Осенний вечер в деревне наступает рано, - фонари не мешают темноте окутать избы. Дождь и ветер наполняют пространство звуками бушующего моря, хотя отсюда до моря тысячи верст. И вдруг среди осеннего шторма электричество мигает и гаснет. Во всей деревне становится еще темней. Спать вроде бы рано, и дед приносит из кладовки керосиновую лампу...
Притихшие дети завороженно смотрят на мерцающий за стеклом огонек. Старинная лампа на изумрудной ножке кажется им волшебной, сказочной.
- Когда мы были маленькими, как вы, коротали вечера у керосиновой лампы. А то и у лучины. Электричества тогда у нас в деревне еще не было, - улыбаясь, говорит дед, - В Москве там и в городах разных было, а у нас не было…
- Как это не было? И телевизора не было?
- Не было.
- И Интернета?
- И Интернета.
- А чего же вы тогда вечером делали?
- Разговаривали. Взрослые - под задилье какое, обутку подшивать ли, пряжу прясть, дети – на печке. Сказки рассказывали, истории всякие страшные.
-Дедушка, расскажи страшную историю! Только самую-самую страшную!
- Много всяких историй я знаю, но страшнее той, что у нас в лесу людоед жил, не припомню.
- Людоед?!!!
Дети замолчали на минуту, и стало слышно, как ветер перекатывает что-то по крыше, как дождь шумит. Страшно!
- Мы думали, людоеды только в сказках бывают.
- А жизнь порой пострашней всякой сказки поворачивается. Это во время войны было. Сбежал солдат с фронта, видно духом был слаб. Да и стал в лесу жить, лесным питаться. Грибами-ягодами, зверьем всяким. А потом и человечинкой стал не брезговать. Боялись мы в лес ходить. Бывало, пойдем по ягоды, друг от дружки не отходим, оглядываемся... Да поймали его потом, не бойтесь.
- В тюрьму посадили?
- Да нет, к высшей мере, по законам военного времени…
- А что такое «высшая мера»?
- Расстрел…
Опять стало тихо, и ветер чем-то хлопал на улице. Страшно.
- Дедушка, а тебе было страшно на войне?
- Так у нас тут войны-то не было. Не дошел досюда фриц. Болота кругом, дорог нет…А близко уже был. Бывало, самолет ихний, разведчик, покружится-покружится, да и улетит. У нас тут у плотины зенитка стояла, орудие такое. Девушки там служили, из наших, деревенских, набрали и обучили. Мужики-то все на фронте были. А ни разу не стрельнули, не дошел фриц. А девушки солдатами считались, участниками войны. Так мы им завидовали, потому что они как солдаты паек получали, да и потом всю жизнь льготы разные. А мы голодали. Сильно голодали. Люди умирали даже. И работать много приходилось. Отец на фронте, я один мужик в доме. И дрова заготовить, и поле вспахать. Пришлось даже школу бросить, чтобы прокормиться с семьей. Вот и получилось, что образование у меня всего пять классов. Пришлось с двенадцати лет на лесоповале работать. Бывало, придешь с заимки домой, помыться, поесть. На улице вшей из рубахи вытряхнешь, чтобы в дом не нести. А там и есть нечего, младшие плачут! Мама моя, ваша прабабушка, в колхозе с утра до ночи работала за трудодни. Отмечали, что отработано, а зарплаты не давали. Так, иногда туесок зерна, или кусок ткани. У кого свое хозяйство было, приходилось почти все тоже сдавать государству. «Все для фронта, все для победы». Не пойму сейчас, как бабы всё выдюжили? У многих мужья на фронте погибли, и после войны не легче было. Но люди все вместе держались, помогали друг другу. Было так, что картошку всей деревней сажали под плуг. Сначала одной семье, потом другой. Не унывали, весело было. Закончим работу, пляшем под гармошку! Так что страшно не было. Тяжело было, это правда, а страшно – нет. Один раз, правда, было и страшно. Когда почтальонша похоронку на отца принесла. Уже после победы, всю войну он прошел. Бывало, кому похоронку приносили, бабы плакали, выли даже. А наша мама сама не заплакала, и нам не велела. «Он жив», - говорит, и конвертик в печку швырнула. Так и ждала своего Ивана, и замуж больше не вышла. Хоть и мало было мужиков в деревне после войны, а к ней сватались, - красивая, характер хороший, трудолюбивая была. «Я, - говорит,- однолюбка». Так и замуж не вышла, и не дождалась…
А страшно ли на войне, вон у бабушки спросите. Она у нас на линии фронта была…
- Бабушка?! Ты воевала? С ружьем?
- Да что вы, милые! Война началась, мне всего пять лет было, какая из меня вояка…Отец в первый день войны на фронт ушел, и сразу погиб. Помню, как поцеловал меня перед уходом, и братьев, и как мама его перекрестила. Очень были кровопролитные битвы в начале войны, много солдат полегло…Горе, разруха… Остались мы у матери трое, старшему десять лет, младшему – два. Жили мы в Курской области, как раз, где бои шли на Курской дуге. Очень страшно было. Я ужас как танков боялась, когда они шли, земля дрожала. Наши, русские, то отступают, то наступают. Взрывы, грохот, кровь!!! Помню, как немцы в первый раз в деревню вошли, по домам расселились. И в наш дом тоже. Заходят, и увидели у нашей мамы косу, а коса шикарная была, тяжелая, русая, и один кинжал из-за пояса вынимает. Мы испугались, аж сердце в пятки ушло. А немец подошел к маме и косу ту отрезал, и засмеялся: «Не надо бояться!», и губную гармошку младшему братишке протягивает…Потом в деревне тиф начался. Мама заболела и умерла. Я не помню даже, у самой жар был. Еле выжила. Как остались живы в той войне – одному Богу известно. И милостыню приходилось просить, и гнилую картошку есть, и босиком по снегу… Когда нас в детский дом забрали, еле выходили. Разбросали по разным детдомам, но старший брат нашел нас, не дал затеряться. И выучиться помог. Как повезло тем детям, у кого родители остались живы, у кого отцы с фронта вернулись! А мы всю жизнь только на себя надеялись…Это я с дедушкой познакомилась и своя семья у нас появилась уже после техникума, когда после распределения сюда приехала работать. Первый парень на деревне был! Да и сейчас хоть куда, - улыбнулась бабушка, - Думала на пару лет всего в эти далекие северные края, а оказалось, судьба моя здесь остаться…А на войне, конечно, страшно. Страшно, что убьют, страшно, что родных потеряешь. А солдатики наши рассказывали, что и убивать страшно, даром, что враг. Кто придумал, чтобы люди стреляли друг в друга? Война - самое страшное, что есть на земле… Да и хватит нам про страшное, пойдемте-ка укладываться спать. А я вам сказку хорошую да добрую расскажу. Вот и улеглись, молодцы! Гаси, дед, лампу…