И. А. Крылов либретто музыкальной комедии
Урок дочкам
Комедия в одном действии
ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА
Велькаров, дворянин.
Фёкла |
} его дочери.
Лукерья |
Даша, их горничная.
Василиса, няня.
Лиза, девушка на сенях.
Семен, слуга.
Сидорка, деревенский конторщик.
Пролог
2 февраля этого года (2019) исполнилось 250 лет со дня рождения Ивана Андреевича Крылова, знаменитого русского баснописца. Первая книга басен Крылова вышла в свет в 1805 году, а до этого события он был для современников известным драматургом.
В 1806 году Крылов начал писать комедию "Урок дочкам", а через год спектакль по этой пьесе с успехом шёл в Петербурге.
Начало 19 века для России было неспокойным: уже с 1805 года русская армия воевала на территории Европы с Наполеоном, а с 1806 по 1812 год шла русско-турецкая война.
Итак... Действие пьесы происходит в деревне дворянина Велькарова на полпути из Москвы в Крым, где идёт «война с басурманами». Добраться туда — ехать в своей карете или на почтовых, меняя лошадей...
А вот и главный герой — единственный слуга будущего офицера, он же его личный кучер...
1 ЯВЛЕНИЕ
(Даша, Семен и потом Лиза).
Семен.
Ну, думал ли я, скакав по почте, как угорелый, за семьсот верст от Москвы наехать дорогую мою Дашу?
Даша.
Ну, чаяла ли я увидеться так скоро с любезным моим Семеном?
Семен.
Да как тебя занесло в такую глушь?
Даша.
Да тебя куда это нелегкая мчит?
Семен.
Как ты здесь?
Даша.
Что ты здесь?
Семен.
Ведь ты оставалась в Москве?..
Даша.
Ведь ты поехал было в Петербург?..
Семен.
Где ж ты после была?
Даша.
Что с тобою сделалось?
Семен. (поет)
Даша, постой! Ну, давай по порядку.
Мы пожениться решили в Москве...
Даша. (поет)
Но для супружества нужен достаток,
Не c чем жениться ни мне, ни тебе.
Семен. (поет)
Вот разочли мы, что каждый по-своему
денег добудет...
Даша. (поет)
… и в вольный наем
К разным хозяевам в службу устроились...
Семен.
Я расскажу всё, что было потом...
Даша.
Пожалуй, хоть я сперва тебе расскажу. Я в Москве...
Семен.
Ты чудеса услышишь - я из Москвы...
Даша.
То-то ты удивишься, - я в Москве...
Семен.
Постой же, уж я кончу - выехавши из Москвы...
Даша.
Да выслушай меня; оставшись в Москве...
Семен.
Мне очень хочется подробно...
Даша.
Ну вот, так и горю, как на огне, рассказать тебе...
Семен.
Тьфу, пропасть! Даша, у тебя во рту не язык, а маятник, не дашь слова
выговорить, ну, рассказывай, коли уж тебе не терпится!
Даша.
Вот еще какой! да, пожалуй, болтай себе, коли охота пришла...
Семен.
Ох! зачинай, пожалуйста, я слушаю.
Даша.
Сам начинай... видишь какой!
Семен.
Ну, ну! полно гневаться, мой ангел, неужли тебе это слаще, нежели
говорить?
Даша.
Я не гневаюсь. Говори.
Семен.
Ладно, так слушай же обоими ушами; ты ахнешь, как порасскажу я тебе все чудеса...
Лиза (выглядывая из другой комнаты)
Лиза.
Даша! Даша! господа идут с гулянья.
Даша.
Ну вот дельно! много мы с тобой узнали.
Семен.
Кто ж виноват?
Даша.
Послушай, по этой лестнице...
Лиза.
(показываясь) Даша! господа поворотили на птичий двор.
Даша.
Не прогляди ж, как они воротятся.
Лиза.
Не бойся, разве это впервой?.. (Уходит.)
Семен.
(почесывая лоб) Так это не впервой у тебя отводные-то караулы расставлены! Даша, что это значит?
Даша.
То, что ты глуп. Мы опять потеряем время попустому: они тотчас воротятся. Ну, рассказывай свое похождение!
Семен. (поет)
Помнишь, в Москве я принялся к Честону,
Даша. (поет)
Знаю, поехали с ним в Петербург.
Семен. (поет)
А у него там делишки картежные
Ну и любовь - деньги кончились вдруг.
Так что мы в армию, бить басурманов.
Здесь мы проездом - сменить лошадей.
Барин заснул, приболел и устал он
Я ж о работе спросить у людей...
Семен.
...ходя по деревне, увидел тебя под окном и бросился сюда; вот и всё тут!
Даша.
Только всего и чудес?
Семен.
А разве это нечудо,Дашенька, что меня на всем скаку сонного сбрасывало с облучка раз десять, и я еще ни руки, ни ноги себе не вывихнул? Ну-тка, что ты лучше расскажешь?
Даша.
После твоего отъезда принялась я к теперешним своим господам
Велькаровым, и мы поехали в эту деревню; вот и все тут.
Семен.
Даша! коли тебя с облучка не сбрасывало, так у тебя чудес-то еще меньше
моего, да обрадуй меня хоть одним чудом; есть ли у тебя деньги?
Даша.
А у тебя?
Семен.
В моих карманах хоть выспись - такой простор.
Даша.
Ну, Семенушка, и мне не более твоего посчастливилось, - так свадьба
наша опять затянулась. Горе да и все тут, - сколько золотых дней потеряно!..
Семен.
Эх! Дашенька! дни-то бы ничего, да и ты не изворотлива; ведь люди
богатеют же как-нибудь...
Даша.
Да неужли-таки твой барин...
Семен.
Мой барин? его теперь хоть в жом, так рубля из него не выдавишь; а твои
господа?
Даша.
О! в городе мои барышни были бы клад: они с утра до вечера разъезжают
по модным лавкам; то закупают, другое заказывают; что день, то новая шляпка;
что бал, то новое платье; а как меня часто за уборами посылают, то бы мне от
них и от мадамов что-нибудь перепало...
Семен.
Что-нибудь, шутишь ты, Даша! да такие барышни для расторопной горничной
подлинно клад; дождись только зимы, и коли будешь умна, так мы будущею же весною домком заживем!
Даша.
Ох, Семенушка, то-то и беды, что чуть ли нам здесь не зимовать!
Семен.
Как?
Даша.
Да так! Видишь ли что?
(поет)
Барышни, при них я вроде горничной,
Тетушкой воспитаны в Москве
Воспитанье у хозяек то ещё...
Новомодно, «На франсе-манер»
Всю родню отца, его знакомых
Грубостями разными, насмешками
Быстренько отвадили от дома
и взамен назвали всяких нерусей.
Барин языков чужих не знает
Меж гостей шатался как дурак,
Хохот отчего - не понимает,
И ни слова — что там говорят?
Вышедши из всякого терпения
От дурачеств дочек и проказ,
Из Москвы увёз он их в имение,
отгадай, как вздумал наказать?
Семен.
Ахти! никак заставил модниц учиться деревенскому хозяйству?
Даша.
Хуже!
Семен.
Что ж, посадил за книги да за пяльцы?
Даша.
Хуже!
Семен.
Тьфу,пропасть! неужели вздумал изнурять их модную плоть хлебом да водою?
Даша.
И того хуже!
Семен.
Ах, он варвар! неужли?.. (Делает знак, будто хочет дать пощечину.)
Даша.
И это бы легче; а то гораздо хуже.
Семен.
Черт же знает, Даша, я уж хуже побои ничего не придумаю!
Даша.
Он запретил им говорить по-французски! (Семен хохочет.) Смейся, смейся,
а бедные барышни без французского языка, как без хлеба, сохнут; да это мало,
немилосердый старик сделал в своем доме закон, чтоб здесь никто, даже и
гости, иначе не говорили, как по-русски; а так как он в уезде всех богаче и
старе, то и немудрено ему поставить на своем.
Семен.
Бедные барышни! то-то, чай, натерпелись они русского-то языка!..
Даша. (поет)
Да и это не конец на самом деле!
Чтобы дочки говорили лишь по-русски,
К ним приставил барин няню в наблюденье,
Чтоб докладывала, если на французском...
Семен.(поет)
К ним приставил барин няню в наблюденье,
Чтоб докладывала, если на французском...
Даша.
И теперь, куда ни пойдут, а няня Василиса с ними; что слово скажут не по-русски, а няня Василиса тут с носом, так что от няни Василисы приходит хоть в петлю.
Семен.
Да неужели в них такая страсть к иностранному?
Даша.
А вот она какова, что они бы теперь вынули последнюю сережку из ушка, лишь бы только посмотреть на француза.
Семен.
Да щедры ли твои барышни, скажи-тка; вот, - как бы тебя спросить, - легко ли их разжалобить?
Даша.
Легко, только не русскими слезами; в Москве у них иностранцы пропасть денег выманивают.
Семен.
(в задумчивости) Деньги - палки, палки - деньги, как будто вижу и то и другое! Черт знает, как быть; и надежда манит и страх берёт.
Даша.
Семен, что ты за горячку несешь?
Семен.
Славно! божественно! прекрасно! Даша! жизнь моя!..
Даша.
Семен! Семен! с ума ты сошел!
Семен.
Послушай, как скоро барышни воротятся...
Лиза.
(показываясь) Даша, Даша! господа идут, - уж на крыльце. (Уходит)
Даша.
Сбеги по этой лестнице.
Семен.
Прости, сокровище! прости, жизненок! прости, ангел! ты будешь моя! Жди меня через пять минут. (Убегает.)
Даша.
Ну, право, он в уме помешался! (Садится за шитье)
2 ЯВЛЕНИЕ
( Фёкла, Лукерья, Даша и няня Василиса)
Фёкла, Лукерья, Даша и няня Василиса, которая ставит стул и на нем сидя, вяжет чулок, вслушиваясь в разговоры барышень.
Фёкла.
Да отвяжешься ли ты от нас, няня Василиса.
Лукерья.
Няня Василиса, да провались ты сквозь землю
Няня.
С нами бог! матушки, вить я господскую волю исполняю; да и вы,
красавицы мои барышни, что вам за прибыль батюшку гневить! неужли у вас язычок болит говорить по-русски?
Лукерья.
Это несносно! сестрица, я выхожу из терпения.
Фёкла.
Мучительно! убивственно! оторвать нас ото всего, что есть милого, любезного, занимательного, и завезти в деревню, в пустыню...
Лукерья.
Будто мы на то воспитаны, чтоб знать, как хлеб-сеют!
Даша.
(в сторону) Небось для того, чтоб знать, как его едят.
Лукерья.
Что ты бормочешь, Даша?
Даша.
Не угодно ль вам взглянуть на платье?
Фёкла.
(подходя) Сестрица миленькая, не правда ли, что оно будет очень хорошо!
Лукерья.
И, мой ангел! будто оно может быть сносно!.. Мы уж три месяца из Москвы, а там, еще при нас, понемножку стали грудь и спину открывать.
Фёкла.
Ах, это правда! ну вот есть ли способ нам здесь по-людски одеться? В
три месяца бог знает как низко выкройка спустилась. Нет, нет! Даша, поди,
кинь это платье. Я до Москвы ничего делать себе не намерена.
Даша.
(уходя, в сторону) Я приберу его для себя в приданое.
3 ЯВЛЕНИЕ
( Фёкла, Лукерья и няня Василиса).
Лукерья.
Eh bien, ma soeur... {Ну что, сестра... (франц.).}
Няня.
Матушка, Лукерья Ивановна, извольте говорить по-русски: батюшка
гневаться будет.
Лукерья.
Чтоб тебе оглохнуть, няня Василиса.
Фёкла.
Я думаю, право, если б мы попались в полон к туркам, и те с нами б поступали вежливее батюшки, и они бы не стали столько принуждать нас русскому языку.
Лукерья.
Прекрасно, божественно, с нашим вкусом, с нашими дарованиями, зарыть нас живых в деревне; нет, да на что ж мы так воспитаны? к чему потрачено это время и деньги?
Боже мой! когда вообразишь теперь молодую девушку в городе,- какая райская жизнь!
(поют)
Лукерья.
По утру, едва успеет
сделать первый туалет,
тотчас явятся пред нею,
каждый свой вести предмет...
Фёкла.
Ах! Учители … Конечно,
танцевальный и гитарный...
Рисовальный, клавикордный...
Помнишь
Каждого мусье?
Лукерья.
Как же, кроме упражнений
и заданий по предмету,
Тыщу новостей прелестных
Нам расскажут по секрету!
Фёкла.
Тут любовно похожденье,
там жена ушла от мужа;
А у этих — примиренье;
Те разводятся... Что ж хуже?
Лукерья.
Там устраивают свадьбу,
А вон ту расстроили;
Фёкла.
а у этих на беду -
Любовный треугольник!
(Поют вместе)
а у этих на беду -
Любовный треугольник!
Лукерья.
- ну, словом, ничто не ускользнет, даже до того, что знаешь, кто себе фальшивый зуб вставит, и не увидишь, как время пройдет.
Фёкла.
Потом пустишься по модным лавкам;
Лукерья.
Там встретишься со всем, что только есть лучшего и любезного в целом городе; подметишь тысячу свиданий; на неделю будет что рассказывать;
Фёкла.
потом едешь обедать и за столом с подругами ценишь бабушек и тетушек;
Лукерья.
после домой - и снова займешься туалетом, чтоб ехать куда-нибудь на бал или в собрание, где одного мучишь жестокостью, другому жизнь даешь улыбкою, третьего с ума сводишь равнодушием;
Фёкла.
для забавы давишь старушкам ноги и толкаешь под бока; а они-то морщатся, они-то ворчат... ну, умереть надо со смеху! (Хохочет)
(поют)
Будто полоумная танцуешь;
и когда случишься в первой паре,
забавляешься досадой глупых,
что танцуют где-то сзади
Целый куплет танцуют (канкан?)
Фёкла.
словом, не успеешь опомниться, как уж рассветает, и ты полумертвая едешь домой, а здесь, в деревне, в степи, в глуши...
Лукерья.
ах! я так зла, что задыхаюсь от бешенства... так зла, так зла, что... Ah! Si jamais je suis... {Ах! Если когда-нибудь мне придется... (франц.).}
Няня.
Матушка, Лукерья Ивановна! извольте гневаться по-русски!
Лукерья.
Да исчезнешь ли ты от нас, старая колдунья!
Фёкла.
Не убивственно ли это, миленькая сестрица? не видать здесь ни одного
человеческого лица, кроме русского, не слышать человеческого голосу, кроме
русского?.. Ах! я бы истерзалась, я бы умерла с тоски, если б не утешал меня
Жако, наш попугай, которого одного во всем доме слушаю я с удовольствием. -
Милый попинька! как чисто говорит он мне всякий раз: vous etes une sotte
Няня. А?
Фёкла.(няне)
Вы - дура.
Лукерья.(няне)
Это - по французски и не тебе...
Фёкла.
А няня Василиса тут как тут, так что и ему слова
по-французски сказать я не могу. Ах, если бы ты чувствовала всю мою печаль! - Ah! ma chere amiei {Ах! мой дорогой друг! (франц.).}
Няня.
Матушка, Фёкла Ивановна, извольте печалиться по-русски, - ну, право,
батюшка гневаться будет.
Фёкла.
Надоела, няня Василиса!
Няня.
Ах, мои золотые! ах, мои жемчужные! злодейка ля я? У меня у самой, на
вас глядя, сердце надорвалось; да как же быть? - воля барская! Вить вы
знаете, каково прогневить батюшку! Да неужели, мои красавицы,
по-французскому-то говорить слаще? Кабы не боялась барина, так послушала бы вас, чтой-то за наречье?
Фёкла.
Ты не поверишь, няня Василиса, как на нем все чувствительно, ловко и
умно говорится.
Няня.
Кабы да не страх обуял, право бы послушала, как им говорят.
Фёкла.
Ну да ведь ты слышала, как говорит наш попугай Жако?
Няня.
Ох вы, мои затейницы! А уж как он, окаянный, речисто выговаривает -
только я ничего-то не понимаю.
Фёкла.
Вообрази ж, миленькая няня, что мы в Москве, когда съезжаемся, то
говорим точно, как Жако!
Няня.
Такое дело, мои красавицы! ученье свет, а неученье тьма. Да вот
погодите, дождетесь своей вольки, как выйдете замуж!
Лукерья.
За кого? за здешних женихов? сохрани бог! мы уж их с дюжину отбоярили добрым порядком; да и с Хопровым и с Таниным, которых теперь нам батюшка прочит, не лучше поступим. Куда он забавен, если думает, что здесь кто-нибудь может быть на наш вкус.
4 ЯВЛЕНИЕ
(Велькаров, Фёкла, Лукерья и няня
Велькаров.
(за кулисы) Скажи: милости-де прошу, дорогие соседушки!
(няне)- Ну что, няня Василиса, не выступили ли дочери из моего приказания?
Няня.
Нет, государь! (Отводя его.) Только, батюшка мой, не погневись на рабу
свою и прикажи слово вымолвить.
Велькаров.
Говори, говори, что такое? (Видя, что дочери хотят уйти.) Постойте!
Лукерья.
Ах!
Фёкла.
(тихо) Helas! {Увы! (франц.).}
Велькаров.
(няне) Ну, что ты хотела сказать?
Няня.
Не умори ты, государь, барышень-то; вить господь знает, может быть, их
натура не терпит русского языка, - хоть уж не вдруг их приневоливай!
Велькаров.
Не бойся, будут живы! Поди и продолжай только наблюдать мое приказание.
Няня.
То-то, мой отец, видишь, они такие великатные; я помню, чего стоило,
как их и от груди отнимали. (Уходит)
5 ЯВЛЕНИЕ
( Велькаров, Сидорка, Лукерья и Фёкла.)
На муз. вступление Велькаров говорит:
Велькаров.
А вы, сударыни, будьте готовы принять ласково и вежливо двух гостей,
Хопрова и Танина (приказывает жестом Сидорке, чтобы пел)
Сидорка. (поет)
...Которые прибудут через час.
Они достойны, рассудительны, степенны,
Притом богаты наши добрые соседи,
И вы встречались с ними и не раз...
Велькаров.
Словом, это весьма выгодное для вас замужество...
Сидорка.(поет)
Да бросьте хоть на час свое кривлянье,
мяуканье, жеманство в разговорах,
Облизыванье губ и их кусанье,
И шейки тонкие и глазки полусонные
(На муз. концовке Велькаров говорит):
Велькаров.
- одним словом, оставьте всю эту дурь, и походите хоть немножко на людей!
Лукерья.
Уж коли тетушка об нас не пеклась, сударь!.. Она выписала мадам Григри прямо из Парижа.
Фёкла.
Мадам Григри сама признавалась, что ее родные дочери не лучше нашего воспитаны.
Лукерья.
А они, сударь, на Лионском театре первые певицы, и весь партер ими не нахвалится.
Фёкла.
Кажется, мадам Григри всему нас научила.
Лукерья.
Мы, кажется, знаем все, что мадам Григри сама знает.
Велькаров.
Мое терпение...
Фёкла.
Воля ваша, да я готова сейчас на суд, хоть в самый Париж!
Велькаров.
Знаешь ли ты...
Лукерья.
Да сколько раз, сестрица, в магазейнах принимали нас за природных француженок!
Велькаров.
Добьюсь ли я?..
Фёкла.
А помнишь ли ты этого пригожего эмигранта, с которым встретились мы в лавке у Дюшеньши, он и верить не хотел, чтоб мы были русские.
Велькаров.
Позволишь ли ты...
Лукерья.
Да вить до какой глупости, что уверял клятвою, будто видел нас в
Париже, в Палэ-Ройяль, и неотменно хотел проводить до дому.
Велькаров.
Будет ли конец?..
Фёкла.
Стало, благодаря мадам Григри, наши манеры и наше воспитание не так-то дурно, как...
Велькаров.
(хватая их обеих за руки) Молчать! молчать! молчать! тысячу раз молчать! - Вот воспитание, что отцу не дадут слова вымолвить! Чем более я вас слушаю, тем более сожалею, что вверил вас любезной моей сестрице. (жестом приказывает Сидорке петь)
Сидорка.(поет)
Стыдно, сударыни, стыдно! -
Обе вы давно уж невесты,
В головах у вас пусто-уныло
Ничего нет путного на сердце
Велькаров.
Чтоб счастье супружества сделать
Для человека чести.
Сидорка.(поет)
В чем ваше знанье? Ах, как одеться?
Велькаров.
иль лучше, как раздеться, я скажу.
Сидорка.(поет)
Как перед зеркалом вертеться,
Чтоб поманерней закрепить косу...
Велькаров.(поет)
А может, есть у вас какой секрет
Или ещё какие дарования?
Сидорка.(поет)
Пять песенок из модных оперетт,
Неутомимость на балах кривляния?
Велькаров.
Рисунков несколько учителя работы... Сидорка, можешь идти.
(конторщик уходит)
Велькаров.
а самое-то главное ваше достоинство то, что вы болтаете по-французски; да только уж что болтаете, того не приведи бог рассудительному человеку ни на каком языке слышать!
Фёкла.
В городе, сударь, нас иначе чувствуют; и когда мы ни говорим, то всякий
раз около нас кружок собирается.
Лукерья.
Уж кузинки ли наши, Маетниковы, не говоруньи, а и тем не досталось при нас слова сказать!
Велькаров.
Да, да! смотрите, и при гостях-то уже пощеголяйте таким болтаньем, это бы уж были не первые женишки, которых вы язычком своим отпугали.
6 ЯВЛЕНИЕ
(Велькаров, Фёкла, Лукерья и слуга.)
Няня.
Какой-то француз просит позволения войти.
Велькаров.
Спроси, кто и зачем?
Няня уходит.
Лукерья.
(тихо) Сестрица душенька, француз!
Фёкла.
(тихо) Француз, душенька сестрица, уж хоть бы взглянуть на него! Пойдем-ко!
Велькаров.
Француз... ко мне? зачем бог принес? (Увидя, что дочери хотят идти.)
Куда? будьте здесь, еще насмотритесь. (Няне, которая входит.) Ну что?
Няня.
(возвращаясь) Его зовут маркиз.
Лукерья.
(тихо) Сестрица душенька, маркиз!
Фёкла.
(тихо) Маркиз, душенька сестрица! верно, какой-нибудь знатный!
Велькаров.
Маркиз! все равно - спроси: зачем и кого ему надобно?
Слуга уходит.
Лукерья.
Кабы он у нас погостил!
Фёкла.
Я чай, какие экипажи! какая пышность! какой вкус?
Велькаров.
Ну!
Няня.
(входя) Его точно зовут маркизом; по отечеству как, не знаю, а пробирается в Москву пешком.
Обе сестры
Бедный!
Велькаров.
А, понимаю, это другое дело; тотчас выйду.
Няня уходит.
Фёкла.
Батюшка, неужели не удержите у нас маркиза хоть на несколько дней?
Велькаров.
Я русский и дворянин; в гостеприимстве у меня никому нет отказа! Жаль только, что из господ этих многие худо за то платят; - да все равно.
Лукерья.
Я надеюсь, что вы позволите нам говорить с ним по-французски. Если
маркизу покажется здесь что-нибудь странно, то по крайней мере увидит он, что мы совершенно воспитаны, как должно благородным девицам.
Велькаров.
Да, да! Если он по-русски не говорит, то говорите с ним по-французски,
я даже этого и требую; есть случаи, где знание языков употребить и нужно, и полезно. Но русскому с русским, кажется, всего приличнее говорить
отечественным языком, которого благодаря истинному просвещению зачинают переставать стыдиться. Василиса!
Няня входит.
Велькаров.
Будь с ними, а я пойду и посмотрю, что за гость.
7 ЯВЛЕНИЕ
(Фёкла, Лукерья, Даша и няня Василиса.)
Лукерья.
Сестрица! я чай, мы уроды уродами! Посмотри, что за платье, что за
рукавчики... как мы маркизу покажемся?
Фёкла.
Накинем хоть шали. - Даша! Даша!
Даша.
Чего изволите?
Лукерья.
Принеси мне поскорей пунцовую шаль.
Фёкла.
А мне мою полосатую.
Даша.
Тотчас. (Хочет уйти).
Лукерья.
Даша! постой! Сестрица, полно, носят ли уже в Париже шали?
Фёкла.
Нет, нет, останемся лучше так. Даша, дай румяны.
Даша исполняет приказание.
Фёкла.
Кажется, в Париже румянятся! нарумянь меня, миленькая сестрица!
Лукерья.
А ты между тем растрепли мне хорошенько на голове.
Они услуживают друг другу.
Даша.
Что с ними сделалось?
Фёкла.
Как бы нам его принять? - Как будто мы ничего не знаем!.. Займемся
работою.
Лукерья.
Даша! подай нам какую-нибудь работу. - Зашпиль мне тут, сестрица...
так... немножко более плеча открой.
Даша.
Да какую работу, сударыня? Вы никогда ничего не работаете; разве
кликнуть людей да втащить наши пяльцы. - Ну, право, они одурели!
Лукерья.
Ох нет! Ин не надо? Знаешь ли что, сестрица? сядем, как будто мы
что-нибудь читали. (Бросаются в кресла)
Фёкла.
Ах, это прекрасно! - Даша, дай нам две книжки. Сестрица миленькая,
надвинь мне хорошенько волосы на левый глаз!
Лукерья.
Так?
Фёкла.
Постой-ка, нет, нет! еще, чтоб я им ничего не видала. Очень хорошо,
Даша, что же книги?
Даша.
Книги, сударыня? Да разве вы забыли, что у вас только и книг было, что
модный журнал, и тот батюшка приказал выбросить; а из его библиотеки книг вы не читаете, да и ключ у него. Няня Василиса, скажи, право, не помешались ли они?
Няня.
И, мать моя! Бог с тобою; они всё в одном разуме.
Фёкла.
Нет, эдак неловко; лучше встанем, сестрица! Посмотри-тко, как я
присяду. (Приседает низко и степенно.) А! Маркиз! - Хорошо так?
Лукерья.
Нет, нет, это принужденно учтиво; надо так, как будто мы век были
знакомы! Мы лучше чуть кивнем. (Приседает скоро и кивает головою) Ах!
Маркиз! Вот так.
Даша.
Комедию, что ль, они хотят играть? Да что такое сделалось, сударыни?
Что за суматоха?
Фёкла.
К нам приехал из Парижа знатный человек, маркиз.
Лукерья.
Он будет у нас гостить. Даша! ты, чай, сроду маркизов не видала?
Фёкла.
Ах, миленькая сестрица! если бы он не говорил по-русски!
Лукерья.
Фи! душа моя, какой глупый страх! Он, верно,в Париже весь свой век был в лучших обществах!
Фёкла.
Когда я воображу, что он из Парижа, что он маркиз, так сердце бьется, и
я в такой радости в такой радости, je ne saurois vous exprimer {Я не могу
выразить (франц.).}.
Няня.
Матушка, Фёкла Ивановна! Извольте радоваться по-русски!
Лукерья.
Добро, няня Василиса, недолго тебе нас мучить: назло тебе наговоримся мы по-французски досыта - нам батюшка позволят.
Няня.
Его господская воля, мои красавицы.
Даша.
(в сторону) Что за гость! что за маркиз! (Увидя Семена.) Ах, это негодный Семен! Боже мой, что такое он затеял?
8 ЯВЛЕНИЕ
( Фёкла, Лукерья, Даша, няня Василиса, Велькаров и Семен во фрачке)
Велькаров.
Хоть, кажется, у нас мирно и никаких грабежей не слыхать, но ничего нет
невозможного; мы тотчас дадим знать, куда должно, и все способы будут
употреблены сыскать воров и возвратить вам ваши вещи и ваши бумаги. Вы между тем останьтесь у меня, отдохните и потом, коли время не терпит, отправьтесь в ваш путь. Вы не будете раскаиваться, что ко мне зашли. Но помните твердо наше условие: ни слова по-французски
Даша.
(в сторону) Да он ни бельмеса и не знает!
Семен.
Милостивий государь, я стану сохранять ваше повеление так свиято, как
будто б я ни слова не умел по-франсузски, тем более, што, живши прежде время долго в России, я довольно изрядно говорю по-русски, хотя теперь я и прямо из Парижа.
Даша.
О плут!
Фёкла.
Боже мой, сестрица! он по-русски умеет!
Лукерья.
Надо быть нашему несчастию, я думаю, назло нам судьба всех французов по-русски переучит.
Велькаров.
Оставьте излишние церемонии! мы здесь в деревне, вот мои дочери;
останьтесь пока с ними, а я пойду и прикажу для вас комнату очистить; да
только помните: ни слова по-французски!
Семен.
Я не выступлю из воли вашей. (в сторону.) Хоть бы и хотел, да не могу. (Откланивается очень учтиво Велькарову )
Фёкла.
(тихо сестре) Сестрица душенька! видно, в Париже теперь учтивы: присядем пониже.
Приседают очень низко и перекланиваются с Семеном.
9 ЯВЛЕНИЕ
Фёкла, Лукерья, Даша, няня Василиса и Семен.
Семен.
Милостивия государини, ви видите пред собою утифительного маркиза,
которого злополушния, нешасия и нешастния горести, соправшияся наподобие, когда великие туши с приткою молниею, несносные для всякого шувствительного серса, которое серса подобно большой шлюпке на морских волнах катается, кидается и бросает из педы на горе, из горя на нешасие, из нешасия на погибель, из погибели... ошень, ошень жалко, сударини, што не могу я вам этого рассказать по-французски.
Фёкла.
Ах, маркиз! мы просим у вас прощения за батюшку.
Лукерья.
Извините нас, если вы видите в нем еще остаток варварского века.
Фёкла.
Он для того не позволяет говорить по-французски, что воспитан на
старинный манер.
Лукерья.
И по-французски не знает.
Семен.
Не снает! Боже мой! это ужасно, непростительно, не благородно! Так и ви, сударини, говорите только по-русски?
Фёкла.
Ах, нет, нет! мы клянемся вам, что до самого приезду сюда иначе не
говорили мы, как по-французски, даже до того, что по-русски худо знаем. О!Мадам Григри за этим очень смотрела.
Лукерья.
Не в похвалу себе скажу, маркиз, только я, право, двух строк по-русски
без двадцати ошибок не напишу; зато по-французски...
Семен.
Это похвально, ошень похвально! и я жалею, што ви имеете такого
батюшку, который...
Лукерья.
Если бы чувствовали, как нам стыдно, что он так странен.
Семен.
Не знать по-французски, я вообразить этого не могу! я бы умер!
Лукерья.
Нам, право, даже совестно перед вами, что мы его дочери.
Фёкла.
(приседая) Ах, маркиз, извините нас в этом.
Семен.
Нишего, судариня, нишего, я охотно верю, што ви этому не виновата; но
позвольте мне хотя по-русски пересказать вам свои обстоятельства; я имею
надежду, што ваша щедрость и ваше доброе серее...
Фёкла.
Мы жадно хотим их слушать. Даша! подвинь креслы маркизу.
Даша исполняет приказание.
Семен.
(садясь) Милостивия государини, всякому, конешно, странно будет видеть знатного шеловека, каков я, пешком; видеть, што знатный шеловек, каков я, имеет крайную нужду в деньгах; но когда вы узнаете мои обстоятельства....
Фёкла.
Так вы недавно из Франции? Я думаю, там хорошо, как в раю; не правда
ли, маркиз, что когда вы сравните ее с нашею варварскою землею?..
Семен.
Какое зравнение, сударини! какое зравнение! слезы из меня текут всякий
раз, когда вспомню о Франции; я вам скажу только одну безделису, но
любопитно видеть, точно любопитно, совершенно любопитно, - поверите ли ви, што там все большие города вистроени на больших дорогах?
Лукерья.
Ах, боже мой!
Фёкла.
Ах, сестрица! как это должно быть весело!
Семен.
Я вам после подробнее об этом расскажу, а теперь позвольте мне о моих
обстоятельствах...
Лукерья.
Сестрица, маркизу низко. Даша! подай лучше стул. (Даша исполняет
приказание).
Семен.
(пересаживаясь с поклонами) Мне ошень приятно видеть ваше мягкое серее, сударини, и я надеюсь, што мои обстоятельства...
Лукерья.
А в самом-то Париже сколько удовольствий! сколько забав!
Фёкла.
Я думаю, там время ужасно коротко.
Лукерья.
А особливо против нашего; здесь, право, не знаешь, когда сутки кончатся; а там, маркиз, не правда ли?
Семен.
Это правда ваша, там сутки по крайней мере шестью шасами короше, нежели в России.
Фёкла.
Вы чудеса нам рассказываете!
Семен.
О ето еше безделиса; но позвольте, штоб теперь изъяснил я вам мои жалкие обстоятельства.
Лукерья.
Как это приятно, что, живши там, можно получать несравненно скорее,
нежели здесь, все новые романы и песенки; скажите, маркиз, кого там теперь
более читают?
Семен.
Фи! фи! как это неблагородно! Ми все, кто познатнее, никого не читаем.
Фёкла.
Ну вот, сестрица, а батюшка вечно гневается, что мы мало сидим за
книгами, видишь ли, что в Париже по-французски только говорят, а не читают.
Семен.
Мало ли есть прекрасных упрашнений, кроме книг, для молодого, знатного шеловека, например: можно нишего не делать, можно гулять, можно петь, можно играть комедию. Я вам после обо всем расскажу; теперь позвольте представить вам мои жалкие обстоятельства...
Лукерья.
Сестрица, маркизу жестко! Даша, подай подушку!
Даша.
(исполняя приказание) Усядется ли мой маркиз?
Семен.
(пересаживаясь) Покорно благодарствую, сударини; ви не поверите, как приятно иметь дело с простими душами, как ваши; но согласитесь ради бога изъяснить вам мои обстоятельства! Выслушайте меня!
Фёкла.
Мы слушаем, маркиз.
Семен.
Нешасия мои такови, што, слушая их, можно утонуть в слезах.
Лукерья.
Бедный маркиз!
Семен.
Мои жалкие приклюшения достойны...
Даша.
Несчастный маркиз! Ах! Ах!
Семен.
Ах, боже мой! дозвольте только, штоб я изъяснил вам...
Лукерья.
Злополучный маркиз! Ах! ах!
Семен.
Если вы сжалитесь?..
Фёкла.
Ах, сестрица! ах, Даша! какая жалость! Ах, ах! Ах!
Семен.
Если вы хотя несколько имеете шеловешества..
.
Лукерья.
Ах, Даша! ах, сестрица, можно ль не терзаться? хи! Хи!
Даша.
Ах, сударыни, подлинно жалко! ох! ох! ох! (Все плачут около маркиза.)
Няня.
(которая все глядела на них, вдруг плачет навзрыд) О! о! хо! хо! хо! согрешила я, окаянная, по грехам моим меня бог наказывает!
Лукерья.
Ну, ты что развылась, няня Василиса?
Няня.
(со слезами) Так, золотые мои, глядела на вас, глядела, индо меня горе разобрало: я вспомнила про внука Егорку, которого за пьянство в рекруты отдали; ну такой же был статный, как его милость!
Фёкла.
Куда ты глупа, няня Василиса!
10 ЯВЛЕНИЕ
Фёкла, Лукерья, Даша, няня Василиса и Сидорка (несет платье).
Сидорка.
Петровна! какой у нас француз, который по-русски говорит?
Няня.
(указывая на Семена) Вот он, мой батюшка!
Лукерья.
Неуч! да говори вежливее!
Фёкла.
Извините его, маркиз! Куда ты глуп, Сидорка! ну простительно ли
говорить так грубо: француз! француз! не мог ты сказать учтивее?
Сидорка.
Виноват, сударыня! я не знал, что это бранное слово; только, воля ваша,
барин не в брань изволил его сказать, а, напротив того, он хочет уже
показывать, как чудо, француза, который по-русски говорит почти так чисто,
как наш брат, крещеный, и для того прислал к нему с своего плеча новую пару
платья да двести рублей денег и велел, чтоб он неотменно теперь же оделся.
Даша.
(в сторону) Помоги, любовь, моему маркизу!
Семен.
(в сторону) Ура! маркиз! (Сидорке.) Скажи, мой друг, своему господину, что маркиз его благодарит.
Лукерья.
Ах боже мой! что это значит? право, батюшка выходит из
благопристойности! взгляните, маркиз, что за кафтан: я думаю, на нем одних галунов полпуда! Поди, поди вон с платьем!
Семен.
Полпуда! нет, нет, надобно иногда угождать старим людям.
Фёкла.
Нет, маркиз, коли в батюшке нет человечества, так по крайней мере мы
жить умеем. Поди, Сидорка, вон с платьем! Оно нас задавит!
Семен.
Нет, нет, постой, слуга! о мучительницы, они грабят меня.
Лукерья.
Вы шутите, маркиз! это бы было убийство!
Фёкла.
Это грех, беззаконие! Поди, Сидорка, вон!
Семен.
(схватя за платье) Позвольте мне, судариня, этот грех на себя взять! (Берет платье.)
Даша.
И подлинно, сударыни, неровно батюшка прогневается; войдите, маркиз, в
эту боковую комнату, вы тут можете одеться.
Лукерья.
Право, нам стыдно, маркиз!
Семен.
Вы увидите, сударики, што я во всяком кафтане тот же я. (Сидорке.)
Пойдем, слуга! Голубчик кафтан, чуть было нас не разлучили!
11 ЯВЛЕНИЕ
Фёкла, Лукерья, Даша и няня Василиса.
Лукерья.
(вслед Семену) Какой ум! какая острота!
Фёкла.
Какое благородство, какая чувствительность!
Даша.
(в сторону) Благодаря маркизству.
Лукерья.
Как видна ловкость во всяком пальчике маркиза!
Фёкла.
В каждом суставчике приметно что-то необыкновенное, привлекательное.
Даша.
(в сторону) Куда все это денется, как узнают, что он Семен?
Фёкла.
Приметила ль ты, как он был в креслах: ну, можно ли свободнее лежать у
себя в постеле? Ах! наши молодые люди долго на него походить не будут, все
еще отзываются они чем-то русским.
Лукерья.
Чему ж дивиться, сестрица, коли батюшки да матушки сами изволят
впутываться в воспитание; они, конечно, все перепортят: посмотри на многих
из тех молодых людей, которых воспитание совершенно поверено было
гувернерам: похожи ли они на русских?
Фёкла.
Ну! воля твоя, сестрица, я нашего маркиза между тысячи русских узнаю;
манеры не те, ухватки не те, взгляд не тот, а притом как несчастлив! Ах! я чуть не изорвалась с тоски, слушая его приключения!
Лукерья.
Веришь ли, сестрица душенька, как он меня тронул, что я, сквозь слез,ничего не могла расслушать.
Фёкла.
Ну как же не мучительно, когда видишь, что есть такие достойные люди, и сравнить с ними здешних необразованных животных!
Лукерья.
А особливо таких, как наши любезные женишки, Хопров и Танин!
Фёкла.
Куда это умно; ты, сестрица, будешь майоршею, а я асессоршею!
Лукерья.
Майорша, асессорша! фи! гадость! нет, нет, как изволит батюшка, я лучше в девках останусь!
Фёкла.
Я, миленькая сестрица, хоть в девках и не останусь, только уж, водя
его, ни майоршею, ни асессоршею быть, право, не намерена.
Лукерья.
Ах! для чего мы не рождены во Франции? Я бы, может быть, была маркизша!
Фёкла.
А я виконтесса! куда, чай, это весело, миленькая сестрица! побыл бы хоть неделю маркизшею или виконтессою, пускай бы после хоть век в девках сидеть!..
Даша.
Куда это они подбираются?
Лукерья.
Сестрица! мне пришла в голову прекрасная мысль!
Фёкла.
(робко) Уж не та ли, что и мне, миленькая сестрица?
Лукерья.
Верно, я по глазам узнаю, но это нас не поссорит, мой ангел; конечно,
природа недаром дала нам тонкие чувства и тонкий ум.
Даша.
(в сторону) Где тонко, тут и рвется.
Фёкла.
Может быть, судьба и подлинно одну из нас готовила быть маркизшею.
Лукерья.
Пойдем ко мне в комнату, ты увидишь, что я сделаю. Даша, останься здесь
и скажи маркизу, что мы тотчас выйдем! (Отходя.)
Фёкла.
(отходя) Ma chere amie, il faut d'abord... {Дорогой друг, надо сперва...(франц.).}
Няня.
Матушка Фёкла Ивановна, извольте говорить по-русски!
Лукерья.
Сгинешь ли ты когда-нибудь от наших глаз, няня Василиса?
Даша.
Право, у барышен моих что-нибудь непутное на уме! Ну, дорогой Семен,
затеял ты дело: посмотрим, каково-то концы сведешь!
12 ЯВЛЕНИЕ
Даша, потом Семен в Велькарова кафтане и
распудренный, и Сидорка.
Семен.
Ну да, приятель, ты и в расходную свою книгу запишешь, что двести
рублей изволил принять маркиз, то есть я; скажи, девушка, где твои барышни?
Даша.
Тотчас выдут, маркиз! Они просят, чтоб вы их подождали.
Сидорка.
Ну да коли маркиз-то чин, так как же прозванье-то ваше? вить мне надо
толком записать и показать барину, а он и так ворчит, что я не умею порядком
в расход занести.
Семен.
Мое прозвание! прозвание... Послушай, девушка! (Тихо) Даша, не помнишь ли ты какого-нибудь французского прозвания? злодей мучит меня уже час, а на ветер сказать боюсь, чтоб старику себя не оболтать.
Даша.
Хоть убей, право, ни одного не помню; смотри, Семен, не напутай на себя!
Сидорка.
Так, уже ничего не видя, и к девкам нашим изволит подлипать! Что ж,
сударь, мусье маркиз, как ваше прозвание?
Семен.
Прозвание? стало, это надобно? (Тихо) Дай бог памяти! Даша, да помоги.
Даша.
Будто я знакома с маркизами? кроме похождения маркиза Глаголь, которого
третий том у меня в сундуке валяется, я ни одного маркиза не знаю.
Семен.
Славно! чего этого лучше? (Громко.) Так ты, миленькая девушка, будешь
чинить мои маншети?
Сидорка.
(в сторону) Вот дурака нашел! чинить манжеты! мне, сударь, право, некогда; скажите, как вас зовут?
Семен.
(гордо) Меня как зовут? Изволь, мой друг; меня зовут маркиз Глаголь!
Сидорка.
Маркиз Глаголь!
Даша.
С ума ты сошел!
Семен.
(Даше) Коль есть печатный маркиз Глаголь, для чего не быть живому? да, да, маркиз Глаголь, не забудь, приятель, и запиши, что деньги изволил полушить маркиз Глаголь.
Сидорка.
Маркиз Глаголь! слушаю! Глаголь... Право, чудно... маркиз Глаголь!..
ахти, мои батюшки, ну ни дать, ни взять, будто из русской азбуки!
13 ЯВЛЕНИЕ
Даша и Семен, хохочут.
Даша.
Ну, мой бесценный маркиз Глаголь?
Семен.
Ну, моя маркизша?
Даша.
Не свербит ли у маркиза спина?
Семен.
Смелым бог владеет, королева моя! Нет... да полюбуйся-ка. (Расхаживает)
Посмотри-кась! какова выступка? каков вид? Чем не барин? Чем не маркиз? Что, каково меня одели?
Даша.
Прекрасно! только каково-то тебя раздевать будут?
Семен.
Пустого, ты боишься.
Даша.
Надобно быть твоему бесстыдству и дерзости, чтоб назваться французом,
не зная ни слова по-французски.
Семен.
Ничего, ничего; барышни твои точно таковы, как мне надобно; им бы хоть
уж имя не русское, далее они не смотрят; что до старика, то я знал наперед с твоих же слов, что он запретит мне говорить по-французски, как скоро
услышит, что я по-русски говорю; а без него надежда моя на премудрую няню Василису. Видишь ли, как я дело-то со всех сторон кругло расчел,
Даша.
Это правда, только я все что-то боюсь!
Семен.
Вздор, посмотри-ко! Двести рублей уж тут, и комедия почти к концу; еще
бы столько же, или на столько же хоть выманить от красавиц, то к вечеру сложу маркизство, с барином своим распрощаюсь чин чином и завтра ж летим в Москву! Я уж придумал, как и делу быть: открою или цырюльну, или лавочку с пудрой, помадой и духами.
Даша.
(приседая важно) Не позабудьте, маркиз, одной безделицы, прежде нежели изволите отправиться в Москву открыть лавочку.
Семен.
(с комической важностью) Что, душа моя?
Даша.
(приседая важно) Со мной здесь же обвенчаться; а то вы, знатные, иногда очень забывчивы.
Семен.
(с комической важностью) Я надеюсь, что вы мне об этом припомните!
Даша.
(приседая) Не премину, конечно, маркиз!
Семен. (поет)
Даша, Дашенька, голубка, ангел мой
Как чудесно заживём-то мы с тобой
Как почтенные супруги,
уважаемы в округе...
Ведь я так тебя люблю.
Даша. (поет)
Мой Семенушка любимый, мой родной...
Дом, детишки — будет всё у нас с тобой
Семен. (поет)
Будет лавка и цирюльня — я смогу,
Даша. (поет)
Ну, а я тебе, конечно, помогу
Семен. (поет)
Люди вольные, ума не занимать,
И друг друга мы умеем поддержать...
Как же, как же хорошо-то мне с тобой
Даша. (поет)
Мой Семенушка любимый, мой родной...
Вместе.
Ведь я так тебя люблю...
Даша.
Тс! идут. А, это барышни! Боже мой, и без няни Василисы! пропал ты...
Семен.
Худо, Даша!
14 ЯВЛЕНИЕ
Фёкла, Лукерья, Даша и Семен.
Лукерья.
Дашенька, поди на крыльцо и стереги, как скоро приедут Хопров и Танин,
прелестные наши женишки; отдай им эти письма, а мы здесь поговорим с
маркизом.
Фёкла.
Не прогляди же их!
Даша.
Как! вы без няни Василисы?
Лукерья.
(хохочет) Мы ее заперли в нашей комнате; поди отсель.
Даша.
Я, право, боюсь...
Лукерья.
Ох, поди же!
Даша.
Если батюшка...
Фёкла.
Ну, что ты привязалась, как няня Василиса, поди, коли говорят!
Даша.
Беды, совсем беды, поскорей побежать его выручить! (убегает)
15 ЯВЛЕНИЕ
Фекла, Лукерья и Семен
Семен.
(в сторону) Ну, до меня дело доходит! попытаемся как-нибудь отыграться. (расставляет стулья для себя и для барышень - от своего стула подальше.)
(Занавес закрывается)
15-а ЯВЛЕНИЕ
Даша и Велькаров
(на просцениуме перед закрытым занавесом)
Даша.
(с письмами. апарт) Няню я уже выпустила. Но она одна с барышнями не справится... Что же сделать, чтобы и барин туда пошёл?
Велькаров.
Даша? Ты что тут делаешь?
Даша.
Ой! Я? Ничего... (делает вид, что убегает, при этом нарочно роняет письма )
Велькаров.
Вернись! Это что такое? Подними!
Даша.
Это барышни письма написали... Чтобы я отдала...Хопрову и Танину, когда приедут...
Велькаров.
(забирает письма) Так... (смотрит письма) Ну, я им сейчас покажу! Даша, иди со мной! (уходит)
Даша.
(апарт) Получилось! (убегает за Велькаровым)
15-б ЯВЛЕНИЕ
Фекла, Лукерья и Семен
12 трек
(Погоня. Занавес открывается. Семен сидит отдельно от барышень)
Семен.
(барышням) Как ви прекрасни, сударини! верите ли, что, глядя на вас, я забываю мои нешасия; здесь я стал совсем иной шеловек. Смотря на вас, не могу я быть сериозен, -
это волшебство! настоящее волшебство! Я думал, что я буду плакать, а вы
делаете, что я не могу не смеяться.
Лукерья.
(пододвигается вместе со стулом) Ecoutez, cher marquis... {Послушайте, дорогой маркиз... (франц.).
Семен.
Боже мой! што вы хотите делать? Я дал батюшке вашему слово не говорить
по-франсузски.
Фёкла.
Il ne saura pas {Он не узнает (франц.).}.
Семен.
Невозможно! невозможно! никак невозможно — услишат.
Лукерья.
Mais de grace... {Пожалуйста... (франц.).}
Семен.
(убегая от них на другую сторону сцены) По-русски, по-русски, ради бога по-русски! - О няня Василиса!
Фёкла.
(гоняясь за ним) Je vous en prie... {Я вас прошу... (франц.).}
Лукерья.
Je vous supplie... {Я вас умоляю... (франц.).}
Семен.
(убегая) Ни одного слова, ни полслова, ни шетверть слова. (в сторону.) Совершенная беда!
Лукерья.
(гоняясь) Barbare! {Жестокий! (франц.).}
Семен.
(убегая) Не слишу!
Фёкла.
(гоняясь)
Семен.
(убегая) Не понимаю!
Лукерья.
(гоняясь) Impiloyable! {Неумолимый! (франц.).}
Семен.
(убегая) Не разумею.
Фёкла.
Ingrat! {Неблагодарный! (франц.).}
Семен.
(убегая) Напрасно! напрасно! - О няня Василиса!
Лукерья.
(гоняясь) Cruel! {Жестокий! (франц.).}
Семен.
(убегая, и, выбившись из сил, падает в кресла) Не могу, совершенно не могу!
Лукерья.
(придерживая его) Ah! - Vous parlerez... {Ах! - Вы будете говорить... (франц.).}
Фёкла.
(придерживая его) Ah! le petit traitre! {Ах! Изменник! (франц.).}
Семен.
(барахтаясь) Не понимаю, не разумею, не чувствую! (в сторону.) Ах! где ты, няня Василиса?
16 ЯВЛЕНИЕ
Лукерья. Фёкла. Семен и няня Василиса.
Няня.
(входя) А! а! красавицы мои барышни!
Они бросаются от Семена.
Семен.
Уф! Отдыхаю!
Няня.
Затейницы! затейницы! что это вы надо мною спроказничали: вить я индо
охрипнула кричавши!
Лукерья.
Чтобы тебе охрипнуть еще не кричавши, няня Василиса!
17 ЯВЛЕНИЕ
Прежние, Велькаров и Даша.
Даша.
Я божусь вам, сударь, что я не знала ни намерения барышень, ни того, что на письме написано; они сами это скажут.
Велькаров.
Бесстыдные! безумные! долго ли вам мучить меня своими дурачествами? Что значат эти письма, которые взял я у ней (указывая на Дашу) и в которых вы изволите так грубо Хопрову и Танину запрещать ездить ко мне в дом?
Лукерья.
Воля ваша, батюшка, мы не хотим, чтоб они и надежду имели на нас жениться.
Фёкла.
Ах, не унижайте нас!
Велькаров.
Что, что вы, сумасшедшие! да они благородные, молодые и достойные люди.
Лукерья.
Ах, сударь, если б они были люди, они бы хоть немножко походили на маркиза.
Велькаров.
Это что еще?
Фёкла.
(на коленях) Не будьте так жестоки, не заглушайте в нас благородных чувств; и если уж одна из нас должна носить русское имя, то позвольте хотя другой надеяться лучшего счастия.
Лукерья.
(на коленях) Не будьте неумолимы! ужели для вас не привлекательно иметь родню в самом Париже?
Велькаров.
Встаньте, встаньте! Боже мой, какое мученье! вас точно надо запереть.
(в сторону) Мой дорогой гость успел вскружить им голову. Я вас проучу!
18 ЯВЛЕНИЕ
Фёкла, Лукерья, Велькаров, Даша, Семен, няня Василиса и Сидорка.
Сидорка.
Деньги, сударь, в расход занес. (Семену) Маркиз Глаголь, ваша комната готова.
Велькаров.
Маркиз Глаголь!
Фёкла.
Опомнись, Сидорка!
Лукерья.
Вот наши русские порядочного имени не могут затвердить.
Сидорка.
Да помилуйте, я ли ему имя дал? Его милость давича приказал и в книгу
себя занести так. Даша, вить при тебе?
Даша.
(в смущении) Я? Когда? давича? я что-то не помню!
Велькаров.
(в сторону) Ба, и Даша в замешательстве! Тут, верно, есть обман! Так вас называют маркиз Глаголь?
Семен.
Милостивий государь, я удивляюсь, что это вас удивляет.
Велькаров.
Господин маркиз Глаголь, ты плут!
Семен.
Я не смею спорить с вашей почтенной фигурой.
Лукерья.
Батюшка, можно ли так обижать знатного человека!
Фёкла.
Помилуйте, вы обесславите себя по всей Франции.
Велькаров.
Мы посмотрим его на первом опыте. Господин маркиз, я позволяю или,
лучше сказать, я требую, чтоб ты дочерям моим при мне рассказал
по-французски жалкое приключение, как тебя в лесу ограбили.
Даша.
(в сторону) Прощай, маркизство!
Лукерья.
Ах, какое счастие!
Семен.
Милостивый государь!..
Велькаров.
Посмотри-ко, ты уже чище по-русски стал выговаривать, скоренько научился!
Семен.
Милостивый государь...
Фёкла.
Ах, говорите, говорите, маркиз!
Велькаров.
Ну, говори ж, маркиз Глаголь!
Семен.
(на коленях) Ах, сударь!
Велькаров.
Полно, полно! не стыдно ль знатному человеку так унижаться! Изволь
рассказывать, пусть дочери мои послушают французского языка.
Няня.
Уже, мой батюшка, позволь и мне послушать, куды давно хотелось.
Семен.
Ах! простите кающегося грешника. Я, сударь... ах! я не маркиз, я,
сударь... ах! я и не француз, а просто вольный человек, служу у господина,
который, проездом в армию, остановился в вашей деревне, и зовут меня
Сенькой!
Лукерья.
Бездельник! и ты мог... (падает в обморок, приходит в себя на руках Феклы)
Семен.
Виноват, сударь, страстная любовь сделала меня маркизом.
Даша.
(на коленях) Простите нас, сударь!
Велькаров.
И ты, Даша, тут же?
Семен. (поет)
Ах!
...сударь, мы давно друг друга любим...
Только не на что жениться нам теперь
хоть промышленные, вольные мы люди,
Нам на свадьбу заработать бы скорей
Вот и разошлись мы по хозяевам.
Мне не повезло. Не то, что ей...
Не хотелось в грязь лицом ударить
Перед будущей моей женой
И решил невинно я представить:
Я - маркиз, обиженный судьбой.
Только не повинен я в отказе
в письмах тем степенным господам
Это Ваши дочки сами
Отказали этим женихам.
Даша.
Ах, поверьте, он вам правду рассказывает...
Велькаров.
(в сторону) Однако, право, мне и досадна и смешна выдумка этого плута. Господин маркиз Глаголь, ты бы стоил доброго увещания, но я прощаю тебя за то, что сегодняшним примером дал ты моим дочкам урок. Встань, возьми свою Дашу, и поезжайте с ней куда хотите. Сидорка, разочтись с ней; ужо и на дорогу прикажу вам дать.
Даша.
Ах, сударь, вы нас оживили!
Семен.
Уф, как гора с плеч свалилась! пойдем, Даша и другу и недругу закажу
маркизом называться. (Уходит с Дашей; за ними Сидорка.)
Велькаров.
А вы, сударыни! я вас научу грубить добрым людям, я выгоню из вас
желание сделаться маркизшами! Два года, три года, десять лет останусь здесь,
в деревне, пока не бросите вы все вздоры, которыми набила вам голову ваша
любезная мадам Григри; пока не отвыкнете восхищаться всем, что только носит не русское имя, пока не научитесь скромности, вежливости и кротости, о которых, видно, мадам Григри вам совсем не толковала, и пока в глупом своем чванстве не перестанете морщиться от русского языка. Няня Василиса! поди, не отходи от них! (Уходит.)
Няня.
(вслед) Слушаю, государь!
Лукерья.
(отходя) Ah! ma soeur! {Ах! сестра! (франц.).}
Фёкла.
(отходя) Ah! quelle lecon! {Ах! какой урок! (франц.).}
Няня.
(отходя за ними) Матушки барышни, извольте кручиниться по-русски.
Няня. (поет)
Мы русские, у нас гостеприимство
Обычно, никому отказа нет!
Жаль только, гости, мы признаем искренне,
Добром нам платят не всегда в ответ.
Велькаров. (поет)
Не будем поклоняться иностранному,
Не все там хорошо у них теперь...
Пусть православье остановит странности
Что лезут в уши, щели, через дверь...
Фёкла (поет)
Да много в жизни разных ситуаций,
Где языки и нужны, и полезны
Лукерья (поет)
Но вот на русском языке общаться -
Становится с годами интересней.
Сидорка
Пусть истинное наше просвещенье
Ведет отечество российское к свершеньям,
Пусть гордость за страну растёт
А русский — пусть язык сплотит народ.
Все.
Пусть гордость за страну растёт
А русский — пусть язык сплотит народ.
Пьеса написана Иваном Андреевичем Крыловым в 1806-1807.
Мои собственные тексты музыкальных номеров отдельно опубликованы на сайте стихи.ру. Музыка для спектакля написана Алексеем Егоровым.
2019 г.