстро из круглой башни два человека вынесли закрытый цилиндр, подняли одну из плит и опустили под нее цилиндр. Раздался приглушенный звон колокола. К свежей каменной могиле подошел священник, он помахал над ней кадилом, пропел молитву и ушел, словно исчез в страшном безмолвии тайны.
   Лиза и Илья переглянулись, они больше не сомневались, что это и есть вторая сторона пансионата "Здоровый миг". Где первая сторона и как в нее попасть — они не знали. Руководствуясь принципом "два раза не везет", Илья увел Лизу из страшного места. Было ясно, что к проникновению в пансионат они еще не готовы.

       Добрыня Никитич, выслушав отчет Ильи и посмотрев на карту местности, сказал, что рядом с этим куполом находится одна из дач его супруги. Мужчины переглянулись от неожиданной догадки. Но Добрыня Никитич сразу сказал, что он к родной жене не пойдет. Она любит принимать очень красивых или холеных мужчин. Илья Львович к ним не относился. Хотя почему нет? Не посылать же к ней Мартина? Значит, надо преобразить Илью до неузнаваемости и послать его к Нимфе.
Илья не выдержал и спросил у Добрыни Никитича о странном цементном кладбище. И услышал ответ, что по его рекомендации был предпринят подобный способ захоронения.
   — Добрыня Никитич, а откуда Вы это знаете? — удивился Илья.
   — Работа у меня такая, — ответил уклончиво руководитель округа и направил его к дорогим стилистам на переплавку внешности.
   Из Ильи Львовича получился крутой мужчина заграничной внешности. Его одели по последнему слову моды и под видом человека, желающего поместить дядьку в дорогой пансионат, направили к самой Нимфе.
   Нимфа Игоревна почувствовала подвох в красивом мужчине с чужой для него внешностью. Она присмотрелась и узнала в нем любимца своего мужа. Она не поверила его рассказу о дядьке. Дальше приемной Илья не проник в тайны Нимфы, чем очень озаботился. Добрыня Никитич, узнав о его фиаско, только рассмеялся.
   Тем временем Лиза проводила журналистское расследование в районе дачи Нимфы, но тоже терпела поражение за поражением. Она даже встретила Илью в новом облике, но по виду друг друга они поняли, что оба остались за гранью тайны.

   Я, отдав аквамарины Феликсу, на самом деле почувствовала всепоглощающую лень, да еще рядом кто—то постоянно твердил мне о детях. Быть министром мне расхотелось, я и так не понимала, зачем мне дали такую должность. Но взваливать на себя детей мне было тоже лень. Уйдя с поста министра нестандартного мышления, я залегла дома в окружении стопроцентной лени. Я не занималась своей внешностью, как в то время, когда работала в фирме с Владимиром Сергеевичем. Фирма была теперь известна и приносила постоянный доход, но без меня. Мне ничего не хотелось делать, ровным счетом ничего!
   Владимир Сергеевич так был занят работой, что не делал мне замечаний, зная, что это себе дороже. Дома он даже не завтракал, пил кофе на работе, а питался в профилактории.

   Мартин перестал волноваться, что его доходы уменьшатся. Как-то так получилось, что корпорация, объединяющая трех Сергеевичей, сделала это почти формально, на самом деле в ней прокручивали такие проблемы округа, которые огласке не подлежали, и фирма Владимира Сергеевича была в ней скорее формально, чем реально. Да еще Марина Тобольская покинула министерство, и должность министра нестандартного мышления упразднили.
Феликс, подарив украшения с аквамаринами Лизе, стал ленивее и даже формально перестал вмешиваться в дела корпорации. Вскоре Надежда перестала быть его домашним секретарем и покинула его сдвоенную квартиру.
   В округе произошло следующее событие: из южных широт вернулся генерал округа Ферзь, ведя под руку молодую особу цвета молочного шоколада. Легкий шок пронзил верхние слои общества. Ферзь считался бравым генералом, был всеобщим любимцем местных женщин и женатым никогда не числился. А тут рядом с ним на всех светских вечерах стала появляться шоколадная брюнетка.
   Нимфа Игоревна и та была шокирована тем, что ее вечный обожатель Ферзь, обладатель глаз цвета аквамарина, к ней не подходил, а танцевал только со своей новой пассией. Это из-за его глаз она собирала камни, близкие по цвету его глазам!
   Для того чтобы убрать соперника с пути Нимфы, Добрыня Никитич в свое время решил ему подсунуть прекрасную Марину и повысил ее до министерского кресла, дабы генерал Ферзь обратил на нее внимание, это он организовал дары аквамаринов Марине!
   По делам службы генерал Ферзь некоторое время жил в южных широтах. Ой, сколько он натерпелся от местной жары! Это был не его климат, совсем не его. Он парился, жарился, не отходя от цели командировки. Местный властелин его приметил, пригласил во дворец на прием для избранных, где Ферзь познакомился с милейшей девушкой. Ее звали Дел.
   Ферзь и Дел поженились по местным законам.
   Так в округе появилась интересная молодая женщина Дел. Черты лица у нее были миловидные, глаза умные, необыкновенно черные и пронзительные.
   Мужчины округа на нее поглядывали, но не приближались, зная крутой нрав генерала Ферзя. Она действительно была хороша в серебристом платье, обтягивающем ее стройную, сбитую фигурку. Ее кучерявые черные волосы были подняты над умным лбом. Она внушала уважение своим искрометным видом.
   Первый же визит генерала Ферзя и Дел в театр был замечен вездесущей Лизкой—журналисткой. С некоторых пор она похудела и работала одновременно сразу на нескольких людей.
   Одежда на ней стала сидеть, а не висеть мешком. Лиза лучилась здоровьем и жаждой деятельности. Она была так поражена красотой пары, что сняла с себя ожерелье с аквамаринами, подаренное Феликсом, и подарила его Дел. Глаза генерала вспыхнули, как аквамарины на шее его дамы сердца.
   Лиза, подарив украшение с аквамаринами, почувствовала страшную усталость от перегрузок последних дней и, прощально взглянув на красавицу и генерала, ушла из театра. Она пришла домой и уснула так, как давно не спала. Проснувшись, она почувствовала себя хорошо, но желания бежать и что—то быстро делать у нее не возникло. Женщина томно потянулась и вспомнила Феликса.
   Была между ними невидимая связь! Не зря они поженились. Она медленно поднялась, посмотрела на себя в зеркало и осталась довольна своим отражением. Привела себя в порядок и поехала к Феликсу, забытому всеми и самим собой.

   В это же время я очнулась от полудремы, длившейся пару недель, с нее слетело оцепенение. Я съела что—то сухое и черствое, запила водой, огляделась. Я стояла в пыльной квартире с разбросанными вещами. Вспомнила, что приходящую домработницу послала куда подальше, чтобы та меня не тревожила по пустякам. Я протерла зеркало, всмотрелась в лицо, ужаснулась, поискала глазами Владимира Сергеевича, но его дома не было.
   Я зашла в ванную комнату, посмотрела на тусклый кафель и серую ванну. Вымыла ванну, включила воду, насыпала соль. После водной процедуры я включилась в обычный ритм жизни. Мне очень захотелось вернуться на фирму Владимира Сергеевича!
   Зазвонил телефон. Мужской голос спросил:
   — Марина, как ты себя чувствуешь?
   — Мартин, это ты?
   — Марина. Я скучаю без тебя, я хочу увидеть тебя, и как можно быстрей!
   — Забавно. Да хоть сейчас, я только что вышла из ванны.
   — Нет, к тебе я не поеду. Давай съездим в новый пансионат? Нимфа вчера торжественно открыла его под названием "Здоровый миг".
   — Мартин, меня этим пансионатом достали родственники исчезнувших людей!
   — Марина, успокойся. Поэтому Нимфа и приглашает всех желающих на день открытых дверей, посмотреть пансионат таким, каков он есть на самом деле.
   — Боюсь, но с тобой поеду. Сам садись за руль и подъезжай к моему дому через полчаса.

   Слухами земля полнится. Вздрагивая от страха, люди бродили по летнему саду под огромным колпаком. Марина заметила Лизу и Феликса. Лиза передала Марине Феликса и быстро ушла.
   Она присоединилась к Лису. Вдвоем они стали обходить пансионат, пытаясь найти стену, сквозь которую люди выпадали из этой жизни. Они все стены потрогали, но никуда не провалились.
   Нимфа Игоревна наблюдала за посетителями через множественные мониторы. Она сразу сообразила, кто среди гуляющих людей за ней охотится, и усмехнулась. "Дайте отдохнуть!" — кричала душа Нимфы, чувствующей страшную усталость от проблем, связанных с пансионатом "Здоровый миг".
   Ей ужасно надоела суета вокруг него. Она хотела сделать добро людям в их последние месяцы или дни жизни, она гарантировала им здоровое существование на то время, на которое хватит человеку его жизненных ресурсов.
   Но ее никто не понял! За ней охотятся. Ищут стену праха! Хотя чего ее искать? Мимо этой стены Лиза не один раз с Ильей прошла, но не нашла. За кого они Нимфу держали? Да, спрятала она эту стену, спрятала под коронкой, как зуб мудрости. Она устало посмотрела на мониторы, готовая покинуть пост наблюдений.
   Но заметила, что Лиза воткнулась в стену праха и ищет в коронке щелку. Нимфа насторожилась, по ней пробежала нервная дрожь. Усталость сковала ее тело. Она почувствовала себя так плохо, что будь эта стена рядом, сама бы до нее дотронулась.
   Лиза подозвала Илью. Они оба стали осматривать и простукивать странную стену. Потом что—то обсудили и утвердительно замотали головами.
   Нимфа Игоревна затаилась.
   Илья покрутил вокруг себя головой, нашел спицу от длинного зонтика.
   "И как эта спица там оказалась?" — промелькнуло в голове Нимфы.
   Илья спицу просунул около земли под коронку стены, подержал секунд тридцать и вынул назад. Спица стала существенно короче, а оставшаяся часть изогнулась. Он невольно бросил остаток спицы на землю. Послышалось тихое шипение, словно она сердилась, остывая от соприкосновения с землей.
   "Пора прекращать их поиски", — подумала Нимфа Игоревна и нажала на кнопку с изображением летучей мыши. Почти мгновенно из—под ниши, расположенной по диаметру прозрачной крыши, вылетели десятки биологических мышей и закружились над людьми, особенно мыши доставали тех, кто был близок к стене праха.
   Мыши словно пытались увести людей от беды, но не все это понимали. Илья отмахивался от парочки мышей и пытался найти тот предмет, который бы еще раз можно было бы подсунуть под коронку стены.
   — Не шути, Илья, — вырвалось из уст Нимфы, она тяжело вздохнула и нажала на кнопку с изображением дождя.
   В ту же минуту из баллонов, расположенных под крышей, пошел мелкий дождь. Лиза невольно вынула зонт из сумки и раскрыла. Илья выхватил из ее руки зонт и попытался извлечь из него спицу, чем вызвал негодование молодой женщины. Они стали кричать друг на друга.
   Нимфа Игоревна устало улыбнулась. "Ссора врагов — почти счастье", — промелькнула мысль в ее голове, и она нажала на кнопку с ветром. Под куполом возникли двигающиеся потоки воздуха. Мелкие предметы поднялись в воздух и закружились.

   Толпа людей стала искать выход с территории пансионата, но натыкалась на безответные стены. Лиза и та испугалась и беспомощно искала глазами покинутого Феликса, на Илью она смотреть больше не хотела.
   "Вот и славно, — подумала Нимфа, — еще пять минут — и все забудут свое недовольство, а будут думать только о выходе". Она легла на кушетку и уснула рядом с экранами наблюдений. Проснувшись, испуганно посмотрела на мониторы.
   На экранах шел снег из холодильников, поднимаемый порывами ветра. Люди явно замерзли. Они жались кучками или изображали элементы бега и гимнастики, чтобы согреться. Нимфа сняла руку с кнопки с изображением снежинок. Это ж надо было сквозь сон на нее нажать! На экранах снег прекратился. Женщина нажала на солнце на кнопке. Под куполом ярко засветило солнце. Снег стал таять.
   —Лиза, ты поняла, куда мы попали? — прошептал Феликс. — Тут все четыре времени года. И люди, отдыхающие здесь, почти не замечают разницы между настоящей погодой и придуманной.
   — Феликс, они здесь вовсе не отдыхают, а умирают.
   — Ты говори, да знай меру, этот пансионат — игрушка моей матери Нимфы, а она добрая.
   — Ты только о доброте Нимфы не говори, сам ведь замерз. А теперь смотри — жарко становится.
   — Отогревает она нас. Просто мать демонстрировала способности пансионата на смену климата.
   — Ты прав, но я бы здесь отдыхать не хотела.
   — Так не для тебя все здесь создано.
   — Феликс, а ты о стене праха слышал?
   — Нет.
   — Мать ничего по этому поводу не говорила?
   — Нет! Я ведь ответил уже на этот вопрос! — воскликнул недовольный Феликс.
   — Да, ты не информатор, нечего с тебя взять.
   — Лиза, ты зачем с Ильей тут чего—то искала? Маме могло это не понравиться.
   — Не сомневаюсь, уже почувствовала. Но, понимаешь, люди говорят, что из этого пансионата никто не возвращается.
   — Ты хочешь сказать, что я отсюда не выйду?
   — Феликс, сегодня день посещения, день открытых дверей, которых мы не обнаружили.
   — Это ты меня сюда привела! Это ты во всем виновата! Да мне и не интересны все людские смерти, важно, чтобы я был жив!
   — Хорошо сказал, тогда пойдем искать открытые двери. Махни маме ручкой, вдруг подскажет путь на волю.
   Феликс и правда невольно помахал рукой, к руке подлетела биологическая летучая мышь и как бы потянула молодого человека за собой. Он пошел за летучей мышью. Лиза пошла за ними. Люди, почуяв, что эти двое знают, где находится выход, пошли за ними.
   Нимфа Игоревна, видя, что сын ведет за собой толпу, не стала чинить ему препятствий и нажала на кнопку со словом "выход".
   Перед Феликсом открылась потайная дверь. Толпа вслед за ним покинула территорию, пройдя под струей воздуха, сдувающей с них пылинки и мысли. Лиза, держась за локоть Феликса, осмотрелась, но не могла вспомнить, где была и зачем. Она просто шла рядом с молодым мужчиной. Толпа быстро разошлась во все стороны. Вскоре ничего не напоминало о том месте, где они только что были.
   Нимфа Игоревна вызвала к себе Нарцисса.
   — Нарцисс, наблюдатели покинули пансионат, можно готовить новый заезд, хорошо бы из людей вашего округа.
   — Я понял. Говори число подопытных кроликов, а у нас подготовят бесплатные путевки для долгожителей.
   — Но я по миру не хочу идти, поэтому нужны те, кто за всех заплатит.
   — Не вопрос. Заплатит руководитель нашего округа, у него есть бюджетные отчисления на непредвиденные расходы. Я только одно не пойму: куда исчезают болезни стариков, даже на короткое время?
   — О, это медицинские разработки. Моя бабка еще этим занималась. Старики проходят краткосрочный курс омоложения, их растягивают по методике, в этот момент окутывают тонким слоем биологической ткани, распределяющей здоровье внутри одеяла. Из организма вытягиваются все соки жизни. Боли они никакой не чувствуют. Я только не пойму, чем люди недовольны?
   — Нимфа Игоревна, да кто недоволен? Тот, кто не успел со стариков взять завещание в свою пользу?
   — Нарцисс, вот это и есть твоя главная задача — проверить наличие завещаний! Подключи юристов, пусть проследят, чтобы потом за нами не следили.
   — Нимфа, но все это деньги, и очень большие деньги.
   — А я и говорю, что мышеловка для кроликов закроется вместе с сыром.

   Я пришла в фирму "Чувственные приборы" и впервые за последнее время стала ждать Владимира Сергеевича. Он пришел с букетом лилий, подошел ко мне, усмехнулся и протянул цветы. Я механически налила воду в вазу и поставила цветы.
   — Марина, есть хорошая новость! Улыбнись!
   — Сыр, — улыбнулась я.
   — Тебя и Дел приглашают участвовать в телевизионном шоу.
   — А что я буду делать с этой шоколадной женщиной господина Ферзя?
   — А ты не догадываешься? Передача называется "Женщины генерала".
   — Ты надо мной издеваешься? Я не была никогда женщиной Ферзя!
   — И я так думаю, но Добрыня Никитич очень просил надеть аквамарины и явиться на съемки шоу.
   — А их нет!
   — Чего у тебя нет? Аквамаринов?
   — Я их раздарила.
   — Щедрая ты наша Маша.
   — Я не Маша, я Марина, если ты еще меня с секретаршей не перепутал!
   — Проехали, ты сегодня не в духе, — сказал суровым голосом Владимир Сергеевич и прошел в кабинет.
   За окном летал пушистый снег. В голове у Владимира Сергеевича было удивительно пустынно.
   Я понуро вошла в его кабинет.
   — Не сердись, мы сегодня были в пансионате "Здоровый миг".
   — Понятно.
   — Ты знаешь слухи об этом страшном месте?
   — Я все знаю, или почти все, — ответил Владимир Сергеевич, глядя на снег за окном.
   — Тогда скажи, где там стена праха, ее искала Лизка—журналистка.
   — Пусть ищет, не мое дело тайны выдавать.
   — Значит, она существует! — торжественно воскликнула я.
   — Слушай, дорогая, не лезь в это злачное место... — зло прошипел Владимир Сергеевич.
   — Не буду, но ведь хотелось бы знать...
   — Состаришься до последней стадии — узнаешь.
   — Так ты меня туда пошлешь?
   — Сама побежишь, как миленькая.
   — А если я не захочу?
   — Тебя не спросят, определят степень здоровых клеток в твоем организме, и если их число станет критическим, то исход известен — пансионат.
   — Но Нимфа не богиня!
   — О, просветили тебя! Нимфа — это, как бы тебе сказать... Она — черная фея округа.
   — Так, но у нее волосы светлые и она всегда в голубоватой одежде!
   — Цвет волос роли не играет, она мисс мистики округа.
   — Какая новость интересная!
   — Марина, не смей ее имя всуе упоминать! Я это тебе говорю, а не твоим приятелям.
   Я подошла к цветам, погладила их и вышла. Мне стало страшно! Только сейчас я поняла, что меня познакомили с одним из кругов ада округа, я даже чутьем поняла, где находится эта стена праха: скорее, там, где стояли Илья с Лизой. Стену они пытались найти. Нет, думать об этой стене я не хотела! Я решила, что утром пойду на работу, а куда — решу завтра.
   Неожиданно окно открылось, и в комнату влетела биологическая мышь. Она покрутилась вокруг меня и прилипла к потолку, как бы говоря, что она здесь по делу.
Я сидела в комнате, а в моей голове промелькнули сумбурно видения прошлых лет. Неожиданно над головой раздался голос Нимфы:
   — Марина, я не пойму, в чем твоя сила? Ты сидишь в комнате неделю, а от тебя идут флюиды спокойствия. Я вообще хотела тебя пропустить через стену пансионата. Это вывело меня из себя, потому что Лиза вынюхивала стену праха, которая по тебе давно плачет. Но знаешь, стена перестала действовать, она меня отталкивает на метр от себя.
   — Это странный шар, он не пускает Вас сквозь страшную стену, — ответила я и подумала, что я теперь точно знаю, что так расстроило в свое время Владимира Сергеевича и его новое творение — странный шар.
   Нимфа Игоревна, черная фея округа, после дня открытых дверей в пансионате "Здоровый миг" решила сменить имидж. От природы волосы у нее были темные, но она их давно уже осветляла. Теперь она решила осветлить свою деятельность. Она помнила, как Владимир Сергеевич изобрел прибор "Сердечко", просто потому, что это был ее заказ. Да, она тогда хотела управлять людьми с помощью современных приборов!
   Что изменилось теперь?
   У Нарцисса существовала некая работа, огромных денег он не имел, но когда—то в самом начале карьеры ему повезло, благодаря своей импозантной внешности он понравился Нимфе Игоревне. Последнее время она лечилась в пансионате. Она страдала манией страха, она боялась антенн и перьев павлина, она боялась взрывов, она боялась жить там, где жила, где у нее был новый великолепный дом.
   Нимфа Игоревна мертвой хваткой вцепилась в крепкого парня Нарцисса, предложив ему построить дом рядом с его столицей, лишь бы он увез ее из этого округа, где всем своим людям она не доверяла. Она боялась всех людей после трагической истории с яхтами и дворцом на берегу моря.
   В то время у Нарцисса, кроме внешности и знаний, ничего и не было. На строительство нового дома у госпожи Нимфы Игоревны сил не хватило, она просто купила готовый коттедж в новом дачном поселке рядом со столицей. Она лишь добавила пруд с лебедями, рядом с которым и проводила свое свободное время, сидя в большом кресле. Кресло стояло в беседке.
   Нимфа Игоревна садилась в кресло с ногами, курила, смотрела на лебедей и практически больше ничего не делала. Деньги ей переводил в местный банк Нарцисс, но лично с ним она мало разговаривала, а он управлял ее южными делами.
   С внешним миром она связь не поддерживала, этим занимался он, ее доверенное лицо. Она курила постоянно, ее легкие превратились в черные угольные разломы, кашель стал постоянным спутником, в доме она боялась любой пыли, у нее начиналась страшная аллергия на любую пыль.
   В комнатах Нимфы всегда царил полированный блеск, а ей все казалась, что ее преследует пыль столетий. Нимфа Игоревна угасла у озера с лебедями, как докуренная сигарета. Нарцисс оживил ее с одной целью: выжать из нее деньги.

   Трава в том году необычайно удалась на газонах, новое поколение зеленой растительности радовало взгляд в любую погоду. Вторая бабья осень. Солнце на телевизионном экране светило, листва слегка желтела, настроение от этого было приподнятое.
   Владимира Сергеевича можно сменить на более адекватного человека, а его оставить для влюбленных флюидов — вещи очень полезной. Его я чувствовала сквозь дверь за пару секунд до того, как он ее откроет. Такова сила его флюидов.
   Я включила свет. Маленькие лампочки под потолком весело засветились, а я невольно посмотрела на себя в зеркало. В нем отражалась девушка в красном платье с белыми разводами. Я причесала волосы, и вовремя. В дверь постучали. На пороге стоял Владимир Сергеевич собственной персоной.
   — Марина, я не могу без тебя работать! Возвращайся ко мне. У меня новые компьютеры, новая мебель. Приходи ко мне работать, — быстро произнес Владимир Сергеевич, заходя в комнату, не дожидаясь приглашения.
   — Привет, Владимир Сергеевич! Я уже живу в другом месте. Что тебе на этот раз от меня нужно? — спросила я, пыталась скрыть свою радость и изобразила на лице официальную маску.
   — Увидишь завтра, я за тобой зайду в обед и покажу новый офис. Тебе понравится, — ответил Владимир Сергеевич, вдыхая ароматы и направляясь ко мне.
   Новый офис Владимира Сергеевича оказался уникальным, он располагался на втором этаже здания с окнами на потолке. Новая офисная мебель серого цвета излучала безмятежность. Я села за стол спиной к стеклянной стене, передо мной стоял плоский монитор приличного размера. Клавиатура так и просилась, чтобы ею воспользовались.
   Подошел Владимир Сергеевич, положил передо мной лист с набросками идей, прокомментировал рисунок и вышел. Я осталась наедине с новой работой. В комнате стояли еще четыре стола с компьютерами, вскоре три стола были заняты. За один стол сел Владимир Сергеевич. За два других стола сели Глеб Сергеевич и Борис Сергеевич.
   Нормальная молчаливая офисная компания. Ужас и прелесть работы в таком коллективе — что все работают, делая одно дело с максимальной молчаливостью. Посторонний в таком обществе долго не выживет.
   Именно поэтому меня и вернул к себе Владимир Сергеевич после министерской должности. Мы и раньше вчетвером работали, а теперь он меня вернул в знакомую творческую обстановку, которую сам и создавал, в которой легко можно было обсудить любой технический вопрос.

   Второй день дома я перечитывает любовный роман американского писателя, читала я его лет десять назад, но роман не устарел, хотя не лишен мужских слов и оценок действительности тех лет. Круто автор пишет от первого лица о тех слоях общества, которые я иногда видела лишь на телеэкране. На первую кружечку кофе уходит сорок страниц текста. Класс!
   А сколько страниц пью кофе я? О, я бы с удовольствием добавила в кофе и сахар, и молоко, и бутерброды, что иногда и делала, но при хорошем настроении пью черный кофе с имбирем или яблоком, и все равно мой вес больше веса героини книги. Вес мой равен весу героя в книге «Чья—то любимая», минус вес героини, плюс...
   Телефонный звонок оторвал от книги, номер телефона был неизвестен.
   — Марина, что с вами случилось? Почему не приходили на массаж? Я массажистка.
   — Усилились боли, я и на работе сегодня не была.
   — Что такое?
   — В течение двух недель я точно не приду.
   Массажистка издала вздох разочарования, и я положила телефонную трубку. Голос у массажистки вкрадчивый, но страшная лень обволокла меня с ног до головы, и выход из дома у меня был не запланирован. Еще мне было непонятно, где массажистка взяла мой номер телефона?
   На третий день лежачего образа жизни боль стала притупляться. Я физическую нагрузку в любом виде отвергала, хотя дела исподволь для меня намечали. Все обязанности не отвергнешь и их надо выполнять, но пусть боль покинет измученное тело, а мне останется вместо обиды, одно состояние — пресловутое одиночество. От нечего делать я зарегистрировалась на сайте знакомств, и стала проявлять инициативу в знакомствах. Успех не заставил себя ждать. Некий человек откликнулся, завязалась переписка. Мы созвонились. Услышав голос и признания мужчины в том, что он женат и ищет развлечения, я же ретировалась.
   Зеленые растения. Зеленые скатерти. Белый снег. Белые салфетки. Коричневый кофе или коричневый чай появляются в кружке на столе. Жизнь умственная и физическая переплетаются. На черном фоне компьютера появляются белые и зеленые линии будущего изделия. Чай исчезает из кружки. Вентилятор обогревает снаружи. Жизнь продолжается.
   Золотое молчание иногда нарушалось, но только репликами, связанными с работой. По прежнему опыту работы с Владимиром Сергеевичем я уяснила одно правило: если кто из мужчин на его глазах заговорит со мной во время работы и сделает это для себя нормой, он будет немедленно уволен. А, если я уделю внимание? Уволят меня.
   Поэтому я никому из мужчин внимания не оказывала. И вот что изобрела мощная четверка...
   ...Странный шар стоял на постаменте, окруженном метровой зоной пустоты. Ни один предмет не мог попасть в это пространство. Неизвестная сила, исходившая от шара, отталкивала все предметы за границу метра. Зрители толпились за пределами метровой зоны. В качестве экскурсовода работал Мартин:
   — Уважаемые господа! Перед вами уникальное устройство, которое можно установить на любом автомобиле сзади, ориентировочно между колесами. Его задача — не подпускать к вашему автотранспорту любые машины на расстояние ближе одного метра! Вы только представьте предполагаемую степень вашей безопасности! Никто сзади не сможет наехать на вашу машину! Кстати, номер машины можно расположить внутри шара. Внешний вид автомобиля практически не изменится! — восторженно говорил менеджер.
   — Але, гараж не вынесет такой новинки! — раздалась реплика из недр зрителей.
   — Уважаемые покупатели, шар можно выключать перед въездом в гараж. На отталкивание работает только одна его сторона, вторая сторона у него вполне спокойная.
   — Простите! — воскликнула Лизка—журналистка. — Я не понимаю, откуда в плоском круге столько силы! Я видела соревнования силачей мира, они гиганты и отталкивают железнодорожные вагоны, но перед нами практически плоский предмет. Где в нем спрятана сила?
   — Не волнуйтесь, сила в шаре достаточная, чтобы не подпустить фуру к вашей машине на один метр! А откуда в шаре берется сила — это и есть тайна фирмы. Цена вашей безопасности в пределах ваших возможностей. Лишнего мы не возьмем, мы можем декоративно скрыть шар на машине, дабы он не выдавал секрет безопасности вашей машины.
   — Я беру! — выдохнул мужчина с весьма приличными габаритами тела и невольно качнулся в сторону шара, словно он уже принадлежал ему.
   — И прекрасно! С Вас и начнем, — засуетился вокруг потенциального покупателя юркий Мартин. Он нажал на кнопку пульта управления.
   В этот же момент все зрители в полной мере почувствовали, что сила, исходившая от шара, утихла. И уж совсем неожиданно для всех крупный мужчина, можно сказать, первый покупатель шара, рухнул на пол, словно он — стрелка компаса, указывающая на шар. Лиза подбежала к огромному по сравнению с ней мужчине.
   — Зачем Вы первым купили этот шар! В нем страшная сила! — крикнула она с отчаяньем и с глазами, полными ужаса, села на пол. — Он мертв!
   — Этого не может быть! — крикнул Мартин и подошел к мужчине. Он подержал его руку в своей руке, пытаясь тремя пальцами нащупать пульс, но пульса не было. — Вы правы, он уже в другом мире.
   Среди зрителей возникло волнение. Одни пытались подойти к упавшему мужчине, но не могли этого сделать. Другие, затаив дыхание, смотрели на оживший шар, который в прямом смысле выталкивал из метровой зоны тело первого покупателя вместе с маленькой женщиной и собственным продавцом.
   — Шар, ты чудище! — со слезами воскликнула Лиза, грозя кулачками безмятежному шару, от которого шла непонятная сила.
   Толпа невольно отошла от шара и направилась к выходу, никто не хотел гибнуть от непонятных явлений. В зале остались три человека, один труп и один шар.
   — Объясни, почему второй раз включился шар, если ты его не включал? — спросил крепкий мужчина у менеджера.
   — Слушайте, откуда мне знать, что здесь произошло! — нервно ответил менеджер. — Я могу сказать, что я шар не включал второй раз, я его выключил! Мужчину я не убивал, у меня нет никакого оружия!
   — А сила, которую излучает шар в метровой зоне, может убить человека? — спросил Илья Львович, рассматривая лежащий труп без видимых повреждений.
   — Я знаю только о том, что шар обладает некой огромной физической силой, о других свойствах его мне неизвестно, — ответил Мартин, медленно отходящий к выходу из зала.
   — А что находится в этой метровой зоне? Что двигает предметы, обладающие большой массой и движущейся силой, если говорить об автотранспорте? — продолжал задавать вопросы Илья, но ответа он не услышал.
   Тогда он встал и пошел в сторону шара, но метровую зону он не смог пройти. Илья почувствовал вежливое сопротивление воздушных масс. У него возникло ощущение, что нет ничего удивительного в силе шара, просто он держит рядом с собой невидимое вещество, которое стопорит движение тем, что пустоты в метровой зоне нет! Хорошо, а куда исчезает это вещество, если шар отключить, как это сделал Мартин? И тут его осенило, что шар никто не выключал, а если выключал, то лишь на очень короткий промежуток времени. А что могло произойти за столь короткое время? Нет, этот вопрос не его компетенции...
   — Чувственный шар ВИП, — прошептал в ответ Мартин, — он фокусирует чувства в нужном направлении. Новая разработка Владимира Сергеевича для покорения импульсов желаний...
   Неизвестно откуда появился генерал Ферзь со своими людьми и забрал "Чувственный шар"...
   Работа моя в фирме "Чувственные приборы" была еще более странная. Владимир Сергеевич, отметил день рождения загадочным молчанием, он не намекал на свой личный праздник, но ему очень хотелось выговориться. На рабочих местах, то есть за компьютерами, сидели двое: Я и Владимир Сергеевич, остальные сотрудники ушли на медицинский осмотр. Он встал со своего места, подошел к цветам, которые развела я, чтобы не покупать букеты на рынке.

   Я вклинилась в утро одним взмахом длинных ресниц, словно они достались мне в наследство от больших людей из моего сна. Небо, затянутое монотонными серыми облаками, настраивало на спокойное настроение. Я шла по асфальтовой тропе, окруженной яркой листвой цивилизации, резко отличающейся от луговой травы. Десять шагов в одну сторону от тропы гарантировали дремучие заросли кустарников, пять шагов в другую сторону привели бы к шоссе с округлыми автомобилями, и только чистая тропа с асфальтовым покрытием была во власти редких пешеходов.
Я провела отпуск вдали от зарослей кустарников…
   Берег моря удивительно способствует дружбе, переходящей в любовь. Всего—то море и песок, а сколько они вызывают эмоций! Человек на берегу моря расслабляется полностью от прикосновения к земле—матушке и купания в море—батюшке. Он обновляется, его кожа разглаживается, цвет кожи становится приятным от морского загара. Человек почти обнажен для обозрения других людей, но это его не волнует. Исчезает чувство скованности, он становится частью природы.
   Я бы с удовольствием обсыпала бы всех серебром, но оно осталось в подводной лодке. Итак, я и капитан тайно покинули подлодку. Члены команды попали в руки пиратов, между ними завязалась нешуточная потасовка. Побежденных не оказалась, так же как и победителей. Они все погибли. Подлодка имеет огромные размеры, это целый дом, в нее вполне вместится небольшая деревня или поселок.
   Сгоряча команда поставили корабль на якорь, который назад вытащить не смогли. Им ничего не оставалось, как жить некоторое время в подводной лодке и сушить белье на смотровой площадке. Вызывать помощь капитан боялся, он не хотел навлечь на себя новых пиратов или недоброжелателей.
   Люди жили одни в металлическом доме, хранившем в себе достаточные запасы воды и пищи. Отношения между мной и капитаном были дружественные и не более того. Мы сидели на серебре, но ели металлическими ложками. Безлюдный берег сюрпризов не приносил. К нам никто не приходил, не прилетал. Самолеты, пролетающее над ними, могли видеть нагромождение камней, так удачно мы замаскировали лодку искусственными камнями. Все жили тихо и скромно. У нас был радиоприемник. Мы слушали новости, не подавая сигналов бедствия.
   Периодически рассказывали в новостях о том, что пропала подлодка, в задачу которой входило — достать со дна океана серебро, лежащее в потопленной 70 лет назад лодке.
   Иногда передавали голоса взволнованных родственников. Капитан в такие минуты становился угрюмым, он отвечал и за команду, и за лодку. Но команды уже не было, а подлодка врастала в дно. Погода только и радовала, она была безмерно хороша. Солнце светило. Ветер дул слабый. Небо источало синеву.
   Недели через две стало скучно. Все отдохнули, пора было действовать. Шлюпку могут сдвинуть два человека с места, но как сдвинуть с места дом?  Я признавала себя авантюристкой, и пора бы мне вернуться домой. Капитан начинал злиться на меня, ведь это я втянула его в серебряную авантюру.
   От избытка нахлынувшей грусти, я села на берег и стала смотреть на подлодку, замаскированную под каменистый остров. Механический узел, вонзивший якорь в дно, мы никак не могли завести. Ожидался прилив. Я заметила изменение в размерах волн. Потом я почувствовала, что земля подо мной вздрогнула, потом меня подкинуло. Вместо того чтобы бежать в глубину материка, я побежала к кораблю. Капитан стоял на лодке. Он махнул мне рукой. И мы, не сговариваясь, вошли в лодку. Задраили люки. Запустили, наконец, механизм подъема земляного якоря.
   Океан ожил, задышал мощно и надрывно. Люди всей душой ощущали подземные толчки. Огромная волна подхватила наше убежище и выбросила его в открытый океан. Это было настоящим чудом. Подводная лодка вновь была на плаву. Капитан справлялся с управлением гигантской лодки, а я решила обойти каюты. И в одной каюте я увидела матроса. Он жил в отдаленной части корабля один, питался сам. Он хотел бежать от меня. И тут я поняла, что это человек не из команды корабля. Это был один из пиратов! Но он меня обрадовал. Я ему улыбнулась, взяла за руку и повела к капитану, которому нужны были помощники.
   Капитан заговорил с матросом на странном языке, между ними не было вражды. Поэтому я пошла на камбуз, чтобы приготовить пищу, изображая прилежного повара.
   Хотите — верьте, хотите — нет, но подлодка остановилась над тем местом, с которого было поднято серебро. И капитан принял странное решение — вернуть серебро на место! Спасибо механическому транспортеру и всей механике и электронике. Капитан нажимал на кнопки, и все повторилось в обратном порядке.
   Люди вернули серебро на прежнее место, но они не могли вернуть к жизни команду. Подводная лодка всплыла. Они увидели — корабль пиратов и на нем всю команду лодки. В это трудно поверить, но они все были живые! А, может быть, между ними и не было драки, а я что—то пропустила, пока с капитаном выходила из корабля через нижнюю палубу?
   Позже я узнала, что пиратами были не пираты, а солдаты той страны, к которой мы причалили. Так серебро им просто улыбнулось.
   Капитан стал моим другом, но мы не поженились. У меня появилось  чувство, если я стану женой капитана, то все получится как с серебром и мне придется его вернуть на место для порядка.
   Теперь можно о серебре подумать, коего 200 тонн на дне океана утопили 70 лет назад. Я дважды носила на ушах сережки из серебра, они хороши пока новые, а потом темнеют. Можно представить, как выглядит серебро на дне океана! На самом деле она я представить не могу подобные залежи. Можно сделать из серебра дворец, а если он потемнеет? Цену мрамора я уже знаю, рядом с ним сидела. Серебро я видела и у меня две копейки есть. Можно представить мраморный дворец с серебряными люстрами, коваными перилами. Посуда вся из серебра.
   Осталось поднять серебро со дна океана. Нырять до него бесполезно. Можно подплыть на подводной лодке. Из отсека выпустить купол, который плотно прикроет драгоценный металл. Зачем дело встало? За подлодкой. Ее надо арендовать за две копейки серебра. Такое я дело задумала, пока серебро не подняли те, кто его нашел. Где взять карту океана с нанесенным крестиком? Это вопрос решаемый. Если серебро нашли, то надо найти тех, кто его нашел.
   Из СМИ я знала, кто нашел клад, мне осталось им понравиться и дело в шляпе. Пришлось зарегистрироваться на их форуме, поместить свое фото, проявить активность, войти в доверие. Место находки особо и не скрывали. Со смехом и за две копейки серебра я получила точку серебряного отсчета в океане.
   Океан теперь далеко и близко.

    Совсем другими проблемами были заняты на работе с некоторых пор. Водная стихия океанов, несколько напоминает космос, погружение, как и взлет, без перегрузок не бывает. Смешно сказать, но я уже несколько лет думала о том, что мне совсем не нравятся подводные лодки, работая конструктором совсем в иных областях, я постоянно в мыслях возвращалась к подводным лодкам. Как-то мне очень повезло, потому что дали разрабатывать небольшое устройство для глубоководного погружения, от такой работы я была на седьмом небе от счастья.
     Но счастье полным не бывает, к нам в КБ пришел новый начальник, вылитая копия одного из предыдущих президентов страны. Имя, фамилия, внешность, рост — все соответствовало этому президенту.
Во время царствования президента царствовал и конструктор — двойник, у него в подчинении было огромное КБ. Если его жене нужна была новая квартира, ее давали в течение недели, а через две недели он мог уже в нее въезжать.
   Президент на троне был лет пять, пять лет его двойник—конструктор наслаждался властью над людьми и над конструкциями. Триумфальный пик прошел, и двойник—конструктор в пенсионном возрасте пришел в маленькое КБ, где я работала.
   Двойник—конструктор решил навести свой порядок и среди людей, и в разрабатываемых ими изделиях. Больше всех в КБ ему нравилась моя работа, он постоянно доставал меня своими не совсем правильными указаниями по поводу конструирования прибора глубокого погружения.
   Надо сказать, что к этому времени я уже много лет работала самостоятельно, и то, что я разрабатывала — все работало. Новый отставной начальник КБ мешал мне изо всех своих бывших триумфальных сил. До него я уже разработала основной узел конструкции, который прошел все испытания. Вредитель—двойник не давал мне повторить испытания с устройством. У него магниты — и те работали неправильно. Надо сказать по магнитам у меня есть признанное изобретение.
   Ужас охватил все мое сознание. Руководитель портил все мои работы, отчаянье — слабо сказано — сопровождало все дни его работы с двойником—вредителем. Не может администратор работать — конструктором! Если он командовал армией разработчиков, это не значит, что он разрабатывал то, что мы делали. Он был администратором, двойником президента, и все. Изумительная работа с подводным объектом была разрушена двойником до основания.
   Бог не дал мне загнуться в присутствии двойника президента.
   Нельзя конструктору от бога мешать разрабатывать конструкции! Бог пожалел меня и послал мне нового руководителя, Бориса Сергеевича, с которым я уже раньше работала. Оба мы были одержимы идеей разработки легкой подводной лодки. Чем не нравились мне существующие подводные лодки? Своими размерами.
   Плавающие дома в океане с огромным количеством ненужных трубопроводов, выполненные из некачественного материала, не могли радовать потомственного конструктора. Помните гибель большого корабля и огромное количество версий: из-за чего он потонул? Меня из всех версий интересовала одна — обшивка корабля была выполнена из трухлявого металла, а внутреннее убранство корабля было роскошным. Страшное противоречие! Лед победил металл! Абсурд конструкции корабля.
   А если посмотреть конструкцию подводных лодок? Ад моряка, и это слабо сказано. Раньше матросов закармливали тушенкой и сгущенкой, их кормили лучше остальной армии, это ему рассказывал бывший подводник.
   А теперь? Чем заманить матроса в подводную лодку? Следовательно, к разработке подводных лодок надо привлекать совсем другие умственные силы, пересмотреть в корне надо это средство подводного перемещения подводных ракет и людей. Миниатюризация должна проникнуть в конструкцию подводной лодки.
   Мы приступили к разработке подводного вертолета. Именно вертолета. Без винта самолет не летит и корабль не плывет. Я разработала герметичный магнитный узел между внутренней частью корабля и наружным винтом. Сложная вещь без магнита не получалась, но у меня все получилось с помощью нескольких магнитов.
   Если винты у кораблей сзади, то у легкой подводной лодки винт располагался сверху. Великий конструктор вертолетов вложил свои знания в вертолеты, самолеты. Неизвестный миру главный конструктор разработал подводный вертолет. А то, что он неизвестен народу, ему было понятно со времен дяди.
   Дядя мой всю жизнь был засекречен, его имя знал великий конструктор, но народ и дальние родственники не знали, что он разрабатывал и кем он был на самом деле. Подводный вертолет на выставки не посылали, его сразу спрятали от глаз людей и объявили секретным подводным НЛО. Размеры подводного вертолета были больше воздушного, несомненного.
Шеф, Борис Сергеевич, был великим разработчиком в области миниатюризации конструкций за счет применения и разработки новейших микросхем и других электронных компонентов. Он был известным в своих кругах конструктором в области разработки герметичных корпусов с применением магнитов для передачи одного вида движения в другой.
   Форма подводного вертолета постепенно при конструировании стала овальной, огромное число чертежей осталось позади. Макеты работали безотказно. О работах в этой области подводных плавучих средств узнали первыми вездесущие разведчики. Секретность работ была предельной, все люди свои, чужих не брали, но информация просочилась в секретные, много знающие службы страны.
  Он почувствовал слежку, но двойников ему не посылали и не мешали работать. Разработка подводного вертолета была завершена, изделие прошло все испытания.
   Заказчик был доволен, но на увеличение серии не шел, для массового пользования новинку пускать не хотели, секретные службы на десять лет взяли подводный вертолет на вооружение, после этого дали разрешение на массовое использование подводного вертолета.
   Он работал. Жизнь шла по накатанным рельсам существования.

   В обед я пошла в кафе. Мои длинные прямоугольные ногти окружали маленькую чашечку кофе, я невольно посмотрела на известного мне  мужчину, значит, в нем еще теплилась энергия, которую я перекачивала в себя, не говоря ему об этом ни единого лишнего слова. Я насыщалась. Моя энергия восполнялась, а ведь я еле дошла до этого кафе, зная, что в это время там обедает великолепный мужчина!
   Что говорить, провода между ними шли алюминиевые. Эпитетов было много, а самой любви до скудности мало. Накануне — что накануне, прошлой ночью — у меня забрали все физические силы, накопленные за короткий отпуск. Однако я не могла позволить себе пить вино для восстановления сил, это могло плохо повлиять на работу моего бесценного мозга.
   Следовательно, это вино должен был выпить кто—то другой, а я должна только собрать энергию этого человека. Но для осуществления передачи энергии на расстояния должна присутствовать любовь! Да, как это ни покажется пошло, между людьми должны идти любовные токи! Я поглощала энергию только у любимых мужчин.
   А что делать? Силы нужны.
   Свет глаз Мартина был так силен, что я почувствовала огромный прилив сил, я вся наполнилась его бесценной энергией, случайно пролитой на меня из его божественных очей. О, как глаза были сильны и прекрасны! Я попала от него в зависимость как отъявленный наркоман мужской энергии. Я искала встречи с его глазами, когда начинала терять энергию совсем по другому поводу, и я шла к источнику энергии. Поэтому я так тяжело переживала его отсутствие.
   Без него я теряла энергетическую подпитку! И меня тоже использовали, после чего я сидела без сил. Однажды на помощь мне пришел пикник, повод не важен. В руках мужчины был бокал с крепким напитком, он с глубоким обожанием впивался своими фарами в мои глаза. Я стала наполняться его живительными соками. Я на глазах мужчины покрывалась румянцем, мои глаза засветились. Он не удержался и встал из-за стола, подошел ко мне, крепко обнял, увлекая на танец.
   Я наполнялась энергией мужчины, она переходила по обнаженным рукам. Он слабел, я становилась сильной. Очень удобный был этот мужчина! Он был весь медный! Он любил хорошие вина, я любила забирать его энергию через его глаза, через прикосновение рук. Умный мужчина вскоре сообразил, что теряет энергию от общения со мной, и резко прекратил все встречи.
   Эх, Мартин! А жить надо! Я была вынуждена посещать элитные мероприятия, именно на них бывали откормленные, молодые, крупные самцы — простите, мужчины. Но не каждый такой мужчина давал энергию. Боже упаси! Совсем нет. Нужен был любовный медный мост, проводящий энергию, который не исчезает, если партнера нет рядом. Да, но этот мужчина, сидящий сейчас рядом со мной, выделялся даже на таких мероприятиях, вот и я была счастлива, рассматривая его белоснежную сорочку и белый галстук. Он посмотрел на мои ногти, я заметила его взгляд и почувствовала прилив сил.
   Он отвернулся, спрятался в прядях своих длинных волос, он ушел в астральное состояние. Я продолжала сидеть с ним за одним столом и твердо знала одно: злоупотреблять чужой энергией нельзя, и что теперь я долго не подойду к нему и не посмотрю в его глаза. Потому, да, потому, что ему надо накопить пресловутую энергию жизни!
   Рядом с мужчиной лежал черный сотовый телефон. Я сразу отметила, что его мобильный телефон отличного качества, на нем даже черное стекло на экране. Естественно, черный мобильный телефон зазвонил на последнем глотке черного кофе, но зазвонил всей поверхностью черного стекла, под ним пошли звуковые волны без звука.
   Чего хотела Я? Хорошо выглядеть и чувствовать себя на месте там, где я находилась. А любовь? Эта пресловутая богиня чувств под хрупким именем Любовь меня особо не манила. Я ее побаивалась в свете последних событий в жизни.

   Я взяла в руки скрепку, распрямила ее, потом согнула до боли в пальцах. Что—то сегодня было не так. А что? Вчера я весь вечер изучала свою фигуру у зеркала. Что в нем увидела? Пыль. Обычную пыль на зеркале, и подумала, что пора бы вообще протереть все в квартире от пыли с облагораживающим составом. А свою фигуру я видела в зеркале или нет?
   Странно, я помнила пыль и не помнила своей фигуры. Куда она делась? Я посмотрела на себя в одежде и на самом деле увидела себя сидящей на стуле и покрытой пылью. Тогда я посмотрела в маленькое зеркало под экраном монитора и увидела на нем небольшие разводы пыли, но своего лица в нем не увидела.
   "А видят ли меня люди?" — подумала я. За моим столом то и дело ходили люди, но ко мне они не обращались. Со мной не разговаривали. "Куда я делась?" — стала думать я.
   В комнату вошел интересный мужчина и, не глядя в мою сторону, подошел к сотруднику. Я узнала в нем Илью! Они поговорили. "А я?!" — хотела крикнуть и промолчала. На мониторе были видны следы работы. Значит, я что—то делала? Вдруг монитор стал черным. Я посмотрела на себя и себя не обнаружила. Я тронула клавиши и ощутила их твердость пальцами, но пальцы не видела.
   "Что за чушь?!" — хотела я вскрикнуть, но не могла. Вдруг стало больно! На мои колени сел Илья и тут же вскочил.
   — Кто здесь? — крикнул он невольно и сам себе ответил. — Никого!
   "Меня что, на самом деле не видно?" — опять пронеслось в моей голове. — "Но меня можно ощущать, это что—то". На пару секунд я замерла, потом тронула невидимой рукой чашку, выпила остатки чая и стала проявляться на глазах. Хорошо, что Илья вышел из комнаты. Теперь я себя видела в зеркало.
   Оставалось вспомнить, что было до того, как я исчезла из поля видимости. Но этот момент полностью выпал из головы. Я посмотрела на сотрудников, в этот момент вернулся Илья и подошел ко мне.
   — Марина, где ты была? Я сел на твое пустое место, а оно как зашевелится подо мной!
   — А ты на своем месте сиди, тебе показалось, я выходила в цех, там новый корпус привезли, смотрела, что получилось. Я его столько прорисовывала!
   — Понятно, а я думал, ты попала в зону невидимости, если ты была невидимой, скажи, тут есть одно аномальное облако, оно перемещается в пространстве, кто в него попадает, становится невидимым.
   — Честно? Я была вчера дома невидимой и сегодня на рабочем месте, а ты сел мне на колени.
   — Посчастливилось мне, я сидел у тебя на коленях! А так бы не сказала, что с тобой было. Страшно быть невидимой?
   — Состояние жуткое, ощущение безысходности давит на психику.
   — Я думаю, что вражеский разведчик залетел к нам в этом облаке и бродит по КБ и заводу. Об этом не говорят, но многие уже попали в состояние безликости.
   — Обязательно разведчик?
   — А кому надо у нас тут все высматривать да выведывать?
   — Нашел секреты!
   — Тогда наши конкуренты.
   — Ближе к истине, но удовольствие неприятное, хотя по художественной литературе весьма знакомое, — сказала я и невольно вся передернулась, и в этот момент на глазах Ильи я стала исчезать из поля его видимости.
   — Нет! — вскричал Илья и попытался вернуть меня из зоны невидимости, но я исчезла, и он хватал пустой воздух.

   Влюбиться в красивого парня или мужчину — это просто, влюбиться в некрасивого мужчину в заношенной одежде значительно труднее, но вполне возможно. Жизнь ей предоставила и такую возможность. Разработчик, с которым я работала над очередной разработкой, был одновременно заместителем директора, потому что ему принадлежала половина фирмы. Я ни разу не назвала его по имени. На работе рядом со мной с некоторых пор сидел именно он, вот он и был моим очередным инженером—разработчиком.
Я — конструктор, я без разработчика не могу работать, так все устроено в жизни. Он придумывал электрическую схему изделия в соответствии с желанием заказчика, а я разрабатывала конструкцию для изделия. Рабочий его стол стоял так, что ко мне любой человек мог подойти только боком.
     Часто ко мне приходили мастера из цеха или технологи. Технологом был красивый и почтенный пожилой человек, а вот мастера менялись, место не совсем тихое. Один из мастеров был необыкновенно интересным мужчиной, своими карими глазами на меня он так смотрел, что трудно было не увлечься им, хотя бы в мыслях.
   Я случайно иль нарочно назвала мастера уменьшительным, ласковым именем.  Разработчик после ухода мастера цеха подошел ко мне и вылил кипяток из моей чашки на меня!!! Случайно иль нарочно... Кипяток проник под одежду, ноги в верхней части сильно заболели. Я вынуждена была поехать домой, вверху на ноге вздулся огромный волдырь, долго эта отметина болела.
Разработчик любил слушать радио на работе, но чтобы песни звучали на чужом языке. Он считал, что знакомые слова от работы отвлекают, а иностранные нет. Музыка звучала над моим ухом как отголоски садизма, для меня это было слишком громко, но зато он считал, что громкая музыка спасает от прослушивания.
   Жизнь меня приучила не возражать мужчинам и их странностям. У этого нового разработчика, на столе стоял малахитовой набор для карандашей и ручек, и было еще одно развлечение: он читал газету «Из рук в руки». Искал он себе новую или старую машину. Директор фирмы уже сменил машину, а его компаньон и зам еще нет.
   Зимой в дырявых кроссовках разработчик уехал на своей старой машине. Приезжает и рассказывает: купил себе новую машину и долго вокруг машины по снегу ходил, ноги промокли в старых кроссовках. У него были самые заношенные джинсы. Он создавал полное впечатление, что у него нет женщины, хотя его и опекала дама из отдела кадров.
   Только красавец директор мог взять в замы такого некрасивого разработчика, который бедным не был, но был странным, если не сказать больше.
   Что произошло дальше?
   На фирме сгорел большой электрический чайник в выходные дни, кто—то его не выключил, а выяснить, кто его оставил включенным, не удалось. Чайник уже перегорал и был принесен из ремонта разработчиком дней за пять до пожара, видимо, при ремонте чайник лишили предохранителя.
   Чайник сгорел уникально: без огня, но с большой копотью, словно работала установка для напыления сажи на все предметы. Все в большом офисе было покрыто ровным слоем сажи: потолок, стены, полы, столы и документы, не убранные со столов. Весь персонал фирмы заставили переодеться, принести предметы для мытья и отмывать все, что можно отмыть.
   Мне работать с тряпкой было легко, отмывая стены и предметы. Над потолком трудились мужчины. Только закончили копоть отмывать, как разработчик задел пожарную систему последним движением швабры  по потолку, тут же прибежала охрана здания, но в комнате последствия пожара были все смыты.
   В это время в соседнем офисе еще стояла оптическая установка, в которой использовали рубин специальной огранки, зажатый в дорогом держателе. Разработчик, разбирая эту установку и налаживая ее, дойдя до рубина, его просто взял и положил себе в карман. Я видела всю установку и рубин отдельно до того, как разработчик ее испортил окончательно, спрятав рубин в собственном санузле.
По долгу службы я пришла на большой завод. Позвонила с проходной по местному телефону, услышала красивый мужской голос, потом знакомый женский голос, ее узнали по ее разработкам. Осталось оформить документы. Я без перерыва вышла на другое место работы. Начальником отдела был необыкновенно красивый и умный мужчина, работать с ним было хорошо, но его быстро повысили и дали целый завод в подчинение, но в области.

   Свобода зимнего утра! Воздух после выходных дней свежий, как родниковая вода. В темноте утра рядом с дорогой стояли женщины и продавали свой товар. Магазин на снегу работал по своим правилам, каждая продавщица приходила в свой день недели, так что товары здесь менялись ежедневно. Для себя я здесь редко что встречала. Я видела в продаже то, что нужно близким или знакомым, но угодить им заочно — дело нелегкое. И я проходила мимо утренних продавщиц.
   Большие здания фирм всех мастей светились редкими окнами. В это время все люди на работу еще не пришли. Рано. Несколько лет эти здания увядали. В любое время суток светящихся окон было все меньше, позже появились плакаты с номерами телефонов об аренде.
   Здания стали оживать. Из них вывозили огромное количество старой утвари. Помещения ремонтировались, появлялся свет в новых светильниках. Я прошла мимо елей и невысокого квадратного здания, в которое вкатывали огромные рулоны бумаги из машины. Здесь располагалась типография. Еще шагов двадцать — и она прошла мимо вахтера, поднялась на свой этаж. Все. Жизнь застыла до вечера. Всемирная сеть — подруга раннего утра.
   Мужчинами на своей фирме я не увлекалась, они все были женаты, да и я была замужем, когда меня на работу брали. Но жизнь у всех не без фантазий и реальности. Мне самой для финансового обеспечения всегда нужна была работа. Я сама себя привыкла обеспечивать. Я любила независимость, мне нравилось быть властной, подчиняться я не любила. Оставаясь официально работать на кафедре технического института, где я почти не получала денег, я нашла одну из первых частных фирм, которую возглавлял невысокий находчивый человек.
   Физический вес мой в этот период уменьшился килограмм на двадцать. Худая и стройная я пришла в фирму и была принята на работу по своей специальности. Компьютеры в это время были еще слабые, и программы для черчения совершенными трудно было назвать. Пришлось вновь сесть за кульман. Мои руки с трудом переносили грифель, который постоянно сыпался с карандаша. Приходилось пальцы заматывать изоляционной лентой. Цех находился этажом ниже, так что удобства на работе существовали.

Два года подряд я ездила отдыхать в один пансионат.
Людская память короткая и едет по пути чьих-то интересов. Жизнь прекрасна иногда, но это зависит от мироощущения. Я перегрелась на солнце и купила гигантское мороженое для внутреннего охлаждения. Во дворе росли ореховые деревья и отгоняли комаров, которые в изобилии клубились метрах в двухстах среди туи и тополей. Местный парадокс: море рядом, а берег звенел от сухой травы, которая впивалась в обувь и издавала странный звук при ходьбе. Кафе, магазины, лавочки выстроились на одной улочке.
   После 16 часов вода в море теплая, на ней хорошо лежать, легко плавать. Соль держит. Но если выйти из воды, ощущается легкий бриз. Ветер с моря несет прохладу. Берег покрыт водорослями, содержащими йод. Море пронизано водорослями, и лишь там, где купаются люди, травы нет.
   Вечером по пляжу гуляли бакланы и ели крошки, оставленные людьми на песке. Ночь через ночь приносила сон или его отсутствие. Теплое небо, усыпанное яркими звездами, казалось огромным, много на нем звезд, которых не видно на Севере. Ночь кончается на рассвете, остается время для осмысления жизни. Я находилась на маленьком полуострове, под которым находился большой запас пресной воды высокого качества, поэтому в поселке не было высоких домов...
   Утром я пошла на пляж. Народу было еще мало. Окунулась в морской волне, прошла по морской траве, ракушкам, бархатному песку. Постояла на сухих темных водорослях и пошла за шляпой.
   Мне срочно помешали большие медузы, заполонившие водоем, на берегу которого я отдыхала. Берег отдыха мне был хорошо знаком, он состоял из трех полос: земля, море, небо — именно этот пейзаж красуется на моем старом сотовом телефоне. Осваивать новый телефон мне совсем не хотелось.
   Когда вернулась, то народу было уже много, пляж был полон жизни. Возникло ощущение, что я все это уже видела. Да, здесь я была, но давно. И поняла, почему здесь отдыхают, а в большом городе с вечной прохладой работают. Тело проявило первый загар морской, а не из солярия.
   Здесь постоянно по утрам продают вареную кукурузу. Но я голову так перегрела, что пришлось пять раз нырнуть под воду, чтобы охладиться. Температура воздуха дней шесть держалась под сорок градусов тепла.
   В степи любое дерево — чудо. Большие деревья — дань человеческому труду, их поливают из артезианского колодца. Питьевая вода вкусная и полезная, она не тухнет от времени. Воду и свет здесь вынужденно экономят. Спать я ложится рано, но если открыть окно, то можно услышать музыку с дискотеки. Постоянно ловит себя на мысли, почему я так упорно сюда не ехала. И отгоняю все мысли на эту тему. Здесь можно отдыхать, не пользуясь транспортом и средствами массовой информации.
   Первая неделя оказалась изнурительной, знойной. Немного загара под солнцем, море и загар в тени. Надо сказать, что здесь в жару все загорали в тени. Море и небо, и степь плоская, и сразу видно, что Земля круглая. Здесь царствует фея Солнца. Днем все повторяется: загар, море, тень. Песок серый, бархатный, с ракушками.
   Я с соседями познакомилась при поездке на розоватое соленое озеро. Они ехали на джипе, а я на автомобиле, приспособленном для асфальтных дорог. Поэтому сосед вел машину по степным дорогам с завидной легкостью и скоростью, а я нещадно отставала из-за травы, впивающейся в дно машины. Вот почему на ниве нужна «Нива» — она легко бы преодолела степные дороги со стерней по центру дороги. Рядом с ветряными электростанциями.
   Везение бывает странным, и мне досталась соседка-косметолог, весьма общительная женщина. Раньше она занималась постановками театра народного творчества, потом косметологией, сейчас преуспевала в третьей профессии. После поездки на соленое озеро у нее остались грязь и вода из соленого озера, которое находится на месте взрыва самолета.
   Соленое озеро соединили с воронкой, оставшейся от взрыва самолета, и она наполнилась соленой водой. В соленом озере можно лежать на спине и очень трудно плыть животом вниз, поскольку вода выталкивает пловца. Взяв бутылку соленой воды и маленькое ведерко грязи, я и женщина-косметолог пошли к морю. На берегу моря мы ладошками облили себя соленой водой, дали ей подсохнуть на коже, потом нанесли грязь на кожу по всему телу.
   Грязь привезли с озера, расположенного в двадцати метрах от соленого озера, ее достают недалеко от осоки, сняв верхний серый слой ила. Грязь на теле подсохла, проявились мелкие кристаллы соли. Через некоторое время я легла в море недалеко от берега и медленно смыла грязь. В прошлом году я сама наносила грязь на кожу, а потом еле ее смыла. Маленький секрет состоял в том, чтобы перед нанесением грязи нанести соленую воду.
   Можно точно сказать, что кожа после такой процедуры становится гладкая, блестящая, вылечиваются все воспаления, неизбежные по жизни от контакта с городской водой и моющими средствами. Не у всех есть слуги, некоторые сами слуги себе и своему окружению, а тут становишься князем положения с хорошей кожей. Внешний вид мой стал лучше, но это никого ко мне не привлекло…